неприкасаемая

чувства были глупыми. может не они, а люди. но чувствовать было определённо глупо. грустить, радоваться, ненавидеть, любить. зачем? если ты счастлив, это быстро проходит, и на место счастью приходит боль. поэтому в пять лет она решила, что лучше не чувствовать. и это оказалось на удивление легко. сначала не получалось. порой она задумывалась, а не глупо ли это? можно ли заставить себя не чувствовать? но она продолжала. каждый раз показывала своё безразличие, каждый раз напоминала себе " должно ли это меня волновать?" или " могло быть и хуже. " и вау, ей стало всё равно. что бы не происходило, это не волновало её так сильно, как волновало бы раньше. она считает, что не чувствовать просто прекрасно. потом она встречает энид синклер. энид синклер была сплошным цветным фейерверком. розовой сахарной ватой, которую она так не любила. слишком яркая и эмоциональная, слишком живая. наивная и мягкая. мечта парней. уэнсдей не чувствовала ничего кроме жгучей ненависти, и почти расслабляется, когда думает об этом. но минутой позже понимает, что энид синклер заставила её чувствовать. поэтому она решает выяснить, что такого в энид синклер. потом она действительно начала привыкать и изучать. изучать большой мир энид, в которой та её пустила, не прося ничего взамен. а привыкать к её вечной болтовне, слишком милым улыбкам, и попыткам обнять. а ещё позже начала понимать, что вовсе не против этого. и в какой-то момент она решается. впускает синклер в свой мир, позволяет поддержать, а так же позволяет себе чувствовать. до этого тонкая нить доверия, почти невидимая, набирает силу. и она доверяет энид свои секреты, свои чувства. энид делает это в ответ. как-то раз уэнсдей улыбается. просто потому-что энид скачет по комнате под очередную весёлую песню, и затягивает аддамс в свой танец. они кружат по комнате, и уэнсдей чувствует свободу и счастье, и ей совсем не хотелось думать, что она почувствует потом. она улыбается. энид останавливается. они стоят напротив друг друга, всё ещё держась за руки. она ждёт, что синклер скажет что-то типа " ого, неужели ты умеешь улыбаться?" но она никак не ожидает услышать " у тебя красивая улыбка. " тогда энид опускает взгляд в пол, и вылетает из комнаты. и тогда уэнсдей принимает свои чувства. потому-что игнорировать жар в груди при прикосновении, и игнорировать румянец при взгляде, теперь было невозможным. тем же вечером они стоят на своих половинах комнаты, и неотрывно смотрят друг на друга. уэнсдей чувствует, что дыхание сбито, что сердце колотится быстрее, и пытается успокоится. они стоят ещё пару минут, и энид переступает линию. всё внутри замирает. руки синклер мелко дрожат, когда она протягивает их к её лицу. — могу я?... – так тихо и неуверенно. уэнсдей находит этот вопрос глупыми. потому-что да, потому-что с энид не может быть нет. — да. синклер кладёт руки на её щёки, мгновенно обдавая их теплом. энид не отрывает взгляд от её глаз, будто пытаясь что-то в них найти. — да или нет? — с тобой всегда да. – произносит аддамс на выдохе, и чувствует горячие губы на своих. энид целует нежно, уэнсдей пытается вложить в этот поцелуй все свои чувства. когда она чувствует вкус соли на языке, понимает что по щекам текут слёзы. энид тоже чувствует, и отстраняется. убирает их большим пальцем, и снова целует. её руки скользят по плечам уэнсдей, останавливаясь на талии. они целуются, пока кислорода не перестаёт хватать. она смотрит в такие любимые глаза, чувствует тёплые руки на талии, и знает, что не чувствовала ничего лучше этого. знает, что дальше всё будет хорошо, потому-что с энид не может быть по другому. тогда она полюбила фейерверки, сахарную вату, глупую музыку, и энид синклер. а энид любила её в ответ.