Передо мной расстилалась молчаливая тропа.
Я двинулся навстречу лесу, облакам.
Виднелся впереди старинный храм,
Но ближе никого, только она.
Протоптанная множеством людей дорога,
Лишь изредка пыль поднимала,
Ей трудно молчать, а она умолкала.
И протяжённостью навеки завлекала.
*
Мои мысли витали совсем далеко.
Приснилось мне красное полотно.
Я вспомнил избушку родную,
И семью уже не живую.
Слеза скупо таилась во мне,
Я и умру с нею в огне,
Казалось, помню, тогда,
Что усну и я навсегда.
*
А что же случилось?
Случилась беда.
Захворала матушка, потом сестра.
А меня зараза никак не брала.
Жили мы далеко-далеко,
Дойти до людей и вовсе было нелегко.
Помнится, всё же пошёл.
Но там утешенья не я нашёл.
*
Народу было не до нас,
У них дел — не смыкали глаз.
А потому закрывали предо мной двери,
И забывали о моей отчаянной дилемме.
Холодные, страшные дни
Научили ценить наши тени.
Осень тихонько сменялась зимой,
Угасал и тускнел души вой.
*
Шли дни. Сестрица слегла.
Её больше не было с нами.
За ней и матушка, увы, померла,
Оставив меня с их бездушными костями.
Я приоделся и вышел,
Забрав с собой немного вещей.
Тропа тихонько меня позвала,
Я встретил с ней много смертей.
*
Брожу уже много недель,
Встречаю весеннюю капель.
А тропа всё так же поёт колыбель,
Привлекая птичью трель.
Я повидал и отшельников, и воров,
И скитальцев подобных, и простаков.
У всех нас одна лишь судьба —
Дорога, тропа — цель жизни моя.
*
И суждено мне погибнуть средь тёмных лесов,
Под шелест новёхоньких листьев.
И появится предо мною свет тот христов,
Как из тех книжек таинственных летописцев.
А лес не будет молчать,
Заговорит, наконец, и тропа.
Она будет пыль медленно поднимать,
Будет услышана и её мольба.
*
Но пока на ногах,
Торопиться к небу не буду.
И пока все страхи я не забуду,
Скитаться придётся в дубах.
Побываю и я на холмах,
Потеряюсь во мрачных лесах,
Забегу в деревянную церковь
И о чувствах своих наболею.
А оттуда я к речке покорно сойду,
И умоюсь чистейшей водой.
На бреге томно песенку запою,
А ночью придёт и сон золотой…