Цветущая ветвь дерева шала

Тысячелетия, пролетевшие в криокапсуле, ощущались так, будто то — продолжительный сон. Однако сновидения совсем-совсем не приходили. Абсолютная пустота. Пробуждение произошло по инициативе лишь одной личности. Су являлся тем единственным, кто не ложился со всеми в криогенные капсулы. Он направился в семя Сумеру, чтобы продолжить поиск наиболее успешного мира в сражении с Хонкаем. Но… Перед разлукой тот обещал, что встретит команду после пробуждения. Работа у пси-мантиса и вправду сложная, потому Каслана искренне надеялся, что с первым всё в порядке. Вероятно, он устал, в течение нескольких тысяч лет подобное — точно норма. Возможно, Су на пути к базе. А может… Что-то всё же произошло? Сначала Кевин успокаивал себя по принципу «мы настолько долго друг с другом находились, я даже отвык от временного одиночества»… Взор голубых глаз сменяется с обыденно спокойного на озадаченный, когда из кармана боевой формы выпадает расцветшая ветка дерева шала… Чудеса? Разве такое реально?.. Более чем. Каслана вспомнил. Руки предательски затряслись, пока тянулись к дивному растению, а в глазах читалось ничто иное как паника. ~~~~~~~~~~~~~~~~ Более ме́ньший мужской силуэт неторопливо шагает к массивному дереву, а в украшенной мехенди руке тот держал некую ветвь. Как всегда, расслаблен, беззаботен. С Су беловолосый мужчина успокаивался и сам, точно перенимая от чужой ауры некую идиллию. — Ветвь дерева шала, а его белые цветки в полном расцвете символизируют возвышенность, однако в то же время забвение… — начал свой рассказ пси-мантис, аккуратно перекатывая веточку растения меж тонких пальцев, — Будучи мальчишкой, мудрец сломал ветку данного дерева, не зная её судьбы. Тогда-то он и познал легенду, что рассказывали тысячелетиями: когда тело просветлённого чахнет, тогда и распустятся белые цветы. Для цветения и увядания всегда есть время, всегда можно и лицезреть это. Однако мальчик размышлял о неком ином пути, — на губах воина мудрости расцветает сдержанная улыбка, не предвещающая чего-то печального. Несколько минут проходят в тишине, пока мудрец молчаливо глядел на отрезанную ветвь. А Каслана не нарушал тишины, просто смотрел в чужую спину, ожидая. — Хорошо запомни это, Кевин, — наконец непродолжительное затишье нарушается, а длинноволосый мужчина подходит к названной личности. Осторожно берёт крепкую руку в свою, раскрывает чужую ладонь… И кладёт ветвь. Совсем молодую, с насыщенно-зелёной листвой, однако без каких-либо признаков цветения. — Желаю увидеть то, как расцветёт эта ветвь. Поистине прекрасное зрелище, — с этими словами Су с привычной аккуратностью руку с ветвью прикрывает, легонько похлопывая. ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~ Хотя и операция даровала бессмертие, мантисы н е в е ч н ы. Шаг с каждой секундой ускорялся, переходил в бег. Мантисы с м е р т н ы. Кевин с заботливой осторожностью старается в припадке нервном не сломать ветвь на части, не заморозить к чертям… И заморозил бы, не окажись в семени Сумеру за столь короткий промежуток времени. Легенда с б ы л ал а с ь. Перед Касланой предстало громадное древо, крона которого украшена чудными белоснежными цветами. Некоторые бутоны спадали полностью, а некоторые лишь частично, лепестками, плавно спускаясь к земле. Воистину прекрасное зрелище. Таковым определённо являлось бы, если бы оно не знаменовало об ужасном стечении судьбы дорогого сердцу человека. Кевин до последнего верил, что Су попросту решил сменить обстановку, однако частично сгнившие листья под ногами оповещали об и н о м. Кевин до последнего надеялся, что Су уснул или медитирует, когда увидел сидящее под деревом тело. Однако Су каждый раз реагировал на Каслану, выходил из своего состояния. Су уснул н а в е к и. Мертвенно-бледная кожа, более близкая к сероватому, а под постоянно закрытыми глазами морщинки. Сама фигура заметно исхудала, но… Нечто оставалось неизменным. Та самая беззаботность. Слабая улыбка, расслабленное лицо. Похоже, мужчина ни о чём не жалел перед смертью. А Каслана не кричал, не рыдал. Лишь осторожно присел рядом-рядом, приобнял. Сейчас они действительно схожи в том, что оба холодные. Вот только есть некоторое различие, которое Кевин ни за что не озвучит. Худые руки чудом оставались податливыми, никакого окоченения. Голубоглазый переплетает чужие пальцы со своими, совсем не ощущая тепла. Слегка отклонившись в бок, тот соприкасается виском к виску и запримечает пару листьев, что ещё не успели затлеть. Кажется, Су когда-то объяснял принцип работы… В этом случае расставлял всё по местам. Воин мудрости погиб за некоторое время до пробуждения остальных. Он предвидел свою смерть, предвидел дальнейшие события. А потому он же и поставил заранее датчик, который недавно пробудил всех. — Ты был прав, цветение и вправду чудесно… А ты успел полюбоваться им? — вопрос в пустоту, окончательно добивающий Каслану. Мужчина жмурит глаза, ощущая в уголках глаз неприятное жжение. Совсем скоро по щекам потекли слёзы, практически сразу же замерзающие, словно стеклянные ажурные капельки. Говорили, что они тёплые, пускай и природа их холодна должна быть. Кевин не знал, испытывал ли Су боль перед смертью, было ли ему страшно, а эта улыбка, возможно, могла выступать защитной реакцией… Прятаться здесь не от кого. Именно поэтому мужчина дал волю эмоциям, посвящённым тому, кого потерял. Кому мог доверять всё и вся, однако не успел сказать самое главное… База Мирового змея едва ли похожа на достойное посмертное пристанище. И всё же Кевин не знал, сколько ещё продержится созданный мирок, прежде чем пасть на дно Квантового моря. Самый замысловатый коридор в здании, самое прохладное помещение. Прозрачный гроб из крепкого материала, а в нём покоился о н. Практически не изменился за прошедшее время. Волосы аккуратно уложены, вместо привычной позы покойника же кисти сложены в мольбе. Боевой костюм изменён на обычные одежды врача, а на голове покоился венок из разнообразных цветов: акации, лаванда, роза гран-при и жёлтая хризантема… Возможно то глупое сочетание, но Су было к лицу. Поговаривают, Каслана даже вывел определенные подвиды этих цветов, лишь бы они долго не засыхали и не гибли под умерщвляющим холодом, а ещё самолично сменял засохшие цветки на свежие. Поговаривают, периодически Кевин остаётся со своим молчаливым возлюбленным и тихо-тихо беседует, рассказывает о течении планов, судьбе мира… Точно живому. Также в легенде мальчик размышлял об ином пути. Су это рассказывал, а Кевин запомнил. Теперь же в сердце посеяна вечная надежда на то, что он найдёт тот самый иной путь и проснётся…