А точнее уже любил
Последнее, что смогла увидеть железная леди школы Невермор – тёмные, как смоль, холодные глаза. В них можно было утонуть. Они всегда отдавали смертью и. . . Розами? Да, теми самыми, что Мортиша так любила выращивать в их комнате. Те дни вспоминались, как что-то теплое, пусть и с привкусом грязи. Две абсолютно разные девушки. Фрамп – импозантная и страстная девушка, чье имя гремело на всю школу. Её агатовые локоны манили к себе каждого, а хрустальное кукольное лицо вводило в экстаз любого, на кого упадёт её хищный взгляд. И Уимс – высокая и статная юная леди, знающая себе цену и имеющая достойный внутренний стержень, чтобы с лёгкостью справляться в учениками в стенах школы. Голубые глаза с отливом лазури и светлые волосы являлись противоположностью той самой пантеры из федерального клуба. Плюс и минус, как сказали бы математики, но эти двое называли себя по дружески – соперники. Забавно, что это всё стерлось в пелене времени. Теперь одна где-то в дали, окружённая любовью семьи и жгучей страстью, а вторая всё так же заперта в стенах школы изгоев, где теперь уже она кружит над учениками словно дикая рысь, чтобы на территорию не позарилась ни одна злостная лапа. Их миры давно разделились, но всё же камин в кабинете директора может похвастаться не одной трагической историей, ведь именно в нём Ларисса сжигает свои откровенные признания в любви к единой, кому она смогла доверить своё сердце. Глупо, не правда ли? Любой другой уже давно бы закопал всё это глубоко в памяти, чтобы не мучить себя. Но это была не просто симпатия или увлечённость. . . Нет. Вы знаете, что такое синдром первой любви? Не той, которая вызывает лишь плотские желания, а настоящей, чистой. Так вот, к сожалению эта болезнь не лечится. Она может ослабнуть, притаиться в глубине сердца небольшим шрамом, но точно не исчезнуть. Так вот, к сожалению этот недуг постиг и Уимс. Мортиша слишком глубоко засела в её памяти, будто сорняк, который с каждым годом разрастается всё сильнее. Попытки спрятаться в других связях или закопаться в работе приводили к одному – опустошённость. Женщина чувствовала, что с каждым разом угасает всё сильнее. Она ненавидела Гомеса Аддамса, что забрал её. Она ненавидела Мортишу, уже Аддамс, за то что сбежала. Она ненавидела. . . Себя? Ведь несмотря ни на что любила эту бестию. Не могла долго злиться и слать проклятия, ведь счастье любимых – самое дорогое сокровище на свете. Каждый вечер перелистывая альбом Ларисса утопала в воспоминаниях. Вот они мчаться на каноэ с флагом к берегу и берут первое место. Фрамп крепко обнимает подругу, благодарит за победу и оставляет дружеский поцелуй на щеке. А вот они уже выбираются в склеп, где проводят всю ночь, пугая друг друга страшными историям. Или те ночи, когда они от усталости валились с ног и засыпали на одной кровати. Всё это – не стоит и тысячи золотых слитков. Ведь именно тогда Уимс чувствовала себя. . . Счастливой. Что уж скажешь. Уэнздей – совершенно другая. Холодная и неприступная, та кто не на шаг не отступит от своего, несмотря ни на что. Она не ценит близких, причиняя им боль и подвергая опасности. Да и сколько проблем она принесла школе за время обучения. Даже не посчитаешь. . . Ужасная головная боль! Сразу видно – Аддамс. Но теперь душа скрипела ещё сильнее, заставляя сердце сжиматься, ведь эти глаза. . . Цвета роз. Два больших уголька, сверлящие тебя на сквозь. Прямо как у неё. . . Теперь вино не приносило удовольствия, а даже наоборот. Каждый раз когда эта девчонка мелькала мимо детектора, то Ларисса улавливала силуэт её. . . То есть, Мортиши. Она уже давно принадлежала другому и была там счастлива. А юная мисс Аддамс тем временем продолжала накликать на себя неприятности, заставляя сердце железной леди ломаться на куски. Если с ней что-то случится? Если она в следующий раз не вернётся? Если этот Хайд порвёт и ее? Уимс не готова была выдержать это, ведь она – наследие её первой и единственной настоящей любви. Фрамп доверила свою дочь именно в руки Лариссе, зная, что рядом с ней будет в безопасности. Нельзя было потушить единственное, что осталось между ними.Так, что же видят люди перед смертью?
Яд белладонны действовал быстро и наверняка, Уимс знала это, пусть и не хотела принимать. Она встречает свою смерть на полу оранжереи, смотря на Уэнздей. Свет потихоньку гаснет, в глазах двоится, воздух больше не поступает в лёгкие, а в голове лишь одно: «Прости. . . Прости меня, моя роза».