(Бес)полезные трофеи

      – Ведьма, ну зачем тебе эта цацка? У тебя и так на шее столько бус, что она скоро переломится!       – Не дождешься, ходячий пивной бочонок!       – В общем, это ожерелье мое! Я его нашел!       – Не нашел, а снял с трупа, который я добила заклинанием! Так что ожерелье мое!       – Но первым его взял я!       – Зато я его хотя бы носить буду, а ты пропьешь в ближайшем же трактире!..       Амелл раздраженно перевернулся на другой бок, скомкал куртку и накрыл ею голову, для верности придавив локтем. Но звуки спора все равно были слышны, к тому же голове скоро стало жарко. Отбросив куртку, Амелл сел и прерывисто вздохнул. Проклятые трофеи!       До обеда Лелиана и Зевран делили туфли, причем Зевран это делал от скуки и из любви к искусству убеждения – зачем эльфу-убийце в походе женские туфли из синего атласа? Особенно если он неравнодушен к изделиям из антиванской кожи? В общем, вдоволь насладившись полемикой с достойной противницей, Зевран в конце концов просто уступил девушке. Зачем Лелиане подобная непрактичная обувь посреди леса – тоже вопрос, но если эти туфельки делают ее счастливой, то пусть хоть спит в них. Лишь бы в бой не надевала.       После обеда, совсем недавно, Алистер пытался отобрать у Плута коллекционную статуэтку, которую пес утащил из его небрежно брошенного походного мешка и успел облизать, потому что она пахла сыром. Мабари ни в какую не желал отдавать полюбившуюся игрушку, и Алистеру пришлось обменять ее на кость.       Теперь вот Морриган и Огрен сцепились из-за золотого ожерелья. Ни сна ни покоя усталому Стражу!       Амелл выглянул из палатки и невольно прищурился – солнце сегодня светило так ярко, словно старалось наверстать упущенное за последние пять ненастных дней. Он обвел взглядом поляну. В тени раскидистого дуба Морриган и Огрен продолжали бурно делить спорный трофей. Взъерошенная худощавая ведьма в своем живописно разлохмаченном темном одеянии смахивала на ворону, наседавшую на упитанного рыжего кота. Зевран сидел, прислонившись к мощному дубовому стволу, и с кружкой вина в руке наблюдал за ними, как за представлением бродячих артистов. Чуть в стороне Алистер сосредоточенно обтирал отвоеванную статуэтку. Раскрасневшаяся от жары Винн помешивала кипящую на костре похлебку. Лелиана сидела на бревне и с экстатическим выражением лица любовалась синими туфельками. Стэн обосновался на другом бревне и любовно точил свой здоровенный меч. У ног кунари упоенно грыз кость Плут.       Смирившись с тем, что выспаться ему не дадут, Амелл вылез из палатки, одернул мантию и решительно зашагал к костру. Ойкнул, наступив босой ногой на притаившийся в траве сучок. Поминая сквозь зубы прелести Андрасте, Амелл дохромал до костра, взял крепкое полено и, бросив недобрый взгляд на Морриган и Огрена, перевернул пустую металлическую миску и несколько раз с силой ударил по закопченному дну.       Бамм!.. Бамм!.. Бамм!..       Восемь пар глаз удивленно уставились на него.       – Так! – отбросив полено и миску, Амелл отряхнул ладони, глубоко вздохнул и обвел всех тяжелым взглядом. – Мне надоели ваши споры и весь этот шум и гам вокруг трофеев, так что распределять их теперь буду я. И сделаю это так, как было заведено у нас в Круге. Морриган, дай ожерелье!       Фыркнув, Морриган нехотя протянула Амеллу толстый золотой шнур, свитый из нескольких цепочек.       – Не, маг, ты не прав, – прогудел Огрен, тоскливо проводив взглядом вожделенный предмет.       – У кого «паралич», тот и прав! – отрезал Амелл.       Огрен засопел, но возразить не решился – Амелл как-то победил его в поединке, обездвижив заклинанием, и с тех пор гном проникся уважением к умениям мага.       – Алистер, дай-ка мне пустой мешок, – потребовал Амелл. – Помнится, у тебя был подходящий.       Алистер, покосившись на Плута, сначала надежно запрятал чистую статуэтку в недра своего походного мешка, а уже потом протянул Амеллу кожаный мешок размером три на две ладони.       – Замечательно. Теперь делаем так…       Амелл положил ожерелье в мешок, затем подошел к сундуку, где дожидались новых владельцев другие трофеи, и под прикрытием своей спины и мантии сунул в мешок еще несколько вещей. Затем вернулся к костру, сел на чурбан и обеими руками встряхнул мешок. Из кожаных недр донеслось шуршание, бряканье, шелест и бульканье.       – О-о-о! Бухло! – оживился Огрен.       – Тебе лишь бы выпить, – фыркнула Морриган.       – Кхм! – Амелл прожег их многообещающим взглядом, гася в зародыше очередной спор. – Теперь я суну руку в мешок и возьму какую-нибудь вещь. А каждый из вас по очереди назовет имя кого-нибудь из присутствующих здесь. Себя называть нельзя. Меня тоже – я выберу из того, что останется.       Винн улыбнулась и одарила его умиленным взглядом из серии «Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы файерболом не кидалось».       – Самое хорошее себе, небось, прибережешь, – буркнул Огрен, садясь прямо на траву. – Я слышал, там что-то булькало.       – Если это «что-то» достанется мне, я обязательно с тобой поделюсь, – пообещал Амелл. – Я все равно столько не выпью.       – Другое дело, – осклабился Огрен и шумно поскреб подбородок.       Морриган фыркнула, отошла на другой конец поляны и устроилась на краю бревна, на котором уже сидела Лелиана.       – А это становится интересным, – протянул Зевран, отставляя пустую кружку.       Алистер отнес свой походный мешок в палатку – подальше от любящего порыться в его вещах Плута – и вернулся к костру.       Лелиана наконец-то отвела взгляд от туфелек, но с колен их не убрала, продолжая неосознанно поглаживать их атласные бока.       Стэн отложил меч и внимательно посмотрел на Амелла. После поединка кунари перестал оспаривать его решения, и вообще с ним стало легче ладить.       – Винн, сядь, пожалуйста, похлебка никуда не убежит, – попросил Амелл.       Женщина со вздохом отложила половник и села на бревно рядом с девушками.       – Отлично. Начинаем! Лелиана, поскольку сегодня ты уже получила свой трофей – вот эти синие туфли – ты не участвуешь в дележе, зато первой выберешь следующего счастливчика. – С этими словами Амелл сунул руку в мешок, взял что-то и поднял руку до горловины, не вынимая наружу. – Кому достанется этот трофей?       Прикусив нижнюю губу, Лелиана нерешительно обвела взглядом соратников. Вдруг ее лицо просветлело, и она звонко воскликнула:       – Зеврану!       – Я знал, что доброе дело не останется без награды! – возликовал эльф и шутливо поклонился девушке.       Хмыкнув, Амелл вынул из мешка и продемонстрировал всем серебристо-голубую фигурку одетой женщины длиной с ладонь. Он кинул статуэтку эльфу, и тот ловко ее поймал.       – М-м-м… какая прелесть! – Зевран провел по статуэтке пальцем. – Ты глянь, как живая! Жаль только, одетая, но ничего, найду резчика по дереву и исправлю это досадное недоразумение! – Он присмотрелся к статуэтке и ахнул: – Погодите-ка, это же кора железного дерева! Хм, а мой трофей дорожает на глазах! И что это за отверстие здесь, внизу? Может, эта милая девушка была рукояткой для кинжала? Похоже, похоже. То-то она так удобно ложится в ладонь. Тогда стоит прикрепить сюда клинок, и у меня будет убийственно прекрасный кинжал с очень прочной рукояткой! Спасибо, Страж! И тебе, милая Лелиана! – Послав девушке воздушный поцелуй, Зевран напоследок полюбовался своим приобретением и убрал его в подсумок.       – Продашь? – негромко спросил подсевший к нему Алистер.       – Десять золотых – и эта прекрасная леди станет истинным украшением твоей коллекции.       – Ну и цены у тебя! Может, поменяемся?       – Не знал, что у тебя есть золотые или серебряные слитки.       – Разумеется, нет! Но, может, тебя устроит трофей, который достанется мне?       – Посмотрим.       Амелл снова сунул руку в мешок.       – Зевран, для кого этот трофей?       – Ну-у, даже не знаю… – Зевран не спеша обвел смеющимся взглядом поляну, наслаждаясь всеобщим вниманием. Вдруг его глаза расширились и подернулись поволокой. – О-о-о… Как они смотрят на меня! Они прекрасны. Само совершенство… Два совершенства!       – Зевран, выбрать нужно одну, – напомнил Амелл, проследив его взгляд, направленный в сторону настороженно прищурившейся Морриган и смущенно улыбающейся Лелианы. – К тому же Лелиана не участвует в дележе.       – Ну как тут выберешь одну, когда они так хороши и похожи друг на друга как близняшки! – с наигранным отчаянием воскликнул Зевран.       – Похожи? Эк тебя с кружки вина развезло, – проворчал Огрен. – Я вот даже после доброго бочонка эля смогу отличить ведьму от церковницы.       – При всем моем уважении к прекрасной Морриган и прелестной Лелиане, я имел в виду не их, – усмехнулся Зевран и уже не скрываясь посмотрел на сидевшую рядом с девушками Винн.       Поджав губы, та демонстративно выпрямилась и затянула распустившуюся на груди шнуровку.       – Итак, значит, Винн, – поспешил подвести итог Амелл, чтобы Зевран снова не начал петь дифирамбы груди магессы.       Он вынул руку из мешка и протянул Винн нечто небольшое и овальное, завернутое в вощеную белую бумагу. Магесса степенно подошла и тут же развернула хрусткую обертку, явив взглядам всех присутствующих сиреневый овальный предмет.       – Это что, камень? – вытянув шею, спросил Огрен.       – Это мыло, – улыбнулась Винн.       – Мы-ы-ыло?! – протянул Огрен и разочарованно поскреб затылок.       – Душистое цветочное мыло! – подтвердил Амелл. – После него кожа нежная, как лепесток. А уж благоухает как! М-м-м! Кстати, знакомый запах… Что-то подобное варила одна эльфийская целительница в Круге.       – Вот уж трофей, так трофей! Хорошо хоть, не мне достался, – скривился Огрен, почесав волосатую грудь в вырезе рубахи.       – Не о том жалеешь, – дернула плечиком Морриган. – Тебе бы мыло точно не помешало, а то скребешься, как шелудивый пес, и смердишь, словно бочонок с тухлой рыбой. Вон, все окрестные мухи на тебя слетелись!       – Да что ты понимаешь в рыбе, женщина! Это лучшая закуска к пиву!       – Ничего. И на этом закончим, – поспешно сказала Морриган, поймав предупредительный взгляд Амелла, обещавший ей несколько минут полной неподвижности.       – Что ж, неплохо, – кивнула Винн, заворачивая мыло обратно в бумагу. – «Одна эльфийская целительница» – это, видимо, Нерия Сурана? Помнится, именно она пыталась улучшить состав мыла, чтобы оно не сушило кожу, да при этом еще и приятно пахло. Добавляла эльфийский корень, пророческий лавр и невесть что еще. О, кстати, на упаковке стоят две буквы: Н и С, и какой-то цветок нарисован…       Винн и Амелл обменялись изумленными взглядами и медленно улыбнулись.       – Значит, Нерия выжила, – задумчиво сказала Винн.       – И продолжает заниматься любимым делом, – подхватил Амелл.       – Что ж, хорошо, если так, – вздохнула Винн. – Спасибо, Дайлен, твой подарок как нельзя кстати, а то мое мыло как раз почти закончилось.       – Если хочешь, могу потереть тебе спинку, когда ты будешь принимать ванну, – тут же предложил Зевран.       – Сама справлюсь, – отрезала Винн, возвращаясь на бревно к девушкам.       – Жестокая, ты разбиваешь мне сердце, – наигранно вздохнул Зевран, приложив руку к правой стороне груди.       – Сердце с другой стороны, фигляр! – невольно улыбнулась Винн.       – Итак, продолжим? – Амелл сунул руку в мешок. – Винн, кому достанется этот трофей?       – Алистеру, – тут же ответила Винн.       Амелл достал руку и разжал кулак.       – Это что еще за цацка? – прищурился Огрен на нечто серебристое, свисающее с ладони Амелла.       – Цепочка с подвеской в виде какого-то меча, – пояснил тот.       – Не «какого-то», а Меча милосердия, – уточнил Алистер, забрав свой трофей, и пояснил остальным: – Это уменьшенная копия меча, которым архонт Гессариан из милосердия пронзил горящую Андрасте. Спасибо, Дайлен. – Учтиво кивнув, он тут же повесил цепочку на шею, спрятал подвеску за пазуху и негромко сказал Зеврану: – Я передумал меняться.       – Я тоже. Статуэтка интересней. А со стороны архонта гораздо милосердней было бы просто не доводить дело до костра, – вполголоса произнес Зевран, заслужив одобрительный взгляд Лелианы.       – Алистер, для кого этот трофей? – спросил Амелл.       – Для Огрена.       – Наконец-то! – взревел гном и азартно потер руки. – Иди ко мне, мое золотце!       – Огрен, это не золотце, но тебе точно понравится. – Широко улыбаясь, Амелл достал из мешка бутылку.       – Это же редкий антиванский бренди! – воскликнул Зевран. – Повезло тебе, гном!       – Да я вообще самый везучий гном под этим небом! – довольный Огрен тут же вынул пробку и приник к горлышку бутылки. Раздалось громкое бульканье.       – Какое расточительство! – вздохнул Зевран. – Это вино, смешанное со страстоцветом, нужно неспешно смаковать за дружеской беседой, а не хлебать, как пиво в жаркий день.       Огрен утер рот рукавом, рыгнул и важно произнес:       – Завидуй молча, эльф! А ты, ведьма… Эх, задери тебя наг, ожерелье твое, после такого нектара и золотой цацки не жалко!       – Как я и говорила – отдал за выпивку, – Морриган торжествующе усмехнулась.       – Еще не отдал, – возразил Амелл и сунул руку в мешок. – Вас тут двое осталось, а трофеев у меня и того больше.       Морриган помрачнела и надменно вскинула подбородок.       – Огрен, кому достанется этот трофей? – спросил Амелл. – Морриган или Стэну?       Гном отпил еще немного бренди, причмокнул и сказал:       – Ведьме, конечно.       – Извини, Морриган, но это не ожерелье, – вздохнул Амелл, доставая из мешка пожелтевший, обтрепанный на краях свиток. – Все честно, я брал первое, на что наткнулись пальцы, и ничего не менял, пока Огрен думал.       – Ни мне, ни тебе, ведьма, – развел руками гном. – Интересно, кому эта цацка достанется – Стэну или Стражу? – И он снова присосался к бутылке.       – Что это за свиток? Может, стихи? – оживилась Лелиана.       – Рецепт печенья? – с неизменно каменным выражением лица произнес Стэн.       – Адреса самых богатых жителей Ферелдена? – предположил Зевран.       – Обертка из-под мыла, гы-гы-гы! – Огрен аж прослезился от смеха.       – Надеюсь, там рецепты редких могущественных зелий, – недовольно сказала Морриган.       Амелл развернул свиток.       – Ну… почти. Хотя вообще-то это карта. «Ботаническая карта Тедаса», – он бросил взгляд на помрачневшую ведьму, затем вгляделся в свиток и присвистнул: – Ух ты! Здесь указаны места, где растут редкие растения. Черный лотос, рассветный лотос, хрустальная благодать… Даже феландарис и шип дракона отмечены! Да я о них только в книгах читал! Кстати, в ферелденском Круге есть одна помешанная на растениях магесса, Инес Арансия ее зовут. Так она, наверное, убила бы за такую карту!       – Что ж, не совсем бесполезная вещь, спасибо, – снисходительно произнесла разом подобревшая Морриган, забирая карту и принимаясь за изучение.       К ней тут же подсел Зевран и поинтересовался:       – А корень смерти и кровавый лотос там есть?       – Решил «Слезы мертвеца» приготовить? – понимающе усмехнулась Морриган.       Зевран покаянно развел руками и признался:       – Давно мечтаю. Скучно, знаешь ли, одним лишь «Ядом Воронов» недругов потчевать. Но нужные травки все никак не попадаются. Наверное, мы не теми тропами ходим. А покупать… Редкие ингредиенты нынче дороги, да и не в каждой лавке есть.       – Здесь даже борода вурдалака обозначена, – Морриган бросила на эльфа насмешливый взгляд. – И не надейся, карту я тебе не продам. И обменивать не стану. Красть даже и не пробуй – убью на месте. Но могу позже подсказать несколько мест.       – Благодарю тебя, о, великодушнейшая из ведьм! Да не погаснет огонь под твоим котелком! Да не прокиснут твои зелья! Да…       – Да замолчи ты уже, мешаешь, – поморщилась Морриган.       – Все-все, умолкаю! – Зевран сделал страшные глаза, заткнул рот ладонью и вернулся на насиженное место под дубом. – Страж, ты не помнишь, откуда взялась эта карта?       – Нет, Зевран. Она, кажется, уже давно в сундуке валялась.       – Эх, если б я только знал! Теперь буду внимательнейшим образом изучать каждый клочок бумаги. Страж, может, ты эту карту из Башни Круга принес?       – Может быть. Не помню, – покосившись на Винн, ответил Амелл.       – Хм, надо будет туда наведаться…       – Попробуй только, – предостерегла его Винн.       – Я всего лишь поспрашиваю интенданта, ничего крамольного, – глядя на нее честными глазами, пообещал Зевран.       Винн лишь головой покачала.       Амелл снова сунул руку в мешок.       – Морриган, кому достанется этот трофей? Хотя что я спрашиваю, остался лишь Стэн… Извини, Стэн, я не нарочно.       Пожав плечами, Амелл достал из мешка еще один свиток, на этот раз довольно новый – бумага еще не успела обтрепаться и пожелтеть.       – Может, вы «Диковинки Тедаса» ограбили, когда без меня в Денерим ходили? – предположил Зевран. – Или библиотеку эрла Редклиффа обнесли? Иначе откуда у нас столько свитков? Помнится, из Башни Круга мы только книги по магии взяли.       – И потом вернули на место, – спешно сказал Амелл, опасливо глянув на Винн.       Но та лишь рассмеялась и махнула рукой.       – Вернул он, как же! Мне-то можешь эти сказки не рассказывать. – Она подмигнула Амеллу и громким шепотом призналась: – Я и сама под шумок кое-что оттуда прихватила!       – И эта женщина не разрешает мне брать то, что плохо лежит! – вздохнул Зевран.       Винн притворилась, будто не слышит.       Улыбнувшись, Амелл раскрыл свиток.       – Наверняка это еще одна карта! – расхохотался Огрен, хлопая себя по ляжкам.       – Угадал! Это карта современного Ферелдена, – со смешком подтвердил Амелл.       – А что, полезная штука. Хотя бы не заблудишься, когда будешь возвращаться в родные края, – сказал Зевран, стрельнув глазами на невозмутимого кунари.       Стэн молча взял свиток и пробежался взглядом по рисунку. Неожиданно морщина между его бровями разгладилась, а глаза приобрели задумчивое выражение.       – Спасибо, кадан, – вполне искренне поблагодарил он Амелла и сунул свиток в подсумок.       – Ну вот и все… – начал было Амелл.       – Не все, – возразил Стэн. – Остался еще один. Выбери трофей, кадан.       – Если это для меня…       – Выбирай, кадан!       Амелл пристально посмотрел на него, но послушался.       – Кому достанется этот трофей, Стэн?       – Плуту, – неожиданно для всех сказал кунари и, посмотрев на мабари, уважительно добавил: – Он доблестный воин, и не раз заслуживал награду. Но так и не получил. Кости, хрустелки и прочее – не то. Не знак отличия.       Мабари отвлекся от кости, склонил набок голову и одобрительно заворчал, глядя на Стэна.       – Ишь ты, подтверждает! – заржал Огрен.       – Иди сюда, Плут! – улыбаясь, позвал Амелл пса и достал из мешка золотое ожерелье – предмет недавнего жаркого спора. – Твой трофей самый ценный. Но ты его достоин! – Он обвил золотой шнур вокруг шипастого ошейника и застегнул. Плут фыркнул и благодарно лизнул хозяина в щеку.       – Еще как достоин, – кивнул Алистер.       Остальные тоже закивали. Даже у Морриган не нашлось возражений – Плут не раз спасал ей жизнь, сшибая в бою подкрадывающихся к ней со спины врагов.       Мабари с важным видом уселся у ног Амелла и принялся гордо поглядывать по сторонам, словно демонстрируя всем долгожданную награду. Золотистый шнур поблескивал в лучах заходящего солнца, падающих сквозь резную дубовую крону.       – А что, удобное место для хранения драгоценностей, – усмехнулся Зевран. – По крайней мере, сразу не украдут, придется побегать – или за псом, или от него.       – Что осталось в мешке? – полюбопытствовал Огрен. – Не томи, маг, если там выпивка, ты мне должен!       – Это не выпивка, Огрен, – усмехнулся Амелл, достав из мешка какую-то куклу, от рук и затылка которой отходили длинные деревянные палочки. – Это марионетка, изображающая Серого стража. Глядите, как раскрашена – синее с серым, на голове шлем, на груди грифон. Точь-в-точь парадная форма Стражей.       – Мара… чего? – переспросил Огрен. – Ею маленькие Серые стражики играются, что ли?       – Нет, с помощью таких кукол разыгрывают представления для взрослых и детей, – пояснила Лелиана. – В Вал-Руайо есть такой театр, я там пару раз была.       – А я-то думал, это игрушка для детишек, – Огрен разочарованно махнул рукой и потерял к кукле интерес. – Ну что, скоро там ужин? А то после выпивки, даже такой смачной, так и тянет пожрать!       – Скоро, скоро, – заверила его Винн, зачерпнув половником похлебку и осторожно опробовав.       С чувством выполненного долга Амелл отдал пустой мешок Алистеру и вернулся в палатку. На поляне стало тихо, но спать уже не хотелось. Да и ужин вот-вот подоспеет. Амелл сел, поджав под себя ноги, и устроил трофей на походном мешке. Деревянная марионетка задумчиво смотрела на него голубыми, как и у самого Амелла, глазами.       – Ну что, собрат, прорвемся? – тихо спросил ее Амелл и сам себе ответил: – А куда ж мы денемся…