всплеск.
- тебя.всплеск
- люблю. Шарлотте всегда нравились волосы Эйлер. красный цвет, столь сильно ассоциируемый с огнем, весьма правдоподобно сочетался с вспыльчивым характером Скарлетт. упорная, сильная, идущая да конца, Уилтшир такие никогда не нравились, таких людей сложно использовать, наличие у кого то головы на плечах это всегда огромный минус, особенно если ты сам наделен интеллектом. умному человеку тяжело жить среди идиотов, да и среди умных тоже, ведь в обществе последних ты не чувствешь себя особенным, не можешь утихомирить свое стремление выделиться из толпы, а в обществе идиотов тебе всегда одиноко, но имея хотя бы намек на интеллект, ты можешь поступить иначе. не сливаться с толпой, не выделяться из нее всеми силами, ты должен создать толпу. создать массу, и показать ей, что именно ты создатель, и именно тебе нужно отдавать наибольшее уважение. У Уилтшир это получилось, если бы не одно но, которое сейчас медленно холоднеет под весом беловолосой девочки, белоснежная одежда которой заляпана пятнами крови, которые по цвету не сильно отличались от волос Эйлер. видимо, этот комплект одежды она сохранит на память - ты такая красивая, когда не ебешь мне мозг своей моралью. видишь, чем это кончается? - у Шарлотты и Эйлер какого-то особого контраста температур не было, обе они были холодными, но никого из них это особо не волновало. в целом, Скарлетт больше вообще не сможет волноваться, и виновница этого считает, что это верх ее милосердия. ведь теперь им не придется волноваться, злиться, радоваться, теперь это не нужно, ведь настало перманентное счастье, которое медленно растекается по полу, так же, как живая девочка расстегивала рубашку своей подруги. никакого пошлого, грязного подтекста, в мире Шарлотты теперь только два цвета - белый, чистый, невинный, и красный, вызывающий и пачкающий собой все вокруг. стянув рубашку, от которой до сих пор доносился едва слышный запах чистоты и металла, Уилтшир заулыбалась даже сильнее, чем то было раньше. ей ничто не мешает сделать с Скарлетт то, о чем она мечтала, никто не сможет помешать им, а если кто либо и попробует, то повторит судьбу Эйлер, но более жестоким путем. тем не менее, Уилтшир не из тех, кто делает все сразу. нет, самое лучшее должно остаться на десерт, а пока она насладится телом Скарлетт по максимуму. мягкая, бывшая живой и теплой кожа легко поддается под пальцы Кью, абсолютно не мешая той оставлять на себе синяки, царапины, неглубокие порезы канцелярским ножом, выкраденным у бедной Анри, которая, небось, места себе найти сейчас не может из за пропавшей вещи. если бы только кого то из девушек это волновало! сейчас для них нет ни Анри, ни мира вокруг, только они. только Шарлотта, у которой есть только Скарлетт. руки начинают дрожать, раздается негромкий смех, в котором весьма отчетливо слышны нервные оттенки, Уилтшир мечтала обладать Эйлер, и вот она лежит под ней, без пульса и вся в красном, словно новогодний подарок под елкой. Шарлотта так любит Скарлетт. ей нравится в ней все, абсолютно все, ее необычные волосы, которые хочется выдернуть, снять скальп с ними и хранить на полочке, как лучшую награду, ее скромный стиль, который так и хочется опошлить на глазах у всех, но одновременно позволить Эйлер быть грязной только с собой, и чуть ли не на привязи ту держать, чтобы никто другой ее не опорочил, Шарлотта любит концепцию Скарлетт Эйлер, будь та реальным человеком или тульпой Чарльза. красный цвет - цвет любви, крови и, безусловно, Скарлетт Эйлер, и беловолосой девочке хочется хранить то, что всегда будет напоминать ей о своей любви, первой и чутка трагичной. хотя, никакой трагедии тут нет, пока они есть друг у друга, пока они рядом в странном иллюзорном пространстве. главное, что они вместе. нож аккуратно входит в плоть, и по мере продвижения по линии грудины входит внутрь все глубже и глубже. для Уилтшир сие занятие даже слишком успокаивающе, что создает довольно сильный контраст с бывшим ранее приливом эйфории. нож уже лежит в стороне, пока аккуратные и белые пальцы гладят разрез, абсолютно не смущаясь большого количества крови, красные дорожки на белоснежной коже выглядят завораживающе, но это лишь обертка от подарка, ведь настоящий подарок там, чуть левее от центра, размером с кулак и весом в районе трехсот грамм. нож снова оказывается лезвием в холодном теле, продолжая разрез двигается аккуратно, не хочется испортить свой приз раньше, чем нужно. кусок плоти можно без каких либо проблем поднять, что Шарлотта и делает, явно не сожалея о своих деяниях. между белоснежными, но столь бесполезными, ребрами хранится то, ради чего Уилтшир вообще общалась с Эйлер. ее сердце, качающая кровь мышцы, орган, от которого, по мнению многих, зависит любовь, которой так не хватало Шарли от Скарлетт, и ведь все это теперь ее! ничье другое, лишь ее, и Скарлетт лишь ее, и эта реальность, этот мир, этот момент - лишь их, и Шарлотта не позволит кому то испортить это, прижимаясь щекою к голой и окровавленной груди девочки снизу, Уилтшир собирается насладиться этим моментом. взяв орган, она с небольшим усилием вырывает его из ныне окончательно мертвой груди. множество крови попадает прямо на лицо и волосы Уилтшир, но ту это лишь радует, ведь кровь яркая и красная, а это цвет любви и Скарлетт. - я так тебя люблю!