***
Кавамура Сузьюм — молодая девушка, которая работала в «The Asian Shimbum» в одном из главных офисов, находившихся в Токио на 3-2 Tsukiji Gochome, Chūō. Сегодня она берёт интервью у одного детектива, который в прошлом месяце спас политика перед началом важного мероприятия. Вот и начальство приказало ей любой ценой взять интервью у этого детектива. Он выглядел так, как будто сошёл с обложки «PlayGirl». Каждая девушка/женщина радовалась бы на её месте такой возможности взять у такого красавчика интервью. Однако внешность — не главное. Встреча должна была пройти в участке управлений уголовных расследований/убойный отдел, где он расскажет, а может даже и покажет улики с прошлых дел. Сейчас Сузьюм уже находилась в участке, где ждала в кабинете Кайши, когда «звезда» сегодняшнего дня придёт на своё место. Он с минуты на минуты должен зайти в этот душный кабинет. И девушка уже не могла ждать. Нетерпение пожирало её изнутри, а беседа с начальником полицейского участка начинала утомлять. Новой информацией он не делился, зато хвастается так, как будто это к нему пришли брать интервью, а не к одному из его сотрудников. Дверь со скрипом открылась, и вошёл тот, кого Кавамура дождаться не могла, она тут же встала и натянула на своё лицо приветливую улыбку, а в ответ на неё просто мельком взглянули, ничего не сказав. — Кавамура, знакомьтесь, Хайтани Ран, детектив убойного отдела, — Ичиро Оойси, встав со своего места и обойдя стол, с радостью начал представлять их друг другу. — Ран, это Кавамура Сузьюм, журналистка из «TAS» которая будет с тобой сегодня на протяжении всего дня. — Приятно с Вами познакомиться, Ран, — девушка дежурно улыбнулась, замечая, что Хайтани совершенно не понравилась такая затея. Пожалуй, ему и сказали про неё только сегодня утром. Ну да, никому не понравится, когда незнакомый человек будет целый день маячить вокруг тебя, чтобы узнать как можно больше. Опять же про тебя. — Взаимно, — это было сказано так сухо и бесцветно, что все в этой комнате понимали, что будь у него такая возможность, он бы просто промолчал. Просто развернулся и ушёл заниматься дальше своими делами. Просто игнорировал всех и вся, кроме своих обязанностей. Заметив, что в кабинете воцарилось ледяное молчание, начальник прокашлялся пару раз, для вида привлекая к себе внимание. — Что ж… — он вернулся к своему месту, начиная уже думать о том, что это была плохая идея соглашаться с предложением от Национальной газеты взять интервью у одного из его лучших сотрудников. — Надеюсь, что у тебя, Ран, нет никаких претензий. Будь аккуратен с нашим гостем. — Ни в коем случае, — если бы слова могли отравить, то данная фраза Хайтани точно бы сделала это. То, с каким прищуром он смотрел на Кайши, давало понять, что их рабочие отношения не так просты, как кажутся. Ран, не дождавшись, когда ему дадут официальный приказ быть свободным, ушёл из кабинета, ничего не сказав. Черноволосая усмехнулась, понимая, что день точно будет нескучным, и, попрощавшись с Оойси, тоже вышла из кабинета. Она пробежалась глазами по участку, подмечая, что сегодня у большинства куча работы. Наверное, как и всегда: один сидит со стопкой документов, лихорадочно стараясь быстрее её разобрать; два других ведут подозреваемого, как Кавамура поняла, в комнату допроса; кто-то шёл к выходу из участка, скорее всего на вызов; ну а кто-то просто сидел и попивал кофе в комнате отдыха, общаясь со своей коллегой, посмеиваясь и показывая что-то в телефоне. Каждый был чем-то занят, и Хайтани не исключение. Сидел за своим рабочим столом, не обращая ни на кого внимания, и что-то читал на рабочем компьютере. Стоило Сузьюм подойди к его столу, Ран тут же свернул документ, оставляя обзор только на сам рабочий стол компьютера. — Детектив, смотреть порно на рабочем месте не профессионально, — она негромко засмеялась со своей же шутки, присаживаясь рядом с Хайтани. Она даже не обратила внимание на его реакцию, доставая свой блокнот из сумки, чтобы приступить к работе. — А вы, журналисты, не меняетесь, — Ран облокотился спиной на свой стул, не заинтересованно поглядывая то на Кавамуру, то на компьютер. Он никак не отреагировал на шутку в его сторону. — Суете свой нос куда не надо. Девушка сразу поняла, что файл, который находится на компьютере, секретный. Она не удивится, если даже Кайши не знает об этом. Теперь подумывает самой попробовать посмотреть этот файл, если выпадет, конечно, такая возможность. Сузьюм прошлась своим взором по рабочему столу и заметила маленькую фото рамку с фотографией, где был запечатлен сам Хайтани и ещё один молодой человек. Фотография явно старая, так как Рана она признала не сразу. Если бы не его ленивые черты лица и всё тот же скучающий незаинтересованный взгляд, то подумала, что это два разных человека. Только в отличие от Рана, который сидел перед ней, тот Ран Хайтани лениво улыбался. Рядом с ним стоял юноша, похожий на него: белые волосы с голубыми прядями, такие же лиловые глаза, как у детектива, только тусклее, а улыбка, нет, ухмылка была ярко выражена и придавала его образу хитрость. — Рядом со мной — Риндо, мой младший брат. Голубоглазая, тут же отвлеклась от фотографии, несколько раз моргая и посмотрела на Рана, который уже больше походил на себя с фотографии, так как на его лице красовалась его фирменная ленивая улыбка. Жаль, что волосы обрезал и перекрасил, однако ему так тоже идёт. Фиолетовый цвет волос с тёмно-красными прядями, уложенные в британку, придавали ему особый шарм. Будь он в гражданском, то его точно можно посчитать бизнесменом, а не работником правоохранительных органов. — Заметно, Вы вместе работаете? — в её глазах читается интерес, который при желании она бы не стала скрывать. Сузьюм всегда считала, что надо начинать издалека задавать вопросы, а после переходить к самому главному, если время позволяет это. А время у них сегодня целый вагон, и она постарается выжать из этого максимум. — Вместе начинали, но сейчас он работает в наркоотделе, — он старается не показывать своих эмоций, однако в его глазах промелькнуло теплота при воспоминании о брате. — Говорит, что там намного веселее, чем здесь. — Вы с теплотой в голосе говорите о своём брате, хоть и пытаетесь это скрыть, — журналистка делает быстрее пометки в своём блокноте, порой что-то яростно зачеркивая и переписывая. — Сейчас у Вас есть напарник? — Давай на «ты». Я не собираюсь целый день слышать от тебя «Вы». Да, есть, — Хайтани ощущает, что внутри начинает просыпаться раздражение. Он прекрасно понимает, что это только начало, и Сузьюм специально зашла издалека. И у него есть идея, как избавиться от этой головной боли. — Кавамура, у тебя всяко есть дела поважнее, чем целый день таскаться за мной. Может ты задашь главные вопросы и уйдешь восвояси? О, ему нравится наблюдать за тем, как меняется её выражение лица, от удивления до недоумения. Хайтани обозначил свои границы, и ей даже нечем будет крыть это, так как Ран уже решил, что будет игнорировать вопросы, на которые он не захочет отвечать. Всё будет так, как он хочет или же… Кого он пытается обмануть — всё будет, как он хочет. А журналистка начинает понимать, что задача становится сложнее, и ей надо быстро искать выход из ситуации. — Послушай, — девушка начала твёрдо с нотками злости говорить и она бы продолжила, если бы её не перебили. — Детектив, у нас труп. Кавамура яростно посмотрела на человека, который только что подошёл и сказал, что появилось дело, и перевела свой взор на Хайтани, который в этот же момент, она готова поклясться, пытался сдержаться и не наорать на своего коллегу. Сузьюм коварно усмехнулась и с издевкой произнесла: — Теперь ты точно от меня не избавишься. Идея детектива пошла коту под хвост. Мысленно он уже несколько раз: не только наорал, но и ударил коллегу. А ведь всё могло быть, как он сказал, и никак иначе. Но с появившимся трупом дело берёт другой оборот, и она будет мешаться у него под ногами, задавая глупые и неуместные вопросы. Ран чувствует, как головная боль начинает становиться сильнее. Про себя же клянется, что больше никогда на такие авантюры от начальства соглашаться не будет. Они молчали. Молчали, когда собирались на место преступления. Молчали, когда уходили из полицейского участка. Молчали, когда садились в его машину, дабы доехать до назначенного места. И Хайтани надеялся, что Кавамура решила не беспокоить его во время рабочего времени и просто наблюдать за всем из стороны. Но эти надежды превратились в пыль, когда в машине она стала задавать разные вопросы. Самые банальные и самые тупые, как в детсаду. Не будь Ран более разумным, специально бы врезался в какой-нибудь столб или дерево, чтобы только прекратить это. — Ладно, детектив, — журналистка облокотилась на спинку сиденья и посмотрела в окно, наблюдая за тем, как картинка меняется каждую секунду. В её голове ничего не было, ведь такое она видит каждый день и уже даже не помнит, когда она в последний раз с наслаждением наблюдала за людьми, рассматривала улицы, да просто шла без какой-либо цели и просто наслаждалась моментом. Но с весельем в голосе продолжила. — Я просто издеваюсь над тобой, задавая эти вопросы. Ты знал, что после того как ты спас Ясутоши Нисимура, тебе сделали фан страничку в Twitter? Эти новости очень быстро разлетелись и нашлись девушки, которым ты очень понравился. — Не знал, — бесстрастно сообщил он. Ран прекрасно знал, что есть, но лучше промолчит, чем будет слушать нудный разговор с её стороны. Ему было все равно, что там происходит в интернете, пусть творят, что хотят, главное, что бы его в реальности не трогали. — Времени нет на такую ерунду. Сузьюм не стала ничего говорить ему, лишь перевела свой скептический взгляд на него, наблюдая за тем, как он внимательно следит за дорогой. Профиль Хайтани был идеален. Он и вправду мог с легкостью стать моделью. Да только Кавамура понимала, что в полицию просто так не идут. Особенно в уголовный отдел. Она знала, что он быстро получил звание детектива. Не всем это удается сделать так рано и в кратчайшие сроки. Может, у него даже есть дело, которое поглощает его с головой, да только конец у таких всегда одинаковый. Дальше они ехали молча. У неё ещё полно времени, дабы задать вопросы. — Приехали. Не сразу заметив это, черноволосая резко приподняла свою голову и осмотрелась по сторонам. Они и вправду были на месте. Только журналистка знала это место. Пару многоэтажек в ряд, рядом детская площадка, где сейчас только-только собиралась вся здешняя ребятня. В одной из этих многоэтажек жила её коллега по работе, а также хорошая знакомая ещё со времен университета — Кавасаки Йоко. Сузьюм решила после окончания осмотра места — зайти к ней и поздороваться. Девушка чувствовала внутри удовольствие от того, что сейчас она окажется на месте преступления и будет наблюдать за всем происходящим процессом. Она в какой-то степени и про детектива забыла, а ему это только на пользу. Возможно, что будет доставать с расспросами не только его. Больше сделает, пока под его ногами никто не путается. Пока они поднимались на верхний этаж, у Кавамуры стали закрадываться подозрения, что что-то тут не так. А когда они остановились на этаже, где жила её знакомая, журналистка так и осталась стоять на том же месте в лифте. Возможно, она просто накручивает себя, но интуиция подсказывает, что — нет. Даже Хайтани остановился для того, чтобы поинтересоваться, чего она застыла, как статуя, в музее. — Трупа боишься увидеть? — Ран насмешливо усмехнулся, глядя на Сузьюм, что всё никак не пошевелится, а ведь, казалось, не из робкого десятка, и бодрым голосом продолжил. — Ничего, всё бывает в первый раз. Ей ничего не оставалось делать, как: взять себя в руки и цокнуть языком, быстрым шагом пройдя вперёд Хайтани, оставляя того позади себя. Видела она уже трупы, и этот переживет. Да только интуиция её не подвела. Стоило ей зайди на место преступления, она застала, как множество людей ходили туда-сюда в квартире её коллеги, и большая часть находились в гостиной. Где и Йоко, а то-есть её уже остывшее тело. Сузьюм даже не понимает, что она чувствует: горечь от потери знакомого, боль или безразличие? Неважно. Ведь человека уже нет, и эмоциями делу не поможешь. Погрустить она всегда успеет. — Кто жертва? — Хайтани тут как тут, сразу переходит к делу. — Йоко… — девушка не понимает, откуда взялся этот ком в горле. Она тут же его проглатывает и продолжает. — Кавасаки Йоко, 28 лет, репортер в «TV Asahi». — Хоть что-то полезное сделала, — детектив стал осматривать место на наличие улик. — Санзу, что у нас? — Жертву убили ударом ножом. Если быть точнее, несколькими ударами, — розоволосый отвлекся от писанины в документах и посмотрел на Хайтани бесстрастно продолжив. — Они нанесены в хаотичном порядке, скорее всего, действовали в состояния аффекта. Больше скажу, после вскрытия. Санзу только сейчас заметил рядом с детективом — девушку, что стояла наравне с ним. Санзу улыбнулся своей чеширской улыбкой и уже с явным весельем в глазах спросил Рана: — За тобой фанатки начали ходить по пятам? — он встал с корточек и подошёл к ним поближе, рассматривая Кавамура. — А она ничего. — Харучиё, давай без этого и без твоих подъёбов тошно, а с ними — ещё хуже. Хайтани закатил глаза и тяжело выдохнул, спрашивая у себя в голове, где он так оплошал, что судьба преподнесла ему Санзу в лице судмедэксперта и журналистку, что большую часть времени задаёт и несет какой-то бред по его мнению. — Это журналистка, которая сегодня по приказу начальства будет целый день со мной — Кавамура. — Сузьюм, — она бы не сказала, что ей было некомфортно от того, что Санзу рассматривает её, но и приятно тоже не было. — Спасибо, конечно, за такое внимание, однако у Вас тоже полно работы. Теперь была очередь Харучиё закатывать глаза. Взяла и отбила у него желание дальше интересоваться ею. — Ты уже слышала, как меня зовут, — в голосе его было слышно недовольство, развернулся на пятках к трупу и дальше стал выполнять свою работу. Кавамура вопросительно выгнула бровь, посмотрев на Рана, дабы от него получить ответ на вопрос: «Что это было?». Однако он уже вернулся к своей первоначальной задаче, ища какие-нибудь улики. Она лишь наблюдала за процессом, решив, что тут ей не стоит вмешиваться, но точно не ожидала услышать вопросы в свою сторону. — Расскажи о Йоко всё, что вспомнишь, — он продолжал ходить по комнате, выискивая хоть что-то что могло помочь в расследовании и поимки убийцы. — Раз вы коллеги, может, у тебя есть догадки, кто мог это сделать? — Дай подумать, — голубоглазая задумалась над этим вопросом, вспоминая все разговоры с Кавасаки, может, она говорила что-то, на что Сузьюм не обратила внимания? Кавамура стала сама ходить и рассматривать гостиную в поиске чего-то. Она негромко начала говорить о том, что знала и вспомнила. — Она взяла себе отпуск за свой счёт, а до этого приходила ко мне поговорить. — Она говорила что-нибудь что её беспокоило? — Хайтани начинал внутренне закипать, так как ничего не находил, что могло бы указать на убийцу. Ничего, как будто тут убрались после совершения злодеяния. — За всё время, что мы были знакомы, Йоко ни разу не говорила мне о своих переживаниях, — Сузьюм остановила свой взгляд на полке с наградами, там были самые важные для Кавасаки награды: призовые статуэтки, грамоты, медали за первые места. — Но в тот день она была сама не своя. Все время оглядывалась, хоть мы и были в закрытом помещении. Она говорила, что накопала на какую-то шишку компромат, однако этого не хватало для обвинения в его сторону. — Ты знаешь, про кого она говорила? — Нет, — она все так же смотрела на полку с наградами и улыбалась сама себе. Пока не поняла, что не хватает одной вещи — Ники, полученное во время университета. У Кавамуры была такая же, только за другой конкурс. — Здесь нет Ники. Детектив подошёл к ней и сам стал рассматривать полку. Он ничего не говорил. — У меня такая же статуэтка дома. Сейчас, — Кавамура стала быстро искать телефон в сумке, она хотела показать ему, как выглядит вещь. Достав его, она быстро начала листать свою галерею в поиске фотографии, где могла засветиться фотография, и пролистала её, но тут же вернулась к ней, прибавляя изображения и тыкая ногтем на неё, показывая детективу. — Вот! Только я не могу понять, зачем её забрали. Она ведь из дешевых изделий, но все равно представляла ценность для нас. — В ней можно что-то спрятать? — Ран выхватил телефон из рук Кавамуры и достал свой для того, чтобы отправить изображение себе. Пользуясь такой возможностью, он добавил свой номер телефона и сделал дозвон себе. Мало ли что случится. — Нет, — она покачала головой и снова же посмотрела с сожалением на тело своей коллеги, закусив нижнюю губу. Она думает, что ей надо было остановить её, но кто знал, что это может привести к такому? Печально, что так произошло. Всё же она была не чужой для Сузьюм. — Это не твоя вина, — Хайтани не поддерживал, лишь констатировал факт. Он сунул ей телефон в руку и тоже перевел свой безразличный взгляд на тело. — Радуйся, что она тебя в это не втянула. Ты знаешь её родителей или близких родственников? — Знаю. У неё только мама с младшим братом. — Отлично, — Ран дал пару указаний своим коллегам и попрощался с Санзу, показывая ей жестом, чтобы шла за ним. — Сначала заедем к ним, а потом в ваш главный офис, может, там что-то найдем. — А ноутбук проверили? — в её голосе слышались нотки заинтересованности, хотя она и понимала, что хранить такую информацию, о которой говорила знакомая — глупо. — Его нет, — грубо ответил детектив, если бы он был, то явно Ран не был таким злым, потому что это было хоть что-то, чем ничего. Тот кто это сделал, пока на шаг впереди, и Рану Хайтани это не нравится.***
Разговор с матерью Кавасаки ничего не дал, так же, как и проверка рабочего места. Ну ладно, «ничего» — громко сказано. Выяснилось, что Йоко разругалась со своим помощником и «попросила» его уйти. У него был мотив для убийства. Сэтору и Йоко часто ругались, но всегда приходили к компромисс. Но, похоже, в этот раз что-то пошло не так. И детектив с журналисткой сразу направились в нему домой. — Не думаю, что Сэтору мог убить Йоко, — Сузьюм не хотела принимать тот факт, что загадка убийства её знакомой так проста. На душе скребли кошки, ведь она знала их двоих и даже знала, что в самом начале у них были отношения, которые не сложились. — Не всегда бывает так, как ты хочешь, — буднично произнес Ран, следя за дорогой, по которой они ехали. — Люди и не за такое убивают. Убийство — это навсегда. — Поверь, я знаю его. Может, они и ругались, но он бы не причинил ей вреда, — кому она пыталась доказать невинность её знакомого? Детективу, который живет своей работой и опыта у него хоть отбавляй? Или же себе? — Говоришь так, как будто знаешь больше, чем я, — он усмехается. То, как Кавамура пытается доказать в первую очередь себе, что Сэтору невиновен, забавляет. — У них были отношения, — без каких либо эмоций произнесла журналистка. — Что? — Хайтани резко повернул голову в её сторону. И она молчала об этом? Он сильнее сжал руль, что было слышно скрип и снова начал смотреть на дорогу, а то точно врежется во что-нибудь. — Ты сама ему петлю на шее затянула. — Готова поспорить, что это не он. — У меня времени нет на глупые и бессмысленные споры. Всю оставшуюся дорогу Кавамура выполняла часть своей работы — задавала вопросы Рану Хайтани. Он же, в свою очередь, кратко отвечал на них без каких-либо подробностей. — Краткость — сестра таланта, — глуховато произнесла девушка. — Просто хочу, чтобы ты отвязалась побыстрее и не мешала мне, — как обычно, сухо. — Зато честно, — Сузьюм хмыкнула, убирая свой блокнот обратно в сумку, и вышла из машины, ведь они уже были на месте и пошла в сторону. — Давай я зайду первая, а ты постоишь в стороне? Он ничего мне не сделает. — Потом мне писать кучу бумажек из-за того, что ты пострадала? — скорее всего, это был риторический вопрос с его стороны, он развел руки в стороны и коварно улыбнулся. — Давай. Не я, так другой хоть влепит тебе. — Какой ты «добрый», — Кавамура закатила глаза, но зашла в задание, а следом за ней и детектив. Он не стал отговаривать её, да и желание у него было. Подниматься им никуда не надо, так как Сэтору жил на первом этаже и подойдя к его квартире, Сузьюм нажала на звонок, два раза оповещая о том, что к нему пришли в гости. Она закинула сумку на плечо, спокойно ожидая, когда ей откроют дверь. Она ещё раз позвонила в звонок и только после этого ей открыли дверь. Рана не было видно, так как был скрыт за дверь, но он прекрасно всё будет слышать и в любой момент, когда ему надоест этот спектакль, выйдет и наденет наручники на подозреваемого. На неё смотрел молодой человек лет 29, весь растрепанный, как будто только встал. Он хрипловато произнёс: — Кавамура? — он явно не ожидал её здесь увидеть и быстро стал руками приглаживать растрепанные волосы, которые не хотели проводиться в нормальный вид. — Что ты тут делаешь? — Йоко мертва. Сэтору замедлился и удивленно посмотрел на журналистку, что с сожалением смотрела на него. В голове не укладывается данная информация. Они же только вчера вечером поговорили с Кавасаки и всё было нормально. — Погоди… Что значит «мертва»? — Не тупи, то и значит, — она толкнула Сэтору в его же собственную квартиру и следом зашла к нему не закрывая дверь. — Скажи честно — ты знаешь, что произошло? — Что? Нет, конечно, — он начал ходить из угла в угол по квартире запустив пятерню в волосы намереваясь ненароком выдернуть себе волосы. — Сэтору, полиция подозревает тебя, лучше скажи всё, что знаешь, — она всё так же с сожалением смотрела на него. Кавамура ощутила как сердце предательски сжимается от такой картины, потому что первый раз видит Сэтору в таком состоянии. Это давало ей понять, что он невиновен в её смерти. — Да, не виновен я! — он резко подошёл к Сузьюм, хватая её за плечи, начиная трясти. — Мы поговорили вчера с ней, даже вроде всё решили, и я ушёл пить с друзьями в бар. Меня не за что обвинять! — Отпусти меня, — она пыталась отцепить его руки со своих плеч, что сжимали её всё сильнее и сильнее, в какой-то момент Кавамура даже вскрикнула, так как молодой человек перестарался со своей хваткой и явно останутся синяки. — Сэтору Такаги, — Вы арестованы по подозрению в убийстве Кавасаки Йоко, — Хайтани отцепил его от журналистки и надел на него наручники, ведя его в сторону улицы. — Вы имеете право хранить молчание. Всё, что вы скажете, может и будет использовано против вас в суде.***
На удивление, вся троица доехала спокойно до полицейского участка, хотя в машине атмосфера была угнетающей. Каждый думал о своём, но каждый не хотел прерывать негативное молчание, так как просто не было смысла. По прибытию в убойный отдел, Ран отвел Сэтору в комнату допроса и оставил его там, а сам направился в кабинет кайша для того, чтобы доложить информацию, как и положено. Кавамура направилась в комнату отдыха. Там никого не оказалось и она могла спокойно выпить кофе и поразмыслить о происходящем. Она достала свой блокнот с разными записями, который таскает везде, зачастую используя для работы, и принялась выписывать всё, что знает, создавая свою цепочку событий. Что-то зачеркивала и записывала заново, где-то добавляла — получился большой клубок путаницы, а не цепочка, но она понимает, и этого ей достаточно. Сузьюм до сих пор не считала Сэтору виновным. Он лишь жертва обстоятельств, и этим кто-то воспользовался. От дальнейших мыслей её потревожил сам Ран Хайтани. — Прекращай дурью маяться — пошли, — за несколько километров можно было понять, что Хайтани очень недоволен. Возможно, что в кабинете начальства был не самый приятный разговор, что привело к тому, что Ран держится из последних сил, и если подозреваемый ничего толком не скажет, он будет в бешенстве. — Кофе у вас дерьмовый, — пожаловалась Сузьюм, она думала, что ее стошнит из-за этого кофе, что заварила себе. Но выбирать не приходиться. И она выпила его. Ран ничего ей не ответил. Он сам этим кофе давится каждый день на протяжение нескольких лет — привык. Хайтани не разрешил присутствовать в самой комнате, но разрешил наблюдать за процессом. Начиналось спокойно и девушка делала заметки у себя для будущей статьи. Все проходило гладко, пока Ран не начала давить на Такаги с целью выбить у него признания. Но подозреваемый молчал, либо же отрицал свою вину. Кавамура уже перестала делать записи, да и слушать тоже. Она погрузилась в свои мысли, да только её оттуда же сразу вытащили. — Ран в бешенстве, — лениво произнёс неизвестный для Сузьюм человек. Или же известный? Он скучающим взглядом смотрел на то, — как детектив пытался выбить признание, что выходило не очень. Кавамура ойкнула от того, что она просто не ожидала увидеть и услышать здесь ещё кого-то. Однако, когда она посмотрела на него, сразу поняла, кто это. Риндо — младший брат Рана. Даже сейчас они похожи: такой же цвет волос, те же ленивые черты лица и такая же ухмылка, что и на фотографии, которую она видела. Младший косо на неё уставился и познакомился: — Риндо, но это и так понятно. — Кавамура Сузьюм — журналистка из «TAS», — голубоглазая, как и вначале дня дежурно улыбнулась и больше ничего не говорила. — Я думал, что его фанючки начали ходить за ним следом, — он саркастически усмехнулся, крутя в руке зажигалку. — С такой фан-базой ему в модельный нужно уходить. — Так он знает? — журналистка удивленно это произнесла и наклонила голову, не веря тому, что она услышала. Она ведь догадывалась, что Ран ей врёт на этот счёт. — Что ему сделали фан страничку в twitter’е? Конечно. Он этим каждый раз хвастается, — Риндо цокнул языком, его это раздражало, но в какой-то степени он был рад за брата. — Вот пиздабол… — черноволосая находилась в недоумение, ведь получается, что она позволила себя обмануть, а ей это было неприятно. — Да, ты ещё много не знаешь, — младший Хайтани лениво улыбнулся, убрав руки в карман штанов. Дальше они стояли молча и слушали, как Ран давит на Сэтору, говоря ему, что статуэтку и ноутбук нашли у него в квартире, как и предполагаемое орудие убийства. И, что ему нет смысла отпираться, ведь его вину всё равно докажут. Кавамура не верила тому, что это и вправду мог быть Такаги, но все улики говорили об обратном. В глубине её голубых глаз читалась грусть. — Ладно, передай ему, что я заходил, у меня нет времени ждать его, — он не стал дожидаться, когда допрос закончится и ушёл по своим делам. Сузьюм, думает, что он просто пришел навестить своего брата, а не по делу, хотя Риндо было что сказать Рану. Всего через десять минут после ухода младшего Хайтани, Ран закончил и зашёл в комнату наблюдения, где его ждала недовольная Кавамура. Он не будет извиняться за то, что давил на Сэтору, а ей пора принять, что он виновен. Нет здесь никакого заговора, только тупая причина убийства от бывшего парня и работника Кавасаки. Люди убивают и просто так, как говорилось — Убийство — это навсегда. — Не строй такое недовольное лицо, — детектив помассировал свои виски. — Это было ожидаемо. — Я не из-за этого, — она сложила свои руки на грудь, пронзительно смотря на Хайтани. — Вот стою, думаю, уйди из одной профессии в другую, например, стать писательницей детективов и ходить хвостом за одним противным детективом. — Не дай бог, — если она так поступит, то Ран точно убежит в лес, чтобы не терпеть каждый день эту журналюгу. Он только выплеснул свою агрессию на Сэтору, но если она продолжит, то в этот раз ему некуда её выплескивать. Хотя… Он может в тихую от кайши сделать пару глотков виски из спрятанной фляги и тогда будет хорошо. — К тебе брат заходил. — Понял. Санзу написал, — Ран уставился в свой телефон, что-то печатая в нём, а потом пошёл к выходу из комнаты наблюдения. — Устрою тебе экскурсию в обитель судмедэксперта. Иди к лифту, мне надо взять одну вещь. Дождавшись, когда Хайтани выйдет из комнаты, девушка прижалась лбом к стеклу, смотря на разбитого Такаги, который первый раз на её памяти плакал от безысходности. Через пару минут она вышла из комнаты и направилась в сторону лифта. Она облокотилась о стенку и стала наблюдать за участком со стороны. Удивительно ещё только день, а сейчас гораздо тише, чем было утром. Конечно, все заняты своей работой и тому подобное, ну или же за такой короткий срок она начала привыкать к этому. Как-никак в её профессии постоянно надо подстраиваться под что-то или кого-то. Кавамура не заметила того, как к ней прикоснулись и затолкали в лифт. — Эй, а полегче нельзя, Ран? — она сердито на него зыркнула, поправляя рукав белой рубашки. Серьезно, это первый опыт, когда с ней так обращаются на работе. Хайтани вроде говорил, что у него есть напарник, только он сбежал от него с таким отношением. — Нет, — он нажал на кнопку цокольного этажа и сам же прижался спиной к стене, упирая свой взор на потолок. Журналистка оценивающим взглядом окинула его, делая у себя в голове какие-то заметки. — Ты очень красив собой и знаешь об этом. Ты мог с легкостью уйти в модельный или что-то с этим связано, но вместо этого ты выбрал полицию. Почему? — Не знаю, Кавамура. Ты журналистка — скажи свою версию. — Ты окончил университет, возможно, очень хороший и у тебя был очень большой выбор. Ты мог выбрать любую профессию, но выбрал именно эту. Это говорит о том, что что-то произошло. — она чувствует и видит, как Ран прожигает в ней дыру. Видит, как испепеляющие он на неё смотрит, как его ладони сжаты в кулаки, стараясь подавить эмоции. — Не с тобой. И не твоим братом. Возможно, вы оба задеты, но не настолько. Пострадал близкий человек? Преступника не поймали, поэтому ты здесь. — Так себе трюк, — Ран вернулся рассматривать потолок в лифте, который он видел уже сотни раз, как и всё в этом здании, он ненавидел до глубины души. — Сюжет всегда есть, просто надо его увидеть. Лифт издал сигнал о том, что они на месте и открыл свои двери. Хайтани шёл впереди, ничего не рассказывая, а ведь обещал устроить экскурсию. Голубоглазая не чувствовала того, что она задела его за живое. Он дал добро на то, чтобы она сказала свою версию и — она сделала это. Только поэтому ей ещё не прилетала оплеуха от него. Честно, ей все равно. Её первоначальная задача — взять у него интервью и как можно больше вытянуть из него информацию. То, что есть у Кавамуры — достаточно, но ей нужно больше, ибо придется и вправду выполнять глупую затею с писательством в жизнь. Она уже успела осмотреть помещение, по которому они шли, и когда они зашли к судмедэксперту, запахло разными больничными веществами, а сам Харучиё лишь мельком взглянул на этих двоих, возвращаясь к подписанию каких-то документов. — Это не оно, — глуховато послышалось с его стороны. — Ты даже не посмотрел, — коротковолосый придирчиво посмотрел на Санзу, который даже не рассматривал орудие убийства, находившееся в руках детектива. — Смотрел. Это дамасское четырех дюймовое лезвие, — судмедэксперт встал со своего места и подошел к телу, дабы показать раны на нём. — Он слишком мал, чтобы оставить такие раны на теле. — Использовал другой нож? — Судя по нанесению углов ран — убийца должен быть примерно твоего роста Хайтани, — Харучиё показывает на теле определенные раны. — Какой рост у вашего подозреваемого? — Где-то 170, — непринужденно ответила Сузьюм. — Как бы печально не звучало. Нет, это не он. — розоволосый разводит руками в сторону, но после снова начинает показывать на нанесенные увечья на мертвом теле. — Обратите внимание на форму кровоподтеков вокруг ран тут и тут. Это значит, что убийца наносил удары с такой силой, достаточной продавить кожу. — Вижу, — Ран внимательно следил за рукой Санзу, подмечая всё, что тот говорит. — В результате раны получились глубже, чем длина лезвия самого ножа. — Лезвие ножа было заточено так остро, что крошилось при контакте с костью. — голубоглазый перестал что-то показывать на теле жертвы и красноречиво смотрел на Хайтани. — Это осколки от одного и того же оружия, Ран. Это дело профессионала с хорошей военной подготовкой. Убивает с одного удара, а прочие раны наносит, чтобы скрыть мастерство. Ран молчал. Они с Харучиё без слов понимают, с кем теперь связанно это дело. И в этот раз Хайтани не планировал снова остаться ни с чем. Каждый раз, когда он наступал на хвост этому человеку, каждый раз этому ублюдку получалось выбраться и оставаться безнаказанным. Ран не планировал в этот раз его отпускать. В его глаза читалось решимость вместе с капелькой безумия. Кавамура стояла в один момент и близко и далеко от них, где-то средне. Она внимательно рассматривала участки тела, которые показывал Санзу, слушала их разговор, но понимала, что ничего не понимает. О ком они вообще говорят? Сейчас она была похожа на ту обезьянку, что хлопала тарелками. Только тарелками не хлопала, а стояло ровно, как по струнке. Одно её радовало — Сэтору — не виноват, а значит может быть свободен, если найдут настоящего убийцу. Получается, что Йоко и вправду могла перейти дорогу не тому человеку, собирая на него компромат? — Кавамура, твоя работа на сегодня закончена, — Ран обратился к ней, попутно кому-то снова набирая сообщение в телефоне. — Было неприятно с тобой поработать. Надеюсь, больше не увидимся. — Чт… Эй! Так дело не пойдёт, Хайтани, — девушка была недовольна таким поворотом, её ладони были сжаты в кулаки, что ногти впивались в кожу, губы сжаты в тонкую полоску, а брови были сдвинуты ближе к переносице. Всё её лицо говорило о возмущение с недовольством. — Я по работе должна находится с тобой целый день, а только начало вечера. К тому же я не все вопросы задала. — Радуйся, закончила раньше, — Ран быстро пошёл к выходу из помещения, даже не удосужившись проводить гостью в принципе к выходу. Все его движения были резкими. — Попытай удачу в следующий раз. Детектив скрылся, даже не попрощавшись. Кавамура стояла как дура в этом помещении с трупом и судмедэкспертом, который, как назло, даже ничего не говорил. Харучиё был настолько спокоен, такое чувство, что он постиг дзен. Честно говоря, ей сейчас хотелось накричать на него, почему он так спокоен, найти Рана и тоже высказать ему всё, что думает. — Выход знаешь где, — этот загробный голос розоволосого напомнил ей, что лучше поскорее уйти. Она сделала это. Стоя на улице, голубоглазая кусала свои губы до крови. Сейчас она приедет домой и сядет выполнять оставшуюся работу. Ей не нравится, что всё так вышло, тем не менее, это обычное дело, когда журналиста больше не намерены терпеть. Её так же беспокоило дело умершей знакомой, ведь убийца до сих пор на свободе. Найдут ли его? Думает, что да. Ран из тех людей, который выполнит свою работу идеально, поэтому всё в его руках. Сузьюм до сих пор переваривала разговор Хайтани с Санзу, они явно знают больше. Ладно, Как бы Кавамуре не хотелось знать — её не касается. Меньше знаешь, крепче спишь.***
Была уже поздняя ночь, а журналистка сидела перед включенным ноутбуком с открытым пустым документом. За всё это время она так и не смогла написать хоть что-то. С уверенностью набирала предложение, а потом удаляла его, так как ей не нравилось. Готова была рвать на себе волосы из-за этого. У неё ещё полно времени, но ей бы хотелось закончить это раньше, а не бегать с горящим дедлайном. Кавамура сделала все дела по дому в надежде, что после этого получится написать что-то стоящие: приготовила ужин, к которому не притронулась, так как кусок в горло не лезет, убрала свою домашнюю рабочую зону, даже в ванне повалялась, снимая с себя напряжения. Шум дождя за окном должен успокаивать, но получается наоборот, только сильнее раздражает. Девушка простонала что-то нечленораздельное и опрокинула свою голову на спинку маленького, но такого удобного дивана. Глаза бегают по комнате вверх тормашками, пока не цепляются за стеклянный шкаф с полками, где находились разные вещи: от безделушек до важных ценностей, таких как призы за различные мероприятия. « — Кавасаки, ты чего застряла пошли на кухню. — девушка с добродушной улыбкой выглянула из кухни для того, чтобы позвать выпить чаю. Она увидела, как знакомая быстро поставила на место Нику и отошла от стеклянного шкафа, когда услышала голос Сузьюм, поворачиваясь к ней. — Хорошо, мне как раз надо с тобой поговорить, — русоволосая девушка неловко улыбнулась ей, как будто её застали за неприличным делом. Она последний раз взглянула на полку с наградами, задерживая свой взгляд на Ники, и направилась в сторону кухни, оглядываясь по сторонам, в особенности вглядываясь в окна — Я помню, как мы жаловались, что статуэтка так себе, — рассмеявшись, проговорила Сузьюм». Подойдя к шкафу, черноволосая открыла дверцу, взяла с полки статуэтку Ники, начиная крутить её в руке, не понимая, чем она такая особенная. Самая дешевая награда, детали в ней даже не проработаны. — И чего в ней такого особенного? — она всё вертела в руках эту награду, она решила потрясти её и услышала совсем тихий звук чего-то лишнего в ней. Она сделала ещё это, ещё раз убедившись, что ей просто показалось, но нет, там и вправду что-то было. Осталось только понять, как вытащить это что-то. Все пальцы можно было переломать, пока она мучилась с тем, чтобы достать флешку, выпавшая из подставки, на которой стояла Ника. Кавамура даже не поняла, как она её открутила. Но зачем об этом задумываться, когда около её ног валяется маленькая флешка. Этой вещи вообще не должно было быть. Положив не нужную награду в сторону, Сузьюм подняла носитель информации с пола, детально рассматривая его — не примечательная серая флешка на 8 гигов, которая хранит какую-то информацию. Вернувшись к включенному ноутбуку, девушка не с первого раза вставила флешку в разъем для неё, однако, сделав это — не решалась открыть появившуюся папку на рабочем столе. Возможно из-за этой информации и умерла Йоко, а пожить Кавамура ещё хотела. Она может поступить намного правильней и убрать флешку в дальний ящик, а с утра отвезти в полицейский участок и передать вещь Рану. Одна. Соблазн узнать, что там так велик, что пожирает её изнутри. Подумав ещё добрые пару минут, с отвлечением на пустой документ, который она всё не может заполнить, закрыв его, она открыла данную папку, рассматривая содержание в ней. Открыв первый попавшийся документ, начала вчитываться в него, сначала ничего не понимая. Но чем дальше она заходила, тем сильнее чувство тревоги и страха становилось. Пока она просматривала всё, что находилось в файле, — ночь сменяется ранним утром, а дождь, в свою очередь стих, оставляя после себя запах петричор. Захлопнув крышку ноутбука, Кавамура резко вытащила флешку, ей плевать на внешний вид, главное добраться до полицейского участка с этой вещью, что хранила в себе важную информацию. Краем уха она услышала, что дверь в её квартиру со скрипом открывается, хотя она точно помнит, что закрывала дверь на замок. Действовать надо быстро. Взяв со стола свой телефон, она быстро ушла в свою комнату, закрыв её на замок. Сердце бешено билось из-за страха неизвестности, но в руках себя держала. Всё это время флешка находилась у неё в руках. Она сжимала вещь так сильно, что казалось, захотеть она разжать ладонь — не получится. Свободной рукой разблокировав свой телефон, Кавамура стала искать того, кому она может позвонить и попросить о помощи, но пролистав свои контакты несколько раз, она никого не нашла, пока на глаза ей не попался «Ран Хайтани». — Когда только успел… — она тут же набрала его номер, долгие гудки только сильнее тревожили её, не замечая за собой, как стала медленно и глубоко дышать. Ран всё не брал трубку, а Сузьюм в который раз сглатывает свои собственные слюни во рту. — Слушаю, — сейчас, голос Хайтани для голубоглазой казался спасительным. Услышать его монотонный голос сейчас было только в радость, не было похоже на то, что он вообще спал этой ночью. — Ран, я нашла флешку Кавасаки, где она хранила информацию, о которой мне говорила, но… — она пыталась говорить максимально тихо, но чтобы детектив услышал её. Девушка слышит, как за дверью кто-то ходит и что-то ищет. И он уже совсем близко к её комнате. — Что «но»? — В моей квартире кто-то есть, — глаза её лихорадочно смотрели на закрытую дверь ведущую в гостиную, ручка которой начала дергаться в попытки открыть дверь. — И он пытается вломиться в мою комнату. — Уходи из квартиры, — на том конце провода было слышно, как Хайтани шелестит бумагой и неразборчиво для Кавамуры что-то кому-то говорит. — Я скоро буду. Сузьюм не успела ничего ответить, как Ран уже отключился, ей не оставалось ничего, кроме как убежать из своей же родной квартиры через окно по пожарной лестнице. Когда она была в самом внизу, подняла свою голову для того, чтобы взглянуть на своё окно. Из него смотрел незнакомый ей мужчина, лица которого она не видела из-за черной кепки и маски. Поняв, что так просто она от него не отвяжется, побежала по улице в надежде оторваться или скрыться от неё. Кавамура спиной ощущала, как за ней бегут. С физической подготовкой у неё было плохо, и она всего через пару метров начала чувствовать себя нехорошо. По ещё пустым улицам она бежала со всех ног, огибая лужи разного размера, что не всегда получалось — низ чёрных домашних штанов был испачканым и сырым, но её это не волновало. Воздух на улице был свежим и холодным, легкие начали гореть от бега, а лицо становилось пунцовым. Чёрные волосы развевались на ветру, путаясь между собой. Ей бы остановиться, перевести дыхание, но она всё бежала и бежала. Сколько Сузьюм пробежала, не знает, но в одной руке она продолжала держать флешку, а в другой — телефон. Страх за свою жизнь овладел ею и придавал силы двигаться вперёд, только мозг в этой экстренной ситуации отказывался логически думать. Вот она и забежала в ещё не полностью осветленный переулок, где она могла бы спрятать, если бы там было хоть что-то кроме пустоты и гробовой тишины, что была прервана бегущей от погони девушкой. Если перебежит этот переулок, то, возможно, ей удастся оторваться от преследования. Вот только в середине этого безжизненного места, через чёрный вход кто-то ворвался. У Кавамура в глазах плывет, а от резкого звука скрипа железной двери — вздрогнула и остановилась, поднимая свои дрожащие руки то ли от бега, то ли от страха наверх, глядя на то, как мужчина, который предстал перед ней, наставил пистолет. Её голубые глаза расширились в ужасе от происходящего, тело начинает неистово дрожать, а к горлу подступал ком, который при всём желание она бы не смогла сглотнуть. — Не стреляй! — из последних сил прокричала журналистка и закрыла свои испуганные глаза. Послышался выстрел, но боли она не почувствовала. С осторожностью и затаив дыхание, девушка открыла сначала правый глаз, а потом и левый, рассматривая себя на получение ран. Однако Сузьюм была цела и невредима. Выдохнув очень громко с облегчением, начала оглядываться по сторонам. Первым же делом посмотрела вперёд, где перед ней стоял Ран с пистолетом в руках. На глазах у неё начались наворачиваться слезы от этих событий, и она без всяких сил осела на сырую землю. Посмотрев назад, черноволосая увидела лежащее и ещё теплое тело на земле. Пуля попала ему с точностью в лоб. У него не было никаких шансов. Сейчас она готова была зареветь, как маленький ребенок, но Кавамура сдерживала себя, лишь снова перевела взгляд на Хайтани и сиплым надломленным голосом произнесла: — Спасибо. Детектив промолчал. Он подошёл к незнакомцу, рассматривая его, что-то сказал себе под нос и цыкнул, возвращаясь к девушке, поднимая её за одну руку с земли. — Ясутоши Нисимура — про него говорила Йоко, на него она собирала компромат, — ей было тяжело это говорить, потому что она всё никак не могла отдышаться после такого. Ноги не слушались и дрожали, стоять было тяжело. — Я знаю, — Ран с осторожностью отвёл её к стене, дабы у неё была хоть какая-то опора, он кивнул на мужчину. — Это его наёмник и это он убил Кавасаки. — Откуда? — В морге, когда Харучиё говорил про раны. Это происходит не первый раз, — Хайтани осмотрел девушку на наличие ран, которых не было, и уже готов был отойти, да только девушка схватила его за руку. Без лишних слов она вложила в его ладонь флешку с информацией. Голубоглазая внимательно смотрела в его аметистовые глаза — слова им были не к чему. Поддавшись порыву, Сузьюм крепко обняла Рана, а тот, в свою очередь, похлопал её по спине. — Прекращай, мне не нравится, — коротковолосый хитро усмехнулся прищурив свои глаза, и отпустил девушку, которая могла упасть, если бы не прижалась к стене. — Врёшь, ты любишь внимание к себе, — на её лице появилась кривая, но счастливая улыбка, а сама она перевела свой взор на небо, с осторожностью спрашивая. — Этого хватит, чтобы засудить его? — Нет, — Ран сказал честно. — Он не самый главный в этой истории. Есть кто-то выше и этот кто-то умеет прятаться. — Тогда всё было напрасно? — нет, Кавамура всё же не может стоять, и она снова уселась на землю, смотря снизу вверх на Хайтани. — Нет, — это прозвучало так уверена, что девушка и сама готова была поверить в это. — Они ещё получат своё. — Я помогу, детектив. — Я не собираюсь больше спасать твою жопу. Журналистка хмыкнула себе под нос. Где-то вдалеке слышно сирены полицейских машин, которые, скорее всего, вызвал Ран. Кавасаки не нарочно втянула Кавамуру в эту историю. Значит, таков сюжет судьбы Сузьюм. В груди появляется чувство умиротворенности, сейчас, ей ничего не грозит и она может спокойно насладиться последними будними днями в её жизни перед большой игрой.