Тяжёлая штука, эта ваша любовь

За всё то время, что Джисон находился взаперти вместе с Хёнджином, Альфа старался делать вид, что ничего особо в их жизни не поменялось. Он всё так же играл в свои игры, кричал и возмущался по любому поводу, заставлял Омегу постоянно готовить ему. Но вот лично для Хана всё кардинально изменилось. Ему будто открыли глаза, сломали его розовые очки, показывая, в каких условиях он жил всё это время и проживёт ещё неизвестно сколько. Прошло уже дней десять, как Джисон находился взаперти. Даже балкон стал запретной зоной для юного Омеги. Телефоном пользоваться нельзя, телевизор посмотреть нельзя, даже в окно толком взглянуть не получалось. В свободное от готовки и уборки время Хан просто сидел, направив взгляд в стену или спал. Особо Джисон ничего не ел, возможно раз в день что-то по немного употреблял в пищу, но приходилось себя заставлять. Еда в рот совершенно не лезла, да и Хёнджин кричал за любую лишнюю крошку, попавшую в его рот. Даже сейчас, когда выдалось немного свободного времени, Омега просто сидел на кровати, прижав ноги к груди, и осматривал комнату. Тут же в голову врезались воспоминания. Раньше Джисон и Хёнджин часто улыбались друг другу, смялись, радовались и нежно целовались. Но это происходило около двух лет назад. А что же произошло потом? Альфа начал меняться. Из улыбчивого парня превратился в агрессивного. Нежные, лёгкие поцелуи сменились глубокими и развратными, а объятия сменили побои, в следствие которых всё тело Омеги покрыто разного вида травмами. — Хан, я кое-чего понять не могу, — со стороны кухни послышались крики и громкие шаги, направляющиеся сюда. — Я снова чем-то не угодил Альфе из-за чего вновь получу, — сделал краткий вывод Джисон и повернулся к двери спиной. — Хан, я чего-то не понял. Ты пока слушал, как я трахаюсь, потерял все навыки готовки или как? Почему то, что ты готовишь, стало настолько отвратительным, что есть невозможно? — Хван говорил на удивление довольно сдержанно. Не повышал голос, как делал это ранее. — Тебе надо, ты и готовь. Я тебе не кухарка и не домохозяйка. Кроме того, даже когда я старался над готовкой, ты всё равно говорил, что я ужасно готовлю, так что мои труды в любом случае бесполезны, — за всё время разговора Хан даже не удосужился повернуться к Альфе лицом. — Да потому что ты в принципе готовить не умеешь. Твоей стряпнёй можно только свиней кормить. Хоть раз бы постарался и приготовил что-то нормальное, — тут уже Хёнджин перешёл на крик. Джисон не выдержал. Все эти пустые обвинения сильно раздражали его. Омега встал с кровати и направился в сторону Хвана. Он встал напротив него, чтобы наконец высказаться. Возможно, со стороны это выглядело довольно нелепо и смешно. Маленький Омега задрал голову и злобно смотрит на своего хёна, а высокий Альфа при этом смотрит на того сверху вниз и тоже находится не в лучшем расположении духа. В этом случае Хёнджин действительно выглядит более угрожающе. — Может тогда ты и есть свинья, которая не различает вкусов? Я готовлю прекрасно, и ты теперь меня не переубедишь. Феликс тоже множество раз пробовал мои блюда и был в восторге. Минхо тоже пробовал в моём исполнении говядину Веллингтон и меунтан. Он хоть и Альфа, но хвалил мою еду в отличие от тебя, — а вот слова про Альфу явно были лишними. Когда Хан осознал это, то в глазах Хёнджина уже плясали искорки. — Какому ещё Минхо ты готовил? — в этот момент Хван стал выглядеть чересчур пугающе. Его тяжёлый взгляд приковался к мальчишке, заставляя того замереть на месте. — Это тот Альфа, с которым ты тогда на банкете обжимался? — Не было такого! — воскликнул Омега. — Не говори мне, что всё то время ты жил не у Феликса, а у этого Минхо. Трахался с ним? Осуждаешь меня за измену, а сам каким-то Альфам еду готовишь и задницу подставляешь? Какая же ты шлюха. Джисон и опомнится не успел, как ему в лицо прилетел кулак. Обжигающая боль тут же ощутилась между щекой и левым глазом. Не удержав равновесие, Хан откачнулся назад и врезался в кровать, сползая по ней на пол. Омега схватился рукой за больное место и зажмурил глаза. Удар по лицу, да и такой сильный, Джисон ощутил впервые. Раньше Хёнджин старался не затрагивать лицо, ведь по нему сразу будет видно, что Омега кем-то покалечен. Всё обходилось пощёчинами. Но не сейчас. — Совсем распустился. Такое поведение при Альфе.. Думаешь, что ты сильный и независимый? Ошибаешься. Ты всегда будешь зависеть от меня, от моего мнения и моих слов. Ты таким стал из-за Феликса, не так ли? Надо было с самого начала запретить тебе общаться с ним. Ну ничего. Я перевоспитаю тебя. Станешь как шёлковый, — Джисона пугал такой Хван. В его голосе слышались нотки безумия. Альфа вышел из комнаты и захлопнул за собой дверь. А после в замочной скважине послышался поворт ключа. Хёнджин закрыл его в комнате, не позволяя идти на кухню или хотя бы в туалет. Большой проблемой для Хана это не было. Куда больше сейчас его волновала боль после сильного удара прямо по лицу. Хотелось приложить чего-нибудь холодного, чтобы не появился синяк, но видимо это так и не представится возможным. Омега встал с пола и залез на кровать, укрываясь одеялом. Как же хорошо было бы сейчас оказаться рядом с Феликсом, слушать его утешающий голос и чувствовать руку, которая нежно поглаживает волосы. А ведь без него Джисон наверняка бы продолжал слепо верить в «любовь» даже после измены. Хёнджин не выпускал Хана из комнаты до следующего вечера. Всё это время Омега старался просто спать. Так и есть хотелось меньше да и на душе становилось немного спокойнее. Ближе к вечеру, когда Джисон размышлял о прошлом сидя на кровати в их общей спальне, Хван неожиданно зашёл и присел рядом с Ханом. Омега настороженно отодвинулся, не зная, чего стоит ожидать. — Сони, прости меня. Я был полным придурком. Я не должен так поступать с тобой и тем более изменять тебе. Не знаю, что со мной происходит в последнее время. Возможно, всё это отражается на фоне моей усталости. Ты же знаешь, что я много работаю, чтобы обеспечивать себя и тебя. А ещё ты знаешь, что я безумно люблю тебя и хочу сделать самым счастливым Омегой на свете. Давай начнём всё с начала. Ты забудешь о том недоразумении, что тогда услышал, а я обещаю, что больше не сделаю тебе больно, — Хёнджин смотрел Джисону прямо в глаза, лишая того дара речи. Почему-то Хану так хотелось согласиться с ним и забыть о том, что произошло. Продолжить жить спокойно вместе с этим Альфой. Всё происходящее в последнее время сильно нагружало мальчишку, от чего жить стало куда сложнее. Он правда устал. Омега зажмурился, стараясь сообразить, что вообще происходит. В этот момент на лице, с левой стороны, что-то болезненно закололо. Появившийся синяк давал о себе знать и отрезвлял разум. Как можно согласиться на такое? Ведь всё это продолжится. Хёнджин будет продолжать бить и унижать Омегу, а также и изменять где-нибудь на стороне. Разве Джисону хочется вернуть все те ссоры, крики, побои и изнасилования? Нет. — Если я соглашусь, то смогу выйти на учёбу и продолжить жить нормально? — Хан решил подобраться аккуратно. Если появится возможность покидать дом, то и на помощь позвать будет куда легче. — Сон~и, ты же понимаешь, что там, снаружи, тебе находиться не безопасно. Куда лучше будет, если ты будешь проводить всё время рядом со мной. Всегда. — Тогда мой ответ – нет. Я не хочу так жить, — отрезал Хан. — Чтож, думаю, что ты ещё изменишь своё мнение. Приведи себя в порядок и приходи в гостиную. Там тебя будет ждать небольшой сюрприз. Если не придёшь сам, то заставлю силой, — Хёнджин странно улыбнулся, а после встал и вышел из комнаты. У Хана от такого взгляда и голоса пересохло в горле. Сюрприз у Хвана явно не очень хороший. Идти туда не хотелось, но и насильно туда попадать тем более. Джисон знал на сколько на самом деле может быть жесток этот Альфа. Омега нехотя встал и побрёл в ванную комнату, чтобы совершить утренние процедуры. Напротив себя, в зеркале, Хан увидел измученного мальчика. Растрёпанные волосы, усталый взгляд, бледная кожа, а самое главное – большой синяк под левым глазом, который болел при любом прикосновении. Джисон выглядел явно не лучшим образом. Омега глубоко вздохнул и слабо улыбнулся своему отражению. — До чего я себя довёл, что в 20 лет выгляжу так. Сам во всём виноват, — Хан открыл кран и, набрав в ладошки воду, умылся. Через 10 минут, закончив приводить себя в порядок, Джисон пошёл в гостиную. Сердце с каждым шагом начинало биться всё быстрее и быстрее. Сюрпризы Хёнджина зачастую не несут в себе положительные последствия для Омеги. Аккуратно заглянув в комнату, Хан увидел Альфу, сидящего на диване, а перед ним стол. На столе стояло несколько коробок с пиццей, фрукты, пибимпаб и несколько бутылок крепкого алкоголя. От манящешо запаха, тянувшегося от стола, живот Джисона жалобно заурчал, выдавая его. — О, ты уже здесь. Проходи, садись, — Хёнджин улыбнулся и постучал рукой рядом с собой, призывая сесть на диван поближе к нему. Хан неуверенно зашёл в гостиную и приземлился на диван. Он постарался сесть как можно дальше от Хвана. — Ну ты чего, не бойся. Я же не кусаюсь, — Хёнджин уверенно двинулся ближе, соприкасаясь своей ногой с ногой Омеги. — Я ничего тебе не сделаю, просто хочу, чтобы ты поел. Ты же со вчерашнего дня голодный ходишь, не так ли? Действительно. Джисон очень хотел есть и смотрел на еду как уличный пёс, которого никто не подкармливал несколько дней. — Можешь поесть. Я разрешаю, — Хёнджин взял бокал и налил в него почти до краёв какого-то алкоголя из бутылки. — Я не хочу пить, — сказал Хан, когда Альфа протянул ему бокал. — А я не спрашивал чего ты хочешь. Если не будешь пить, то можешь забыть о еде, — Хван выглядел крайне недовольным, его разозлил отказ парня. Живот заурчал, намекая, что без еды придётся туго. Омега глубоко вздохнул и принял бокал от старшего. — Так бы сразу, — Альфа вновь улыбнулся и протянул свой бокал, чокаясь с бокалом Джисона — За нас. — Нет больше никаких нас, прекрати этот цирк, — пробурчал Хан. — Мне кажется, что кто-то очень хочет просидеть ещё несколько дней без еды. Может тогда одумаешься, — Хёнджин поставил свой бокал на стол, а сам взялся за чужой, чтобы забрать его. — Нет, прости. Я не хочу так, — Джисон замотал головой, прижимая бокал к себе. Омега неожиданно протянул руку и чокнулся с чужим бокалом — За нас, — тихо произнёс он. Без еды слишком трудно. Если вдруг придётся бежать или сопротивляться, то на голодный желудок и с ослабленным телом это будет крайне сложно. Нужно найти хоть какой-то способ восполнить силы. Через час Хан уже с трудом ворочал языком. Он изначально не хотел пить, но за каждый укус еды, следовало сделать глоток спиртного. За чем Хван наблюдал излишне пристально. Пришлось пить до того момента, пока желудок не перестал болеть от голода. — Всё. Я боше не буду. Я наеся, честна слова. Я луше спать поду, — язык Омегу не слушался, но малая часть здравого смысла ещё осталась в голове. — Подожди, выпьешь последний раз и пойдёшь. Хёнджин налил в бокал спиртную жидкость, но не сразу отдал его. Добыв из кармана какой-то бумажный пакетик, Альфа вскрыл его и высыпал содержимое в бокал, сам пакетик смял и бросил на стол. После взял одну из палочек и аккуратно перемешал всё так, чтобы порошок растворился. Кратко ухмыльнувшись, он протянул бокал Омеге, котрый пристально наблюдал за всем действием. — А шо ты добап.. добавил туда? — Джисон вопросительно посмотрел на бокал, а после с не скрываемым интересом понюхал его содержимое. — Да так. Средство от похмелья, чтобы завтра ты чувствовал себя хорошо. Пей, — трезвый Хан сразу бы заподозрил что-то неладное, но не сейчас. Пьяный Омега пожал плечами и залил в себя всю жидкость залпом. — Я могу ути отсюда? — Джисон странно улыбнулся, растягивая губы. Алкоголь сильно повлиял на него. — Посиди со мной ещё минут тридцать. Посмотрим телевизор. Ты же не хочешь бросать меня одного? — Хван положил руку на чужое бедро рядом с паховой областью. — Эй, я посижу. Но не нада меня щупать. Я на это не подписывался, — Хан скинул с себя чужую руку и нахмурился. Хёнджин послушно убрал руку и уставился в телевизор. Спустя примерно минут двадцать, Джисон почувствовал что-то странное. Внизу живота становилось как-то тепло, а внизу подозрительно мокро. Хоть в квартире было не так жарко, но мальчишка, на удивление, сильно вспотел. А самым главным, что могло смутить Омегу, была эрекция. — Шо-то странно себя чустую. Шо-то непонятно мне ничего, — Хан потрогал свой живот, пытаясь определить причину, но в таком состоянии это было крайне сложно. — Я думаю, что ты просто немного устал. Пойдём, я отведу тебя в кровать, — Хёнджин помог мальчику встать и повёл того в спальню. Омега послушно шёл, облакотившись на Альфу. Как только младший подошёл к кровати, Хван резко повернул его лицом к себе и толкнул в грудь, заставляя упасть спиной на кровать. Не долго думая, он и сам залез поверх мальчишки, держа его за руки и сковывая тому движения. — Хён, что ты делаешь? — Хан постарался начать сопротивляться, но тело не слушалось. Альфа тем временем добыл откуда-то ремень и завязал им руки младшего, сковывая ему движения. Омега пытался кричать, дёргался, пинался, но всё бестолку. — Прекрати. Сам же возбудился. Придётся помочь снять тебе напряжение. Я же вижу как ты этого хочешь, — одной рукой Хёнджин держал скованные ручки Омеги, а другой дергал за ворот футболки. В какой-то момент ткань не выдержала и порвалась, оголяя чужую грудь. — Хватит, прошу, не надо этого, — от неожиданного стресса и выброса адреналина мозг начал немного отрезвляться. Альфа не слушал. Он уже прислонился носом к шее, вдыхая запах чужих феромонов. После на шее почувствовался и язык. Хван хотел оставить на Омеге метку и окончательно присвоить его. В этот момент стало чертовски страшно.

***

Несколькими часами ранее. Феликс в последние дни совершенно замкнулся в себе: ни с кем не общался, после университета сразу возвращался домой и заперался в комнате. Когда Минхо возвращался с работы, он пытался поговорить с младшим, понять, почему тот ведёт себя так, но Омега только отнекивался, говорил, что «Всё хорошо, не стоит беспокоиться». Беспокойств, к слову, после этого становилось только больше. Альфа решил не давить на Феликса. Если он захочет, то всё расскажет. Не нужно заставлять его говорить об этом. Инцидент с Джисоном сильно отпечатался в воспоминаниях, которые делали очень больно. Феликс до сих пор не мог поверить, что Хан мог так поступить с ним. Ведь тогда он выглядел очень искренне. Он плакал, говорил, что больше не может жить в таких условиях, не может больше жить с тем, кто предал и изменил. А потом так просто взял и передумал. Не странно ли? Ли младший больше недели прокручивал всё это в голове, пытаясь разобраться в случившемся. И в какой-то момент в голове пронеслась мысль: «А что, если Хёнджин заставил его сказать мне это? Вдруг он угражал ему, а Джисон просто не мог противостоять?» Эта мысль всё больше заполняла Омегу и вслеляла надежду. Надежду на то, что Хан не предал его, а просто не мог поступить иначе. Но в таком случае нужно было что-то делать. Как-то узнать, нужна ли ему на самом деле помощь или нет. Феликс взял телефон и набрал номер друга. По ту сторону не послышалось и единого гудка, как звонок отклонили. Омега позвонил вновь, но произошло ровно то же самое. Чёрный список? Неужели Джисон кинул его номер в чёрный список? Или это был не он.. Омега резко встал с кровати и быстрым шагом направился к Минхо. Буквально ворвавшись в его комнату, Феликс подбежал к брату. — Тебе уже лучше? — Альфа осмотрел с ног до головы взволнованного Омегу, но видимо поспешил с выводом. — Хён, Джисону нужна наша помощь. Я практически уверен в этом, можешь помочь мне? Прошу, — глаза Феликса бегали из стороны в сторону, Омега ждал ответа. — Нет, — ответ прозвучал громко и чётко.