Тайлер Галпин.
Уэнсдей, абсолютно не моргая и пристально глядя на него из под чёлки, провела руками по телу и прокрутилась, пока Тайлер в свою очередь, широко улыбаясь, чуть скромнее двигал плечами и не спускал взгляд с Аддамс. Лицо Уэнсдей, как обычно, ничего не выражало, но в её чёрных как ночь очах невооружённым глазом можно было заметить пляшущих демонов, создающих в её тёмных омутах сумасшедшую вакханалию. Это тоже не нравилось Ксавьеру. Ему не нравилось то, что Уэнсдей наслаждалась этим вечером, танцем и обществом Тайлера. Да каким образом она так танцевала и смотрела на Галпина после того, как Ксавьер ей рассказал, что он сделал? Ах, да, Ксавьер её заботил так же, как и жизнь мухи пред пауком. От последней мысли нос Ксавьера сморщился, и Торп нервно задёргал ногой, всё так же хмуро вглядываясь в середину танцпола на счастливую парочку. Песня подошла к концу, а на смену ей началась новая, более плавная, и все на танцполе начали делиться на дуэты, танцуя медляк в шуточной или серьёзно романтической форме. Уэнсдей перестала двигаться, выровнялась и презрительно прошлась чёрными зрачками по парочкам, остановив взор на лице Тайлера, который тоже перестал танцевать и долго смотрел на мрачное лицо Уэнсдей, будто собираясь с силами на какое-то действие. Ксавьер делал то же самое, но, в отличие от Тайлера, он не ждал, когда маятник, колеблющийся между «бездействовать» и «пригласить Аддамс на танец», определится со своим решением. Он опрокинул у рта голубой дымящийся напиток, мол, была не была (всё же худшее, что Уэнсдей могла сделать, — отказать) и направился к Уэнсдей. Сначала он шёл медленно, но в конце, когда маятник Тайлера качнулся в сторону «пригласить Аддамс на танец», Ксавьер чуть ли не прыжком оказался напротив Уэнсдей, загораживая собой Галпина. — Позволишь? — спросил Ксавьер, протянув руку Уэнсдей. Она посмотрела на Ксавьера, потом на его протянутую руку с длинными пальцами, а потом снова на него. Спрашивать его «зачем» и «почему» она не стала, полагая, что услышит не сильно вразумительный ответ. Уэнсдей смотрела на Ксавьера так, словно пытаясь разгадать его истинные помыслы и эмоции, хотя на самом деле она думала о своих. Сейчас почему-то было очень трудно понять, чего она на самом деле хочет. Одна её часть хотела остаться с Тайлером, что её ввело в некий ступор и заставило испугаться тех эмоций, которые обуянили её с ним. Эмоции — слабость. Она часто это говорила. Но, если Уэнсдей сейчас испытывает их, она слабая? От этих мыслей вторая часть Уэнсдей спокойно и твёрдо проговорила о том, что ей надо убегать. Куда угодно, да даже с Торпом, с кем её мозгу было чуть проще. Уэнсдей послушала вторую. — Ладно, но выпустишь зубы — и я убью на месте, — ответила Аддамс и приняла руку. — Да не монстр я, — огрызнулся Ксавьер. — У меня есть основания думать по-другому. И, отставив разговоры и препирательства, Ксавьер аккуратно обвил одной рукой талию Аддамс, другой взял за руку, и они протанцевали в глубь зала. Ксавьер обернулся через плечо, чтобы навсегда запечатлеть в своей голове лицо Тайлера. Торп не был разочарован. Губы Тайлера поджались в тонкую нить, а в его голубых глазах вспыхнул какой-то животный гнев, словно Ксавьер украл у него его личное сокровище. Сокровище, полное проклятого золота, тёмных алмазов и драгоценностей. Ксавьер украл у него это сокровище и пробудил в нём голос монстра, желающего только крови и убийства. Торп, увидев в Тайлере всё того же придурка, который когда-то уничтожил его фреску, злобно ухмыльнулся и повернул голову к лицу Уэнсдей. Наблюдая за тем, как Ксавьер ухмыляется ему, а потом скрывается в толпе вместе с Уэнсдей, Тайлер запустил пальцы в свои волосы и сжал у основания, гневно озираясь, словно не знал, куда себя деть. Ему хотелось в эту же секунду обратиться в Хайда и разорвать Ксавьера на клочья, наслаждаясь его криками, кровью и плотью, смакуя его ужас с тем же удовольствием, с каким бы обычный человек смаковал пирог с патокой. Необъяснимо, но Тайлера обуянила лютая ревность. Он чувствовал это противное и ободряющее покалывание где-то в сердце, а из него это чувство распространялось по всему телу. Это было странно. Тайлер пошатнулся и сделал несколько шагов назад, опираясь спиной об стену и сжимая и разжимая кулаки от этого странного ощущения, которое усилилось, когда он в толпе танцующих увидел Уэнсдей и Ксавьера, чьи руки покоились у неё на талии. Да как Торп посмел украсть у него то мгновение? Глаза Тайлера стали немного больше и приобрели красный оттенок. Интересно, какая у неё кожа? Такая же холодная, как и сама Уэнсдей? Тайлер знал, что Ксавьер мог ответить на эти вопросы. Это его раздражало. Ксавьер и Уэнсдей о чём-то разговаривали. Глаза Тайлера уменьшились обратно, когда мина Торпа стала привычно кислой, а сама Уэнсдей бросила какой-то непонятный взгляд на Тайлера, который он не мог никак разъяснить. Он показался ему... Слегка тоскливым?Happy Together — The Turtles
Пара снова скрылась в толпе, песня закончилась, за собой породив надежду. Пусть Уэнсдей будет танцевать с Ксавьером, но в Тайлере есть вся решительность увести её из под его длинного носа! Да пусть уже песня не подходит для медляка, он всё равно с ней станцует! Хотя бы потому, что не хотел оставаться в дураках!Imagine me and you, I do.
Тайлер уже сделал два больших шага в толпу, как вдруг кто-то потыкал ему в плечо, и в следующее мгновение его руки были на талии Уэнсдей, а её — очень по хозяйски обвивали его шею.I think about you day and night, it's only right to think about the girl I love and hold her tight. So happy together!
Как он и представлял, нежная бледная кожа рук Уэнсдей была холодной. Тайлер в искреннем удивлении уставился на непроницательное лицо Аддамс. — Я думал, ты... — Я хочу танцевать с тобой, — на полуслове перебила его Уэнсдей, делая особый акцент на слове «тобой». Её прямолинейность, как всегда, поражала его. Галпин даже немного покраснел, а его сердце в грудной клетке затрепетало. Вся злость на Ксавьера и желание разорвать его тело вмиг испарились. — Лад… — Заткнись, — Уэнсдей приложила к его губам палец, заставив его замолчать, а после уверенно взяла одну его руку, окидывая её каким-то голодным и оценивающим взглядом, а потом грациозно повела по танцполу. Она вела их так красиво, что Тайлеру казалось, будто они безмятежно плыли по залу. Она иногда отпускала его, кружилась у него под ладонями, останавливалась, чтобы сделать какое-то необычное грациозное движение, при этом не спуская свои глаза с Тайлера ни на секунду. Он, словно загипнотизированный, глядел в мистические омуты Уэнсдей, сравнивая их с чернотой и бесконечностью космоса, с загадочностью и темнотой ночного леса и бездонностью чёрных дыр. Такой зрительный контакт, её холодная бархатистая кожа, изящные вишнёвые губы, мягкие и чёрные, как крылья ворона, волосы, стройное тело, тонкая осиная талия, которую он наконец ощутил под своими пальцами... Список бесконечен! Всё это до жути возбуждало его. Для него в этот волшебный миг вселенная просто исчезла. Не было никаких тревог и проблем. Была только она. Галпин ощутил, как он чуть ли не сходит с ума от желания увести Уэнсдей в более уеденённое место. Прижать там её к своему паху ближе, жадно накрыть её на вид мягкие губы поцелуем, укусить их чуть ли не до крови… Потом она бы поцеловала его шею, обжигая его своим дыханием, а далее спускалась бы ниже и ниже, оставляя багровые засосы на жилках шеи… Тайлер помотал головой, выкидывая из разума сексуальные образы Аддамс. Уголки Уэнсдей слегка дёрнулись вверх. Уэнсдей, чувствуя грудью бешеное биение сердца Тайлера, моргнула и еле ухмыльнулась. Девушка не могла представить, что она, Уэнсдей Аддамс, когда-нибудь добровольно захочет танцевать с парнем, прижимаясь к нему всем телом и раскручивая его в разные стороны, при этом наслаждаясь процессом и чувствуя какие-то пульсации внизу живота при виде раскрасневшигося вида партнёра. Аддамс от этой мысли ощутила внутреннее отвращение к самой себе и желание оттолкнуть Тайлера, но желание чувствовать тело парня было сильнее, и Уэнсдей ничего не могла поделать с собой.Me and you and you and me. No matter how they tossed the dice, it had to be. The only one for me is you and you for me. So happy together!
Когда Ксавьер танцевал с ней, она не ощущала ничего подобного. Из-под взора Галпина в объятия Торпа — будто из пучины Ада выйти на мороз. В тот момент, когда Торп танцевал с ней и она пересеклась взглядами с Галпином, стоящим в другом конце помещения, она пожалела, что решила убежать от эмоций… Когда она это поняла, Аддамс хотела уйти с вечеринки, приговаривая себе, что прийти сюда было ужасной идеей. Но она не стала этого делать. Она подумала тогда: «Да к чёрту всё!». Она просто удовлетворит свои потребности, ведь так? И сейчас, кружась в объятиях друг друга... Они ощутили частичку счастья.So happy together. How is the weather? We're happy together. So happy together. Happy together. So happy together. So happy together!
Песня закончилась, а вместе и с ней остановились и Уэнсдей с Тайлером. Аддамс крепко и с какой-то непривычной нежностью положила Галпину руки на спину, пока тот обхватил её талию, шумно и рвано дыша, но всё так же заворожённо заглядывая ей в глаза. Губы Уэнсдей от такой картины на секунду расплылись в широкой улыбке, но это очаровательное явление на её лице так же быстро пропало, как и появилось. Она резко отпрянула от Тайлера, нахмурилась и оборвала зрительный контакт.Она просто удовлетворяет свои потребности, ведь так?...