Tess

Шли закоулками, максимально стараясь обходить людных мест. Всю дорогу меня вела под руку Оксана. Я слышал, её всхлипы и ощущал дрожь, которая судорожно била её. Я должен был сказать ей что-то, постараться успокоить… Не могу. Не сейчас. Мы еле перебирали ногами. Шагали долго и темнота, постоянная непроглядная темнота. Какая-то ничем неосвещённая пустая проезжая часть, граничащая с лесной чащей. Ничего не понимаю. Что происходит? Куда мы идём? Мы сбегаем? Почему? Я ведь убил. Это преступление. Я должен понести наказание, сесть в тюрьму. Я преступник. Убийца! Я убил…Его голова была..размажена. Это месиво. Я упал на колени, потянув за собой и девушку. Оксана упала бессильно рядом со мной, крича в истерике, прижимаясь ко мне. Я чувствовал её тепло. Сырость, в районе ключицы. Её слёзы. Руки меня не слушались, но с огромным усилием я постарался обнять Оксану, крепко. - Ан-тон – заикаясь и захлёбываясь слезами, Оксана хриплым голосом заговорила – Что на-ам делать? - Вернуться – я сказал это невероятно грубым и хриплым от криков и слёз голосом, но настолько чётко и решительно, что девушка затихла, отпрянув от меня смотря своими красными от слёз глазами, пытаясь, наверно, понять, послышалось ли ей. Она даже хотела переспросить, почти открыла рот, но я вскочил на ноги, чем перебил её и продолжил говорить – Меня найдут. Мне не спрятаться. Негде. Вызови полицию – но она так и сидела смотря на меня большими глазами, не шевелясь. Тогда я сорвался – Вызови полицию! Оксана! Я убил человека! Я преступник!! УБИЙЦА! Я не должен остаться безнаказанным. Откуда тебе знать, что завтра мне не сорвёт бошку и я не убью тебя?! Как ты этого не можешь понять!? Вызывай блять! Её глаза всё так же были наполнены слезами. Но серьёзно изменился её взгляд на меня. В нём читалось непонимание, беспокойство и… страх. Смотря на меня снизу вверх, в её глазах огнём горел ужас. Она медленно отползла назад в попытке встать на ноги и приблизилась ко мне, медленно обвивая мою руку, крепко обнимая. Слёзы на её глазах и щеках высохли от поднявшегося ветра, что покачивал верхушки деревьев, шелестя ими, разбавляя этим гнетущую тишину. Зачем я только выпустил эмоции наружу…? Я напугал любимую девушку каким-то ебанутым бредом, который бы я никогда не совершил. Я ведь даже разозлиться на неё не способен, о каком «убить» речь? Она пыталась сделать как лучше для меня. Увела с места убийства, рискуя сама сесть в тюрьму, лишь бы не потерять меня. А я… Это всё стресс, что невероятно давил на меня в тот момент. Это ведь достойное оправдание моего поведения? Или я всё же сошёл с ума? - Оксан – аккуратно начал я, уже спокойным, тихим голосом – Оксан, прости. Прошу, прости, я не понимаю что я несу… - Всё нормально, Тош, всё хорошо – низеньким голосом, очевидно заливаясь новой порцией слёз произнесла Суркова, поглаживая и сжимая мою руку – Я сделаю как ты скажешь. - …спасибо – на выдохе произнёс я, заключая в объятия хрупкую девушку. Всё таки я вижу её, возможно в последний раз. Конечно не считая на суд, когда её вызовут как свидетеля. *** Телефонный звонок. Плачущий голос Оксаны, вызывающий наряд ментов на место где мы были. Выкурил я чёрт пойми какую сигарету подряд, и столько вопросов, что голова давно должна была взорваться от их количества. Я не был уверен, правильно ли я поступаю, сдаваясь полиции? Блять, серьёзно? Я убил человека и думаю стоит ли мне сдаться? От одного воспоминания той ужасной картинки тошнота подступила к горлу, а мурашки обсыпали тело новой волной. Хотелось ли мне отсиживать срок? Нет. А обезопасить близких от своих потаённых демонов? Да… Моё доверие к самому себе значительно пошатнулось. Я не знал, сможет ли повториться такой выброс агрессии снова? Знаете, ужасно бояться самого себя. Звучит глупо, но это и правда страшно. Что если я и правда смогу повторить свой поступок, в отношении отца? Любого прохожего, который сделает что-то не так в то время, когда я прохожу мимо? Где гарантия, что я подобно не вспылю на Оксану или… Сашку? Я сяду на долго. Если не натворю ничего на зоне или сам ничего с собой не сделаю. Будет ли правильным, если я оставлю Саш… Идиот… О каком Сашке речь? Его давно нет!! Мыли вылетели из моей головы, как только я услышал щелчок в кармане. Пришло сообщение. Вынув телефон из кармана я посмотрел на экран, который горел и высвечивал сообщение от неизвестного… СМС: Неизвестный абонент. Не стоит убивать себя этой дрянью. Я убью тебя быстрее) Я выронил сигарету из рук, оглядываясь вокруг. Кроме Оксаны я никого не видел около себя. Мешала так же и темнота вокруг. Непроглядная темнота и тускло освещенное экраном телефона лицо в лесу. Я не видел глаз, мешали очки, отражавшие то, что было на экране гаджета. Но меня это напугало. Я смог разглядеть небольшие черты лица, очень схожие на.... Виктора. - Н-невозможно – я судорожно пополз назад. Перед тем как пуститься наутёк в неизвестном мне направлении, оставив Оксану кричать позади меня, мне удалось заметить, как губы незнакомца растянулись в злорадную усмешку. Я бежал напролом, руками стараясь убрать их в сторону, но те всё равно попадали по лицу и царапали. Лес всё не заканчивался. А я не переставал бежать, запинаясь, едва не падая, но продолжал перебирать ногами как можно быстрее. Без сил и дыхания я остановился у огромного дерева. Город был далеко позади, на то я очень надеялся. Моё тело повалилось без сил на маленькие камушки, которыми был усыпан берег. Я пытался встать, но тщетно, тело уже не слушалось, оно было максимально вымотано. Обратно возвращаться нельзя. Произошла какая-то чертовщина. Виктор. Это ведь был он! Или…я всё таки сошел с ума? Может мне просто причудилось? Не могу рассказать, что было дальше. Я просто не помню как, но я вырубился. Считайте почти моментально, как только упал. *** Родительская квартира встретила меня родным запахом, который отпечатался в моей памяти на всю жизнь. Ламповые ностальгические воспоминания с семьёй всплыли сами собой. Когда мама стояла у плиты, готовя нам очередную порцию оладушек, которую мы с отцом и Сашкой требовали, не доев первую. Когда отец по доброму издевался над нами с братом, а мы хохотали от произвольности его шуток. Тогда было хорошо. По правде хорошо. Я аккуратно снимал кроссовки со своих ног, уже зная заранее, что встречусь с ним. Такие воспоминания, моменты, они бывали у меня и раньше. Можно ли это назвать ведением или сном, не знаю. Но после этого мне всегда становилось лучше. Я снял с себя сумку, которая висела на моём плече, и пошёл в комнату, что была прямо напротив входной двери. Межкомнатная дверь была открыта и я видел, как за столом, спиной ко мне сидел маленький светловолосый парнишка. Он что-то черкал на альбомном листе, стараясь нарисовать на нём, что-то похожее на человека. Наша семья, вот кого он так старательно выводил. Услышав шаги позади себя мальчик обернулся, вскочил с места, с широкой улыбкой встречая меня, на всех порах спеша обнять. Я присел на корточки, со всем желанием и душой встретил его в ответ. - Антон! – воскликнул паренёк бросаясь мне на шею и крепко, на сколько только хватило детских сил, обнимая – А я тут нас рисую. Посмотришь? - Конечно! Скорей показывай! – с неподдельным интересом я последовал за братом, который тянул мою руку за собой, приближаясь к столу. Я взял лист в руки, разглядывая нарисованных человечков – У тебя классно получается. Как и всегда! Ты настоящий художник! - Спасибо. Смотри, это ты, а это мама… - он рассказывал и описывал мне всё, что было изображено на картинке, включая траву, деревья и наш многоэтажный дом, который был изображён где-то на фоне. Рассказал о качелях, что находились в нашем дворе, на которых он безумно любил раскачиваться так сильно, что мама порой упрекала его. А когда он закончил, поднял голову на меня и посмотрел прямо в глаза, как бы безмолвно спрашивая о случившемся. Хотя он наверняка все прекрасно знал. Я распинаться не стал, как и он настаивать на том, чтоб я всё рассказал ему. Он понимающе качнул головой и растянул свои пухлые губы в улыбке. Он взял мою руку, не сильно сжимая мои пальцы. Как не странно, но меня то постепенно стало успокаивать. Я обнял парнишку, садя к себе на колени. Было желание просидеть так вечность и не отпускать его, снова. - Это стечение обстоятельств. Ты не виноват. Ты защищал Оксану. Если бы не ты он… - Но я убил человека – перебил попытку Саши оправдать меня, но он продолжил не смотря на мой возглас. - Он сделал бы с ней страшное. – не смотря на его возраст, говорил он, словно взрослый человек. Однако детская наивность в его словах всё же присутствовала. Мой взгляд опустился на пол. Заметив мой поникший вид, он крепче сжал мою руку, соскочил с моих коленей и повёл из комнаты с сторону кухни. Усадил меня на угловой кухонный диванчик за стол, а сам принялся по-хозяйски шарить в шкафчиках, наводя мне и себе чай. Серая коробочка, с толстой красной полоской на упаковке. Карамельный Tess – любимый чай Сашки. Его полюбить успел и я. Забросив пакетик в мою кружку, завил в неё кипяток из чайника, который наверняка был уже заранее горячий, он поставил кружку передо мной. Чайная ложечка была воткнута в сахарницу, её я насыпал себе 2 ложки сахара и не торопясь стал вновь и вновь обмакивать чайный пакетик в кипятке. Перед глазами снова стала картина, как я из раза в раз бью камнем по преподу. Я сильно зажмурился, закрывая лицо руками пытаясь взять себя в руки и успокоиться. - Отпей – сказал Саша, садясь за стол рядом со мной. Я открыл глаза, смотря на паренька, что не сильно улыбался мне, одаряя меня спокойным взглядом – Станет легче. Я последовал его совету, взял кружку за ручку, поднося горячий напиток, от которого исходил пар, к губам, делая маленький глоток, чтоб не обжечься. Ощутился сладкий вкус, а затем и карамельное послевкусие. Всё как тогда, когда всё было хорошо. Я вспомнил момент, когда сидя за этим же столом, на этой же кухне мы с отцом обсуждали поездку на дачу, которую я не сказать что не любил, но своя неприязнь к небольшой деревушке всё же присутствовала. Мне нравилось гулять по вечерам там, ещё летом, когда палящее солнце переставало печь, на улице наставала прохлада, а сумерки оседали на деревенские улочки. Теперь, когда мама ушла от нас, мы перестали туда ездить. Отец запил, и дом продали, а деньги отец отдал мне, чтоб я смог поступить в университет, откуда я наверняка точно вылечу в скором времени. При упоминании матери я вовсе поник вспоминая те вечера, когда отец возвращался домой с работы пьяный в стельку. Мама столько раз пыталась упрекнуть, чтоб тот перестал тратить деньги на выпивку, которой он с удовольствием угощал всех посетителей бара, где любил заседать со своими коллегами по работе. Спросите, что на это отвечал ей отец? В лучшем случае отдавал ей звонкую пощечину, выкрикивая в её лицо все недовольства. В худшем случае, всё доходило до того, что соседи вызывали полицию, а маму один раз забирали в больницу в бессознательном состоянии. Мне тогда было 15, а Сашке 7. Мы прятались тогда в комнате, как то и велела нам мама. Я в попытке успокоить младшего сам сидел на краю Сашкиной кровати и старался не расплакаться, чтоб не делать ситуацию ещё хуже. Через неделю маму выписали. Она собрала вещи, но отец не дал ей уехать, он как раз приехал с работы, его состояние было трезвым. Он на коленях умолял маму остаться, извинялся и плакал, жалея о том что сделал с ней. Мы стояли с Сашей на пороге, одетые и собранные, готовые уезжать к бабушке. Но мы так и не уехали. Мама через силу подняла этого мужлана с коленей. И простила. Я был обижен за это на неё очень долгое время. Но после я более менее успокоился. Без подобных происшествий мы прожили практически ровно два года. Вина в груди, словно огромная глыба обрушилась на меня, когда в голове всплыл тот самый злополучный день… - Тош – позвал меня Сашка, слегка касаясь моей руки, которой я держал кружку, выводя меня из раздумий. Но он не продолжил. Он всё прекрасно знал, что творилось в моей голове, о чем я думал, что представлял и вспоминал. А ещё Сашка видел все мои эмоции, чувствовал их. Он придвинулся ближе, не сильно потянул мою руку вниз, вынуждая поставить кружку с чаем – Ты не виноват, мне не следовало играть с газом, ты же говорил, перед тем как выйти к Серёже, не прикасаться к плите, что она неисправна. И меня тут же выкинуло в реальность…