to have and to hold on

В "Моби Дике" бывает несколько таких дней, когда Эйс по-настоящему счастлив. Когда он освещает всю комнату, ухмыляющийся, полный жизни. Он говорит со скоростью мили в минуту, тычет новенький плакат с наградой в лица желающих и не желающих, и белоусые смеются над его энтузиазмом. Последний такой день был несколько месяцев назад, когда вокруг Эйса царило взволнованное затишье, и он провел день, глядя на океан и предаваясь воспоминаниям и размышлениям, чем же займется его младший брат, теперь, когда он, наконец, отправился в путь. Тогда рядом с ним был Дьюс, единственный, кто был готов слушать бесконечную тираду весь день напролет, и это принесло ему некоторое половинчатое чувство комфорта, зная, что он все еще может что-то сделать для своего капитана. “Ты такой проблемный, Эйс”, - добродушно усмехается Моуз и получает за это удар ногой в бок, отчего тот растягивается на палубе. Его товарищи по команде смеются, и Эйс тоже смеется. Но плакат с наградой он все еще держит в руке на удивление нежно, но крепко. Дьюс смотрит на копию своего капитана. Манки Д. Луффи улыбается ему с дерзким оттенком, поднимая руку к камере, как будто он машет тому, кто делает снимок. Что-то вспыхивает в груди Дьюса. “Они действительно братья”. Если он когда-нибудь встретит Луффи, ему придется извиниться. Дьюс надеется, что он не рассердится на него, даже если он более чем заслуживает этого – в конце концов, какой первый помощник не может защитить своего собственного капитана? Эйс исчезает. Затухающий фитиль свечи, по сравнению с пылающим солнцем, которым он был раньше. Если бы это был кто-то другой, любой другой, Дьюс бы сказал что это был энергичный, яркий и живой человек, но.. Это Эйс, и Дьюс знает его, знал его до того, как его украла другая команда, и он видит, что Эйс сейчас - это поверхностная имитация того, кем он был раньше. Эйс этого не видит, как и Белоус, и Дьюс подозревает, что им было бы все равно, даже если бы они это видели. Он у них, и это все, что имеет значение. И Дьюс ничего не может с этим поделать. Может быть, Луффи смог бы это сделать. Спаси Эйса. Если бы он был там вместо Дьюса. Поскольку единственное, что может пробиться сквозь меланхолию, нависшую над Эйсом, - это его младший брат, любое упоминание о нем заставляет вернуться частичку прежнего Эйса. Если бы Луффи был там – Спина Дьюса выпрямляется, как шомпол, и его пальцы чуть не рвут плакат, когда хватка усиливается. Если бы Луффи был там – но разве он не почти? Как далеко он продвинулся сейчас? Сколько уже прошло? Пара месяцев? С такой скоростью он почти наверняка окажется на Реверс-Маунтин, верно? Если он увидит Эйса и заговорит с ним, тогда, возможно– Волнение обрушивается на Дьюса, как накатывающее цунами, но он сдерживает его, как может. Это оно. Его шанс. Чтобы заставить Эйса увидеть, вытащить его оттуда.– Возможно, он не знает Луффи лично, но он знает, что сила любви Эйса более чем взаимна. И если и есть кто-то, кто может достучаться до Эйсом, то это будет человек, которого он любит больше всего на свете. Дьюсу нужен Луффи. Он единственный, кто может им помочь, помочь Эйсу. Единственный, кто может что-то изменить. Если Дьюс сможет заставить Луффи выслушать его, прислушаться к его мольбам – тогда, возможно, у Эйса все еще есть шанс. Может быть, Дьюс все еще сможет спасти своего капитана. Колода Пик горит. Их флаг горит. Их дом горит. Это как дурной сон. Как жестокая история, что-то, что происходит не с ним, и все же это кажется ужасающе реальным. Три месяца в плену, три месяца, мечтая поскорее снова отправиться в плавание по морям, на свободе, а теперь, вот так, их единственная надежда на спасение – исчезла. И Эйс сделал это. Это не имеет смысла, и Дьюс надеется, что его глаза сыграли с ним злую шутку, но он мельком увидел их капитана, прежде чем их корабль был подожжен. Ярко-оранжевая шляпа, которую он узнал бы где угодно, языки пламени, танцующие на загорелой коже, и вспышка чего-то фиолетового на спине его капитана, что-то, что заставляет его усомниться в собственных чувствах, не сказываются ли на нем месяцы, проведенные в плену. Он почти надеется, что теряет самообладание. “Почему?” - Говорит Сэйбер, крепко держась за перила, костяшки пальцев побелели. “Почему сейчас?” Дьюс хотел бы, чтобы он мог придумать ответ, который не звучал бы как ужасающая реальность. "Колода Пик" все еще горит, едва наполовину скрывшись под волнами, когда кто-то пружинистым шагом приближается к ним. Под подмышкой у него блокнот. “Привет!” - говорит он, бодрый, слишком бодрый, разительный, раздражающий контраст с командой, измученной горем. “Приятно познакомиться со всеми вами. Я Даллион. Поздравляю вас с тем, что вы стали частью Пиратов Белоуса!” Шок, а затем гнев прокатываются по команде, как набегающие волны. “О чем ты говоришь?” Мако рычит, ощетинившись, обнажая ряды острых зубов. “Мы не белоусые!” “Мы Пики”, - холодно говорит Хэл, хотя ее глаза горят ненавистью. Улыбка Даллиона не дрогнула. “Эйс стал сыном Белоуса, и Ояджи всегда принимает оставшихся членов экипажа как своих собственных детей. А это значит, что теперь вы все Белоусые Пираты!" Голова Дьюса кружится, слова кружатся у него в голове. Его команда притихла, все затаили дыхание, отчаянно глядя друг на друга, надеясь, что кто-нибудь из них скажет, что все это плохая шутка, их дурачат, это ненастоящее. Но никто не может отрицать, потому что они не знают. Их капитана все еще нет. “Есть несколько правил, которых вам нужно придерживаться”, - весело продолжает Даллион. “Ваши командиры дивизий или любые братья и сестры в вашей дивизии – ” “Братья и сестры?” Корнелия шипит ему под нос. “... введу вас в курс дела”. Он достает планшет из–под подмышки и начинает листать бумаги. “Вы, должно быть, так взволнованы! У нас отличная команда, а Ояжди - замечательный капитан! Он фантастический отец! Каждый на корабле считает, что он лучший!" “Мне не нужен родитель”, - голос Караны сердито повышается, почти до крика. “У меня уже есть прекрасный папа!” И Дьюс знает, что это так. Он слышал историю о том, как отец Караны изо всех сил старался устроить ей хорошую жизнь, как он пожертвовал собой, чтобы Карана могла продолжать жить. Сказать, что Белоус, их похититель, их тюремщик, по сути своей лучший отец, все равно что плюнуть на могилу отца Караны. Даллион смеется. Это скрежещущий звук. “Ты довольно скоро привыкнешь к этому. Сначала всегда есть период адаптации! Но папа хорошо позаботится о тебе, не волнуйся. Итак, у меня здесь есть свой список, чтобы посмотреть, в какие Подразделения вас поместили – я уверен, вы все слышали об этих Подразделениях? Отлично!” Он не дает им шанса опровергнуть это. “Это все упрощает! Всего шестнадцать дивизий, примерно по две на каждую Моби, и у каждой свой командир. Они ваши начальники, так что вы будете отвечать перед ними. Подразделения существуют для того, чтобы все шло гладко – в конце концов, мы большая команда! Так что дивизиям будут отданы приказы – Михал прерывает его, прежде чем он может начать выдавать объяснения, которые никого из них не волнуют. “А что насчет нашего капитана?” Даллион имеет полное право выглядеть сбитым с толку. “Ты имеешь в виду папашу?” Дьюс - один из самых уравновешенных членов команды, и даже ему приходится сопротивляться соблазну ударить Даллиона в челюсть. “Нет”, - говорит Михал твердо, почти настойчиво, и это самый несобранный Дьюс, которого он видел. “Я имею в виду нашего капитана. Мы можем увидеть Эйса?” “Конечно”, - щебечет Даллион, и Дьюс видел этот взгляд достаточно раз, провел свое детство и юность среди достаточного количества дворян и их змеиных взглядов, чтобы знать, что он лжет им в лицо. “Но сначала нам нужно, чтобы ты устроилась. Позвольте мне взглянуть на мой список здесь ... ” Он просматривает бумаги. Останавливается. Моргает. Снова читает. Это незаметно, но Дьюс видит недоумение, отражающееся на его лице. Она быстро сменяется снова той же жизнерадостной улыбкой. “Ну и ну! Похоже, Дьюс скоро увидится с Эйсом! Тебя перевели в Первый дивизион под началом Марко, нашего первого помощника. Это большая честь для меня!” Эти слова подобны солнечному лучу в бушующем шторме. Если ничего другого, по крайней мере, у него будет шанс снова увидеть Эйса – и, надеюсь, вместе с этим шанс забрать свою команду и уйти. “Давайте сделаем это в алфавитном порядке. Во-первых, Банши... Дьюс аккуратно отступает, устраиваясь в центре своей команды. Михал и Череп прикрывают его спереди, Мако сзади. Они тесно прижаты друг к другу, как будто им нужно чувствовать друг друга, нужна уверенность в том, что они все еще команда. “Я разберусь, что происходит”, - шепчет Дьюс, чувствуя их внимание на себе. “На некоторое время, каждый должен залечь на дно. Не создавайте никаких проблем. Я свяжусь с вами по поводу любой информации или плана, когда я что-нибудь пойму, но мне нужно, чтобы вы не подвергали себя опасности до тех пор. Просто подыграте мне. Хорошо?” Бормотание согласия проходит по его команде. Дьюс надеется, что они прислушаются к его словам, даже если это будет трудно сделать. Они в меньшинстве, их превосходят по силе, а капитан все еще неизвестно где. Последнее, что им нужно, - это раненый член экипажа или что похуже. Ему просто нужно найти Эйса, спросить его, что происходит, и тогда они снова будут в безопасности. Дьюс молится, чтобы все это поскорее закончилось. Дьюсу требуется гораздо больше времени, чем хотелось бы, чтобы освоиться в Подразделении, частью которого он предположительно является сейчас. Его перевели на "Моби Дик", а его команду разбросали по другим кораблям флота. Скучать по каждой, даже самой маленькой, детали повседневной жизни и расписание команды, о которой он не заботится, не входило в его двухэтапный план, и это делает прислушаться к его собственному совету не создавать проблем более чем немного трудным. Все, чего он хочет, это найти своего капитана, схватить его команду и убраться оттуда к чертовой матери. Проходит почти час, хотя кажется, что все двадцать четыре, прежде чем они, наконец, выпускают его из поля зрения, оставляя его с радостным сообщением, чтобы он чувствовал себя как дома. Он выходит из бункеров Дивизии еще до того, как проходит минута. "Моби Дик" - это лабиринт, путаница коридоров и дверей, и еще больше залов, слишком больших, но клаустрофобия все еще сжимает легкие Дьюса. Она не пустынна – по пути он встречает множество людей, большинство из которых не удостаивают его взглядом, – но он почти хочет, чтобы это было так. Он пытается вести себя нормально, идти неторопливо, но в его голове крутятся вопросы, и срочность колет под кожей, и гнев поднял свою уродливую голову из-за угла, потому что о чем, черт возьми, думает Эйс? Если то, что видел Дьюс, правда, и то, что сказал им Даллион, действительно правда, тогда почему? Зачем Эйсу делать что-то подобное? Почему он бросил их? Отнять у них все? В этом нет никакого смысла. Двойка поворачивает за угол, и внезапно рядом оказывается Туз. Дьюс резко останавливается, пораженный, замирая у входа в коридор. Восторженная радость от того, что он снова видит своего капитана, быстро угасает, имя Эйса на полпути к его губам умирает вместе с ним, когда он видит, что Эйс совсем стоит один, уставившись в никуда, и это кажется Дьюсу неописуемо неправильным. Эйс – это тот тип людей, который привлекает других, у него есть обаяние, выходящее за рамки простой харизмы, а Дьюс всегда знал, что его окружают другие, поэтому видеть его таким - это неправильно. В Эйсе есть усталость, которой раньше не было, плечи поникли, хотя обычно он такой сильный и уверенный в себе. Он почему-то выглядит старше, как будто прошёл через годы, хотя, на деле, прошло всего три месяца. Дьюс не знает, издал ли он какой-то, может быть, сдавленный звук, но Эйс обернулся, чтобы посмотреть на него. Есть напряжение, которого Дьюс раньше не замечал, которое покидает Эйса, и его капитан улыбается, самой интимно счастливой улыбкой из всех, которые он когда-либо направлял в сторону Дьюса. “Дьюс!” Странно – неприятно, что Дьюс теперь не может узнать Эйса. “Я так рад тебя видеть!” Эйс продолжает, не обращая внимания на бурлящие чувства Дьюса. “Я действительно скучал по тебе!” Эйс никогда не говорит таких вещей. Во всяком случае, не для Дьюса. Единственный раз, когда Эйс открыто признается в чем-то настолько личном, - это когда он говорит о своем младшем брате. Он никогда не делится своими чувствами и никогда искренне не говорил, что скучает по кому-то из них. Все это неправильно. “Эйс, что такое–” Дьюс не продвинулся дальше полуформулированного предложения. Кто-то хлопает его по спине, и он почти спотыкается, но рука, лежащая на плече, удерживает его. Он оглядывается и видит Марко Феникса. “Вот ты где, Дьюс!” - Говорит Марко, улыбаясь. “Я повсюду искал тебя, йои! Я хотел поприветствовать тебя в моем Подразделении. С моей стороны было бы невежливо этого не сделать. Нервы Дьюса на пределе. Его сердце бьется так бешено, что на пугающую секунду Дьюсу кажется, что Марко может услышать его. Он пытается сформулировать слова, придумать оправдание, почему он не был в бункерах Дивизии, вместо этого бродил по коридорам, рядом со своим собственным капитаном, но его язык заплетается. Ему не нужно ничего говорить, потому что Марко вместо этого смотрит на Эйса. “Эй, Эйс, я тебя там не заметил, йои”. Улыбка Эйса померкла, пока Дьюс не смотрел. Он все еще там, все еще яркий, но только не для него. Вместо этого он выглядит скучной, дешевой копией того, к чему привык Дьюс, даже та улыбка, с которой его встретили всего минуту назад. “Привет”, - приветствует Эйс в ответ. “Дьюс находится в вашем Подразделении? Это здорово!” Обращаясь к Дьюсу, он говорит с легкой усмешкой: “Я во Втором дивизионе”. “Это... здорово”, - Дьюсу удается выдавить из себя. “Ты был в команде Эйса, верно?” Он подавляет всплеск гнева, напоминает себе об опасности, о своем собственном совете подыграть и вместо этого кивает. “Он был моим первым помощником”, - говорит Эйс. Произнесенное прошедшем времени причиняет боль больше, чем он может выразить словами. “Эйс всегда был такой занозой, йои? Он упрямее Боевого быка”, - говорит Марко, и это звучит легко и дразняще, но все равно дергает не за те ниточки. Дьюс стискивает челюсти, проглатывает яростное "Нет", застрявшее у него в горле, удерживает себя от защиты своего капитана и противостояния своему врагу, тому, у кого на руках все карты и кто легко может сделать так, что он никогда больше не увидит своего капитана. “Эй!” Эйс протестует. “Это полностью на вашей совести, ребята!” Марко слегка улыбается. “Нет, я почти уверен, что это из-за твоего упрямства, йои. Нам было бы легче научить плавать пользователя Devil Fruit, чем убедить тебя присоединиться к нашей команде ”. Убедить – Болезненное осознание этого ударяет Дьюса в живот. Они что-то сделали с его капитаном. Неустанно работали в течение трех долгих месяцев, чтобы измотать Эйса, потому что, по крайней мере, это объяснило бы его выцветшие цвета, объяснило бы, насколько он измотан, и он не знает, что они сделали, но он знает, что это должно было быть что-то, потому что такие, как Эйс, так легко не сдаются. И все же им удалось это сделать – они уговорили Эйса присоединиться к их команде. После трех месяцев того, что они с ним сделали. И Дьюса там не было. Его мир наклоняется вокруг своей оси, но он тут же возвращает его на место. Потому что он не может сейчас уйти. Не тогда, когда он все еще нужен своему капитану, когда его команда ждет. Где–то есть решение, способ, которым он может все исправить, - ему просто нужно его найти. Палуба опустела ещё больше. Эйс все еще говорит со скоростью мили в минуту о своем младшем брате любому, кто готов слушать, только вот, на самом деле никто больше не слушает. Те, кто не сбежал в другую часть корабля, выглядят совершенно незаинтересованными в том, что говорит им Эйс. Никто из них не утруждает себя тем, чтобы скрывать это. Удовольствие от того, что Эйс так комично переживал из-за своего младшего брата, похоже, прошло, и теперь никто из них не хочет быть захваченным бесконечным энтузиазмом Эйса. Отвращение злобно скручивается, и Дьюс рад, что так давно усовершенствовал свою маску, выглядя лишь слегка раздраженным выходками своего капитана. Это может показаться лицемерием, но Пики получили свою долю сплетен о младшем брате Эйса, анекдотам не было конца, и они устали от этого достаточно, но Дьюс не может помешать реакции Белобородых усугубить его презрение. В эти дни Дьюсу нравится слушать истории Эйса – он сам просит их, если может. Всегда приятно снова видеть Эйса таким оживленным. Слушать, как Эйс восторгается своим младшим братом, его выходками и тем, какой он невероятно милый и тупой, не так уж и плохо. Может быть, когда Луффи спасет их капитана, у Дьюса появится еще одна причина любить слушать разглагольствования своего капитана. Дьюс видит лазейку, когда Эйс оставляет группу Белоусых позади, опустив плечи, удрученный, с любовью глядя на плакат с наградой своего брата. Нежный взгляд тоже может быть чем-то большим, чем просто тоской. Сердце Дьюса разрывается от этого зрелища, но он обуздывает непослушную тварь, ругает ее за то, что она хочет плакать. Эйс скоро снова будет счастлив, Дьюс должен в это верить. Он садится рядом с Эйсом, прислоняясь к перилам Моби, и делает вид, что смотрит на награду, на которую Эйс все еще смотрит. “Приятно наконец-то иметь возможность взглянуть в лицо этим историям”, - говорит Дьюс. “Он немного изменился”. Большой палец Эйс скользит по бумаге, словно изображая ласку. “Его щеки были более пухлыми, когда я уходил. Он выглядит... старше.” Затем Эйс ухмыляется, почти поддразнивая, и говорит: “Держу пари, он не вырос ни на дюйм”. Дьюс хмыкает вместо ответа. “Ты должен пойти к нему”. Эйс поворачивает голову, чтобы посмотреть на него широко раскрытыми и удивленными глазами. “А?” “Ты хочешь увидеть его, верно?” - Говорит Дьюс. “Ты весь день не умолкаешь о нем. Я могу сказать, что ты скучаешь по нему. Так что тебе лучше уйти. “Я не могу просто...” Эйс колеблется. Бросает еще один тоскующий взгляд на фотографию своего младшего брата. Знакомый гнев, который никогда полностью не утихает, поднимается на поверхность, более сильный, чем когда-либо. Неистовые мысли о том, что Эйс не должен задаваться вопросом, может ли он, почему бы ему просто не сделать это, проносятся в голове Дьюса. Он остается стойким. “Он твой младший брат, Эйс”, - говорит Дьюс. “Ты имеешь право пойти к нему, если хочешь”. Нерешительность мелькает на лице Эйс. “Мы даже не знаем, как он попадет в Гранд Лайн”, - говорит он. “Или когда”. “Есть только один способ попасть на Гранд-Лайн, если ты идешь из Ист-Блю”, - говорит Дьюс. В глазах Эйс мелькает воспоминание, и они загораются пониманием. “Реверс Маунтин”. “Ага”. Дьюсу приходится сдержать улыбку. “И если Луффи такой сумасшедший , как ты говоришь ... ” “Возможно, еще хуже”. “Тогда он, вероятно, приедет туда в ближайшие несколько недель. Мы можем подождать его там, если он еще не прошел, когда мы туда доберемся. Эта надоедливая, отвратительная нерешительность полностью исчезла с лица Эйса, сменившись широкой ухмылкой. “Ты прав, Дьюс! Я должен пойти к нему!” Надежда на то, что проблема исчезнет, быстро рухнула, когда Эйс добавил: “Давай я пойду спрошу Папашу, все ли в порядке!” Дьюс прикусывает язык, прежде чем сказать что-нибудь глупое, и заставляет себя улыбнуться. “Вперёд”. Он наблюдает, как Эйс подбегает к Белоусу, человеку, который неправомерно занял место его капитана, отдыхает на своем троне, разговаривает с Марко – или, скорее, получает нагоняй, если судить по взгляду Марко и огромной бутылке саке в его руке. “Папаша! Папаша!” - Зовёт Эйс, не в силах сдержать своего волнения. “В чем дело, сынок?” - Спрашивает Белоус, отворачиваясь от Марко, который, похоже, не оценил этот шаг. Без сомнения, позже будет очень громкое ворчание. Просто чудо, что Марко еще не поднял тревогу на весь корабль. Что-то вроде бутылки саке обычно приводит к крику. Эйс протягивает награду вперед. “Могу я пойти повидаться с младшим братом?” Что-то в атмосфере меняется. Так что Дьюс задается вопросом, может быть, это он, его собственная нервозность, но его желудок все равно падает. “Пожалуйста, Ояджи? Это всего лишь поездка на Реверс Маунтин, меня не будет максимум месяц. Я хочу поздравить его с первой наградой ”. Дьюс напряженно наблюдает, как ухмылка Белоуса расползается по его лицу, глаза прищурены, но за ними скрывается что-то, что напоминает Дьюсу о том дне, когда он потерял своего капитана. “Конечно, сынок”, - говорит он. И прежде чем нарастающее возбуждение Эйса может лопнуть по швам, прежде чем Дьюс почувствует слишком большое облегчение, он добавляет: “Мне очень любопытен этот твой младший брат, поэтому я хотел бы пойти с тобой”. Дьюс видит блеск, жадность в глазах Белоуса, и его желудок скручивается. “Конечно!” Эйс соглашается после секундного колебания. “Спасибо, папаша!” Головокружительная неопределенность захлестывает, как наводнение. В своей спешке, в своем рвении он не подумал об этом – о том, что Белоус может захотеть присоединиться, только боялся, что он не отпустит Эйса, но он должен был, потому что он, как никто другой, знает, что Белоусу нравятся молодые, буйные выскочки, дикие новички, которых он может приручить и сделать своими, и Луффи подходит под это описание как никто другой, с буквой "D" в имени. Он не может позволить этому случиться снова. Нельзя допустить, чтобы кто-то настолько своенравный превратился в это. Нельзя позволить другой команде, такой важной, пройти через то же, что и его собственная. Он проклинает себя и опасность, которой он непреднамеренно подверг Луффи, просто потому, что не мог остановиться, чтобы подумать. Но он не может повернуть время вспять. Что сделано, то сделано. И если есть что-то, что пугает его больше, так это то, что он навсегда оставит своего капитана в таком состоянии. Все, что он может сделать, это надеяться, что все сложится в их пользу. Дыхание - это то, что Дьюсу ненадолго нужно напомнить себе, как это делать. Его ногти царапают борты корабля, под ними остаются занозы. Ему нужно что-то, чтобы успокоиться, что угодно, потому что его голова сильно кружится, а мозг отказывается воспринимать реальность того, что он только что услышал. Глубокий вдох. Слушает, как волны бьются о корпус "Моби", слишком глубоко внизу, недостаточно сильные, чтобы раскачать массивный корабль, но тем не менее служат точкой опоры. Когда шестеренки в его голове снова начинают вращаться, и приходит осознание, оно холодное и жестокое, и Дьюсу приходится подавить волну тошноты, и он ищет опору. Вечеринка на палубе отдаленно шумная, давно забытая, никого нет на той части корабля, где спрятался Дьюс. Его подхватили участники вечеринки, отмечавшие повышение Эйса до командира второго дивизиона, и он потерял Эйса из виду всего на мгновение, но этого было достаточно. И когда он нашел его, это было из-за приглушенных голосов, доносившихся из покоев Белоуса, и то, что он услышал, заставило его пошатнуться. Громкий смех Белоуса: “Я думал, речь идет о чем-то важном?” Как будто это не было чем-то огромным. Веселое пренебрежение, когда он говорит: “Мне плевать на то, кто твой отец”. “Мы все дети моря”. О Море, вот что они сделали с его капитаном, не так ли? Отделили его от них, измотали, а потом рассказали ему все те милые мелочи, которые он хотел услышать? Сломали его, построили заново и заставили почувствовать, что он наконец-то может по-настоящему стать свободным, если будет плавать под их флагом? Под именем Белоуса? Плели свою паутину, пока Эйс не оступился и не попал в плен, а затем заклеймили его, чтобы быть уверенным, что он никогда не уйдет? Потому что, конечно, Белоус не заботится об отце Эйса – Эйс теперь принадлежит Белоусу. Конечно, все дети моря, но в первую очередь они дети Белоуса. Море забирает, но и Белоус тоже, и, в отличие от непокорного блю, он присваивает себе. Это вещи, которые он желает, которые он хочет иметь. Диковинки, которые Белоус хочет для себя, и энергичные молодые создания, восходящие звезды, такие как Эйс, он хочет больше всего, потому что ему нравится бросать вызов. Он любит приручать. И Дьюс проклинает себя, проклинает себя от земли до неба, потому что, если бы он был лучшим другом, этого бы не случилось. Если бы только он сел и поговорил с Эйсом о том, что произошло на Сиксисе, прояснил ситуацию. Если бы только Дьюс дал Эйсу понять, что, независимо от его отца, Дьюс ценил Эйса за то, что он Эйс. Сказал ему, что он пойдет куда угодно, несмотря ни на что, пока Эйс его капитан, потому что он его путеводная звезда. Но Эйс не упоминал Сиксис, так что Дьюс тоже не упоминал. Дьюс думал, предполагал, что Эйс знал, как сильно Дьюс, как сильно вся его команда заботились о нем, и теперь он понимает, насколько глупым он был, потому что он знал Эйса. Он знал, как Эйс иногда внезапно сомневался в себе, отступал, как будто хотел спрятаться от мира, и всё же. Он предположил. Потому что он трус. И он позволил этому случиться с Эйсом. Если бы только ему было лучше. Дьюс установил безопасную линию связи со своей командой около года назад. Создать сеть связи, когда вы находитесь на разных кораблях и окружены врагами, совсем непросто, и, хотя их связь надежна, они остаются чрезвычайно осторожными. Информация, которой они обмениваются, особенно такая конфиденциальная, как эта, не может попасть в чужие руки. Поэтому Дьюс ждет глубокой ночи, пока не проснутся даже сторожа, а затем набирает номер Михала. Специальный Ден-Ден, которого он вывел, остается тихим, когда издает зов, лишь слегка вибрируя вместо своего обычного пурупурупуру. Он издает тихий щелчок, когда Михал берет трубку. “Дьюс”, - приветствует Михал. “Рад тебя слышать”. Дьюс не утруждает себя любезностями. “У меня есть план”. Он почти чувствует удивление Михала на другом конце провода, хотя улитка остается невозмутимой. “Продолжай”. “Младший брат Эйса пройдет через Реверс Маунтин в ближайшие пару недель”, - объясняет Дьюс. “Мы собираемся перехватить его. Я поговорю с Луффи и попрошу его помочь нам вытащить Эйса ”. Это грубый, сильно упрощенный способ описать рискованный план, который он составил, но он передает суть дела. “Это отличный план”, - говорит Михал, и это звучит осторожно. “Ты уверен, что это сработает?” “Всё должно получиться. Белоус уже позволил Эйсу уйти, но он пойдёт вместе с нами. Понимание и суждение выражаются в единственной приподнятой брови, которую имитирует улитка. “Ты поторопился”. Дьюс даже не утруждает себя предупреждением или смущением. “Так и есть”, - говорит он. “Но разве это не наш единственный шанс? Ты в деле?” “Конечно”, - легко отвечает Михал, как будто у него никогда не было сомнений. А может, и не было, но от этого Дьюсу все равно становится тепло. “Спасибо”, - выдыхает он. Затем, уже тверже: “Когда мы с Эйсом отправимся в путь, мы отправимся на пустом судне, без флага, без каких-либо обозначений. Белоус, два командира дивизий и половина их дивизий будут сопровождать нас. Остальная часть флота останется позади. Они не хотят привлекать внимание морских пехотинцев. И спасибо Морям за это, потому что в противном случае план Дьюса стал бы в сто раз сложнее осуществить. “Прежде чем вы передадите план, который я собираюсь рассказать вам, любому из Пик, спроси их, хотят ли они вернуться к тому, чтобы быть Пиками, или они хотят остаться с Белоусами”. “ Черт возьми, - строго говорит Михал. Это звучит слегка неодобрительно и заставляет Дьюса внутренне сжаться от чувства вины. - Ты же знаешь, что все Пики преданы своей команде. Он знает, в глубине души он действительно знает, но логика требует от него быть осторожным. Он чувствует себя ужасно, сомневаясь в своей команде даже на одну секунду, но это деликатно, и он не может так рисковать. “Будь осторожен, Михал”, - предупреждает Дьюс. “Это наш единственный шанс. Ты понимаешь?” “Я знаю”. Короткая пауза. Затем, с легким вздохом: “Я понимаю, Дьюс. Я спрошу у них. Но не волнуйся слишком сильно. Мы все прикроем твою спину”. Дьюс улыбается. “Я знаю. У вас есть доступ к картам, ручке и бумаге? “Ручка и бумага. Мои карты спрятаны, но я смогу добраться до них позже." У них никогда не было официального навигатора, но Михал был самым близким к этому. Он знает карты и знает, как добраться туда, куда ему нужно, и это действительно все, что имеет значение. “Все в порядке, но обязательно запишите это”, - говорит Дьюс и продолжает после подтверждения Михала. “Команда ускользнет с Моби после того, как мы с Эйсом уйдем. Затем им нужно направиться в Сарепту, самую северо-западную гавань Алабасты. Она расположен между высокими утесами и скалами, в отдалении. Это хорошее укрытие. Оставайся там, пока мы с Эйсом не приедем. “Понял”. “Как только мы с Эйсом уйдем, дождитесь наступления ночи, прежде чем ускользнуть. Пусть Мако украдет один из Мини-Моби и уведёт его достаточно далеко от флота, чтобы его не заметили. Мако - их самый скрытный член, несмотря на то, что она акула и намного выше среднего человека. Она проворна и бесшумна, ей всегда удается пролететь незамеченной, хотя никто из экипажа не знает, как ей это удается. Она смехотворно сильна для того, кто на первый взгляд выглядит довольно долговязым, поэтому угнать Мини-Моби не должно быть для нее слишком тяжелой задачей, особенно если это относительно короткое расстояние. Она также та, на кого Дьюс может положиться на все сто процентов, потому что он знает, что она так же предана Эйсу и команде, как и он сам. “Через разные промежутки времени один или два члена экипажа могут улизнуть со своего корабля. Никогда не слишком много за раз, иначе их заметят, а им нужно быть уверенными, что их не увидят сторожа." Михал хмыкает. “Должен ли Мако прийти за ними?” “Да. Если они смогут тихо опуститься в воду, возможно, будет безопаснее, если Мако будет плавать взад и вперед между флотом и спасательным кораблем. Труднее всего будет переправиться через Котацу”. “Отвлекающий маневр?” “Желательно. Мако и Хэл – ”их лучший пловец, не считая Мако“ – могут позаботиться об этом. Убедись, что Котацу уйдет последним, нам не нужно, чтобы они были достаточно бдительны, чтобы заметить остальных ”. “Правильно”. - “Бросьте "Моби" в следующей гавани которую найдете, и угоните неприметный корабль, чтобы плыть дальше. Если по какой-то причине это не сработает, плывите в Алабасту, но пришвартуйтесь подальше от Сарепты и идите дальше пешком ”. Короткое молчание со стороны Михала, вероятно, для того, чтобы все записать. “Дьюс”, - говорит Михал. “Это рискованно. Мы не сможем вернуться если твой план не сработает.” И Дьюс точно знает, о чем говорит, потому что он тоже думал об этом – если команда уйдет, они не смогут вернуться. Они бросят своего капитана, или, по крайней мере, так это будет ощущаться. Но у них нет выбора. “Я знаю. Но это единственное, что я все еще могу придумать, что может сработать ”. Они оба знают, сколько планов Дьюс продумал, попытки, которые он предпринял, меркнут по сравнению с горой планов, от которых он отказался. Это последняя отчаянная попытка, и они оба знают, что это так. “Что, если Эйс не уйдет?” Дьюс прерывисто вздыхает. “Тогда я останусь с Эйсом в качестве Белоусого. Но экипаж должен быть свободен. Вы должны выйти и жить своей жизнью так, как вам хочется, независимо от того, пойдете ли вы разными путями или останетесь в команде. Если это не удастся… Все остальное тоже потерпит неудачу. Вы не должны настаивать на другом плане. Я не могу так поступить с тобой. Михал на мгновение замолкает. “Но ты все равно будешь прикован”, - серьезно говорит он. “И тогда ты останешься одна”. Перспектива ужасающая, но Дьюс все продумал, и это тот путь, который он выбрал. “В любом случае, у меня не было бы жизни без Эйса. Там для меня больше ничего нет. Так что цепи будут не такими уж плохими, - пытается он пошутить, но у него ничего не выходит. “Кроме того, если ты возьмешь с собой свою Ден-Ден, может быть, мы сможем время от времени созваниваться, и я не буду так одинок”. Очевидно, что это беспокоит Михала, улитка выглядит смертельно серьезной и почти несчастной. “Михал”, - спрашивает Дьюс, в него закрадывается беспокойство. “Ты доведешь это до конца, верно?” В его голосе слышится нежелание, но Михал, тем не менее, уверяет его. “Я так и сделаю”. Какое облегчение знать, что на его стороне такой надежный человек, как Михал. “Увидимся в Сарепте, Дьюс”. Дьюс ухмыляется. “Увидимся в Сарепте, Михал”. И, надеюсь, когда они увидятся, все они, наконец, снова будут свободны. Соломенные Шляпы продвинулись дальше, чем Дьюс мог себе представить. Он не ожидал, что они уже проплыли так далеко мимо Реверс Маунтин, но, возможно, это было ошибкой с его стороны. В конце концов, Луффи - младший брат Эйса. Эйс проложил свой путь через Ист-Блу, Рай и Новый Свет чуть больше чем за год, Дьюсу не следовало ожидать, что Луффи будет другим. И все же странно видеть веселого роджера в соломенной шляпе, нарисованного на главном парусе каравеллы, и связывать его с младшим братом, о котором ему так много рассказывал Эйс. Они стоят на узкой дорожке, соединяющей переднюю палубу с задней, где главная каюта делит ее надвое, на Эйса и его. Эйса распирает от возбуждения, он не сводит глаз с каравеллы с тех пор, как она появилась вдали в виде точки, и ему трудно усидеть на месте. “Твой брат действительно сумасшедший”, - говорит Дьюс со смешком. “Он попал в Рай на каравелле”. Эйс заливисто смеется, гордость наполняет каждую его частичку. “Это Луффи для тебя!” Внезапно раздается крик, который заставляет Дьюса подпрыгнуть от неожиданности. Он проходит путь от каравеллы "Соломенных шляп" до "Моби-Инкогнито" - или "Мобито", как называет его Харута, хотя корабелы не согласны, - и, кажется, на его палубе происходит переполох. Дьюс ухмыляется. “Кажется, они заметили нас”. “Я собираюсь продолжить”, - объявляет Туз и исчезает в стремительном движении в конец колоды, прежде чем Дьюс даже должным образом обработает то, что он сказал. “Туз?” Дьюс в замешательстве окликает его, но обрывает себя, когда его охватывает головокружение. Он слышит вращение шкивов, быстрое движение канатов, затем громкий всплеск, и мгновение спустя Эйс мчится прочь на Страйкере. Он даже не спросил разрешения. Дьюс хрипло смеется, наблюдая, как его капитан мчится по волнам, извергая огонь в макет двигателя Страйкера. Они еще даже не вступили в контакт, а Луффи уже вносит свой вклад. Волнение и нервозность пронизывают каждую клеточку его существа. Все так близко, почти в пределах досягаемости, но последний отрезок, который им нужно пересечь, все еще так далеко, и есть так много возможностей для того, чтобы что-то пошло не так. Но впервые в конце туннеля появляется свет, и путь больше не полностью скрыт тьмой. Что–то – или кто-то - на большой скорости вылетает с палубы "Соломенной шляпы", направляясь прямо к своему капитану, сопровождаемый долгим выкриком Эйса по имени, и у него чуть не случается сердечный приступ, когда оно врезается в лодку, чуть не перевернув ее, но, к счастью, "Страйкер" – надежное судно - модифицированное чтобы безопасно переправить одного пользователя Дьявольского Фрукта через моря, и пока он работает лучше всего –только один раз опасно качнулся из стороны в сторону, прежде чем медленно опуститься обратно на волны, настолько неподвижно, насколько это возможно для корабля. Смех сладко звенит с палубы Страйкера. Тогда этим снарядом, вероятно, был Луффи. “Сумасшедший”, - повторяет Дьюс, забавляясь. “Похоже, младший брат такой же, как наш Эйс”, - говорит кто-то с главной палубы, и вслед за этим раздается смех команды. “Похоже, он - сущее наказание”. “Как веселая парочка”. “Значит, ему действительно нравится Эйс, да?” Еще один взрыв смеха. Затем голос Тэтча, потому что Дьюс не может видеть две трети передней палубы с того места, где он стоит. “У нас будет новый младший брат, Ояджи?” Нервозность пересиливает возбуждение, и чувство вины бьет его под дых, когда Белоус говорит: “Посмотрим, сынок”. Он тщетно надеялся, что, может быть, он ошибся, может быть, Белоус действительно просто хотел познакомиться с младшим братом Эйса, после того, как так много слышал о нем. Надеялся, что он на самом деле не подвергал Луффи опасности. Но слышать это вслух – это ужасно. Он надеется, что не совершил серьезной ошибки, пригласив Луффи, что это действительно будет иметь такое большое значение, как он надеется, и что, если это не удастся, если больше ничего нельзя будет сделать, Луффи и его команда смогут благополучно уплыть. Но Дьюс опасается, что на столе переговоров у них нет голоса в этом. Проходит еще несколько минут, прежде чем "Моби-Инкогнито" садится рядом с каравеллой "Соломенный шляп", на носу которой изображена очаровательная фигура ягненка, которая кивает в такт движению волн. Ударник соединен с ним длинной веревкой. Кто-то опускает якорь Моби. Всего на корабле "Соломенная шляпа" восемь человек, включая Эйса и его младшего брата. Луффи цепляется за Эйса, как маленькая обезьянка, заключая его в объятия, на которые способен только резиновый человек. Эйс ухмыляется, обхватив одной рукой спину Луффи. Фехтовальщик, стоящий в стороне, улыбается этой сцене, а блондин рядом с ним выглядит раздраженно влюбленным. Двое членов экипажа Луффи выглядят напуганными до полусмерти. Они крепко прижимаются друг к другу и широко раскрытыми глазами смотрят на Мобито. Это может быть просто камень по сравнению с горой, которой является Моби Дик, но он все равно затмевает корабль Соломенных Шляп. Парень с голубыми волосами, похоже, не верит, что это происходит на самом деле, если судить по его разинутому рту. Моби Инкогнито ныряет, как всегда, когда Белоус переходит с одной стороны на другую, и Дьюс видит, как он появляется в поле его зрения через несколько шагов, стоит на краю перил, ухмыляясь Луффи и его команде, с бизенто в руке. “Монки Ди Луффи”, - грохочет Белоус. Луффи хмуро смотрит на него, человека, который бросил тень на его команду, и прежде чем Белоус может сказать что-нибудь еще, он прямо спрашивает: “Кто ты?” “Луффи!” Эйс шипит, но Дьюс не может чувствовать ничего, кроме как удовольствия. “Я Белоус, капитан Эйса – ” Незаинтересованность омрачает лицо Луффи. “У Эйса не было бы капитана”. Дьюсу приходится подавить испуганный смешок. Луффи - это слишком много, он уже пробрался в сердце Дьюса. Но когда он смотрит на Белоуса, все веселье улетучивается, как пыль под порывом ветра, потому что Белоус широко улыбается, и Дьюс это видит. Он проникся симпатией к Луффи. Он хочет его. “Какой нахальный сопляк”, - говорит Белоус. “Это правда, я капитан Эйса. Он решил написать мое имя на своей спине и стать моим сыном, плавать под моим флагом”. “А?” Взгляд Луффи быстро скользит по Эйсу, затем возвращается к Белоус, и он выглядит совершенно сбитым с толку. “У Эйса есть отец?” “Он это сделал”, - говорит Белоус. Эйс кивает, но Луффи не смотрит на него. Что-то бурное вспыхивает в глазах Луффи, но это исчезает так быстро, что Дьюс задается вопросом, было ли это игрой света. Но затем Луффи ухмыляется и говорит: “Эйс - мой старший брат”, и Дьюс думает, что веселая ухмылка может быть скорее оскалом зубов, потому что в ней есть резкость, которую он уверен, что не воображает. Надежда расцветает в груди Дьюса, и впервые он позволяет ей расцвести. Потому что, по крайней мере, в этой невозможной ситуации Луффи на его стороне. Белоус смеется. “Тогда это делает нас семьей!” Нет, яростно думает Дьюс. Нет, если ему есть что сказать по этому поводу. Белоус не сделает Луффи своей “семьей”, ни сейчас, ни когда-либо. Дьюс ему не позволит. Если Луффи не сможет убедить Эйса к концу вечера, Дьюс скажет ему уйти. Если это не сработает сейчас, значит, его план провалился, и он не может с чистой совестью позволить Луффи подвергнуть себя ещё большей опасности, чем Дьюс уже подверг его. "Интересно, стал бы Луффи похищать своего собственного брата, если бы до этого дошло?" - задается он вопросом. Дьюс отогнал эту мысль. Он не может пытаться превратить негативные результаты в обнадеживающие, как бы ужасно это ни звучало, и уж точно не может зацикливаться на наихудшем сценарии. Шаг за шагом. Другого способа сделать это нет. Белоус поворачивается к своей команде. “Мой сын воссоединился со своим братом! Мы должны это отпраздновать!” Команда разразилась громкими аплодисментами, и Луффи поддержал ее. Он кричит блондину, чтобы тот приготовил побольше еды, и блондин выпускает струйку дыма и говорит: “Есть, капитан”. “Я принесу выпивку”, - говорит мечник, уже направляясь к мосту. Он ссорится с блондином, оба пытаются первыми войти в одну и ту же дверь. И Эйс смеется, светится, когда его младший брат улыбается ему, а Дьюс молится и молится, чтобы Эйс послушал того, кто ему дороже всего. Шум наполняет открытый воздух. Запах разнообразной еды и алкоголя разносится по всем уголкам корабля и, вероятно, далеко за его пределами. Блондинистый повар Санджи взмахивает лопаткой в воздухе, демонстрируя впечатляющее мастерство, а вслед за ней переворачивает омара. Тэтч следует его примеру, и это почти как прощание, люди вокруг них аплодируют. Посреди палубы происходит соревнование по выпивке, двое членов команды Луффи участвуют в нем, и рыжая девушка, Нами, выглядит так, как будто она та, на кого нужно делать ставки. Медсестры стараются держать Белоуса подальше от этого, но ему все равно всегда удается раздобыть немного выпивки. Длинноносый - Усопп, и Виви, которая выглядит знакомой так, что Дьюс не может определить, кого именно, потчуют рассказами и шутками, громко смеясь. Единственная скрипка играет музыку, несколько членов экипажа подпевают песне своими фальшивыми, веселыми голосами. Ночной воздух холодный, но кострища, разведенные вокруг палубы, согревают их, а соленый воздух липнет к коже. Дьюс прислоняется к стене каюты, как можно дальше от шума, продолжая следить за Луффи и Эйсом. Он делает глоток из своей чашки, прохладная вода приветствуется его пересохшим горлом. Он нервничает, нервничает даже больше, чем обычно с белоусами, и он со стыдом признает, что в последнее время ему было легче не обращать на них внимания, смеяться вместе с ними и, очень ненадолго, чувствовать себя одним из них, забывая, кто они и что ими сделано. Это ужасно. Зная, что если он проведет так слишком долго, то забудет, что правильно, а что нет, забудет самого себя. Что его мозг будет искажать и преуменьшать все в попытке заставить его чувствовать себя в безопасности. “Дьюс!” Голова Дьюса резко поднимается при звуке его имени, и он видит Эйса, пробирающегося сквозь толпу с младшим братом на буксире. Он улыбается. Похоже, ему не нужно создавать возможность самому поговорить с Луффи. Теперь ему просто нужно иметь возможность поговорить с ним наедине. “Эйс”, - легко приветствует Двойка. “Дьюс, это Луффи, мой младший брат”. Эйс тянет Луффи вперед, так что он оказывается рядом со своим старшим братом. “Луффи, это Маскед Дьюс, он был моим первым помощником!” Дьюс раздраженно вздыхает, но он не может скрыть просачивающуюся нежность. "Я же просил тебя не называть меня этим нелепым именем." Оба брата смеются над этим. “Ты забавный парень, Маска”, - говорит Луффи, и конечно, почему бы и нет? Не то чтобы собственный капитан Дьюса не дал ему такое же нелепое имя. По крайней мере, на этот раз это прозвище, а не то, которым он должен подписывать документы и открытки. “Спасибо”, - сухо отвечает он. “Я же говорил тебе, что он классный”, - хвастается Эйс. Тепло распространяется от сердца Дьюса, и ему приходится подавить довольную улыбку, прежде чем его капитану придет в голову мысль подразнить его. “Он даже пишет книгу о своих путешествиях”. Ах, и точно так же возвращается тошнота. Прошла целая вечность с тех пор, как Дьюс в последний раз делал записи в своем журнале. Он скучает по этому, действительно скучает, записывая приключения, маленькие моменты со своей командой. Но нет никакой книги, которую можно было бы написать, если бы его не таскал с места на место его безумный капитан. Какие могут быть приключения, если не с Эйсом? Сначала он попытался записать дни после своего посвящения в Белоусые, но это было утомительно, и он снова почувствовал себя одиннадцатилетним, запертым в комнате, прячущимся от своей семьи и смотрящим на пустую страницу, которая, казалось, не заполнялась сама собой. Он завел себе маленький дополнительный блокнот, чтобы записывать в него анекдоты, следить за проходящими днями и стараться сохранять самообладание, когда они, казалось, расходились. Что-то сложное, почти меланхоличное, но нет, вихрем проносится по лицу Луффи. Он смотрит на Дьюса тяжелым взглядом, почти неуютным в своей интенсивности, но это проходит так же быстро, как и появилось, и Луффи улыбается ему. “Ты мне нравишься, Маска!” Это выводит Дьюса из себя. “Эм, спасибо?” Смех Луффи радостный, почти заразительный, а затем Дьюс просит: “Расскажи мне свою историю!” “Ты заставляешь его краснеть”, - говорит Эйс с дразнящей ухмылкой и тычет в краснеющие щёки Дьюса. Он отбрасывает руку Эйса и посылает ему свирепый взгляд, который только заставляет его капитана хихикать. “Конечно”, - говорит он, надеясь успокоиться, но насмешливое веселье Эйса говорит об обратном, “Если ты расскажешь мне о своей”. Луффи загорается. Он такой яркий, что на него почти больно смотреть, и Дьюс едва замечает, что его тянут вниз, пока его задница не ударяется о землю, а Эйс смотрит на Луффи так, словно он само солнце и луна. Если бы у Дьюса был такой младший брат, как Луффи, он уверен, что чувствовал бы то же самое. Истории, которые рассказывает Луффи, разрозненны, перескакивают с одного места на другое, одна история на полпути переходит в другую, а затем обратно, но это весело, интересно, и Дьюс давно так не смеялся. Когда Луффи начинает рассказывать, как они добрались до Гранд-Лайн и были мгновенно проглочены огромным китом, Дьюс уже почти не удивляется. “А потом я взял мачту Мерри и воткнул ее в шрамы Лабуна, чтобы он перестал хандрить, и он швырнул меня на камни, и я сказал, что это ничья, так что ему больше не нужно грустить, потому что я приду к нему позже, чтобы побить его – ” “Ты сражался с гигантским китом, - невозмутимо говорит Дьюс, - и пообещал снова сразиться с ним позже”. “А? Да! Но это не самая важная часть ... Почему это не самая важная часть? “Лабун больше не грустит. Я нарисовал на нем свой флаг, потому что он мой друг, и я не хочу, чтобы он навредил себе ”. Дьюс недоверчиво смотрит на Эйса, который тихо смеется, когда видит это, и его глаза мерцают и говорят, что это Луффи. И да, конечно, этого действительно достаточно для ответа. Эйс так часто использовал его, когда его команда спрашивала, что, черт возьми, происходит с его младшим братом, но Дьюс до сих пор не понимал, насколько это на самом деле полное прекращение разговора. “А потом Виви отвезла нас на этот кактусовый остров, и все были очень милыми, хотя Виви еще не была нашей подругой. Они устроили для нас вечеринку и накормили нас кучей еды ... Подожди, остров кактусов? “Виски Пик”? - Говорит Дьюс, и его голос может повыситься. “Луффи, это – ” “О-о-о, чувак”, - скулит Эйс, заглушая вполне обоснованные опасения Дьюса, потому что Луффи заманили на остров, полный охотниковза головами. “Мы, должно быть, проплыли прямо мимо этого, когда вошли в Гранд Лайн! Это так несправедливо! Они действительно накормили вас всех?” Луффи с энтузиазмом кивает. “Я ел, пока не потерял сознание!” Он потерял сознание ?! “Черт возьми, тебе так повезло, Луффи!” Луффи смеется и показывает язык своему старшему брату. “Почему, ты, маленький–” Эйс хватает язык Луффи и вытаскивает его далеко за его естественные границы. Зрелище все еще невероятно странное, даже после стольких лет, проведенных на Гранд-Лайн, потому что языки или любая другая часть тела, если уж на то пошло, не предназначены для этого. “Уууу!” Луффи скулит, когда Эйс смеется почти отвратительно громко, размахивая руками и пытаясь вернуть контроль над своим языком. Эти двое совершенно нелепы. Шоу для двух человек, и его так весело смотреть, умудряясь рассмешить любого, несмотря на то, как сильно ему хотелось бы просто выразить неодобрение и покончить с этим. Кто-то зовет Эйса по имени позади них, лопая теплый, веселый пузырь, который они втроем сделали для себя. Эйс отпускает язык Луффи, который громко щелкает в ответ и чуть не заставляет Луффи опрокинуться назад от силы. “Извините, вы двое”, - говорит Эйс, поднимаясь со своего места и застенчиво улыбаясь. “Я сейчас вернусь, хорошо?” Луффи надувает губы, все еще потирая рот, но все равно кивает, Дьюс следует его примеру. Они смотрят Эйсу в спину, пока он не исчезает в толпе, толпы людей поглощают его, пока они не перестают видеть ни ярко-оранжевую его шляпу, ни уродливую фиолетовую татуировку. В тот момент, когда он исчезает из виду, жизнерадостное лицо Луффи омрачается. “Маска”, - говорит он ровным, серьезным голосом. “Я знаю”, - бормочет Дьюс. Тихо, потому что последнее, чего он хочет, это чтобы кто-нибудь подслушал. “Он...” Есть так много вещей, которые он мог бы сказать, так много, что он хочет сказать, об их пленении, о том, как они сломали Эйса, о том, что были вынуждены оставаться со своими врагами, которые с каждым днем изматывали их все больше. Но смысл не в том, чтобы барахтаться, выплескивать свои горести, поэтому он этого не делает. “Он мой капитан. Они забрали его у нас. Я не могу ему помочь, но я надеялся, что ты сможешь." Он смотрит на Луффи, и его встречает расплавленная сталь, огонь в его глазах, и это почти знакомо. “Пожалуйста”, - Дьюс почти умоляет. “Спасите моего капитана”. Взгляд Луффи яростный, защищающий, и он заставляет Дьюса вздохнуть с облегчением еще до того, как Луффи произносит эти слова, потому что он говорит об убежденности и звучит многообещающе. “Я так и сделаю”. Слезы наворачиваются на его глаза. Они еще не пришли, это еще не конец, но бремя спадает с плеч Дьюса. Конец близок, и это больше, чем Дьюс мог надеяться почти два года. “Спасибо”, - задыхается он. Смертельная серьезность спадает с лица Луффи, и он смеется. “Конечно!” Невозможно не соответствовать ухмылке, направленной в его сторону, какой бы шаткой ни была его собственная. Ночной воздух сладок на вкус. “Извините за ожидание!” Дьюс вздрагивает, когда Эйс снова плюхается рядом с ними, занимая место, которое он ранее освободил, на пять кусков мяса богаче. Он моргает, глядя на Дьюса, хмурится и проглатывает кусок, который жевал. “Ты в порядке?” Он действительно так ужасно выглядит? Что даже Эйс замечает это с первого взгляда? Дьюс улыбается. “Все в порядке”. Его капитан медленно, почти неохотно кивает и идет, чтобы откусить кусок от своей мясной ножки, но только для того, чтобы глотнуть ничего, кроме воздуха. “А? Что ? ..” Резиновая рука убирается, в ней мясная ножка, а в другой руке Луффи еще две, и он быстро отрывает кусочек от своего украденного приза, демонстративно отводя взгляд. “ Ах ! .. Эй, Луффи!” Эйс хватается за мясную ножку, затем за другую, когда промахивается, и когда ему удается схватить ее, Луффи пытается оттащить ее, и Эйс рычит на него, чтобы он отдал ее, в то время как Луффи вытягивает шею, чтобы откусить еще кусочек, и вот так начинается перетягивание каната. Дьюс подпирает подбородок рукой и с улыбкой наблюдает за ними. Вечеринка закончилась до того, как небо приготовилось к восходу, все еще темно-синее, с одной-двумя одинокими звездами, не закрытыми густыми темными облаками. Все участники вечеринки либо вырубились на палубе, либо давно отправились на свои койки. Бригада медсестер заставила Белоуса вернуться в свою палату, когда праздник пошел на убыль, и первые люди упали, храпя, Марко помогал им. Дьюс полностью проснулся. Он не может спать – не будет спать. Не сейчас. Эйс и Луффи исчезли внутри около получаса назад, по оценкам Двойки, вероятно, чтобы еще раз поговорить наедине о годах, которые они пропустили. Дьюс не может усидеть на месте. Он не ходит взад-вперед, но его ноги переминаются с ноги на ногу, и он время от времени переминается с ноги на ногу. Непрошеный, его разум вызывает в воображении образы разговора Эйса и Луффи, Луффи пытается убедить Эйса, дела идут плохо, дела идут хорошо, но в основном ужасные концовки кружатся в голове Дьюса. Он проверяет членов экипажа Луффи. Все учтены, разбросаны по палубе, крепко спят. Зоро громко храпит, Нами рядом с ним, и Дьюс знает, что Санджи и Виви вернулись в "Мерри" на ночь после того, как Виви выразила свою усталость. Усопп растянулся на земле у фальшборта. Ни один из них не слишком окружен Белобородыми, так что быстрое бегство должно быть вполне возможным. Нет часов, чтобы отмерять время, и Дьюс нервничает еще больше, чем раньше. Кажется, что каждая секунда пролетает незаметно, но есть срочность, которая безжалостно тикает. Горизонт слегка светлеет, первые признаки света становятся голубыми и прогоняют чернильную тьму, и Дьюс больше не может сидеть спокойно. Просто быстрый взгляд, чтобы увидеть, как идут дела, убедиться, что Луффи уже убедил своего брата, и он уйдет так же быстро, как и пришел, если они все еще разговаривают, хотя поспешность, покалывающая его подошвы, говорит ему, что он, вероятно, этого не сделает. Дьюс находит их где-то в задней части корабля, вдали от спальных помещений и любого места, где могут прятаться люди, в комнате, которая дает хоть какое-то уединение на переполненном корабле, где всегда есть какая-то слежка, преднамеренная или нет. Повышенные голоса просачиваются сквозь лес, когда Дьюс приближается, и что-то похожее на панику вспыхивает. “– не понимаю, о чем ты говоришь”. “Ты понимаешь!” Голос Луффи приглушен, но раздраженное расстройство все еще звучит сквозь него. “Я не настолько глуп. Я могу сказать , что ты здесь не в себе ... “Прошло три года, Луффи, что ты можешь знать?” Рычание. “Прекрати это! Я знаю тебя, Эйс! Это нехорошо для тебя. Маска тоже так говорит! Он попросил меня помочь тебе, Эйс!" “Я в это не верю”. Шум чистого разочарования. “Ты ведешь себя так упрямо и глупо! Послушай меня! Маска действительно сказал ... “Тогда ты неправильно его понял!” “Эйс!” Все идет наперекосяк. Все быстро идет наперекосяк, и Дьюс не может этого допустить. Я не могу позволить, чтобы все так закончилось. Он был глуп и самоуверен, думая, что ему нужен только один человек для выполнения этой работы, с которой он так долго боролся, независимо от важности этого человека. Он был глупцом, думая, что все могло пойти по-другому. Подумать только, что он мог бы переложить эту ответственность на кого-то другого и больше не беспокоиться об этом, чтобы он мог спокойно отдыхать, пока кто-то другой решал проблему. Он был трусом. Еще раз. Но не сейчас – Дьюс отказывается. Он не допустит, чтобы все так закончилось. Поэтому он заходит внутрь. Дверь закрывается с тихим щелчком. “Я действительно спросил его, Эйс”. Братья поворачиваются, чтобы посмотреть на него. Расстроенная хмурость Луффи немного разглаживается, и Дьюс чувствовал бы себя польщенным, если бы ситуация не была такой. Глаза Эйса широко раскрыты, на его лице явно написано замешательство. “Что?” - он запинается. “Я попросил его помочь мне”, - говорит Дьюс, сохраняя невозмутимое выражение лица. - 'Чтобы ты понял, что тебе здесь не нравится." “Дьюс… Я не понимаю. Почему? Ты тоже часть пиратов Белоуса.." Впервые с того верного дня замок Дьюса на его эмоциях ослабевает, бутылка разбивается, и шквал чувств бурлит внутри него, и он не уверен, что чувствовать в первую очередь. Поэтому он останавливается на разочаровании. Останавливается на гневе, потому что что такое гнев, как не смесь сильных эмоций, с которыми вы не знаете, что делать? “Я не такой”, - выплевывает он, и Эйс поражается его горячности. “Я - Пика. Я всегда был Пикой. Когда-то ты тоже был таким, прежде чем они забрали тебя у нас. Они забрали тебя у нас, наш капитан..." “Дьюс, ну же”, - бормочет Эйс, пытаясь успокоить своего уставшего первого помощника, но тщетно, потому что он еще не понимает всей глубины этого, не понимает вопиющей пустоты и сдерживает слова, которые так долго копились в потаенных уголках разума Дьюса. Это только разжигает гнев Дьюса. “Это не похоже на то , что ... ” “Они взяли тебя в плен, когда ты был слишком избит и истощен, чтобы сопротивляться, а затем они держали тебя три месяца вдали от нас, пока ты не сказал ”да"!" Луффи поворачивает голову, чтобы посмотреть на своего старшего брата, его глаза широко раскрыты и тлеют, как раскаленные добела угли. “Они взяли тебя в плен?” “Ну, да, но – это было не так уж плохо! Я продолжал пытаться убить Папашу, но все они были очень добры ко мне. Я им просто нравился, и они хотели, чтобы я был частью их команды, не то чтобы они были жестокими ..." “Но они забрали твою свободу”, - говорит Луффи, ударяя прямо в самое сердце, и Эйс резко втягивает воздух. “Они забрали тебя у твоей команды”. “Да, но–” “Они принудили тебя к этому”. “Они ни к чему меня не принуждали!” - Кричит Эйс. Огонь лижет его руки. “Я решил, что сам хочу присоединиться к ним! Я не такой маленький ребенок, как ты, Луффи!” Луффи ничего не делает. Дьюс думает, что, возможно, Эйс хочет, чтобы Луффи разозлился на него. Чтобы перевести разговор на оскорбления и насмешки, подальше от неприятной правды, в которую они уперлись. Луффи не кусается. “Но они забрали твою свободу”, - повторяет Луффи. Пламя Эйса мерцает и заикается, снова неуверенный, сбитый с толку спокойствием своего брата, свободой, которую ему вернули, вынужденный столкнуться с ее отсутствием, которое у него сейчас есть. “Но они вернули её”, - говорит Эйс. “После того, как они заклеймили тебя”, - парирует Дьюс, и, возможно, это было не самое лучшее, что можно было сказать, потому что огонь Эйса снова разгорается, и неуверенность исчезает под новым слоем гнева, но Дьюс не смог бы остановиться, даже если бы попытался. “Они не отпускали тебя, пока ты не сказал, что присоединишься к их команде. Иначе они никогда бы тебя не отпустили. И не похоже , что они действительно вернули его тебе ... “Дьюс”, - предупреждающе шипит Эйс, но Дьюс больше не замолчит, не позволит страху и неуверенности встать на пути того, что нужно сделать, и Эйс должен это услышать, это нужно сказать. “С тех пор они всегда держали тебя на коротком поводке. Они даже не позволили бы тебе выйти без кого-то из их команды рядом с тобой в течение первых шести месяцев! А теперь ты так неуверенна в том , что делаешь, что сначала спрашиваешь разрешения ..." “Потому что так это работает!” “Но это не то, кто ты есть!” Дьюс кричит в ответ. “Эйс, которого я знал, никогда бы не спросил разрешения!” “У этого Эйса не было капитана!” “Он никогда бы не подчиниться другому капитану!” Эйс рычит, огонь вспыхивает высоко над его плечами. Дьюс не боится, он слишком зол, чтобы бояться, и где-то еще он знает, что они не причинят ему вреда. Но Луффи отступает назад. Пламя мгновенно гаснет, превращаясь в маленькие искорки на коже Эйс. “Ты ведешь себя нелепо”, - говорит Эйс. Жар исчез из его голоса. Голос у него усталый. “Белоусые - неплохие люди. Папаша неплохой человек.” Так и есть. Дьюс знает, что это так, но он также знает, как трудно смотреть в лицо реальности, от которой ты так долго отворачивался. Трудно представить, что люди, за которых вы цеплялись, чтобы чувствовать себя любимыми и защищенными, могут быть плохими – или, по крайней мере, плохими для вас. Но он этого не говорит. Это может быть важно, но сейчас это не важно, а времени осталось не так много, и главное - вытащить оттуда Эйса. Поэтому Дьюс прибегает к последнему средству, единственному, что, как он надеется, изменит ситуацию, потому что, если этого не произойдет, он не уверен, что еще что-то изменится, и говорит: “Белоус хочет, чтобы Луффи стал его сыном”. Две пары широко раскрытых глаз устремляются на него. “А?” “Что?” Голос Эйса хрупкий, и Дьюс подозревает, надеется, что это не просто от недоверия. “Белоус хочет сделать Луффи своим сыном”, - повторяет Дьюс. “Он спросит его завтра или в любой другой оставшийся день. Но он спросит его. И Луффи...” “Я не буду присоединяться!” - Громко заявляет Луффи, нахмурившись. “Я собираюсь стать королем Пиратов! Я не могу плавать под началом капитана!" “Вот именно”. Дьюс бросает тяжелый взгляд на Эйса. “И Белоус не примет ”нет" в качестве ответа". Эйс делает резкий, прерывистый вдох. “Нет”, - пытается он. Это немного отчаянно. Он не смотрит на Дьюса. “Нет, он бы этого не сделал. Если Луффи откажется – он отпустит его. Луффи - мой младший брат, он бы...” “Однако они сделали это с Эйсом”, - говорит Луффи, его хмурый взгляд становится озабоченным. Братья встречаются взглядами, и происходит безмолвный разговор, в который Дьюс не посвящен, который он не может надеяться расшифровать, рожденный годами доверия друг к другу, от того, что мы знаем кого-то вдоль и поперек, так хорошо, что слова не нужны. Эйс отводит взгляд. “Я не...” Тихо позвав брата по имени, Луффи берет руки Эйса в свои. Они дергаются, но он не отстраняется, и Дьюс воспринимает это как маленькую победу. Луффи смотрит на Дьюса, побуждая его сказать что-то еще, что Дьюс и делает. “Мы умоляли его отпустить тебя”, - говорит он тихим голосом. В комнате внезапно становится тихо и душно, эхо их гнева затихает. “Они все равно оставили тебя. Разве ты не просил их отпустить тебя?" “Я… Нет, я...”Миллион вещей скрывается за глазами Эйса. Луффи нежно сжимает его руки, переводя взгляд на их сцепленные руки. Плечи Эйс опускаются. “Я сказал им, что не хочу быть частью их команды, но они ...” “Они не позволили тебе уйти”, - заканчивает за него Луффи. “Почему Эйс думает, что для меня сделают исключение? Они знают, как важен капитан для их команды." Эйс крепко зажмуривает глаза. “Я знаю. Я знаю, но... “Это тяжело”, - говорит Дьюс. Больно видеть, как борется его капитан. “Я знаю, что это так. Мне тоже было тяжело, и я не прошел через то, что прошел ты. Но, Эйс, ты должен понять, что это нехорошо”. “Ты несчастлив”, - говорит Луффи с железной уверенностью. Снова ловит взгляд брата. “Мне это нужно”, - говорит Эйс, и это звучит почти как мольба. Луффи качает головой. “Ты не понимаешь. Ты и без них силен, Эйс. Ты всегда был таким сильным. Ты самый лучший старший брат, о котором я только мог мечтать. Без тебя я был бы мертв!” Это вызывает у него легкий смешок, и Луффи снова начинает улыбаться. “У тебя есть команда, которая любит тебя”, - мягко говорит он. “И тебе не нужно...” Взгляд на Дьюса, слова проглатываются обратно, как будто неуверенно, и Дьюс понимает, что Луффи хочет сказать, деликатность этого, поэтому Дьюс кивает, пытаясь передать, что он знает, и Луффи слегка улыбается, когда сообщение доходит. “Тебе не нужен отец”, - уверенно говорит Луффи. “Только потому, что твой отец - король пиратов, и он тебе не нравится, это не значит, что тебе нужен какой-то другой усатый парень, чтобы быть твоим отцом. У меня нет отца, и со мной все в порядке! Видишь?” “Насколько это может быть нормально”, - фыркает Эйс, но его лицо проясняется. Под его чертами больше нет никаких сомнений. Луффи тоже это видит, потому что его жизнерадостный нрав возвращается в полную силу, и под его кожей появляется сияние. “Ты хочешь уйти?” Мгновение колебания, но затем Эйс кивает. И Дьюс наконец-то снова может дышать. “Поехали!” - Говорит Луффи, вплетенный одной рукой в руку своего брата, и вытаскивает его из комнаты, Эйс спотыкается о собственные ноги. Но он не жалуется, не закатывает глаза на выходки Луффи, вместо этого он улыбается и следует за ним, и Дьюсу остается смириться с тем фактом, что это сработало, наконец-то все закончилось, всего на один неверящий миг. “Маска, поторопись!” И Дьюс хрипло смеется и следует за своим капитаном и спасителем в море.