Coemeterium Temptatio

      - Питер Юджин Барджман, - прочитал Уэтмор, и его осенило. – Это что же, он и есть? Твой муж?       - Да, именно он, - еле произнесла Дейзи, все еще глядя в ту самую точку. – А мне сказали, что его тело отправили на родину, в Теннесси. Наврали-таки для моего спокойствия.       - Ну а это не может быть полный его тезка?       - Да брось, нет, конечно. Такой тезка, чтобы совпало полное имя, место и дата рождения? Это нереально, - слегка заплетающимся языком сказала Дейзи и рассмеялась.       Перси разглядел на надгробии год рождения и поразился:       - 1885-ый? И тебя за него выдали замуж? Обалдеть! Выдают за стариков, а потом удивляются, что так все оборачивается.       - Ну, обернулось не из-за того, что он старик. Бэла Лугоши такой же, и даже старше на три года, но вот за него бы я замуж пошла. Хотя нет… Я недавно читала, что он несколько раз был женат, и тоже избил жену. Для меня это было разочарование года, но я все время об этом забываю, потому что о нем у меня отложились только лучшие воспоминания. Он должен быть в первую очередь хорошим актером, только и всего, а остальное меня не касается.       Дейзи облокотилась о надгробие и произнесла:       - Ну, здравствуй, супруг! Неожиданная встреча, не правда ли? Ой, а я не одна! Знакомься – это Перси Уэтмор, мой возможный любовник, племянник самого губернатора, между прочим! Растем по карьерной лестнице, так сказать: он по своей, я – по своей. И я должна ответить на его предложение становиться ли его любовницей или нет. Что ты мне посоветуешь? Я даю тебе шанс посмертно исправиться, потому что ты всегда давал мне плохие советы.       Произнося это, Дейзи медленно присела на корточки и стала поглаживать надгробие; ее затуманенный взгляд устремился вдаль. Перси не мог оторваться от этой сцены, и, очнувшись, сказал:       - Ну, ничего себе. Чувствую, сейчас земля разверзнется и поглотит нас с тобой, а под ней твой муж вместо того, чтобы дать совет, сурово нас накажет. Может, не стоит зря тревожить духов?       - Молчит, - вздохнула Дейзи. – Но, может, это потому, что я пьяна и ослаблена для восприятия тонкой материи.       Тут ее задумчивый взгляд резко поменял выражение, в глазах сверкнули дьявольские огоньки, и, встав напротив могилы, она плюнула на нее.        - Ты чего? – воскликнул Перси и рассмеялся.       - Давай тоже! – Дейзи схватила его за локоть. – Интересно, получится ли тебе меня переплюнуть.        Перси ожил: он поверить не мог, что когда-нибудь та, к которой он будет испытывать особые чувства, сама предложит плеваться в могилу ее бывшего мужа. Происходящее казалось ему настолько нереальным, что он сам почувствовал опьянение, хотя он выпил всего маленький глоток довольно крепкого бурбона.       - Да легко! – сказал он и плюнул. Его слюна даже не долетела до места, тогда как Дейзи попала примерно в середину.        - Что-то я не в форме, - усмехнулся Уэтмор.        - Ну, ты набирайся пока как сил, так и слюны. Теперь моя очередь!       Дейзи снова плюнула, и на этот раз… попала аж на надгробие.       - Ничего себе меткость! – восхитился Перси.       - Потому что у меня есть мотивация! – с гордостью ответила Дейзи.       - У меня, получается, нет. Да и к тому же, если бы не твой муж, мы бы не познакомились, - и Перси плюнул второй раз: теперь его плевок почти достиг первого плевка Дейзи.       Третьим плевком Дейзи попала между надгробием и своей первой «меткой», а Перси догнал девушку на уровне надгробия, но попал не на него, а в сторону. Тем не менее, этот «раунд» решили засчитать в пользу Перси. На четвертом Дейзи уже выдохлась, и ее «метка» не долетела до могилы, а Перси почти-почти попал на надгробие.       - Ничья, получается, - сказал Перси. – Потому что четыре раза. Давай пятый, последний, - и плюнул. «Метка» попала примерно на середину могилы. В дело вошла и Дейзи – и результатом было новое попадание на надгробие.       - Я выиграла, я выиграла! – радостно воскликнула она. – И, кажется, я вошла во вкус. Смотри, что у меня есть!       Дейзи достала из сумочки ту самую флягу и зажигалку.       - Как думаешь, что может получиться?       В голове Перси мелькнула мысль, и он испуганно спросил:       - Ты же не собираешься это делать? Нас же заметят!       - Именно это я и собираюсь сделать! Если я не вылью содержимое, я его просто выпью, а это будет много даже для меня…       Перси на минуту представил сие зрелище, и у него заныло внизу живота от волнения. С одной стороны ему очень понравилась идея развести костер на могиле мужа Дейзи, с другой – представил, что кто-то может заметить пламя, поднять панику, и ни о каком спокойном уединении в склепе речи уже не шло; также был большой риск и вовсе быть пойманными. И он решил этого не допустить.        - Нет, дай сюда! – Он отобрал у нее флягу и сделал большой глоток.        - Ты чего? – воскликнула Дейзи и расхохоталась. – Тебе же нельзя, ты за рулем!       - Не сегодня, - ответил Перси. Алкоголь довольно быстро ударил в голову, и ему почудилось, как все раздвоилось: и могилы, и памятники, и сама Дейзи. Он сделал шаг вперед и почувствовал ватность в ногах. Однако Перси был счастлив, ведь теперь появился повод тоже остаться в склепе, тем более, что у дамы уже не было сил возражать.       Однако он неверно оценил силы последней, ибо Дейзи выхватила у него флягу и бросилась к могиле мужа. Перси среагировал моментально, и, схватив девушку со спины, он попытался изъять у нее источник возможных проблем, что было не так-то просто. В пылу борьбы они упали рядом с могилой Питера Юджина Барджмана, а фляга отлетела в сторону, к другому захоронению, но никто этого не заметил.       Дейзи, лежа на спине, хотела было сбросить с себя Перси, но у нее оставалось мало сил. Уэтмор крепко держал ее руки и ждал, когда она перестанет сопротивляться, что произошло довольно скоро. Но обездвиженность Дейзи никак не вязалась с ее взглядом: диким, бросающим вызов, и Перси, будто прожженный им насквозь, впился губами в губы девушки, затем, не помня себя, начал покрывать быстрыми и страстными поцелуями ее лицо, затем грудь, расстегнув пуговицы на платье. Дейзи не вырывалась, а, гладя его спину, получала удовольствие от момента, и в какой-то миг начала стаскивать с него пиджак. Перси, поймав сигнал, помог снять его с себя и отбросил в сторону, затем стянул с Дейзи нижнее белье до колен, судорожными движениями расстегнул свои штаны и вошел. Он был вне себя от страсти, входя снова и снова, ощущал, как царапают его спину ногти, готовые вот-вот разорвать рубашку, как его бедра крепко обхватывают сильные ноги, требуя дальнейшего продолжения. Острота момента, что здесь вот-вот может кто-то появиться, подстегивала Перси; еще его заводил тот факт, что они предаются любви рядом с могилой соперника, пусть и бывшего.       Но длилось все недолго: перевозбудившись, Перси довольно скоро дошел до пика наслаждения и расслабился, продолжая при этом целовать и медленно гладить Дейзи. Девушка, прикрыв глаза, ровно дышала: Перси почувствовал, что ее история еще не закончена.        - Правило номер тысяча какое-то: никогда не бери с собой алкоголь на кладбище, - томно произнесла она.       - Почему же? Тебе же понравилось, - испуганно проговорил Перси, не допуская даже и мысли о том, что девушка может над ним посмеяться.       - Понравилось, очень даже. Но, боюсь, что нам могут помешать. Место ведь общественное, хоть и немноголюдное. Я имею ввиду, живых людей здесь обычно немного. Хотя, кто знает – может быть, и духи осудят нас за сиюминутный порыв у них в гостях.       Перси встал, запахиваясь и одеваясь, Дейзи - следом за ним.       - Давай уже дойдем до склепа, а то темнеет.       - А в нем… нууу… - Перси замялся.       - Ты хочешь спросить, не будет ли там лежать-смердеть третьего-лишнего? Нет, не будет. Это домишко давно уже не используется по назначению, а, может, никогда не использовалось. Насколько я знаю, там всегда был склад инструментов работников кладбища. Еще там лежат какие-то одеяла. По крайней мере, тогда лежали. – Дейзи сделала особый акцент на слове «тогда», отчего Перси насторожился: что же было «тогда»? – И еще рядом есть водопровод, так что от сушняка не умрем. Адьес, муженек, до завтра! – сказала она могиле.       - Мы что, еще завтра к нему придем? – удивился Перси.       - Ну, мимо мы пройдем, я думаю. Или, если не хочешь, можем пройти и другой дорогой, без разницы. На сегодня общения хватило, - сказала Дейзи. – Я даже немного протрезвела!       - Я тоже.       Наконец они добрались до склепа. Он представлял собой полукруглое сооружение грязно-розового цвета (или светло-кофейного; в сумерках уже было трудно различить) с двумя маленькими оконцами наверху и отвалившимися в нескольких местах отделкой и лепниной, но пока еще довольное целое, не полуразвалившееся, как это часто бывает со старыми склепами. Рядом находилась небольшая часовенка, еще ближе – колонка с водой. Дейзи открыла железную дверь, нижняя часть которой слегка запала в порог, и они вошли внутрь.       В склепе было довольно темно, но не настолько, чтобы не различить обстановку. Слева стояли швабры и метла, и на настенных крючках висела какая-то роба. Справа лежал матрас и смятые на нем одеяла. Стены были кирпичные, аккуратные, пол – кафельный, обколотый в некоторых местах, умеренно грязный. Никакой сыростью не пахло, как плесенью и затхлостью.       - Да, тут, конечно, подчистили помещение, почти ничего лишнего, - сказал Дейзи, окинув взглядом помещение.       - Тут даже уютно, - заметил Перси. – Точно никто внезапно не явится?       - В ближайшее время – точно. По вечерам-ночам по кладбищам шляются только такие, как мы с тобой. А если кто-то и притащится утром – какая уже будет разница? – усмехнулась Дейзи.       - И то правда, - ответил Перси и почувствовал, что снова начинает возбуждаться.       Дейзи взяла из настенной маленькой ниши небольшую кастрюлю и пошла к водопроводу. Перси тем временем стал раздеваться. Через пару минут девушка вернулась и поставила кастрюлю неподалеку от матраса.       - Какая романтика, свечей только не хватает! - восхитился Перси.       - Один момент! – сказала Дейзи и снова выбежала к часовне; под маленьким алтарем она взяла семь штук свечей и вернулась.       - Как бы их лучше закрепить, - задумчиво произнесла девушка, осматривая помещение.       - Да я пошутил насчет них, - сказал Перси, которому не терпелось приступить к активным действиям, и он опасался возни. – Может, обойдемся?       - Нет. Раз уж мы сюда попали, я хочу, чтобы хоть одно совокупление в жизни мне запомнилось в хорошем ключе, а здесь есть все для этого – почему бы не воспользоваться?       Перси подумал и мысленно согласился. Да и ожидание пока было приятным, и он смаковал его, как смакуют нечто в момент недосягаемое, но обещающее вскоре быть поданным к столу.       - Точно! – Дейзи вдруг что-то вспомнила и вновь выбежала из склепа. Перси даже гоготнул и стукнул кулаком по стене – эта игра ему нравилась и раздражала одновременно. Однако девушка быстро вернулась с канделябром в руках.       - Придется пустить в расход только три свечи, но нам хватит, - сказала она, и через несколько минут и канделябр, и три свечи, и зажигалка Дейзи исполнили свое предназначение, а стены склепа приобрели оттенок ярко-розового заката.       Перси приблизился к Дейзи и обнял ее за талию. Девушка положила руки ему на плечи, но внезапно рассмеялась:       - Слушай… Я это еще у часовни заметила, только сейчас вспомнила… Я ведь где-то там, у могилы, оказывается, оставила фляжку. Она принадлежала моему мужу, и на ней выгравированы полные его инициалы. Вот позабавится человек, который найдет ее, особенно если это будет знакомый: решит, что мой бедный супруг возвращается с того света, чтобы выпить на своей могиле.       - Я надеюсь, ты сейчас не побежишь искать эту проклятую фляжку? – прошептал Перси, целуя ее.       - Конечно, нет. Возможно, дух мужа уже там, а я оставила ему эдакий гостинец, правда, пустующий.       - Хватит о муже! – Перси в порыве чувств толкнул ее на матрас. Дейзи, уже не медля и не играя, сняла с себя платье, а Перси, присоединившись, начал стягивать с нее нижнее белье, страстно целуя шею девушки. Дейзи обхватила его ногами, отворив врата к блаженству. И вот они, полностью обнаженные, предавались любви, полностью позабыв обо всем на свете. После второго раза Дейзи резко приняла положение сверху. Перси громко дышал и, взволнованно глядя Дейзи в глаза, держал ее грудь, то сжимая, то лаская. Он чувствовал, что вряд ли может сделать что-то лучше, чем она; он возводил ее в этот момент на пьедестал этой ночи, этого места, которое несло в себе великую силу – силу мертвых, но способную оживить испепеляющую страсть. Дейзи, продолжая поглощать достоинство Перси, припала к его губам и прокусила нижнюю почти до крови и начала присасывать. Перси взбодрил этот неожиданный поворот, он вскочил и, сидя, куда активнее «пошел навстречу» девушке, прижимая ее к груди. Дейзи тонула в блаженстве, запрокинув голову назад. И вот подошел третий раз… одновременно. Обоим хотелось закричать, объявить всему миру усопших (да и живых), насколько они счастливы, и как далеко до этого счастья остальным… Перси и впрямь подал голос больше положенного, но Дейзи прикрыла его рот ладонью: она вовремя взяла себя в руки, ибо понимала, что блаженство может довольно быстрого завершиться, если их кто-то вдруг услышит.       Перси немного успокоился, его дыхание стало более ровным: пот шел по его волосам, спине, лицу, голова гудела, а глаза будто застелила какая-то пелена. Через какой-то миг его зрение прояснилось, и первое, что он увидел – пламя съело почти половину трех свечей в канделябре, а свет в склепе из ярко-розового превратился в багрово-красный. Затем он кожей ощутил холод.       Дейзи обняла его, и оба забрались под одеяло. Девушка продолжила целовать Перси, его шею, грудь, спускаясь все ниже и ниже… И вот он почувствовал, как ее губы охватили заветное место и положил руку на голову Дейзи. Перси возбуждался с каждой секундой, еле сдерживался от громких стонов, но в какой-то момент сделал просто плевок в тишину: ему было все равно, пусть сбегутся хоть все мертвецы со всего кладбища, он растворялся в наслаждении будто в последний раз. Да и Дейзи в этот раз ему не препятствовала, ибо тоже была вся в своей страсти. По завершению четвертого раза Перси заснул, как младенец, широко раскинув руки.