Ссора была неожиданна, но в целом
предсказуема. Лютик снова нашел приключений на свой музыкальный зад, а Геральт его снова героически спас, в общем-то ничего нового, но из-за общей усталости, от долгого, изнурявшего и не принесшего новых заказов путешествия, от критичности ситуации, ведь ведьмак в этот раз, едва успел отразить смертельный для барда удар виверны. Теперь, только что спасённый Юлиан стоял, прижавшись спиной к дереву под тяжелым взглядом Геральта, кричащего ему в лицо всё то, что накопилось в душе за последние 20 лет, кричал: о постоянных похождениях непутевого певца, о его длинном языке, о приставучести, о том, как он находит чудищ, которые пытаются его сожрать и о том, как Геральт устал вытаскивать Лютикову задницу из всего этого дерьма.— Лучше бы я тебя вообще никогда не
знал!А Лютику было нечего сказать, он
просто смотрел в глаза нависшего над ним белого волка, ощущая лишь пустоту внутри, ему не было страшно от вида разъяренного друга и он не был зол на все те обвинения, что сыпались из обычно спокойного и молчаливого Геральта.Ему было лишь больно… больно от
того, сколько неприятностей он принес одному из своих самых близких людей.Аккуратно протянув руку к поясу
мужчины, он достал висевший на ремешке нож, что Геральт использовал для разделки убитых на охоте монстров и перехватив упиравшуюся в дерево над Лютиковым виском руку. Под непонимающий взгляд затихшего, Лютик вложил оружие в чужую руку и приставил лезвие к собственному горлу.— Я не хочу быть обузой, я не хочу
причинять тебе боль, но я не смогу уйти сам, даже избей ты меня сейчас до полусмерти, я поползу за тобой, как верная псина за хозяином, потому что ты для меня стал всем миром, без тебя, я никто, но я не хочу быть для тебя камнем на шее. — его голос дрожал, по щекам текли слёзы, но руки удерживающие лезвие над веной были крепки, как никогда и ни разу не дрогнули. —Пожалуйста, убей меня, избавь нас обоих от этой боли.Геральт был в замешательстве. Как
только Панкрац отпустил руки, оставляя их висеть безвольными плетьми вдоль тела и закрыл глаза, видимо готовясь к смерти, нож выпал из рук Геральта и с глухим стуком упал на землю у их ног.— Лютик, но ведь я чудище… просто
один из монстров. Как ты можешь… я правильно тебя понял? — голос Ведьмака ещё никогда не был таким потерянным— Нет, ты никогда не был и не будешь
монстром для меня, да, ты мутант, но это не делает тебя чудовищем, в моих глазах ты всегда был защитником и спасителем и каждый из этих шрамов — Юлиан аккуратно коснулся безобразной белой полосы на щеке друга. — Каждая рана и момент, когда ты был на грани жизни и смерти, показывают, что благодаря тебе мир стал чуточку лучше и безопасней… и да. Ты правильно понял… я люблю тебя. Искренне, долго и безнадёжно, — лёгкая улыбка тронула губы барда, а его глаза были всё также печальны, но переполнены нежности. — я растворился в тебе уже слишком давно.Несколько секунд можно было
услышать движение мыслей в голове, обычно привыкшего к быстрому реагированию ведьмака. Когда этот бесконечный, сумбурный поток наконец успокоился, осознание, наконец отразилось на мужественном лице. Геральт прижал к себе барда, так, будто хотел раздавить его в своих медвежьих объятьях, зарывшись лицом в отросшие кудри спутника, ведьмак вдохнул их родной запах и прошептал, будто боясь разрушить момент громкими словами:— Никогда, слышишь, больше никогда
не смей меня покидать, она ведь действительно могла тебя убить и я потерял бы тебя навсегда, так и не успев найти.Там, на окраине поляны неподалёку от
убитого монстра и спокойно жующей траву Плотвы, стояли двое. Только что, после стольких лет совместных путешествий, наконец нашедших друг друга человека. Они обнимались и плакали, отпуская всю ту боль, что накопилась в их сердцах за все эти годы. Им ещё многое предстоит обсудить и через многое пройти, чтобы полностью освободиться от тягот прошлого, но теперь они больше никогда не будут одиноки на этом пути.