Красное вино

      В свои семнадцать лет Маринетт сидит на балконе и размышляет о собственной жизни. Сегодня она получила кучу поздравлений, небольшой пикник, организованный друзьями, и подарки. Вечер прошёл весело, даже лучше чем можно было мечтать. Только внутри неё никак не унималось сердце: вот уже четыре года она влюблена в одного парня, с которым толком не может нормально говорить. Даже в такой день, как сегодня. А ей бы очень хотелось сказать как сильно она его любит, хотелось услышать ответное признание, получить заветный поцелуй… План «Эмма, Хьюго и Льюис» терпел крах в тысячный раз.       Глубокий и долгий вздох срывается с губ, пока руки тянутся к бутылке вина, которую Маринетт тихо «одолжила» из семейного бара. Она даже не потрудилась взять себе бокал, да и зачем он нужен?       Не без труда, но пробка с глухим хлопком остаётся на штопоре. Она спокойно кладёт его на кофейный столик и откидывается на шезлонг. Полная луна освещала своим бледным светом ночной город, кое-где горел свет в окнах. Девушка ухмыльнулась тем, кто сейчас преспокойно спал в кроватях. Время близилось к полуночи, и Маринетт вряд ли рассчитывала на атаку главного злодея города. Тикки, конечно, пыталась отговорить свою хозяйку от распития алкоголя, тем более та пока несовершеннолетняя, но Дюпен-Чен лишь махнула рукой и заверила что всё под контролем. Признаться, она с трудом уговорила свою квами пойти отдыхать. Сейчас, смотря на звёздное небо, Маринетт поднесла бутылку к губам. Нос почувствовал приятный ягодный аромат вина, слегка сладковатый. Первый глоток обжёг горло и заставил скривить лицо. Выдохнув весь воздух, Маринетт откашлялась. — Огх-х, вот это да…       Голубые глаза рассматривают этикетку, непонятно зачем, словно там была стоящая информация. Глаза увлечённо читают несколько строчек текста, бегая по всей этикетке туда-сюда. За первым глотком последовал второй, третий, четвертый, и уже на пятый глоток алая жидкость проходила вполне спокойно. Человек имеет свойство привыкать, так ведь? Язык и горло уже принимали терпкость вина, так что теперь оно казалось довольно вкусным и приятным. Настроение становилось чуть лучше; кажется, будь здесь Адриан, то она не запинаясь призналась бы ему в чувствах. А то и вовсе бы поцеловала. Мысль заставила девушку впасть в смущение. Розоватые щёки от алкоголя становились ещё краснее. Даже в такой довольно прохладный вечер, ей стало жарко.       На половине бутылки она достала из кармана смартфон и открыла галерею. Большой палец пролистывает кучу фотографий Адриана с разных ракурсов. Вот он стоит рядом с Нино: в тот день отменили последний урок, и четверо друзей решили провести свободный час вместе. О, а вот тут Адриан в столовой ест свой обед и что-то внимательно изучает в своём смартфоне. Маринетт тогда, как истинный сталкер, не смогла пройти мимо такого кадра и, сев неподалеку, фотографировала парня. Девушка усмехнулась воспоминанию. Очередной глоток вина льётся по горлу. Она пролистывет ещё несколько фотографий, пока глаза не защипало то ли от яркого экрана, то ли от той кондиции, когда хотелось сесть и поплакать. Как и принято у всех: алкоголь открывает скрытые возможности человека и проявляет всю его сущность. Некоторые становятся агрессивнее, кто-то часами готов флиртовать направо и налево, а кто-то умудряется копошиться в своих терзаниях, вследствие чего расплакаться. Походу Маринетт оказалась именной той, кто начнёт копаться в себе и расстраиваться лишний раз. С глухим стуком бутылка вина оказывается на полу. Смартфон в руке перешёл в режим блокировки, пока Маринетт вытирала непрошенные слезы. Но они всё никак не унимались…       Что за напасть?       Она раздражённо сморщилась и снова попыталась стереть надоевшие слёзы. Ладонь невольно сжала бедное устройство — в голову пришла «гениальная» идея. Пыхтя как паровоз, она находит нужный контакт и, не дав себе и секунды передумать, нажимает на вызов. В трубке раздаются гудки. Сердце вдруг забилось с бешеной скоростью, а желудок скрутило. После пары-тройки гудков из динамика льётся полусонный хрип: — Маринетт? Что-то случилось?       Она замерла. Ну и зачем Дюпен-Чен это сделала? Зачем вообще вдруг решила что позвонить так поздно будет лучшей идеей в её жизни. — Маринетт? — уже более бодро произнёс голос. — Все в порядке? — М-м, — отрицательно промычала она. — Все плохо-о-о…       Рыдания вырвались из её горла. Она громко шмыгнула носом. Горячие слёзы скатывались по красным щекам, тело содрогалось от всхлипов. — Что случилось? Тебе плохо? — обеспокоенно произнёс голос в динамике. — Адриан, — взвыла опьянённая Маринетт. — Скажи, что общего между тобой и Рапунцель? — Маринетт… Ты что, пьяна? — взолнованно говорил голос. Слышался какой-то шум.       Она улыбнулась и вытерла дорожки слез. Почему-то сейчас не хотелось плакать, наоборот: хотелось как-то поиграться что ли, подразнить, повеселиться. Скачок настроения вдруг разбудил внутри Маринетт игривую девчонку. — Хах, да-а, пьяна от тебя. От твоего голоса, твоего вида и твоих глаз, Адриа-ан.       Адриан, кажется, по ту сторону звонка подавился и закашлялся. Учащенное дыхание слышалось из динамика. — Ой-ёй, ты что там? — не унималась Маринетт с улыбкой на губах. — Осторожнее. — Послушай, Маринетт, тебе сейчас нужно умыться и лечь в постель. Пожалуйста, тебе станет легче.       Она отняла смартфон от уха и укоризненно глянула на него, словно это он был виноват. Закатив глаза в сопровождении громкого «тц», она подняла бутылку и показательно сделала несколько глотков. Из динамика приглушённо доносилось её имя, но она даже не обращала внимания. Новая порция вина психологически придавала смелости, тогда-то Маринетт вернула устройство к уху, бесцеремонно перебив парня: — Слушай, Адриан, ты на самом деле так любишь ЛедиБаг?       Тишина. От обоих слышалось лишь дыхание. Маринетт решается продолжить свой монолог. — А что будет, если по чистой случайности ей окажусь я? — резко спросила она, отпивая вина из бутылки. — Огх-х… Что ты будешь делать тогда?       Адриан молчал. Лишь его вздох нарушил тишину. — Ты права, я люблю ЛедиБаг, — начал он. Сразу же Маринетт услышала как он шикнул, будто бы кого-то просил помолчать. Но почему-то подумала, что он мог удариться обо что-то или ещё чего. Мало ли. Но просто не обратила на это внимания. — Окажись ты ЛедиБаг — я был бы счастлив. Маринетт, пожалуйста, поставь бутылку и ложись отдыхать. Я слышу как плещется жидкость. — Ох, нет, красавчик, — усмехнулась она и принципиально сделала громкий глоток. — Поделись со мной, с чего вдруг такой как ты будет счастлив, что такая неуклюжая растяпа окажется чудесной героиней Парижа?       Девичье сердце замерло в ожидании. Маринетт до конца не была уверена стоит ли слышать ответ. Какая бы она не была сейчас не в себе, здравая часть всё равно рвалась на свободу. Сейчас самое время сказать что это шутка, что всё в порядке и просто пойти спать… Да, как же! Бесконтрольная часть сознания оказалась куда сильнее разумной, одерживая победу. — Ты себя недооцениваешь, — изрек Адриан. Судя по всему он смирился что так просто с Маринетт справиться не удастся, поэтому решил просто ответить на все вопросы. Возможно, где-то внутри себя он был уверен что на завтра девушка вряд ли что вспомнит. — Ты чудесная, Маринетт. Такая же смелая, добрая, решительная. — То есть я могу предположить, что ты и меня любишь?       Они замолчали. Маринетт закусила губу, чувствуя прилив румянца на скулах. Адриан будто обдумывал вопрос. Тишину нарушало дыхание; звук плескающегося вина при новых глотках; мычание Адриана. Она не смогла разобрать слов, если это вообще были слова. Больше похоже на невнятное бормотание сквозь мешающую маску или что-то подобное. Она со смешинкой в голосе попросила повторить более внятно, чем раззадорила Адриана. — Окей, хочешь услышать — слушай! — Адриан набрал воздух в лёгкие. В динамике послышалось мельтешение, словно он заходил по комнате. — Есть несколько причин, почему я люблю ЛебиБаг, но когда рядом оказываешься ты — всё меняется. Я чувствую как будто меня тянет к тебе что-то неизвестное. Это такое влечение, которое я не могу понять. Ты мне правда нравишься, но… Я люблю ЛедиБаг. — Адриан что-то промычал и чуть тише добавил: — Всё так сложно…       Он выдохнул воздух, словно почувствовал облегчение и сбросил камень с плеч. Маринетт же наоборот напряглась, задерживая дыхание и боясь что-либо сказать. Молчание тяжким грузом повисло над ними. По идее не мешает что-то сказать, чтобы разрушить эту давящую атмосферу, но что вообще надо тут говорить. Адриан определённо что-то испытывает к ней в гражданском обличии, так же как и в геройском. Боже, звучит даже странно. И что прикажете ей сейчас делать? Как она вообще дошла до такого? — Скажи, Адриан… — тихо с хрипотцой обратилась к нему Маринетт. Она делает несколько глотков вина в надежде повысить уровень храбрости. — Что ты сделаешь, если прямо сейчас я скажу одну глупость? — Например?       Маринетт, остановись! Не делай этого! Всё обернётся неприятными последствиями. — Хм… Например: я — ЛедиБаг и люблю тебя уже четыре года, Адриан Агрест.       Она сжалась и стукнула себя горлышком по лбу. Смущение накрывает с головой. В ухе слышится громкий вдох. Сердце гулко стукнуло по груди, отдавая пульсацией в шею. — Тогда я прямо сейчас проскочу все разделяющие нас крыши, чтобы попасть к тебе на балкон, — непривычно низким голосом произнес он. — Потом я наверняка тоже скажу глупость.       Он выжидающе замолчал. Полупустая бутылка вновь дарит глоток вина и Маринетт решается повторить вопрос Адриана своим дрожащим голосом: — Например? — Например: я — Кот Нуар и тоже люблю тебя, Маринетт Дюпен-Чен.       Она резко вскочила с шезлонга и шокированно уставилась на тёмные крыши домов в ночи. Ладонь сжала горлышко бутылки, сердце заглушало любой шум вокруг, концентрируясь лишь на голосе в динамике смартфона. Весь организм словно поднял бунт: лёгким не хватало воздуха, желудок скрутило в приступе тошноты, кровь горячим пламенем бурлила по венам, тело горело словно в агонии.       Нет-нет-нет, это не может быть правдой.       Боже, скажите что всё сон, что всё ей послышалось, что виноват во всём чёртов виноградный напиток! Что угодно. Хотелось верить, что это просто сон, но тонкий голосок внутри так и твердил обратное. Всё наяву: Маринетт позвонила Адриану, призналась в чувствах, открыла свою личность, заодно и его… — Маринетт? Ты здесь?       Внезапно голос в левом ухе испугал девушку. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но ничего, кроме нелепых звуков, не выходило. Неосознанно рука подняла бутылку, в надежде что это поможет ей. Красная жидкость заполнила полость рта и с глотком отправилась в желудок, охлаждая всё на пути. От прохлады стало немного лучше. Несчастная бутылка звучно поставлена на пол. — Адриан… Ты… Нет… — Мне прийти? — Всего два слова, которые напрочь перевернули мир внутри Маринетт. — Да… — Нет. Не надо, не стоит… Это плохо кончится. — Приди. — Две минуты.       Как гром среди ясного неба. Короткие гудки звонко бьют по барабанным перепонкам. Широко раскрытыми глазами Маринетт смотрит на дисплей смартфона. Прямо сейчас к ней придёт Адриан Агрест. Что! Она! Наделала?!       Нервная, как на иголках, она кругами заходила пошатывающейся походкой из стороны в сторону. Пальцы сжали спутанные хвостики и потянули вниз. Устройство благополучно кинуто на шезлонг. — Так-так-так, Маринетт, успокойся. Тикки всего лишь тебя кончит, что может быть ещё хуже? — Глаза заметались по окрестностям. Губы искривились. — Точно, Адриан Агрест — это Кот Нуар.       Разговор с самой собой ничем не помогал. Она хлопнула себя по щекам. — Что ты натворила? Да и он тоже! — Скачок в настроении дал о себе знать. — Не мог положить трубку и не слушать меня? Агрх, лучше бы выключил свой смартфон!       Маринетт делает уже наверное сотый круг по балкону. На одном из таких кругов она внезапно врезается во что-то твёрдое, чего здесь не было до этого момента. Только не говорите, что это… О, Боже, Кот Нуар! Стоит. На её балкончике. Она визжит и отскакивает от него, закрывая рот ладонями. Глаза цепляются за неизменный колокольчик, потом его губы в усмешке и, наконец, изумрудные глаза с вытянувшимся кошачьим зрачком. Она так и стоит парализованная, пока Кот Нуар — или Адриан? — галантно кланяется. — Доброй ночи, моя леди, — сдерживая улыбку говорит он и выпрямляется. — Кот, — кое-как шепчет Маринетт, убирая руки от лица. Лицо горит то ли от алкоголя, то ли от смущения, а может и вовсе от всего сразу. — Адриан…       Он вплотную подошёл к девушке, чем смутил ещё сильнее. Он аккуратно, словно боялся спугнуть, заправил выбившуюся прядь волос за ухо. — Да, Маринетт? — спросил тот, сдерживая улыбку. Весь его вид говорил о том, как он напружинен от сдерживаемой радости и ликования внутри. Маринетт испытала очередной скачок в настроении и нахмурила брови, смотря на довольного напарника. — Смотрю тебе радостно, Котяра ты счастливый! Смотри не лопни! — скрестив руки, рычала Маринетт. — И вообще! Почему нельзя было просто сбросить звонок, зачем ты продолжал говорить со мной? — Я не мог так поступить, вдруг тебе нужна помощь? — с нескрываемой улыбкой тянет Кот Нуар и кладёт ладони в чёрных перчатках на горячие щёки девушки. — Маринетт, ты сейчас своим криком разбудишь родителей и всех вокруг.       Но вот только довольный вид этого Котяры никак не успокаивал её, лишь сильнее распалял огонь внутри. — А надо было выключить свой смартфон! Но ты продолжал и продолжал твердить как любишь свою ЛедиБаг. Ой, какая же она чудесная, как много причин любить её, какая она вся…       Поток слов раздражённой Маринетт прерывается неожиданным прикосновением его губ к её. Она расширяет глаза, чувствуя мягкость губ Кота Нуара, точнее Адриана. Она смотрит на чёрную маску и закрытые глаза, губы вновь опаляет дыханием и Адриан снова приникает к желанным губам. Маринетт инстинктивно приоткрывает губы, позволяя взять в плен верхнюю плоть и закрывает глаза. Она отдается поцелую, даря ответную реакцию. Ладони в чёрных перчатках помогают девушке обнять его шею, после чего он сам аккуратно касается женской талии. Непроизвольно Адриан прижимает к себе Маринетт, углубляя поцелуй. Сердце никак не успокаивалось, пока низ живота скручивало от волнения и восторга. Часто дыша, они отрываются друг от друга, смущённо смотря в глаза. Кот Нуар улыбается в фирменной усмешке. — Во-первых, моя леди, пожалуйста, потише, — тихо проговаривает он. — А во-вторых, ты упустила ту часть, где я говорил что тоже люблю тебя, такую чудесную и добрую. Так что я очень рад, что ответил на твой звонок и не завершил его. — Прекрати, Адриан! — Маринетт спряла лицо на груди парня.

* * *

      На утро Маринетт просыпается в своей кровати от головной боли. Она кривится, пытаясь хоть как-то справиться с колющей болью в височной области. Глаза никак не хотелось разлеплять. Бессознательно она поднимает руку с ногой и обнимает свою подушку-обнимашку, но такое чувство, будто она стала больше, не давало ей спокойно продолжить свой сон. Она растопыривает пальцы и на слепую пытается прощупать что же случилось с ее любимой подушкой. Ладонь нашупывает что-то твёрдое и поднимается вверх, закутываясь в шевелюру. Это точно были волосы, и спутать она их не могла ни с чем. Тем более Маринетт не припомнила, чтобы на её подушке были волосы. После похмелья мозг долго соображал, поэтому она решила всё-таки открыть глаза. Веки поднимаются, пока взгляд пытается сфокусироваться на своей странной подушке-обнимашке. Маринетт несколько раз хлопает глазами и наконец её взгляд цепляется за умиротворённое лицо парня. И не абы кого, а лицо Адриана Агреста. Она задыхается воздухом и широко раскрытыми глазами смотрит на него. Впрочем, тот даже не проснулся, продолжая сладко сопеть и что-то бормотать во сне.       Что происходит, и почему Адриан у неё в кровати? — хотелось бы ей спросить, но события этой ночи проносятся в её памяти. Она вспоминает как позвонила ему ночью, как призналась в любви и раскрыла свою личности, как он в костюме Кота Нуара прибежал на её балкон, как поцеловал… Стоп! Господи, что она наделала? Маринетт сжалась и хотела стукнуть себя по голове, как вдруг Адриан придвинулся к ней ближе — к слову, она так и не убрала свои ногу и руку — и обнял за талию, притягивая ближе к себе. Она чувствовала как что-то постороннее коснулось ниже живота, но почему-то не стала раздумывать об этом. — Маринетт, — мямлит Адриан, утыкаясь носом в её шею, — моя леди, пожалуйста…       Маринетт нахмурила брови. Ей стало интересно, о чём таком видел сон Адриан, но, к сожалению, одному ему известно что там. Она аккуратно поднимает голову чтобы посмотреть на часы на полке, но встречается с серьёзным взглядом Тикки и задорным взглядом Плагга. Почему-то сейчас Плагг ей больше импонировал. Он задвигал бровями вверх-вниз, в то же время красная квами укоризненно указала лапкой на свою хозяйку, мол «позже поговорим», после чего, схватив квами Кота, они ретировались на балкончик. Ошарашенная Маринетт вернулась к лежащему в её объятиях Адриану. Он всё так же сопел горячим воздухом ей в шею, будоража в Маринетт все чувства разом. Она о чём-то задумалась, после чего пожала плечами своим мыслям, крепко прижала к себе парня и закрыла глаза. Разобраться со всем можно позже, а пока необходимо насладиться этим сладким моментом.