Apertum Mortem

— О, Мидория, так ты тоже хочешь в UA? В ту же секунду, когда учитель произнес это, тело Изуку напряглось от страха: он мгновенно почувствовал растущее напряжение, исходящее от одноклассников. Знакомый взрыв прогремел перед лицом, откинув его назад прежде, чем он приземлился на уже обожженный стол. — Деку, беспричудный ты ублюдок! Ты даже хуже тех непринятых! UA не примет таких, как ты! — прорычал Бакуго, готовый, кажется, взорвать его. — На самом деле, они избавились от этого правила. Кто знает, может, я смогу стать первым… — заметил Изуку, все еще мелко дрожа от парализующего страха. — Не узнаешь, если не попробуешь, верно? — Попробуешь? Да ты скорее умрёшь на вступительных экзаменах! — Бакуго снова использовал причуду, схватив Изуку за грудки. — Бакуго, сядь и перестань мешать вести урок, — учитель прервал взрывное шоу, чтобы поддержать порядок в классе. «Можешь проучить его позже» не было высказано, но читалось отчётливо. С сердитым ворчанием Кацуки сел за свой стол, позволяя Изуку ненадолго перевести дух. После разговора о будущей карьере учитель вернулся к основной теме урока. Несмотря на то, что Мидория старался поспевать за преподавателем и записывать материал, он не мог перестать нервничать: мысли тянулись медленно и были спутанными; он не мог привести их в порядок, поскольку давящая смертоносная аура от его одноклассников до сих пор не отступила ни в малейшей степени. Мне нужно быстро уйти из класса, как только урок закончится, — решил Изуку, мысленно готовясь к скорейшему побегу. Бакуго — единственный, кто знает, как надавить на него побольнее, когда дело доходит до его ментальной защиты, поскольку Бакуго, вероятно, единственный, кто знает его так же хорошо, как он сам. Иногда даже лучше. Зачастую его слова сильно задевают за живое. Но Изуку все еще считает его своим единственным другом, несмотря на то что большую часть времени тот ведёт себя словно злой кактус. Он для Изуку – самый жестокий критик. По иронии судьбы, несмотря на его взрывной характер и то, как агрессивно он всегда ведет себя, до серьёзных ран и шрамов дело не доходит. Да, бывает, иногда Кацуки заносит, отчего у Мидории остается много ожогов, но хороший запас крема всегда был под рукой, а ожоги никогда не были достаточно сильными, чтобы повлечь серьёзные последствия. Честно говоря, больше они походили на подпалины – его униформа принимала на себя основной удар. Бакуго знал, что мог бы причинить ему гораздо большую боль, но он никогда этого не делал. Как только прозвенел звонок, Изуку начал спешно собираться, чтобы уйти как можно быстрее. К сожалению, он был недостаточно быстр, потому что Бакуго успел выхватить последний предмет из его рук — блокнот. Остальная часть класса, включая учителя, не моргнув глазом, вышла из комнаты. — Что это? — спросил один из подпевал Бакуго с ухмылкой, от которой Изуку вздрогнул. Обычно после неё следовали избиение и боль. — Это его дневник или типа того? Они прочли обложку, когда Бакуго повернул её к ним, и оба начали смеяться над неаккуратной надписью на ней, заставив Изуку невольно съёжиться. — Как убого! — второй задыхается между смехом, едва сдерживая судороги и обнимая себя, —Нельзя же правда верить, будто какие-то записки сделают из тебя героя! Игнорируя насмешки, Изуку обратился только к Бакуго. Он знал, что тот ненавидит, когда его игнорируют: — Каччан, верни, пожалуйста. Он мой. Вместо того, чтобы послушаться, Бакуго подпалил блокнот одним из своих взрывов. Прежде чем Изуку успел издать хоть писк, блокнот выбросили прямо в открытое окно. — Не утруждай себя подачей заявления в UA, Деку~, — игриво протянул Бакуго с обманчиво невинной ухмылкой на лице, отчего Изуку пробрало до костей. Бакуго заставил его подпрыгнуть, когда положил руку на плечо Изуку. Униформа под ладонью уже начала тлеть, — Понятно? Изуку промолчал, зная, что какой бы ответ он ни дал, жизнь его стала бы немного короче, чем ему хотелось, особенно если у шестёрок появились бы какие-нибудь идеи. Мысль, что на самом деле жизни-то ничего угрожать не должно, ощутимо запаздывала. С насмешкой Бакуго и его приспешники начали выходить из класса, оставляя Изуку трястись от гнева. — Чувак, я думал, что он попытается сделать хоть что-то, — пробормотал один из подпевал с явным разочарованием из-за упущенной возможности лишний раз кого-нибудь покалечить. Изуку повернулся к двери, чтобы убедиться, что они и правда уходят. Однако его тревога снова возросла, когда Бакуго остановился в дверях. Приготовившись к худшему, Изуку ждал, что тот вернется и даст своим шестёркам отмашку для трёпки, которую он никогда не забудет. К его удивлению, Кацуки, повернувшись к нему лицом, просто еще раз дружелюбно оскалился: — Знаешь, если ты действительно так сильно хочешь быть героем, есть другой способ. Просто молись, чтобы в следующей жизни ты родился с причудой. А потом соверши прыжок веры с крыши. Ой. Кто-то засмеялся. Изуку потребовалось мгновение и растерянное лицо Бакуго, чтобы осознать, что смех – его собственный. Осознавая, что это может обернуться для него неприятными последствиями, он тут же замолк. С лица пропали любые эмоции, которые у него оставались. — Что смешного, придурок? — прорычал Бакуго, выглядя, однако, немного напуганным странной реакцией Изуку. Такое поведение часто становилось причиной избиения Изуку другими хулиганами, поэтому он не ответил в страхе перед тем, что должно было произойти. В панике Изуку внезапно в голову пришла блестящая идея, которая могла не только быстро вытащить его из здания, но и на некоторое время отвлечь Бакуго. Ему никогда не приходилось делать этого раньше, потому что у Мидории никогда не было по-настоящему стоящей причины для побега. От этой мимолётной мысли душу неприятно кольнуло. Плотнее пристегнув лямки рюкзака, он быстро подошёл к открытому окну. — Ты отвечать собираешься, придурок?! — разозлился Бакуго, явно полностью потеряв терпение. — Я надеялся, что никогда не услышу от тебя таких слов. Знаешь ли ты, что это уже раз 500, когда мне это говорят? Считай, юбилейный. Повезло тебе, — Изуку глянул на него взглядом униженного человека. — Увидимся завтра, Бакуго. Как только слова слетели с его губ, Изуку сделал сальто назад прямо в открытое окно, не замечая потрясенное лицо Бакуго во время полёта. Он схватился за дерево под окном. Над ним послышались какие-то крики, но он проигнорировал их, спрыгивая с последней ветки и приземляясь с перекатом. Небольшой навык, оставшийся после гимнастики, которой Мидория занимался, когда был маленьким. Не теряя времени, Изуку достал свой блокнот из пруда с карпами и стряхнул с него как можно больше воды в надежде спасти его позже. Со вздохом он начал свое путешествие домой. Путь решил выбрать долгий на случай, если Бакуго захочет выпустить пар из-за этого маленького трюка. А ещё для того, чтобы скрыть свои слезы от мира.