Tales of Recursion

На вершине Эмпирейского престола стояло шесть… Назовем их «разумными». Владыка Бедствий, Вельвет Кроу. Терион. Юная черноволосая девушка с длинной, до пола, косой, прошедшая трудный путь, что отразился на её одежде — изорванный плащ, порванная одежда и перевязанная свисающими бинтами рука. Хотя, конечно, эта одежда изначально была такой и то, что за недели путешествий и постоянных боев она не стала хуже, свидетельствует об изначальной прочности этого наряда. Стоя пред порталом, она размышляла обо всем понемногу и ни о чем конкретно. Глава клана Рангецу, Рокуро Рангецу. Демон. Смуглый мужчина с ежистыми темными волосами, которые закрывают правую часть лица, что покрыты темными татуировками и сквозь которые виднеется необычный алый глаз с несколькими кругами. Его необычные одеяния и два длинных клинка свидетельствовали о том, что он владеет уникальным стилем Рангецу и является великим воином. Он, прислонившись к колонне, отчаянно тер виски, пытаясь что-то понять. Лафицет. Малахим. Дух-блондин в виде ребенка в белой рясе и с такой же белоснежной сумкой. Он прошел череду невероятных испытаний и приключений, из которых самым неожиданным, пожалуй, стало то, что Вельвет, девушка, которую он вполне мог назвать сестрой, была его тетей. Впрочем, их отношения от того не изменились, поэтому мальчик совершенно себя не грузил ненужными переживаниями… Хотя его снедало некоторое беспокойство, вызванное необычными фаталистически-затравленными нотками в голосе Вельвет, когда та готовился к их походу против безымянного. Старший помощник капитана пиратов Ван Айфрида, Айзен. Шинигами. Одетый в черный пиратский костюм, этот белобрысый дух занимался своим любимым делом — подбрасывал монетку, что служила вместилищем его души, и надеялся, что она когда-нибудь упадет ликом богини вверх. Но раз за разом он видел лишь оскал мрачного владыки демонов Диаса. И все же… Один раз монетка упала ликом богини. Когда её поймала Вельвет. После того, как все закончится, Айзен собирался найти одного из настоящих драконов и избавиться от своего проклятья. Потом. Экс-легат, экс-циркачка, экс-Магилланика Лу Мейвин, Магилу Мейвин. Ведьма. Шутовской колпак, длинные перчатки, клетчатый корсет, невероятно короткая юбка, пояс из книг и длинные сапоги — и все в максимально «наивной» розовой-темной расцветке. Всегда внешне веселая женщина ныне просто закручивала кончик своего длинного хвоста и пыталась понять, не совершила ли она еще одну ошибку, открыв свою разорванную, опустошенную душу этой наивной девочке. Пока что выходило, что их связь была колоссальнейшей ошибкой, которую Магилу готова повторить. Сидящий рядом с ней нормин Бьенфу тоже в кои-то веки молчал, проявляя чудеса тактичности. Экс-претор, Элеонор Хьюм. Экзорцист. Рыжая зеленоглазая девушка в белой женской форме экзорцистов, слегка подправленной синей курточкой. Она смотрела в небо — на дворец Безымянного, сотворенный из чистой энергии пульса земли. Смотрела — и вспоминала, как изменилась её жизнь. От рьяного экзорциста и защитника человечества до презренного предателя и богохульника. И именно по этой причине она совершенно не кривилась, когда в мыслях называла Вельвет «товарищем» — в конце концов, подругой Владыки Бедствий может быть только предатель или чудовище. Каждому из них нужно было несколько минут одиночества — того его вида, что подразумевает спокойствие и внутренние размышления, но при этом подразумевают подспудное знание: ты не одинок. У тебя есть товарищи и друзья — и они тебе помогут, если ты попросишь, но не полезут в твой уютный мир и не сломают там ничего, пока ты остаешься собой. Послышалось бряцанье металла, удар подошв ботинков о камень. Все повернулись в сторону ступеней и внутренне приготовились к бою. На вершину взошла фигура в темном плаще. Полы плаща волочились по камню, накинутый на голову глубокий капюшон не давал рассмотреть лицо. Были видны лишь окованные сапоги, присущие воину, что с каждым шагом «уходили» из-под прикрытия черного плаща. Сделав лишь несколько шагов, фигура остановилась. Группа уже собралась в формацию, готовая к сражению. Вельвет окинула взглядом гостя и начала разговор: — Я не думаю, что сейчас лучшее время для посещения храма Безымянного. Из плаща вылезла левая рука, облаченная в белую перчатку и прикрытая длинным темным рукавом. Фигура указала наверх, в сторону дворца Безымянного, а затем, поочередно, на себя и на Вельвет… Или портал, который та закрывала. Отвела руку в сторону — и зажгла файербол. Подержав несколько секунд, развеяла. Не произнеся ни слова. Рука вновь скрылась в плаще. — Эй, я тут занимаю место ведьмы! Мы действительно возьмем еще одну колдунью в отряд? — тут же начала жаловаться Магилу. — Ну… Если хочешь, можете провести состязание. Оставим сильнейшую, — предложил логичное решение Рокуро. — Вы мне обе не нравитесь, — заявил Айзен, едва заметно приподняв уголки губ. — Но ведь две колдуньи сильнее одной? Даже если одна из них Магилу? — склонил голову Лафицет. — Но где её малахим? Или она сама?.. — Элеонор засомневалась. — Если мы откажемся, ты все равно пойдешь за нами? — Вельвет не участвовала в разговоре товарищей. Фигура кивнула. Вельвет развернулась и махнула рукой. — К чему тогда спрашивать наше разрешение? Идем. Мы слишком долго откладывали убийство бога. Айзен едва заметно хмыкнул, Лафицет и Элеонор поздоровались с фигурой (та им молча кивнула), Магилу притворно осунулась и впала в депрессию, а Рокуро попытался дать руку фигуре, но та его проигнорировала. По очереди, компания богоубийц прошла в портал… Где их ожидало несколько часов постоянных битв, в которых помощь неизвестного оказалась весьма ценной. Огненные шары, ледяные взрывы, воздушные торнадо и каменные стены — арсенал заклинаний был весьма ограниченным, но действенным. И, каким-то чудом, незнакомец ни разу не попал под удар — его плащ не был тронут. Их новый союзник был силен… Но не участвовал в разговорах и вообще делал вид, что его не существует. А еще он идеально вписывался в их команду — как будто их всегда было семеро. Он не мешал слаженной работе… И это было еще более странно. Когда они прибыли к вершине дворца, Арториус и Безымянный их уже ждали. Они и бровью не повели, когда заметили за шестеркой фигуру в плаще. Они были слишком сильны, чтобы один человек изменил баланс сил. — Владыка Бедствий, её товарищи и наглый маг прибыли, чтобы победить Безымянного и Пастыря! — презентовала их цирк на выезде Магилу. — Жду не дождусь сразиться с сильнейшим мечником в мире, — усмехнулся Рокуро, доставая два коротких клинка. — Я отомщу за Айфрида… И всех погибших и порабощенных малахимов, — Айзен сражался по собственной причине. — Арториус-сама, я здесь по собственной воле. И сделаю все, чтобы остановить вас, — Элеонор выставила копье вперед. — В моем мече сосредоточены надежды всего человечества. Потенциал для будущего, — надменно произнес Коллбранд, поставив свой полуторник лезвием вниз. От него разошлась ударная волна, что заставила пошатнуться Владыку Бедствий и её товарищей… А фигура лишь придержала капюшон, пока полы плаща открыли окованные металлом ботинки, которые были поразительно похожи на сапоги Вельвет — но мало ли бывает комплектов такой брони было когда-то изготовлено? — Вы и правда верите, что воля без разума способна сломить его? — Твой меч всего лишь оружие. И наше оружие — не хуже, — выступил вперед Лафицет. — Почему бы тебе не проверить эту теорию? Ценой своей жизни, — пока Арториус говорил, парящий рядом Безымянный внимательно смотрел на Лафицета. — Когда ты меня ударил… В груди поселилось какое-то раздражающее чувство. Думаю, оно сгинет, когда я пожру тебя, — эмпиреец говорил столь же спокойно и размеренно, как Пастырь. И от него ощущалась такая же угроза. — У меня есть ответ на твой вопрос, Арториус. «Почему птицы летают?», — и, наконец, Вельвет. Перед тем, как она собственноручно убьет двух когда-то самых близких людей, нужно было разрешить все вопросы и недомолвки. — Птицы летают потому, что могут. Им не нужна причина. Даже если им подрежут крылья или обрекут на смерть. Они летают не для чьей-то пользы. И не потому, что кто-то приказал. Они летают просто потому, что хотят! — …значит, таков твой ответ, — тихо спросил Арториус. — Да. Потому что такова я! — Вельвет уже разъярилась. Больше нет смысла держать холодную маску. — Ты всегда была такой… — будто с легкой горечью ответил Коллбранд, после, окрепнувшим голосом, продолжил. — Именно такие глупости и порождают демонов, принося в мир ненависть и отчаяние. — А ты изгоняешь демонов, так, пастырь Арториус?! — ненависть уже сочилась из слов Вельвет. Если раньше она выглядела просто «опасной и угрожающие», то теперь темно алая дымка вокруг неё превращала Вельвет в подлинную Владыку Бедствий. Левая рука превратилась в пожирающую длань. — Таковым мое намерение было с самого начала, — и спустя пару мгновений Пастырь и Безымянный рванули в бой. Каждый удар Пастыря — и ударная волна расходилась по арене. Вельвет блокирует удар Арториуса, Рокуро с двумя клинками пытается нанести удар, но Пастыря прикрывает Безымянный, своим «бумажным» мечом откидывая демона. Магилу и Лафицет совместно создают заклинание и с неба падают огненные кометы на Арториуса, но вновь Безымянный держит щит. Арториус пытается прорваться к магам, но их защищает Элеонор выпадом копья, от которого Коллбранд уклоняется, но тут же Айзен пытается пробить комбинацию — уже на пределе Арториус отпрыгивает, сразу за Айзеном выпрыгивает Вельвет, проводя атаку с клинком и сапогом, от которой Арториус вроде бы и защищается… Но вот они расцепились, проведя разведку боем, и на щеке Арториуса появляется царапина. «Бродячий цирк Магилу» — лишь слегка запыхался. — Кажется ваш союзник предал вас, — заметил Арториус. И вправду — фигура в капюшоне не двинулась за время боя. — Он не наш союзник, — произнесла Вельвет и вновь ринулась в бой. Сражение было долгим. Арториус был главной целью Вельвет и компании, а потому все атаки были направлены в первую очередь на него. Дикие комбинации, которые начинались с атаки Вельвет и заканчивались ими же. Безымянный прикрывал Арториуса и пытался атаковать Магилу или Лафицета, но неизменно их кто-то защищал — пару раз это была даже сама Вельвет. Но все больше обе стороны понимали, что преимущество за Вельвет, способной поглощать даже магическую энергию и поддерживаемой двумя магами, в результате чего истощение ей не грозило. Впрочем, сейчас она вернула руке нормальный, не демонический вид, не стремясь расходовать силы излишне. — Он всему виной, — сказал Безымянный и резко рванул к Лафицету. Вельвет успела прикрыть его. — Не мешайся, сестра! Несколько столкновений клинков, они расходятся, вновь сходятся… И ловким финтом Безымянный отбивает правую руку Вельвет с клинком и готовится нанести точный удар своей бумажной рапирой. Владыка Бедствия последним движением достает расческу, ставя её на пути удара Лафи… И чья-то тень наносит удар кулаком в живот Безымянному, откидывая его тело к Пастырю. Темный плащ развеивался на ветрах, порожденных буйством энергии и силы. Капюшон спал и Вельвет увидела темные, едва зачесанные волосы. — Невозможно! — Арториус в удивлении расширил глаза. — Эта расческа тебе еще пригодится, — раздался мягкий женский голос Вельвет… Вот только Владыка Бедствий молчала. Фигура повернулась и они увидели знакомые золотые глаза териона. Плащ спал. Им предстала… Вельвет. Повзрослевшая. С нормальным, коротким, черным кимоно, подпоясанным алым поясом, в качестве одежды, но Вельвет! Брюнетка стянула белую перчатку — её левая рука все также была замотана в бинты. Подбежавший Фиц был в легком шоке… Да, в общем-то, все были в легком шоке. — Это что, еще одна Вельвет?! — заорал Бьенфу, вызвав усмешку у взрослой Вельвет. — Не беспокойся, второй Магилу тут не будет, — взрослая Вельвет кардинально отличалась от настоящей. От неё веяло угрозой, но… Мягкой. Настоящая Вельвет даже в моменты, когда расслаблялась, подспудно была готова к битве. Взрослая же… Она как будто перестала быть воплощением ненависти и гнева. — Хотя я бы посмотрела, как они решали, кому ты будешь служить… Скорее всего, на тебя бы упало в два раза больше работы. — Бье~н! — от таких перспектив нормин натурально взвыл. — Кто ты? — от голоса настоящей Вельвет веяло холодом и жаждой убийства. — Так я была настолько ужасающей? Неудивительно, что стража даже не пыталась от нас что-то требовать, — хмыкнула взрослая Вельвет, после чего… Уперла кулаки в бока и пафосно заявила. — Я — терион Вельвет Кроу, Владыка Бедствий. Хотя, пожалуй, сейчас меня корректнее называть «Безымянным». А теперь… Скорее, победите этих двух идиотов и я расскажу вам нечто удивительное. И взрослая Вельвет действительно отошла в сторону, после чего села в позу лотоса, наблюдая за битвой, что должны была произойти дальше. — И это… Гребень все-таки рекомендую оставить, ты не представляешь, как потом трудно будет найти такой же, — мягко порекомендовала старшая Кроу. Вельвет с некоторым сомнением и раздражением посмотрела на себя-взрослую, но спрятала гребень. «Неужели это еще один попаданец из иного мира, вроде Джуди и Милли? Есть какой-то мир, где я была… Такой?», — в общем-то, ситуация не столь удивительна, пусть и слегка шокировала девушку. А потому… — Мы разберемся с тобой, когда разделаемся с ними, — мрачно пообещала настоящая Вельвет взрослой Вельвет… Прекрасно понимая, что она не сможет поговорить со своей альтернативной версией. Потому что настоящая Вельвет — часть Безымянного. — Ты думаешь, что они выживут после битвы? Глупости, — Арториус был холоден, как и всегда. — Больно… Так… Больно… — рядом с ним схватился за грудь Лафи, неспособный принять тот простой факт, что для сестры он больше не был самым важным человеком в жизни. Вельвет собиралась защититься последним его подарком — и он видел в её глазах абсолютное равнодушие. Впервые в жизни. — Похоже, от тебя мы отчаяние больше не сможем получить. Ну что же… Птицы должны летать, потому что у них сильные крылья. Человечество должно быть подавлено, потому что оно переполнено злом. Зло, несчастье, война, гнев, любовь… Все это должно быть подавлено. Изящных взмахом своих крыльев я одарю человечество покоем, — вокруг Арториуса стали проявляться темные эманации. Это было… Зло. Зло, которое Пастырь сдерживал внутри себя стальной волей десять лет. — Безымянный! Поглоти мое отчаяние. Эмпиреец вскинулся и укусил Арториуса за шею. Сияющая вспышка. Безымянный исчез. Арториус произнес нечеловеческим голосом заклинание — над ним возник магический круг. Еще одна вспышка. Вместо Арториуса пред «бродячим цирком Магилу» предстало… Нечто могущественное. — Слияние Безымянного! — Фиц не смог сдержать удивление. Энергия, исходящая от слияния, создавала завихрения энергий. — Теперь… Я подавлю все сущее! — бой вновь продолжился. Против слияния сражаться было… Тяжело. Сила этого существа была такова, что позволяла блокировать удары Айзена ладонью. Скорость столь высока, что Рокуро даже не всегда умудрялась его задеть клинками. Магическая мощь нивелировала любые сложные заклинания Магилу, а простые не причиняли ему особой боли. Уколы Элеонор проходили близко, но так и не могли задеть. Лишь Вельвет достигала каких-то успехов — то нанося порез клинком, то впечатывая ботинок в лицо, то нанося ужасающую рану своей демонической рукой. Но, увы, все ранения заживали, стоило Арториусу лишь немного уйти в оборону. С другой стороны, из-за этого слияние и не могло атаковать кого-то целенаправленно. — Никогда не думала, что нам действительно придется прибегнуть к этому… Мы ни разу этого не пробовали, но… — у Вельвет был козырь в запасе. Когда она начала говорить, глаза Магилу заблестели. — Ни слова больше! Начнем представление! — Магилу вскочила на своего шикигами, превратившегося в платформу. Из её рук вылетело еще несколько бумажных печатей в сторону Арториуса. Тот одним взмахом отбил их, но те, разметавшись по арене, внезапно начали вытягиваться в сторону Слияния, став похожими на пики. Арториус взлетел повыше… — Поверь уже наконец в своих товарищей. Мы бродячий… — …а на полу уже сформировался магический круг усиления, наколдованный Магилу. Элеонор резко рванула вперед. Несколько сложнейших комбинаций копьем, которые Арториус принял на свой гигантский двуручный клинок — и его вздымает еще выше в небо искусственный вихрь. — Надеяться на удачу? Ты не похожа на себя, — шинигами уже давно подкинул монетку и оказался за спиной Арториуса. Слияние делает оборот и принимает разрушительный удар Айзена на клинок, после кометой падает вниз… — Всегда мечтал стать звездой. Цирк! — Рокуро достает Вой и Усмиритель бури из-за спины и синхронно бьет по клинку Арториуса. Клинок Слияния рассыпается, самого Пастыря мощной ударной волной уносит в сторону. — Мы — твои друзья, Вельвет! — а в той стороне уже воспарил Лафицет, став центром колоссального магического круга. В его руках появляется темная и светлая сферы, он сводит руки и в сторону летящего пастыря вырывается темный громовой поток. Слияние кричит от боли, — Моя месть превыше всего. Магилу! — вихрь из лезвий и ударов когтистой рукой превращает тело слияния в один окровавленный кусок мяса. Вельвет отскакивает от плеча Арториуса, используя то как платформу. — ААААААА! — и яростный крик всех шести, что будто заразились нечеловеческой ярость Владыки Бедствий. Элеонор метает копье, что проходит сквозь «трубу» из магических кругов Магилу. Оно вонзается в грудь Пастыря, сияя ярким белым светом. Рокуро со спины быстрым движением пытается разрезать крест-накрест слияние своими двуручниками, а Айзен, одновременно, бьет в живот. Печати Лафицета сковывают движения Арториуса, а сверху уже приближается «коготь кошмаров» Вельвет. — Мы! Бродячий! Цирк! Магилу! — сокрушительный удар и Арториуса впечатывает в землю. По энергетической платформе идут трещины. Бой был завершен. Вельвет с помощью своей длани принудительно разрывает слияние и отбрасывает Безымянного в сторону. — Никогда не впадай в отчаяние. Так ты когда-то мне сказал. — В… День… Открытия… — изо рта текла кровь. На груди отпечатался след удара. Арториус умирал. — Вельвет… Артур, которого ты знала… Умер в тот день. Все это время… В моей голове крутились мысли: «Если бы в тот день умерли… Не Селика с моим сыном… А вы двое…» — Я тоже об этом думала. Много раз, — голос Вельвет потерял свою силу и ярость. Сломленный, слабый, грустный… Кроу жалела, что выжила тогда. — Если бы это были мы, тогда, я знаю… Ты бы сражался, чтобы спасти мир. Ради нас. — Это правда… Я… Хотел спасти… Всех, — глаза Вельвет были на мокром месте. Месть была почти завершена. А после неё… Осталось лишь уйти в вечное забытье. Плевать, что подумают остальные — для Вельвет собственный путь был завершен. Но ни одна слезинка так и не упала. — Какая… Жалость… — Прощай. Арториус Коллбранд навсегда закрыл глаза. — Все кончено, — констатировал Рокуро. И он до сих пор не чувствовал, что выплатил свой долг. — Я голоден… Голоден… Голоден… Хочу есть… Есть… Есть… — Безымянный бормотал, поднимаясь. Он не был побежден окончательно. — Нет, еще не кончено! — Магилу первой заметила действия эмпирейца. — Я ГОЛОДЕН! — режущий уши крик и волна не сдерживаемой ничем энергии. — Его сила вышла из-под контроля! — крикнула Элеонор, стараясь удержаться под давлением божественной мощи. — Это плохо! Его теперь никто не сдерживает! — Рокуро слепила энергия, что расходилась от эмпирейца. — У нас еще есть время, чтобы убить его! — Айзен даже двинулся вперед, но окрик Вельвет остановил малахима. — Стой! Я сделаю это сама, — Вельвет переступила труп Арториуса. — Я все это вынес… Пусть мне было страшно… Пусть мне было больно… — давление ослабло… Вместе с жалобами Безымянного. Или вновь Лафи? — Я знаю, — Вельвет подошла и обняла своего младшего брата. — Я выпил противное лекарство. Я перестал есть, что хотел, и делать, что хотел. Я так старался… Почему ты не хочешь отдать мне это, ВЕЛЬВЕТ?! Я ТЕБЯ НЕНАВИЖУ! НЕНАВИЖУ! — мальчик начал реветь и кричать. — Лафицет… Ты правда, очень старался. Но теперь тебе больше не нужно сражаться, — голос Вельвет… Смягчился. Она стала разговаривать точно также, как и её взрослая копия. Кроу погладила голову Лафи, который уже было хотел укусить сестру и начать пожирать её силу… …но взрослая Вельвет мгновенно оказалась рядом и за ворот плаща оторвала свою младшую копию от брата, после чего отбросила её и ударила ребром левой ладони Лафи по макушке. Эмпиреец от такого окончательно потерял сознание. Бродячий цирк мгновенно подготовился к бою. Настоящая Вельвет поднялась и выдвинула клинок. Взрослая Кроу лишь схватилась правой рукой за голову. — Как много со мной проблем… Я не позволю тебе уйти в вечный цикл взаимного пожирания, дура, — в ранее мягком голосе прорезались стальные нотки. Глаза настоящей Вельвет расширились. — Откуда ты… — Я — терион Вельвет Кроу, Владыка Бедствий. Однажды… Я прошла твой путь. И я не собираюсь дать тебе и шанса сбежать с братом от реальности, мелкая, — левая рука старшей Вельвет превратилась в демоническую длань. Из правого рукава высунулся клинок. — Или ты можешь попробовать заставить меня уйти с твоего пути. — Ты сама это предложила, — настоящая Вельвет тут же рванула в бой. Старшая чуть улыбнулась и точно также исчезла в движении. Каждое столкновение клинков было сродни взрыву. Каждые удар сапогом и блок ногой вызывали шквал ветра. С земли они перешли в воздух и продолжали сражение на запредельных скоростях, показывая все, что могут — в дело даже пошли бесполезные против слияния стихийные приемы, поглощенные обоими Вельвет за время путешествий. Но даже так… Они были равны. Стиль боя был одинаков. Воинское мышление — синхронизировано. Поединок завораживал — здесь не было ведущего и ведомого. Звон и грохот металла, яростные крики и… Громыхающий звук. Они перешли на скорость звука, но спустя пару секунд все-таки расцепились и из воздуха на землю приземлилось две фигуры. Старшая Вельвет запыхалась. Левый рукав кимоно был распорот, сапоги держались на честном слове, под левым глазом виднелась царапина. Настоящая Вельвет же явно выбилась из сил. Её измотала битва с Пастырем (в которой она, впрочем, применяла не все, что знала, ввиду бесполезности солидной части арсенала), а после ей пришлось выложиться на полную и чуточку больше в битве со своей копией… Но новых повреждений на одежде, казалось, не добавилось. — Ооо, так Вельвет победила? — удивленно заметил Рокуро. Разумеется, старшую он не принимал за Вельвет. Как и никто из их «цирка». — Нет. Посмотри на её меч, — заметил Айзен и в этот же момент клинок Вельвет, выкованный учеником Куроганэ из мифрила, распался на кусочки. — Кажется, мы больше не можем… — клинок старшей Вельвет втянулся обратно в рукав, но настоящая её прервала. — Ты не сражалась в полную силу, — и настоящая Кроу была этим… Недовольна. Потому что сама битва доставила ей удовольствие. Раньше она чувствовала лишь отголоски этого чувства, но теперь… — Иначе я бы тебя просто убила. Но… Удивительно. Ты сильнее, чем я была тогда. И ведь вы даже не пытались вернуть нэконинов из Небесных Степей, — заметила старшая. Навыки альтернативной версии себя… Впечатляли. — Нэконины? — склонил голову набок Рокуро. — Ммм… Раса духов. Их нет в вашем мире, из-за чего я и смогла попасть сюда… — вопросительные взгляды скрестились на взрослой Вельвет. Так вздохнула. — Во Вселенной существует несколько миллионов истинных миров, каждый из которых двигается в своей временной линии. Эти истинные миры порождают параллели — другие миры, которые отличаются от истинного каким-нибудь существенным отличием. Как если бы… Людей не создавали зло или Безымянного смогли уничтожить раньше. Но кроме параллелей существуют отражения — в определенные моменты временной линии мира эта временная линия будто размягчается и создает различные вариаций самой себя. Вроде как если бы я и Лафи поменялись местами или если Магилу смогла в кого-то влюбиться. — Эй, я и так могу! Если бы ты знала… — попыталась самодовольно что-то сказать ведьма, но старшая насмешливо глянула на волшебницу. — Ооо, поверь, я знаю о твоих приключения, моя великолепная циркачка. Может, хочешь мне провести свой особый сеанс по общению с миром духов? — грубая шпилька попала в цель. Магилу цокнула и, заложив руки за голову развернулась, словно все это к ней не относится. — Лучше бы дальше продолжала попытки изобразить голубя, — раздраженно ответила Мейвин. Может, ведьма давно потеряла всякие эмоции, но вспоминать прошлое в цирке уродов ей до сих пор не нравилось. — По-ппо! — взрослая Вельвет не постеснялась изобразить голубя, после чего нагло улыбнулась. Магилу заскрежетала зубами. Эта Вельвет её раздражала. Рокуро, Элеонор и Лафицет не смогли сдержать смешка. Настоящая Вельвет немного покраснела, видя, как её почти точная копия выполняет нечто столь постыдное. — Хватит шуток. Возвращаясь к тому, что я говорила… События в отражениях происходит одновременно. Но в параллелях — время течет по разному. И при определенных обстоятельствах можно из одной параллели попасть в другую — в те самые «размягченные» промежутки временной линии. В наших параллелях таких промежутка всего два — и доступно для перемещений всего пара тысяч миров. В нашу временную развилку, по крайней мере. Но к событиям будущего, которые разрушают оболочку времени, не подошло почти два миллиона параллелей. — Откуда ты все это знаешь? — задала вполне резонный вопрос настоящая Вельвет. — Когда мы пробудили эмпирейцев, в мире была создана пространственная аномалия, в которую, думаю, вам будет интересно сходить. Особенно Айзену. Оттуда я узнала многое… Но еще больше узнала, когда стала Безымянным, — развела руки взрослая Кроу. — Ты стала Безымянным?! — хором воскликнул цирк Магилу, а глаза настоящей Вельвет похолодели. Взрослая Вельвет стала врагом. — Я, будучи молодой и глупой, как ваша Вельвет, позволила себе слабость и Лафи укусил меня, начиная поглощать энергию… После чего я с помощью этой руки, — она проявила демоническую длань на пару секунд. — …начала поглощать энергию в ответ. К тому времени мне хватило силы, чтобы тянуть силу в той же мере, что её тянул Безымянный. Но… Мы оба поглощали силу с некоторыми потерями. Эти потери создали вокруг нас что-то вроде щита, изолировавшего от реальности. Со временем энергия в нас обоих стала иссякать… И Лафи не выдержал первым. Его душа была пожрана мной, после чего мы вырвались из цикла поглощения. Прошли тысячи лет и… Впрочем, пожалуй, оставлю вас в неведении. Так как место пятого эмпирейца было занято, я вносила диссонанс в мировой баланс и покинула мир. Так, три года назад, я появилась в этом мире… — Но почему ты не предотвратила все это? — с какой-то беспомощностью спросила Хьюм. Обе Вельвет кинули на неё пронзительный взгляд. — Не могла позволить себе лишить местную себя сладкой мести. А если серьезно… Все, что произошло, было слишком хорошо, чтобы я вмешивалась. Кроме одного случая… Но всему свое время, — Вельвет, от которой не полыхало чистой ненависть, что шутила и смеялась… Была как будто нереальной. Эфемерной. — Ладно, я готова выслушать от вас один любой вопрос и кое-что посоветовать на будущее. В конце концов, теперь-то я постарше вас буду. — … — Владыка Бедствий и компания не спешили воспользоваться предложением попаданки. Та лишь вздохнула. — Я совсем забыла, какими мы были когда-то… Вельвет Кроу. Я не дам совершить тебе эту ошибку. Борись с мыслями о том, что тебя ничего не простит и не исправит. Ты прошла дорогой разрушения, бросив вызов всему миру и победила. Отдохни — и сразись с собой. Забвение — не выход. Ты еще жива. — Маотелус, — Лафицет и Элеонор дрогнули, когда взрослая Вельвет произнесла это слово. — Ты следуешь своим путем… Но помни. Ты — не один. Даже когда ты будешь чувствовать себя на самом дне, когда тьма будет разрывать сердце… Помни — ты не один. Ты сам держишь свой штурвал — но корабль никогда не ходит в плаванье с одним человеком. — Рокуро Рангецу. Только попробуй споить Вельвет, я тебя из-под земли достану и зарою туда же — и даже не обнажу клинок, — демон слегка приуныл, ведь в его мыслях уже мелькнула идея вызывать взрослую Вельвет на поединок. — Уфемия Уэкусубу, — взгляд Айзена не обещал ничего хорошего Безымянной. — Ты сдавался дважды. И с каждым разом Судьба все больше наказывала тебя. В третий раз она тебе такого не простите. И знаешь — ты идиот. Оглянись вокруг и вспомни, что ты можешь сколько угодно сторонится других — но они сторониться тебя от того не станут. — Элеонор Хьюм, — девушка подобралась… — Я надеюсь, ты придумаешь более стильную перчатку. Мне было одновременно смешно и стыдно. Оно того не стоит. — Фуши Кассо, — Бьенфу с полными надежды глазами посмотрел на взрослую Вельвет. Та лишь грустно улыбнулась. — Бье~н! — нормин впал в отчаяние. Опять. — Магилу Мейвин. Хватит держать осколки сердца в ладонях. Ты сама понимаешь, что так продолжаться не может. Твоя душа уже не пуста. Сейчас я дала тебе шанс — но после все остается только в твоих руках, — взрослая Вельвет развернулась. Ведьма сверлила спину Безымянной, что двигалась к Лафи. «Они так похожи. Они обе совершенно пусты», — взрослая Вельвет ни капли не была удивлена тому, что в свое время Магилу исчезла из истории её родного мира. Она видела пустоту в сердце ведьмы и то, чего она жаждет, но собственная месть и желание исчезнуть затмили глаза. Теперь у них обоих будет шанс. Не из-за её действий — из-за действий Вельвет, потому что в этой ветке реальности Владыка Бедствий и её товарищи стали куда ближе, чем в родной. «Минус на минус дает плюс», — в памяти всплыли слова Лафи, что учил её арифметике. Присела к Безымянному. «Выглядит как Лафи…», — в общем-то, чисто технически он и был её братом. Потрепала за щеку. Лафи разлепил глаза. Увидел знакомое лицо и, не разбираясь, попытался скорее укусить за шею, чтобы восполнить силы — словно вампир, а не Бог, получающий силу от людских молитв… Вельвет превратила руку в адскую длань и коснулась Безымянного. И, как и говорила, от постоянного циркулирования энергии между двумя сосудами, вокруг них появилось поле из энергетических потерь. Конечно, у бродячего цирка Магилу было время, пока поле не укрепилось, но… Вельвет Кроу понимала, что проиграла. И этот удобный момент выбрали эмпирейцы для своего появления. В дальнейшем, история пошла почти так, как положено — Лафицет стал пятым эмпирейцем и очистил мир от зла. Однако что Рокуро, что Вельвет так и остались демонами — первому и так было комфортно, а вторая… До сих пор себя не простила. В конечном итоге, бродячий цирк Магилу распался, собираясь лишь раз в несколько лет — и один раз для спасения малахимов из горы Киллараус, где появилась пространственная аномалия Небесных Степей. Лафицет, ставший Маотелусом, стал богом серебряного пламени, защитником человечества от демонов. Бог, племянник Владыки Бедствий и её брат… Иногда судьба любила жестоко пошутить. Он часто говорил с другими товарищами, иногда прося их помощи для победы над особо сильными демонами — но в остальном не особо вмешивался в жизнь людей, лишь изредка помогая чистым душам в искоренении несправедливости. Люди должны жить так, как хотят они. Айзен вернулся к пиратам, потерявшим резонанс… И встретил там живого Ван Айфрида, которого Вельвет успела перехватить на острове, где Аббатство выращивало драконов, после чего частично поглотила его зло и иллюзии Мельхиора. А после — подобрала и выходила. Айфрид, конечно, не мог видеть своего старпома, но знал, что тот где-то рядом. Пираты Айфрида продолжили нагонять ужас на моря этого мира и составлять карту мира. Рокуро Рангецу продолжил свои странствия в поисках достойного противника, периодически работая наемником. Кроме того, он сумел наладить достойное партнерство с хмелеваром из Стоунберри, доставая для него всякие специфические компоненты для приготовления алкоголя. В целом же, его жизнь мало изменилась — и он всегда был готов откликнуться на зов Вельвет, ведь долг так не был полностью оплачен. Элеонор Хьюм стала новым Пастырем. При поддержке принца (а позднее и короля) Персиваля она начала массовые реформы Мидганда и покоренных им земель, а также непосредственно церкви эмпирейцев. Конечно, многие были недовольны тем, что «предатель» заняла столь важный пост, но поддержка Маотелуса заставляла молчать большинство из них. А Вельвет Кроу и Магилу Мейвин отправились в долгое путешествие, общаясь с друзьями в основном посредством писем. Им нужно было время. Когда-то их жизнь сломали, а душу разорвали на части. Они никогда это не забудут. Такие раны не исчезнут никогда. Но чтобы боль утихла, им требуется время. Связь между ними все крепла и вскоре сердце каждой из девушек забилось вновь, а блеклые эмоции налились яркостью. И… Кто знает, что с ними произошло потом? Бродячий цирк Магилу заслужил покой. А мир — получил передышку еще на пару тысячелетий, пока человечество в очередной раз не поставит себя на край пропасти… И не спасется при помощи самих людей, вновь дав передышку. Бесконечный цикл будет продолжаться, рождая все новые и новые истории, что будут оставаться вписаны чернилами в Небесные Архивы двумя извечными летописцами: Мейвин и Кроу…