***
— Маркус, поможешь мне с кое чем? Парень лениво поднимает голову с парты и смотрит на того уставшими глазами. Кажется, даже под таким взглядом Ког не почувствовали себя неловко, всё так же смотрит на него серьёзным лицом. Маркус легко улыбается, смотря на него. — Да? — Передай эти очки моему знакомому, ты легко его узнаешь по зелёным волосам, он сидит где-то в библиотеке. Я бы мог сам ему отдать, но очень тороплюсь, и без этого опаздываю из-за Томы, — раздражённо выдыхает парень, а затем смотрит на настенные часы в классе с тревогой. — Вот чёрт, время! В общем, заранее спасибо за помощь, мне уже нужно идти. Он с зелёными волосами и сидит в библиотеке сейчас, запомни! И Ког стремительно выбегает из класса, небрежно помахав на прощание. Маркус медленно переводит очарованный взгляд на очки на своей парте и берёт их в руки, осматривая. — Он такой правильный и милый.***
Ког крутой. Маркус любит Кога. Он прямолинейный, серьёзный и определённо не прогуливает школу, убиваясь дома из-за своего тела. Им определённо хватает сил на то, чтобы позавтракать, умыться, отучиться и погулять с друзьями после учёбы. Для Кога это в целом пустяковые дела, а вот Маркус такой силой воли похвастаться не может. Маркус завидует Когу, его умению просто жить, не утопать по ночам в ненависти к себе. Ког правильный. Маркус неправильный, никогда им не был. С Маркусом всегда что-то не так. Он хватается за собственные волосы с неимоверной силой, словно желая их вырвать и просто прийти в чувство. Он ненавидит свои волосы, ненавидит свои руки. Маркус хотел бы стать кем-нибудь другим, кем-то, кто достоин быть счастливым. Кем-то, кого Ког по-настоящему заслужил. А то что ему может дать Маркус, который даже о себе позаботиться не в силах? Но, может, у него хотя бы получится встать с кровати и попить воды. Вообще что-нибудь попить, иначе он так и умрёт от жажды, не догадываясь об этом. Проходя по пустой квартире Маркус избегает любых зеркал и еле перебирает ногами. Его трясёт как при лихорадке, он чувствует, что сейчас упадёт, потеряет сознание или просто развалится в пыль и прекрасно понимает, почему это происходит. Но делать с этим что-либо сил нет совершенно. Это опасно и ужасно — морить себя голодом несколько дней подряд, но Маркус соврёт, если скажет, что его тело не заслужило такого отношения к себе. Может, если оно изменится за счёт этого, то перестанет раздражать его одним фактом своего существования? Иногда Маркус жалеет, что вообще родился именно таким. Он хочет быть, как Ког. Красивым, серьёзным, умным. И парнем с рождения. Парнем он тоже хочет быть, безумно хочет. Кухня как всегда обставлена различной едой, которую ему оставляют родители, надеясь, что их чадо притронется хотя бы к одной порции, когда почувствует себя лучше, но в последнее время ни одно блюдо не вызывает аппетита. Ему правда жаль потраченные на готовку время и нервы своей матери, но он ничего не может с этим поделать, и ощущает себя ужасным сыном. Родители его любят, волнуются, помогает всем, чем могут, а Маркус так бессовестно отвергает их помощь, причём сам того не понимая. Отвратительно. Он отвратителен. Маркус закидывает пакетик в кружку и добавляет воду, которая, кажется, не такая уж и горячий спустя то время, что он просидел в комнате, пытаясь заставить себя встать. Отлично, хоть с этим он справился. — Можно, наверное, и сахара немного добавить. Проверить, способен ли я ещё чувствовать вкусы, — тихо усмехается парень, кидая в напиток пару кубиков сахара. — Из всей еды можно немного отобрать и для друзей, так она хоть не пойдёт в мусорку. И для Кога, он такой худой. Маркус морщится, услышав свой хриплый и абсолютно замученный голос и отпивает немного чая. Вкус у него очень странный, хочется вылить напиток в раковину и больше не вспоминать про него, но это, вероятно, от непривычки. Маркус не помнит, когда в последний раз пил чай или что-то подобное, кроме воды. Не то чтобы ему вообще есть какое-либо дело до нужд своего организма, но это определённо хороший знак, раз он (наконец-то!) решился выйти из комнаты только для того, чтобы сделать себе чай. Маркус чуть не сплёвывает напиток, испугавшись, когда телефон неожиданно начинает звенеть в другой комнате. Он обещал себе поставить беззвучный режим, чтобы немного побыть одному, но всё забывал это сделать. Ему жаль своих друзей, что названивают чуть ли не каждый день в надежде, что Маркус ответит и объяснит, что происходит, почему не идёт на контакт несколько дней подряд. Ему никогда не хватало сил на простой звонок любому из знакомых, во время которого расскажет, что ему сейчас плохо и не хочется видеться с кем-либо в ближайшее время, и из-за этого он ненавидит себя ещё больше. Неужели действительно так сложно просто позвонить друзьям и объяснить своё состояние, или хотя бы написать, попросить перестать ему звонить, потому что и без этого хреново? В том и проблема, что это в самом деле такая простая вещь, но Маркус не может заставить себя сделать это. Он устал заставлять себя делать что-либо. Почему он не может быть нормальным? У него чудесные друзья и дружная семья, они беспокоятся, пытаются помочь, они хотят помочь, но Маркус, опять же, ничего не делает для того, чтобы получить эту помощь, которая сейчас ему так необходима. Он не заслужил этих людей. Маркус ужасный человек. Он всегда будет ужасным.***
— Маркус? Это ты там? Ког. Парень быстро вытирает влажные щёки и думает, стоит ли что-то вообще говорить. Ког не должны видеть его в таком состоянии. Может, если он будет молчать, тот сам уйдёт? — Маркус, не молчи, это определённо ты. Что случилось? Тебе нужна помощь? Ты так сразу убежал после математики, это из-за учителя? Ну да, согласен, он был грубоват... Всё, что ему сейчас нужно, это уйти домой. — Маркус, не томи, я начинаю волноваться. Давай ты выйдешь и мы поговорим? — Нет. То есть, я… Всё нормально, правда, просто иди на урок. Я скоро выйду. — Маркус… — Ког, пожалуйста. Я в порядке. Ког промолчал и со вздохом покинул уборную, что-то бубня себе под нос. Слава богам, пронесло. Он не должен видеть его таким. Сейчас Маркус умоется, успокоится и вернётся в класс, никто и не заметит, что что-то не так. Но вот Ког заметит.***
— Не стоило вообще ничего говорить. Притворился бы, что меня нет или я кто-то другой. Он отвергает помощь своих друзей, отвергает помощь того, кого любит всем сердцем. Он не может принять их помощь, Маркус этого не заслужил. Чтобы он ни делал, он никогда этого не заслужит. Эта ни на что не способная душа и уродливое тело никогда не будут достаточно хороши, чтобы позволить себе быть любимыми, и Маркусу хочется плакать от того, насколько правдивы эти мысли. Наверное, будет лучше, если он просто пропадёт. Они смирятся и будут жить дальше. Маркус для них это сплошная проблема, на решение которой сколько сил не трать и всё без толку. Маркус — сплошная обуза для всех своих родных людей. — Маркус! — последовал крик за резкими стуками в дверь. — Маркус, это Ког, открой! Я знаю, что ты там, все возможные места уже обежал! Открой немедленно! Ког? Что он тут забыл? Они не должны быть здесь. — Я буду стоять здесь и ждать, когда ты откроешь даже под угрозой холодной смерти. Ну же, Маркус! Голову кружит от криков и стуков, которые громче с каждым разом. Ког наверняка заходили и в ресторан его родителей, спрашивал насчёт него. Пытаться отмазаться нет смысла, Ког уже всё знает. Маркус с трудом поднимается с дивана и с дрожью в руках подходит ко входной двери, попутно убедив себя взглянуть в зеркало ради приличия. Конечно, нездоровая для него бледность и пустота почти серых глаз никуда не пропала, он всё так же выглядит, как зомби, но выбора нет, придётся открыть. Да и на улице, вероятно, довольно холодно по словам Кога. Теперь они увидит его таким, абсолютно уставшим и на краю срыва, и это определённо станет последней каплей. Прокашлявшись, Маркус берётся за ручку двери и как можно громче пытается ответить своим сиплым голосом: — Привет, эм, ты чего-то хотел? Прости, это из-за очков твоего знакомого, верно? Извини, что не отдал их, как ты просил, я, м-м, у меня просто появились очень важные дела на работе и нужно было срочно уйти. Я могу тебе отдать сейчас очки, дай мне пару секунд- — Да чёрт с этими очками, просто открой дверь! — не унимается парень. — Может не надо? Тут, э-э, замок сломанный, только родители смогут открыть, я если сам попробую то точно его доломаю, и... — Маркус, прекрати врать. Мне ничего не мешает залезть к тебе через окно, имей в виду, — грозит Ког, и Маркус чувствует, как сжимается его горло. Он даже не может придумать правдоподобный предлог не открывать дверь. — Пожалуйста, просто открой дверь, это не так уж и сложно. Я ведь знаю, что у тебя что-то случилось, давно знаю. Понял ещё в тот день, когда отдал тебе эти грёбаные очки. Мы можем просто поговорить, Маркус, и всё будет хорошо. А ещё тут чертовски холодно, впусти меня, — усмехается Ког, будто надеясь разбавить напряжённую атмосферу между ними, но не то чтобы это сильно помогло. Маркус нервно прокручивает в замке ключ, пока перед глазами начинает плыть от волнения. Вот-вот случится неизбежное, то, что ему и в самых жутких кошмарах не снилось — встретиться с Когом лично и дать ему увидеть себя совершенно другим, лишённым того позитива и тепла, которым он так старательно делился с друзьями, забывая о себе. Ощутив на коже свежий воздух он чувствует, что сейчас расплачется уже третий раз за день. Казалось бы, не так долго и дома сидел, никуда не выходя, но даже спустя пару дней воздух улицы ощущается как что-то незнакомое, но необходимое. Маркус поднимает взгляд на Кога, который выглядит всё так же невозмутимо, но если приглядеться, то в чужих глазах можно разглядеть нотки тревоги. Ког тоже о нём беспокоится, не так ли? — Привет, — почти шепчет парень, чувствуя наростающий дискомфорт от одного взгляда Кога. — Проходи. Ты, эм, будешь чай? Я как раз недавно чайник ставил. — Спасибо, не стоит. — Ког проходит в квартиру, разувается и осматривается. — Давно я тут не был. — Сказал бы хоть, что планируешь зайти, я бы прибрался немного, себя в порядок привёл. Через моих знакомых мог передать, они могли бы позвонить и, эм... — Кто-то из твоих друзей звонил сегодня, разве ты не слышал? Хотя тебе звонить это всё равно что с глухим пытаться говорить, — усмехается Ког. — Мне сказали, что ты на звонки вообще не отвечаешь, в сеть совсем не заходишь уже который день. Переживают, конечно, но думали что ты просто приболел или как-то так, думали нет смысла идти и тревожить тебя лишний раз, если это так. — Это... Это правда, да. Я просто болею, сам знаешь, холодно в последнее время, простудился чутка. Не нужно было приходить, правда, заразишься ещё. Но я ценю твою заботу. — Ну, по крайней мере он пытается это делать. — Ну да, ты и впрямь неважно выглядишь, как зомби какой-то. Но в чём тогда была проблема предупредить об этом своих знакомых, учителей хотя бы? Они всё спрашивают, куда ты делся, а никто и не знает, звонят твоим родителям, а те какие-то бредни рассказывают, по голосу понятно, что врут и сами не до конца понимают, что с тобой. Как объяснишь, м? — Эм, я... М-моя мать просто думала, что я уже выздоровел, потому что чувствовал себя лучше, н-но потом мне снова стало плохо и я не сказал ей об этом, вышло вот такое недопонимание, и... Из-за Маркуса его родителям приходится обманывать учителей, а одноклассники волнуются о нём. Всё из-за него. Но об этом он ещё успеет поразмышлять — несмотря на то, что уже знает, чем это кончится — нужно теперь думать, что делать с Когом. Они обо всём догадались уже давно, и врать будет бессмысленно. Это конец. Ког всё знает. — Хорошо, я верю, — вдруг заявляет парень. — Я всё же буду чай. Посидим вместе, ты успокоишься, я кратко перескажу темы, которые ты пропустил, а то ты таким напряжённым выглядишь. Видимо, температура подскочила. Давай, идём. Что? Что это значит? Ког серьёзно поверил в этот бред, в котором даже смысл отсутствует? Да быть такого не может, Ког, вероятно, шутит и сейчас скажет об этом. Например, сейчас... — Чего стоишь? Пошли. Он выглядит спокойным, в словах ни единого намёка на подвох. Но с другой стороны, это, наверное, хорошо. Они просто попьют чая вместе, а потом Ког уйдёт, так ничего и не узнав, и не придётся в итоге позориться. Всё хорошо, всё обошлось. — У нас есть только чёрный чай, надеюсь, ты не будешь против, — чересчур тихо предупреждает Маркус, доставая ещё одну кружку для гостя, а в свою, с недопитым чаем, просто доливает кипятка. — Да всё равно как-то... Ого, сколько тут еды! — отзывается Ког и усмехается. — И это всё для тебя оставили? Ух ты, везёт. Уверен, что будешь есть всё это один? Я могу помочь если что. Да, очень везёт. Живот скручивает от одной мысли о еде. Он не заслужил всю эту еду. Он неправильный. Неправильным не положен плотный завтрак или обед, пока они не исправятся, и Маркусу до исправления ещё очень долго. — Можешь забрать немного, честно, я не против. Не понимаю, зачем мне оставляют столько, я не ем так много в любом случае. — Серьёзно? Маркус, ты самый странный человек, которого я когда-либо встречал. Да, Маркус странный. Он всегда был неправильным. — Так значит, я могу выбрать что угодно? Ты точно не против? — Не против, успокойся, — всё так же мямлет парень со смехом, передавая другу ложку. — Ешь, что хочешь. Чай уже готов, можешь садиться. — Маркус, ты лучший! — восторженно крикнул Ког и поспешил осмотреть каждое блюдо на столах. Как и ожидалось, выбор остановился на рисе с каким-то мясом. Маркус помнил, что Когу очень нравятся эти продукты и слабо улыбнулся. Но Маркус в одной строчке со словом «лучший»? Парень не смог сдержать судорожный вздох. Так странно-приятно слышать это от Кога. Но, вероятнее всего, тот не считает так на самом деле. Сказал чисто из вежливости. Да, именно так. Маркус не заслужил того, чтобы о нём так говорили. С этими печальными мыслями он поставил кружку с чаем перед Когом, а сам сел рядом со своей. Да, между ними определённо никогда не будет чего-то такого... особенного. Для Кога Маркус просто друг — что уже удивительно — и навсегда им останется, и мысли не должно быть о чём-то большем. Это неправильно, просто невообразимо, но когда Маркус смотрит на Кога, на его милое лицо, чудесные руки и тёмные глаза, в душе становится тепло, а в голове происходит такое, за что обычно наказывают смертью. Когда он смотрит на Кога, что рядом с ним порой становится таким искренним и счастливым, он понимает, что от чувств никуда не убежишь. Маркус любит Кога. — Так что, — начинает гость, откладывая полу-пустую тарелку с рисом, — как ты себя чувствуешь сейчас? Руки больше не трясутся, голова не болит? Но вряд ли Ког любит Маркуса. — Какие странные вопросы, — фыркает Маркус. — Руки не трясутся, голова не болит. Странные у тебя формулировки. Маркус навсегда останется другом, а чувства, которых даже быть не должно, до конца жизни будут сжирать его изнутри. — Ты чувствуешь себя хорошо? — Эм, да? — Отлично, в таком случае у меня вопрос — неужели ты правда подумал, что я бы поверил в твой бред о болезни? Дерьмо. Ну конечно Ког ему соврал. Это, чёрт возьми, было очевидно. Они не настолько глупы, как Маркус вообще мог в это поверить? Он полнейший идиот. Дурак. Тупица. Ког всё знает, конечно он всё знает, он всегда знал. Он сказал об этом буквально у порога в дом, Маркус, что за чёрт с твоими мозгами творится? — Я ведь правду говорили, когда сказал, что всё знаю. Я пристально наблюдал за тем, как с каждым днём ты становишься всё более уставшим, увядаешь, как цветок. Очень красивый цветок. Но не то чтобы я сильно волновались первое время, куда большее беспокойство уэ меня вызвал тот день, когда после математики ты вдруг убежал в туалет. Тебя обидел ответ учителя, не так ли? Глаза стекленеют, хочется разрыдаться и забиться в угол, потому что Ког как всегда прав и в очередной раз доказали, насколько внимательны на самом деле. Он очень хорошо помнит этот день. Маркус неправильно ответил на данный ему вопрос, так как не особо-то и вникал в тему урока, и в итоге около нескольких минут учитель называл его безнадёжным дураком, уверял, что тот ничего не добьётся с такими знаниями и оценками. Но этого стоило ожидать, их математик сам по себе очень требовательный и не умеет сдерживаться. А может Маркус и в самом деле такой безмозглый и не умеет ничего делать правильно. Парень стыдливо опускает взгляд, когда руки вновь начинают дрожать. Так неловко и противно. — Маркус, смотри на меня. Пожалуйста. — Ког берёт чужую ладонь в свои и успокаивающе поглаживает, когда Маркус поднимает голову вновь. — Я знаю, что тебе сложно и знаю, почему это происходит. Мне тоже не всегда было так легко. Я понимаю тебя и приму любым, честное слово. — Для Кога всегда было сложно выражать свои чувства, искренность давалась тяжко, а уж тем более понимать эмоции других. Маркус знал об этом, и губа предательски задрожала от осознания, что, несмотря на все трудности, Ког пытается понять и помочь. Ради него. — С тобой всё нормально, ты не неправильный. Ты такой же человек, как и все твои друзья, семья. Как и я. Я верю, что однажды ты придёшь к этому и поймёшь, чего достоин на самом деле. «Чего достоин на самом деле». А чего достоин Маркус? — Я... — Слова даются с трудом из-за кома в груди, горло сжимается от сдержимаемых слёз. — Нет, это не правда. Я ужасен, я знаю это, Ког. Я отвергаю родных мне людей и их попытки помочь, я не могу заставить себя поесть, не могу спать спокойно по ночам из-за мыслей, от которых у меня скоро взорвётся голова. Я не способен ни на что, я ужасен. Я неправильный. Все чем-то заняты, знают, чем будут заниматься в будущем, на кого будут поступать и кем работать, любят кого-то, и один я сижу дома дни напролёт, веду себя, как маленький ребёнок. Учитель был прав, я никогда ничего не добьюсь в этой жизни. Маркус утирает слёзы свободной рукой и неконтролируемо всхлипывает, понимая, что и кому сейчас говорит. Теперь Ког точно всё знает. Он, наверное, посчитает его каким-нибудь бездельником, который ни на что не способен и уйдёт. И больше Маркус никогда его не увидит. Эти мысли вводят в ещё большую панику, слёзы текут ручьём, перед глазами плывёт. — Маркус, послушай меня. Дыши, даввй, всё хорошо, всё будет хорошо, вдох-выдох. Ты не безнадёжен. Ты прекрасный человек и самый красивый парень, которого я когда-либо видел. — Ког специально делает особый акцент на слове «парень», зная, насколько это важно для Маркуса. — Важно не то, насколько ты умён и какие у тебя оценки, важно только то, насколько чудесен твой внутренний мир и готов ли ты несмотря ни на что двигаться дальше, оставаться таким же добрым и позитивным. Маркус, ты прекрасен и совсем не заслужил таких мучений. Твои друзья очень любят тебя, твоя семья тоже, и не за что-то конкретно, а просто потому, что ты есть в их жизни. Ты заслужил встречать новый день с искренней улыбкой на лице, заслужил смеяться, хорошо кушать, чувствовать себя любимым и самым счастливым на земле, ты заслужил просто жить и любить себя. Я никогда не отвернусь от тебя и буду на твоей стороне до конца. Ты правильный, Маркус. Всегда им был. Чужая рука на голове приводит в чувства. Маркус старается дышать равномерно и успокоиться, а так же переварить слова Кога. Он и не мечтал о том, чтобы когда-нибудь услышать от них обыкновенное «я тебя люблю», но это даже в сто раз лучше. На секунду Маркусу кажется, что ему всё это снится, но когда Ког внезапно обнимает его, ничего не говоря, до него доходит — это всё реально. Фантомный груз в груди испаряется засчёт тепла тела рядом, и Маркус обнимает Кога так крепко, будто тот сейчас исчезнет в любую секунду и чувствует, как намокает чужая рубашка, когда он утыкается в плечо парня, отчего тот тихо фыркает. — Возможно, прямо сейчас ты не сможешь это понять, возможно, ты не поймёшь этого и завтра, но впереди ещё столько сюрпризов и подарков судьбы, что, я уверен, в один день ты гордо поднимешь глаза к небу и с уверенностью скажешь: «да, я чего-то стою, я верю, что меня ждёт светлое будущее и я обязательно стану тем, кем всегда мечтал быть. Я имею право на счастье». И очки я сам верну, не волнуйся. Ког улыбается, и Маркус чувствует это сразу, мгновенно улыбается в ответ. Всё остальное становится неважным, парень сосредотачивается на контакте с человеком, за которого готов умереть. И он надеется, что Ког чувствует то же самое. Может, Маркус и не такой уж неправильный.