Ощущение неладного

      Она с самого начала знала, что что-то должно произойти. Проблема заключалась в том, что она даже не догадывалась о масштабах этого чего-то. С самого утра Софья ощущала навязчивое — холодные и липкие пальцы невзначай проходятся по спине, вызывая волну мурашек и ком в горле — ощущение неладного. От этого ощущения её не спасла ни игра в карты с прислугой, ни конная прогулка по территории, принадлежавшей её семейству, ни — что было уж совсем удивительно — наблюдение за приготовлениями к предстоящему балу, хотя обычно её очень увлекало это занятие, ведь было крайне забавно наблюдать за тем как, прислуга бегает туда-сюда, то принося, то унося скатерти-салфетки-платки, которые из раза в раз не угождали вкусу матушки. Ах да, матушка. За тот краткий промежуток времени, когда они пересеклись, женщина успела трижды придраться — вежливо дать совет по поводу внешнего вида по её мнению — к цвету и длине платья, которое «так плохо сидело на её дочери». И это ужасно раздражало, однако от стойкого чувства беспокойства не избавляло. Отношения с родственниками — не «родными», ни в коем случае, это слово вообще не подходит под определение этих людей — у девушки, в целом, были сложными. Это, если мягко выражаться. Выражаясь не мягко, отношения эти были отвратительными, ужасными, гадкими и далее по списку подходящих отрицательных эпитетов. Начиная с детства, родители не были довольны уже тем, что вместо ожидаемого наследника — уже второго, между прочим, первый трагически-подло скончался на дуэли, по-скотски разочаровав родителей своей смертью и проигрышем одновременно — на свет появилась дочь, что было крайне неудобно и неудачно. Однако, что поделать. Далее они были недовольны всем остальным. Не преувеличивая, абсолютно всем. Что ж, именно подобное отношение и привело к тому, что между дочерью и родителями возникла холодная вражда, из которой вытекало желание экспрессивной леди поскорее избавиться от подобных проблем либо путем пробега, либо посредством их смерти. С первым, кстати, план успешно провалился ещё в самом начале. А что насчёт второго? Что ж, как говорится: бойся своих желаний, могут и исполниться. Ну, если говорить кратко, то самое меньшее чего она ожидала от вечера — пусть и преследуемая весь день предчувствие нехорошего –, на котором её должны были сосватать одному противному мужчине — «но какая прекрасная партия для тебя, Софья, да и к тому же его имения значительно больше наших, это будет выгодно» — это того, что происходило у нее сейчас прямо на глазах. Не смотря на то, что из-за громкого и скрипучего смеха мужчины рядом — её планируемого будущего мужа — увидеть и услышать то, как арбалетный болт проходит сквозь — неприятное ощущение поломанных костей, наверное — грудь её матери, заставляя ту наконец замолчать, ей не удается, зато ужасный поросячий визг её собеседника Софья слышит достаточно отчётливо. И также чётко видит как пуля оставляет в его лбу аккуратную дырку, из которого тут же начинает вытекать тоненькой струйкой кровь, в то время как тело с глухим звуком падает на паркетный пол. В следующие несколько секунд всё смешивается в один кошмарный сон. Звуки выстрелов и арбалетные болты, пролетающие мимо. Крики и рыдания. Тела гостей, падающие друг на друга. Истерика, тех кого ещё не подстрелили, что запинаются о валяющиеся трупы в поисках выхода из этой кровавой резни. Ах, ну да. Кровь. Много крови. Очень много крови. Последнее, что видит Соня своими распахнутыми в ужасе зелёными глазами перед тем как упасть в обморок, это кровавая — крови действительно очень много — улыбка на подозрительно знакомом, но плывущем лице. Первым же, что девушка обнаруживает после пробуждения это, как ни странно, всё тоже лицо. Разве что по губам, растянутым в улыбке, теперь не стекает кровь и можно отчётливо заметить острые белые клыки. Ну, и обстановка тоже изменилась, Софья хорошо опознает интерьер собственной кареты и качку от того, что она определённо куда-то едет. Однако, перед тем как вновь уйти в несознательное состояние, Соня слышит мелодично-растянутое «Сю-ю-юрприз» и осознаёт, что девушка, сидящая перед ней, сверлящая её неестественно голубыми глазами, и та, кому непосредственно принадлежит этот голос, вот уже как третий год считается мёртвой. Впрочем, вероятно, Соне придётся разобраться с этим после следующего пробуждения. Ведь выяснять взаимоотношения с бывшими и к тому же мёртвыми врагами всё же лучше, находясь при этом в сознании. // Интерьер особняка, в котором Софье удалось себя обнаружить около часа назад в отдельной комнате, делал аьмосферу за столом, куда её привели для «разъяснительного ужина», ещё более фантастичной и отталкивающей. Вообще всё произошедшее за последние несколько часов вынуждало желать отказаться от реальности и уйти в вечный сон, лишь бы не разбираться с этим. К сожалению такой возможности девушке не дали, потому сейчас она сидела на противоположной от остальных двух персон стороне стола и пыталась осознать всё то, что ей объяснили за последние полчаса. — Значит, вы вампиры? — задаёт она уточняющий вопрос, который оставлял хрупкую надежду на то, что всё это галлюцинация, вызванная слишком долгой поездкой под палящим солнцем. — Именно так, — кивает Дарья — та самая девушка, считающаяся мёртвой уже три года по причине того, что вся её усадьба сгорела прямо перед свадьбой и на пепелище было найдено тело вполне подходящее под ее описан –, непринужденно отрезая себе очередной кусочек от — Соня испытывает весьма двоякие чувства к тому, что лежит на тарелке, и пока отвращение одерживает верх над едва ощутимым голодом –сырого человеческого сердца, и, с явным удовольствием положив его себе в рот, продолжает: — И ты, между прочим, теперь тоже, если ты прослушала эту часть моего рассказа. — Ага, ясно, — задумчиво соглашается зеленоглазая, тем временем языком во рту проводя по заострённым клыкам, которых ещё с утра не было, однако всё ещё не до конца веря в полученную информацию. Она вновь бросает взгляд на старую знакомую — почти кровного врага вообще-то — и старается привыкнуть к её новому облику. Не то чтобы девушка сильно изменилась, но всё же неровно подстриженные волосы, шрам по вертикали рассекающий правый глаз и ярко-розовый меховой боа шли вразрез с прошлым образом длинноволосой красавицы-невесты из враждующего с семьёй Софьи клана. — И зачем? — О, видишь ли, Госпожа Валерия — чистокровная вампирша и она после трехсот летнего сна в этом особняке очень хочет завести друзей, — на этом моменте Даша приостанавливается и поворачивает голову в сторону мрачной госпожи, сидящая во главе стола, чтобы получить кивок, подтверждающий правдивость её слов, — но просто красть и обращать неизвестных людей в вампиров — это неблагородно. Потому, первой, кого она обратила, стала — несчастная заложница обстоятельства в виде брака по расчёту, а то есть я. Правда, нас пришлось подстроить мою смерть, но это мелочи, — голубоглазая кладёт в рот новый кусочек своего лакомства, тем самым давая недавно обращённой пару секунд на восприятие сказанного, после чего продолжает. — А недавно я узнала, что мою давнюю знакомую хотят выдать замуж за какого-то старого хрыща, и, ну, не могла же я это всё так просто оставить! — И Даша убедила меня, что ты идеальная кандидатура для ещё одной обращённой, поэтому мы спасли тебя от тирании в браке и, я надеюсь, ты этому рада, — присоединяется к беседе Валерия, она же чистокровный вампир. Соня переводит на новую собеседницу взгляд, изучая. На вид она бы не дала этой леди больше двадцати пяти, однако судя по рассказу Даши и некоторой усталости на красивом и молодом лице, в туманно-зелёных глазах скрывается вековая мудрость. — Вы убили всю мою семью, вы уверены в том, что спасли меня? — напоминает девушка, несильно жалея о недавнем кровопролитии на самом деле. — Нам нужно было питание, да и одно другому не мешает, — вновь возникает Дарья, говоря об убийстве как о походе на рынок. — Ясно, — кратко соглашается Софья, после, всё же поддавшись голоду, вгрызаясь клыками в свежую человеческую печень, лежащую весь разговор перед ней на тарелке. Краем глаза она замечает, как тонкие губы госпожи растягиваются в довольной улыбке.