Ты падаешь, мой мальчик

Мороз и солнце день чудесный. Правда в Москве этот день омрачает ледяной морозный ветер, что нещадно режет нежное лицо ангела, что на всех парах несется по воле интуиции. Бежевый берет то и дело норовит слететь, а ноги морозятся из-за неподходящей обуви. Благо до нужной двери осталось совсем немного. Утро с похмелья тяжелое. Ебаное солнце слепит сквозь незашторенные панорамные окна. Сука, как же хуево, вроде не старый, а похмелье бьет по мозгам невыносимыми пульсациями боли. Тело готово развалиться на части от одного движения. Сознание проснулось, но вставать настоятельно нет ни желания ни сил. Но кто такой Азик, чтобы его спрашивали о том, чего он хочет. И пронзительная трель дверного звонка тонким сверлом врезается прямо в висок. Черт. Стоит на пороге, мнется, переминается с ноги на ногу. Весь раскрасневшийся из-за морозного ветра. Смотрит и спрашивает. Че спрашивает хуй знает, с первого раза не разобрать, звон в ушах заглушает все звуки, глаза ползают по светлому силуэту, не хотят фокусироваться. -Подожди, - нужно взять себя в руки, и включить хоть какие-нибудь органы восприятия, - ты почему еще тут? -Я же говорю. Не получается вознестись. Гриша пытается что-то сделать, попросил проветрить голову и не мешать под рукой. -И ты решил найти меня? - Даниэль сам уже не уверен, что это было правильным решением, но больше ничего не придумал. -Ну, да. Черт. Еще и этот блаженный на его больную голову свалился, сдохнуть в тишине Азику никто не даст. -Ну проходи, раз пришел. Сатана побежден, порядок в мире восстановлен. Апокалипсис не ожидается в ближайшие лет 20 так точно. Миссия ангелов на земле успешно завершена, оставаться тут им больше нельзя, но что-то упорно не дает им вырваться из людской оболочки и отправить душу к отцу создателю. Роясь в бесчисленных тумбочках и шкафах Азик тщетно пытается найти хоть какой-то обезбол, или хоть каплю алкоголя. Облегчить страдания поможет все что угодно, только не сверлящий голос ангелочка. Все пиздит и пиздит, загоняет какую-то хуйню о теории, идеи какие-то ебанутые придумывает. -Заткнись! - глаза в миг чернеют, уже через секунду возвращаясь в нормальное состояние, - Прости, черт, просто башка раскалывается. Извини, правда не хотел пугать. Даниэль не мог испугаться, но сжался в комочек на углу кожаного дивана основательно, профессионально даже. Громкие звуки пугают, пугают холода, голод, боль в теле. Еще больше пугает сам испуг. Это все людские чувства, он не должен их испытывать. -Черт, и как я сразу не заметил, - боль будто отошла на второй план и осознание чего-то неизбежного врезалось самой ясной мыслью в голове демона, - Что ты чувствуешь, Мурзилка? -Мне страшно. Улыбка чеширского кота расползлась по моське Азика, как масло по сковородке - плавно и нежно. Всего лишь теория, но на периферии аксиомы. Вроде и все понятно, но доказать хочется. Но еще больше не хочется в это верить. Только не этот ебаный святоша. Как он мог поступить так с этим ангелом. Блядский бог с блядскими законами, хуже чем в прокуратуре чесн слово. Дотронувшись ладонью до щеки Даниэля, Азик ощутил лишь легкий жар. Не обжигающий праведный огонь, который раньше чувствовался за несколько метров. Лишь легкое покалывание на кончиках пальцев, не больше. --Что за со мной, Азазелло? - голос дрожит. Он больше не может оставаться серьезным или сосредоточенным, твердость духа и решений уже улетучились, волнения, паника, страх проползает внутрь через микроскопические ранки души, заполняя все мысли, чувства и эмоции. -Ты падаешь, мой мальчик.