В Бездну

      Лю Цингэ пристально вглядывалась в зеркальное отражение. Старшая принцесса Байчжань, королева меча, прозванная богиней войны, она сомневалась в себе, как никогда.       В древнем государстве Цанцюн существовало двенадцать областей, в каждой из которых почиталось особое искусство или ремесло. За порядком в областях следили принцы и принцессы, избиравшиеся из лучших представителей императорского двора. Нынешний император, Юэ Цинъюань, был мудрым правителем, многократно приумножившим процветание в стране и возвеличившим её в глазах соседей.       Издревле в стране существовал Турнир, принять участие в котором мог каждый, кто пожелает. Воинов щедро одаривали, а победитель, неважно, герцог это, граф, или простолюдин, получал право жениться на принцессе. Однако, она имела право отказаться, но в этом случае страдала репутация всего её рода!       Лю Цингэ и Лю Минъянь повезло. В Байчжань принцессе достаточно было победить кандидата в женихи, и клеймо позора спадало с её предков.       Как на зло, Шэнь Цинцю была принцессой Цинзин, славившейся особым почтением к традициям. Узнай весь мир, что принцессу Шэнь принуждают к браку, никто и пальцем не пошевелит!       Единственной возможностью защитить Шэнь Цинцю была победа в турнире, но биться на нём разрешалось только совершеннолетним мужчинам.       Лю Цингэ пристально всматривалась в зеркальное отражение. Она туго утянула грудь бинтами, сменила белоснежные одежды на простое синее ханьфу, заколола волосы шпилькой, вырезанной из кости демонической твари, когда-то пойманной ей на охоте. Как много выдавало в её облике принцессу? Лю Цингэ не узнавала сама себя, но вместе с тем явственно ощущала: увидь кто-угодно другой, даже простой пахарь с безвестного поля, раскроет её, и раструбит на весь свет. Оставалось спрятать лицо.       Пока принцессы Байчжань не достигли четырнадцатилетия, им приходилось прятать лица под вуалью, чтобы не смущать людей своей красотой. Несколько лет спустя Лю Цингэ сосредоточенно бинтовала нижнюю половину лица, так, чтобы видны были только тёмные глаза.       Старшая принцесса Байчжань, на время турнира обратившаяся в безвестного бродячего заклинателя Сяо Шенли, шагнула из окна, уже в падении достала меч и взмыла ввысь. Её путь лежал на восток, в Цинзин.

***

      Трибуны пахли хаосом и потом. Шумела толпа, кричали продавцы уличной еды, ударялись чаши с вином; люди смеялись, плакали, жили в этой толпе, как части огромного организма.       — Ставлю сотню золотых на Ло Бинхэ!       — Две сотни!       Шэнь Цинцю отвернулась от окна, и, нервно вертя в пальцах веер, прошлась по душной комнатушке, куда отказывался проникать даже самый слабый ветерок.       Принцесса Цинзин, в прошлой жизни обывательница, круглые сутки проводившая на просторах сети, помнила Ло Бинхэ шустрым смышлёным мальчишкой, похожим на барашка или маленького забавного щенка. Очаровашка главный герой быстро покорил сердце без того любившей детей Шэнь Юань, с тех пор воспринимавшей его, как младшего брата. И теперь этот самый братик хотел взять в жёны несчастную старушку-учительницу!       Прошло почти десять лет с тех пор, как Шэнь Юань заняла тело местной поехавшей злодейки, и, следуй она линии оригинала, сейчас Ло Бинхэ с потом и кровью пробирался бы сквозь Бездну, и вынашивал изощрённые планы мести. К великой радости Шэнь Цинцю, мир не подарил ей болтливый навигатор в виде Системы и позволил без зазрений совести пропустить этот сюжетный поворот. Кто знал, что взамен ненависти протагониста она получит его же, не более приятную, любовь?       Попытки Шэнь Цинцю спасти психику главного героя, может, увенчались бы успехом, но фортуна вместе с этим во всех отношениях жестоким миром, как по сигналу, повернулись к ней пятыми точками. Вскоре после открытия Бездны Ло Бинхэ похитили представители демонической верхушки, почуявшие силу своего будущего принца и решившие использовать её в корыстных целях. Войска Байчжань, во главе с Лю Цингэ и Шэнь Цинцю атаковали крепость, и в жаркой битве прорвали демоническую оборону. Шэнь Цинцю лично разрезала вервие бессмертных, связывавшее Ло Бинхэ, который, пусть не стал кровавым убийцей, как в оригинальной новелле, но с каждым днём становился, казалось, всё безумнее. И Шэнь Цинцю, как его наставнице, приходилось это расхлёбывать.       Итак, её любимый, но немного тронувшийся умом ученик участвовал в Турнире, чтобы взять старушку-учительницу в жёны, с чем она вовсе не собиралась мириться. Она не намерена отыгрывать роль слабой беспомощной принцессы, целые дни томно вздыхающей в башне, ожидая принца. Принцесса Цинзин примет в своей судьбе всё возможное участие!       У неё было право одного условия, не выполнив которое, победитель лишится права жениться на принцессе. При этом репутация предков, и, главное, короны не пострадает.       Надеяться на проигрыш Ло Бинхэ (остальных она смело сбросила со счетов) не приходилось. Нужно было придумать такое задание, с которым не справится даже прославленный протагонист. Существовала одна проблема: оно должно было хотя бы казаться выполнимым. Шэнь Цинцю не могла просто взять с бухты-барахты какое-нибудь красивое сочетание звуков, заявить, что это очень редкое растение с удивительными свойствами, и отправить Ло Бинхэ искать его на другой конец света. То, что позволялось местному демиургу, для Шэнь Цинцю было настоящей роскошью.       Взвыли трибуны, вторя сигнальным трубам, оповещавшим о начале первого тура. Прозвучал многократно усиленный голос герольда, излишне оживлённо называвшего имена потенциальных (если бы не Ло Бинхэ) пленителей Шэнь Цинцю.       Имена были знакомы, принцесса Цинзин либо имела дело с их обладателями, либо слышала о них от Шан Цинхуа, по долгу создательницы этого мира, знавшей всё и обо всех. Внезапно ведущий замолчал, будто сверялся со списком, и, слегка откашлявшись, завершил:       — Сяо Шенли!       А это кто такой?       Спрятавшись за веером, Шэнь Цинцю выглянула в окно, и нашла взглядом незнакомца. «Женихи» выстроились прямо под окном её башни, среди них выделялась статная фигура Ло Бинхэ, рядом, в простом синем ханьфу, стоял неизвестный юноша. Что-то в его фигуре показалось Шэнь Цинцю странным, как будто она уже много раз видела его раньше. Вот если бы он стоял лицом к башне…       Задремавшая было удача встрепенулась, и юноша, только мельком, но обернулся, чтобы взглянуть вверх, прямо на Шэнь Цинцю. Нижняя половина лица Сяо Шенли была скрыта под слоем бинтов.       Принцесса Цинзин поспешно отвела взгляд. На её лице возникла лёгкая улыбка, но тут же сменилась хмурым напряжённым выражением. Ошибки быть не могло, наверняка под именем Сяо Шенли выступала никто иная, как Лю Цингэ. Ситуация обретала худший оборот, который Шэнь Цинцю могла представить!       Треклятые средневековые традиции! Её, девушку двадцать первого века, собирались выдать замуж против воли, да ещё её возлюбленная рисковала жизнью!       Веер едва не сломался пополам, так сильно Шэнь Цинцю сжала его.       В первом состязании участники соревновались в меткости. Лучший результат показал Ло Бинхэ, сразу за ним — Сяо Шенли.

***

      Последнее, финальное состязание, приближавшееся с каждым днём, наконец наступило. Казалось, это произошло слишком быстро, и одновременно с начала Турнира прошла целая вечность.       Лю Цингэ и Ло Бинхэ побеждали противников играючи, как маленьких котят. Ни у кого не оставалось сомнений, что последнее состязание окажется самым зрелищным, ведь столкнутся герои Турнира.       Им с Ло Бинхэ уже приходилось сражаться. Вернувшись из мира демонов, он стал ревнив и злобен. Любой, кто приближался к Шэнь Цинцю, рисковал разгневать демонического принца, что было смерти подобно. Что, конечно, не слишком волновало Лю Цингэ. И если в присутствии самой принцессы Цинзин они ещё изображали нейтралитет, то оставшись наедине… Увы, принцесса Байчжань не могла похвастаться ни одной победой над этим зарвавшимся щенком. Заяви она, что превосходит Ло Бинхэ по силе, её раскусит даже младенец. Впрочем, по сравнению глупцами, сражавшимися за право жениться на принцессе, она была практически равна Ло Бинхэ.       В Турнире действовало правило десяти. Оно заключалось в том, что если один из соперников упал и не поднялся, пока герольд считает, то считался поверженным. Умрёт он, или уже к вечеру сможет как ни в чём не бывало распивать вино с друзьями, никого не волновало. Если Лю Цингэ позволит Ло Бинхэ победить, он наверняка прикончит её перед многотысячной толпой. Пусть он сможет защитить Шэнь Цинцю от любой внешней угрозы, но кто защитит её принцессу от мужа?       Со дня начала Турнира Лю Цингэ ни разу не сумела встретиться с Шэнь Цинцю.       Лю Цингэ стояла у выхода на арену, наблюдая за поединком Ло Бинхэ и сильного, но неспособного сравниться с полудемоном, заклинателя. Демонический принц явно скучал, даже не смотрел на противника, который, ожидаемо, проиграл всухую. Его бессознательное тело пронесли мимо Лю Цингэ.       — Пришло время последнего состязания! Сейчас мы узнаем, кому же достанется принцесса Цинзин!       Лю Цингэ едва не перекосило. Кто позволил этим людям относиться к Шэнь Цинцю, как к вещи?!       — Поприветствуйте же! Герои Турнира, величайшие воины современности, Сяо Шенли и… Ло Бинхэ!       — Ло-Бин-хэ! Ло-Бин-хэ! — скандировали трибуны, подбадривая своего любимца, будто не он только что прямо на их глазах едва не растерзал человека.       Лю Цингэ не зря славилась своей честностью. Она не терпела излишней жестокости в бою, предпочитая расправляться с противниками быстро и аккуратно. Воинов, опускавшихся до издевательства над врагом, она всей душой презирала.       Ло Бинхэ церемонно раскланялся, занял позицию, и, предвкушая триумф, усмехнулся. В его глазах сверкнули алые искры.       — Финальный поединок… на-ачинается!       Стих шум ветра, голос герольда, вопли и улюлюканье зрителей. Всё существо Лю Цингэ слилось с мечом, готовым разить насмерть.       Подобно двум волкам, они кружили по арене, не спуская друг с друга глаз. Ло Бинхэ не насмехался, не поигрывал кинжалом на потеху толпе. Она стала первой на Турнире, кого он воспринял всерьёз; это польстило бы принцессе Байчжань, но лесть демонического принца была страшнее оскорбления.       Раздался звон стали о сталь, мелькнули две тени, и в следующий миг Ло Бинхэ и Лю Цингэ оказались на противоположных сторонах арены. Рукоять меча раскалилась от напряжения, в горле стоял металлический привкус крови.       Демонический принц выглядел ничуть не лучше. Его напряжённая грудь тяжело вздымалась, рука со сжатым мечом едва заметно подрагивала. Урок оказался слишком сложным для этого наглого мальчишки.       Десяток ударов в секунду. Хор клинков, сливающийся в вой голодной волчьей стаи; столкновение не людей, но стремлений, воль, жизней. Нет места титулам, именам и лицам. Только горячка боя, его слепая ярость, жажда победы. Это кровь воина, текущая в его жилах; жертвенное вино, пролитое на могилу.       Ведомая болью, она не замечала ни страшной раны на плече, ни липкой крови, смешанной с потом, стекающей по лицу, пропитавшей бинты.       Что-то заскрежетало прямо над ухом, и Лю Цингэ словно очнулась ото сна. Ло Бинхэ возвышался над ней, жестоко ухмыляясь, наносил удар за ударом, и она, как ни старалась, не могла атаковать его. Он закрылся единственным клинком, как ёж сотнями иголок, и пусть Лю Цингэ не уступала ему в скорости, ей пришлось уйти в глухую оборону.       — Сдайся сейчас, и никто не узнает, что это ты, Лю Цингэ!       Она не сказала ни слова, бровью не повела, лишь крепче сжала рукоять меча.       — Проклятие! Да как ты, как все вы не понимаете?! Этот гуев Турнир, эти сволочи на трибунах!       — Прекрати болтать!       — А если не прекращу? Неужели ты, принцесса Байчжань, не ненавидишь их всех? Или нравится этот мерзкий обычай?!       — Не рассуждай. Тебе никогда не придётся пройти через это!       Воздух потемнел от демонической энергии. Ло Бинхэ расхохотался.       — А что насчёт тебя? Твоей сестры? Да, за вас сражаются, но вы можете отказать! А наставница? Наставница для них — вещь! Как будто она сама не может решить, с кем остаться!       Лю Цингэ едва не подавилась собственной кровью.       — Чем ты лучше, щенок?       Вновь зазвенели клинки.       — Ничем! Но я не оправдываюсь, как все вы! Думаешь, раз принцесса Шэнь тебя любит, можешь решать за неё?       Меч Ло Бинхэ просвистел у самого виска Лю Цингэ.       — А ты-то, ты любишь её, принцесса Байчжань? Так, как люблю я! Разве решает не тот, кто любит, а тот, кто любим?!       — В Бездну. Такую. Любовь!       С каждым словом она пробивалась сквозь защиту демонического принца, и наконец достала его! Меч вошёл Ло Бинхэ под ребро, и тот стал бледен, как первый снег. Сплюнул кровь. Но не успела Лю Цингэ обрадоваться, как запламенела метка у него на лбу, воздух от края до края арены наполнился тёмной ци, из которой соткались сотни острейших копий.       Лю Цингэ отскочила на полчжана, с отвратительным чавканьем клинок вышел из живой плоти. Принцесса Байчжань двигалась быстрее ветра, отражала острие за остриём, но с каждой секундой неизбежно ослабевала. Копья же, несколько из которых уже достали её, не убывали. Разбитые слеплялись в новые, отражённые намеревались вонзиться в незащищённую спину, и Лю Цингэ вынуждена была отходить к ограждающему арену барьеру. Времени не было даже чтобы сплюнуть то и дело подступавшую к горлу кровь, приходилось глотать её, начинало мутить, как перед обмороком. Но она не имела права упасть, иначе все её старания, вся любовь к Шэнь Цинцю пошли бы прахом!       Вдруг копья исчезли. Лю Цингэ пошатнулась, одновременно занося меч, чтобы в последний раз достать вальяжно приблизившегося к ней Ло Бинхэ, но он отмахнулся от неё, как от назойливой мухи, не дающей спокойно пообедать. Демонический принц поднял руку, потянулся к бинтам, скрывающим лицо Лю Цингэ, чтобы сорвать их, и открыл было рот для великого разоблачения…       …Но его опередила Шэнь Цинцю.       — Эта принцесса хочет назвать своё условие!       — Но, Ваше Высочество, разве вы не должны объявить о нём в конце? — робко поинтересовалась Нин Инъин, но Шэнь Цинцю не обратила на неё внимание.       У неё не осталось сил смотреть, как её возлюбленная и ученик пытаются перегрызть друг другу глотки. Принцесса Шэнь без того слишком долго ждала.       — Эта принцесса хочет, чтобы победитель за три дня отыскал для неё цветок Росы, Луны и Солнца. Если он выполнит обещание, она станет его женой.       Цветок Росы, Луны и Солнца был, пожалуй, самым редким из представителей местной флоры, описанных в оригинальной новелле, и произрастал только в одном месте, с особым фэншуем. Даже главный герой в своих странствиях ни разу не использовал его ни для себя, ни для многочисленных сестричек в гареме. Зато однажды он хорошо выручил оригинальную Шэнь Цзю, а теперь, если повезёт, сослужит добрую службу её наместнице. Это был единственный, крошечный шанс на успех, но и здесь Шэнь Цинцю сомневалась: потребуй она отыскать песчинку, Ло Бинхэ обыщет каждый водоём, перевернёт горы и заберётся в жерло вулкана, много раз рискнёт жизнью, но исполнит её приказание. Несносный протагонист!       По трибунам прошёл тревожный шепоток, герольд решил вмешаться:       — Принцесса Шэнь назвала свои требованья, но оба участника на ногах! Кто же станет мужем принцессы, кто готов сдаться сейчас, когда победа прямо в руках?       — Заткни пасть. — процедил Ло Бинхэ сквозь зубы.       Герольд, ставший жертвой заклинания тишины, громко замычал, не в силах даже избавиться от чар усиления звука.       — Продолжаем… — выдохнула Лю Цингэ.       Ло Бинхэ не ответил. Он сорвал с её лица жёсткие от запёкшейся крови бинты.       — Внимание, уважаемая публика! — заговорил он низким хриплым голосом, — Человек, сражавшийся со мной — никто иная, как незаконно участвовавшая в Турнире принцесса Байчжань, Лю Цингэ!       Веер в руках Шэнь Цинцю переломился пополам.

***

      Тьма плотоядно облизывалась. На краю вселенной мелькали её алые огни-глаза, исчезавшие, стоило попытаться поймать их взглядом, и появлявшиеся в глубине неизвестности, чтобы снова дразнить её.       Что произошло? Она приняла смерть от рук врага, на поле боя? Почему же тогда она не попала в лучший мир, почему её окружала пустыня? Неужели в посмертии она совершила что-то, недостойное воина, разве она… проиграла?       Она никогда не боялась смерти, но и не размышляла о ней; смерть была ей верной спутницей, тенью скользила следом, но задумайся о её близости хоть на миг — она утащит в свои чертоги, откуда не будет возврата даже самому доблестному воителю.       Огни росли, и превращались в боль. Она медленно вытесняла тьму, разгоралась пожаром; это был животворящий огонь, вышедший из-под контроля. Такого огня боялась даже смерть, он согревал похороненные в толще земли скелеты людей, демонов, зверей. Он касался каждого, без исключения, и не прошёл мимо Лю Цингэ.       Лю Цингэ открыла глаза. Воздух всё ещё казался розоватым, но она отчётливо видела потолок неизвестной высоты и дальнюю стену. Она не мертва!       В теле поселилась чудесная лёгкость, хоть сейчас хватай меч и спеши, несись в бой! В этот момент она смогла бы сразить бессчётную армию врагов, одолеть хоть божество, только вложите ей в руки клинок, ах, кто-нибудь, дайте клинок!       — Сестра, ты очнулась!       Подъём сменился падением, и каждая часть её тела стала весить по целому даню.       — А-Янь?       Они редко пользовались этим детским прозвищем, но оно сорвалось с губ само собой. Лю Цингэ взглянула на сестру; она сидела на краю кровати, бледная, как призрак, с тёмными кругами под глазами, будто она очень долго не спала.       — Сколько… — получился жалкий шёпот, — сколько времени прошло?       И что вообще случилось?       — Три дня.       Голова взорвалась воспоминаниями. Бинты, чужое имя, Турнир. Слабаки, позарившиеся на сокровище, финальное сражение… У Лю Цингэ вырвался тихий стон. Три дня! Когда она из последних сил старалась не упасть, голос Шэнь Цинцю, оглашающей условие, стал для неё соломинкой. Именно благодаря нему она не свалилась с ног прежде чем Ло Бинхэ раскрыл её. Этот сопляк в самом деле коварен. Одолей его Лю Цингэ, демонический принц всё равно разоблачил бы её, и победа досталась ему.       Лю Цингэ прятала лицо в ладонях. Правое плечо пронзило острой болью, но это было ничем, в сравнении с горечью поражения.       — Ты отлично сражалась, сестра. А-Янь восхищается тобой.       После того, как раскрылась истинная личность Лю Цингэ, результаты всех её боёв аннулировали. Те, кто не разбежались, узнав, с кем теперь им придётся драться, сразились с Ло Бинхэ. На это потребовалось всего несколько часов. Повергнув последнего соперника, демонический принц отправился в путь, на поиски цветка Росы, Луны и Солнца.       — Ло Бинхэ до сих пор не вернулся. Ещё пара сяоши, и его объявят проигравшим.       Лю Цингэ горько усмехнулась. Наверняка Ло Бинхэ, этот шут, сопровождаемый ударами грома и вспышками молнии, появится в последний момент, падёт на колени перед Шэнь Цинцю и начнёт рассказ, как сквозь преграды и бедствия, он пробирался по безвестному уголку мира, чтобы преподнести принцессе редчайший цветок, и, окружённый почётом и славой, с гордостью именоваться её любимым мужем, с которым она станет делить и болезни, и здравие, и счастье, и горе. В горле встал ком.       Раздался стук. Это лекарь пришёл с вечерней проверкой. Встав, Лю Минъянь шагнула к двери, но обернулась и твёрдо произнесла:       — Мы с принцессой Шэнь знаем, что ты победила. Пожалуйста, пойми это и ты.       Она пропустила лекаря в палату и скользнула в тёмный коридор. От противоположной стены отделилась тень.       — Ждала меня, Лин-эр?       — Неужели ты думала, что я тебя брошу? — усмехнулась демоница, но тут же посерьёзнела. — Как ты, А-Янь?       Ничего не сказав, Лю Минъянь обняла её.       — Ради тебя я сделала бы то же самое. — прошептала она после недолгого молчания.       — Да, — кивнула Ша Хуалин, — и я для тебя тоже.       После невыносимо долгого осмотра, когда усталая Лю Цингэ хотела забыться сном, появилась Шэнь Цинцю, выглядевшая ничуть не лучше Лю Минъянь. У Лю Цингэ сжалось сердце. Её близкие так беспокоились, а она даже не принесла победу. Какая она после этого богиня войны?       Шэнь Цинцю села в изножье постели.       Три дня назад, когда, не помня себя, она вломилась в лазарет, то едва не отправилась вдогонку за Ло Бинхэ, чтобы призвать его к ответу. Принцессу Шэнь сразу же прогнали прочь, но она успела увидеть раны Лю Цингэ, которые отныне снились ей в кошмарных снах. Плечо, прорубленное до самой кости; глубокая рана в боку; разорванная щека; исполосованные ноги. Принцесса Байчжань тренировалась едва ли не с пелёнок, её тело покрывали десятки шрамов, Шэнь Цинцю знала о них, но одно дело видеть рубцы, другое — свежие, кровоточащие раны.       Три дня и две ночи, ни на фэнь не смыкая глаз, они с Лю Минъянь сменяли друг друга у постели Лю Цингэ. Благодаря стараниям лекарей и невероятно крепкому здоровью принцессы Байчжань, за это время её состояние значительно улучшилось, и Шэнь Цинцю не пришлось томиться в неизвестности, как много лет назад, в родном мире, когда младшая сестра впервые попала в больницу, и не приходила в себя почти неделю. Наверняка смерть Шэнь Юань пошатнула её и без того хрупкое здоровье…       Она не станет думать об этом! Прошлое не вернуть. В настоящем же она в палате, рядом с любовью всей своей жизни, а будущий палач супруг ещё не явился, чтобы зачитать приговор и покончить с её свободой.       Как не высок был соблазн, Шэнь Цинцю не позволяла себе сидеть над застрявшей между жизнью и смертью Лю Цингэ и горестно стенать, не делая ровным счётом ничего, чтобы облегчить её участь. Сидя в палате, она изучала один древний свиток за другим, пытаясь отыскать лазейку в правилах Турнира. Юриспруденция этого мира была невероятно запутанной, казалось, вместо того, чтобы создавать свод законов, Самолёт описывала бредовые сны и пересказывала телевизионные сюжеты. Доходило до того, что жестокого убийцу и насильника позволялось оправдать, если преступление было совершено в полнолуние, а жертва носила красное ханьфу!       Однако принцесса Цинзин получила своё. В старом, почти истлевшем фолианте она отыскала правило, позволявшее воительницам раз в двенадцать лет сражаться на Турнире. С последнего задокументированного случая прошло чуть больше двухсот сорока лет.       Увы, Шэнь Цинцю не добилась признания результатов Лю Цингэ, но смогла смягчить её участь; вместо двадцати ударов принцесса Байчжань получила три дня домашнего ареста, с лихвой перекрытые её прибыванием в лечебнице.       Принцесса Цинзин должна была поговорить с Лю Цингэ раньше, задолго до начала Турнира, не позволить жертвовать столь важной ей воинской честью, и тем более жизнью ради спасения Шэнь Цинцю, но всё медлила, надеясь, что принцесса Байчжань подумает о её чувствах и не станет бросаться в пекло; наверняка теперь её возлюбленная в воображении роет себе могилу.       — Ты в порядке? — не выдержала Лю Цингэ.       — Это я должна спрашивать.       — Прости, я не сумела победить.       Шэнь Цинцю почудилось, будто Лю Цингэ бредила, и вместо неё видела Шэнь Цзю, иначе как можно было подумать, что она станет злиться? Шэнь Цинцю спряталась за веером.       — Главное, что с тобой всё хорошо. Прошу, не извиняйся, шимэй.       — Я не смогла защитить тебя, позволила ему победить…       Быстрым изящным движением Шэнь Цинцю сложила веер и стукнули им Лю Цингэ по лбу.       — Глупая шимэй, неужели ты считаешь эту принцессу неспособной постоять за себя? Или думаешь, что мне нужна свобода, полученная ценой твоей жизни? Не важно, одержала ли ты победу, проиграла ли, я всегда буду любить тебя. Поэтому пообещай, что больше никогда не будешь так мучать меня!       Замерев, Лю Цингэ широко открытыми глазами смотрела на неё.       — Обещаю.       Она лгала, и обе они это знали. Прежде высохнут моря и разрушатся горы, чем Лю Цингэ сложит оружие и перестанет сражаться за принцессу Шэнь.       Трижды постучали в дверь. Лю Цингэ одолело дурное предчувствие. Всё её существо кричало ни в коем случае не открывать.       — Принцесса Шэнь! Этот слуга пришёл сообщить вам, что шиди Ло вернулся! Он ждёт вас снаружи! — прокричал Мин Фань.       Лю Цингэ приподнялась было на локтях, но застыла под суровым взглядом Шэнь Цинцю. Все полученные в бою раны заныли, будто тело решило посмеяться над ней, напомнить, что в нынешнем состоянии она совершенна бесполезна.       — Только попробуй подняться, заставлю пить желудочный отвар шиди Му!       Несмотря на шутливое содержание, прозвучало это так серьёзно и напряжённо, что принцесса Байчжань не посмела возражать.       Прямая, словно проглотила шпагу, принцесса Шэнь вышла в больничный двор. От стены отделилась тень — это Ло Бинхэ в чёрном, как безлунная ночь, ханьфу. На лбу демонического принца горела метка, он счастливо улыбался, это было невыносимо. Шэнь Цинцю не терпела жестокости, от природы она обладала добрым нравом. Теперь же ей предстояло нанести любимому ученику глубокую рану.       — Принцесса Шэнь, я принёс цветок.       Порывшись в рукаве, он извлёк небольшую резную шкатулку из сандалового дерева, открыл и обеими руками протянул застывшей Шэнь Цинцю. На пурпурной подушечке покоилось несколько тонких белоснежных ростков.       — Где ты нашёл их? — выдавила Шэнь Юань.       — В лесу Байлу, в глубокой пещере.       Не оставалось сомнений, это те самые цветы Росы, Луны и Солнца. В вечерней мгле они источали слабый молочный свет; казалось, их семена когда-то упали на землю с другой планеты, и чудом проросли.       — Принцесса Шэнь, этот ничтожный выполнил условие. Станете ли вы моей женой?       Ло Бинхэ склонился над Шэнь Цинцю, желая поцеловать; она отступила, врезавшись лопатками в холодную стену, о которую главный герой опёрся рукой. Сжав в руке веер, Шэнь Юань посмотрела ему в глаза и твёрдым голосом произнесла:       — Нет.       По лицу Ло Бинхэ пробежала тень.       — Я не ослышался, принцесса? Что вы сказали?       — Нет. — повторила она. — Я не выйду за тебя.       На Турнире принцесса Байчжань лишилась имени непобедимой воительницы, с которой не сравнятся даже боги; своим отказом принцесса Цинзин посрамит себя на весь мир, лишившись имени прекрасной непорочной девы.       Наблюдавшая за ними из небытия Шэнь Цзю смеялась и хлопала в ладоши, полным ненависти взглядом уставившись на бессловесный сонм неизвестных предков, оскорблённых до глубины полупрозрачных душ.       Не такого конца она желала, но наблюдать, как похитительница её жизни крушит все её стремления и надежды, утаскивая за собой в ад этого сопляка, оказалось чудесно.       Воздух потемнел, будто звёздное небо заволокло тяжёлыми чёрными тучами, из которых в любое мгновение прольётся страшная гроза, и молнии поразят всех, кому выпадет несчастье выйти из домов.       — От чего же, принцесса? Неужели этот ничтожный столь отвратителен, что вы готовы пожертвовать добрым именем рода, лишь бы не оставаться с ним?       Улыбка Ло Бинхэ походила на оскал; в чёрных глазах плескалась боль.       — Ты не отвратителен, но я не могу стать твоей женой.       — Не можете? Или не желаете? Вы с принцессой Лю твердите одно и то же… Скажите же, что ваш ученик сделал не так?       Он с такой силой сжал кулак, что костяшки пальцев побелели. Шэнь Цинцю попыталась закрыться веером, но Ло Бинхэ выхватил его из рук.       — Прошу, принцесса, не закрывайтесь! — взмолился он. — Вы… вы помните демонов, что схватили меня? Среди них был один, умевший менять облик. Он жестоко мучал меня, много раз мог просто прикончить, твердил, что я — выродок, ничтожество, недостойное не то что любви, но даже жизни отродье! И всё это в вашем, принцесса Шэнь, обличии. Я пытался не верить его словам, ведь знал, что вы так не думаете, но меня всё больше одолевали сомнения. Что, если вы в самом деле считаете меня отродьем? Если всё хорошее, что было — лишь сон, и вот-вот я очнусь один в дровяном сарае, а вы придёте и изобьёте меня, или, хуже того, — не появитесь вовсе.       На Ло Бинхэ было больно смотреть. Его плечи дрожали, казалось, ещё мгновение, и он расплачется, как брошенный ребёнок, обречённый скитаться, пока смерть заботливо не укроет его своим саваном.       — Умоляю вас, принцесса Шэнь. — охрипшим голосом прошептал он, и упал на колени.       Шэнь Цинцю схватила ученика за руку, пытаясь поднять, но тот не шелохнулся. Со вздохом она приподняла полы ханьфу и опустилась рядом, обняв его опущенные плечи.       — Тот демон солгал. — полушёпотом начала она. — Эта принцесса любит Ло Бинхэ и никогда не допускала мысли, что он чем-то хуже других. Мне не важно, кем были твои родители, как к тебе относятся другие, ты для меня навсегда останешься собой. Если мы поженимся, то никогда не будем счастливы. Сейчас тебе очень больно, но это пройдёт, обещаю.       Шэнь Цинцю говорила мягко, будто пытаясь успокоить расстроенного ребёнка. Когда-то в прошлой жизни она точно так же прижимала к себе сестру, а в этой — самого Ло Бинхэ. Была ужасная гроза, гремел гром, ветер рвал листья и ломал бамбуковые стебли, а главный герой, будущий демонический принц, так испугался, что не мог пошевелиться. В оригинальной новелле роль «громоотвода» была отведена Нин Инъин; в этой же искажённой версии Шэнь Цинцю провела целую ночь, обнимая Ло Бинхэ, бормоча успокаивающую дребедень, которой не сумела вспомнить наутро.       Только одежды разделяли их. Шэнь Юань чувствовала, как бешено колотится сердце Ло Бинхэ, будто перепуганная птичка в клетке.       — Я никуда не уйду.       Он что-то промычал в ответ. С лёгкой полуулыбкой Шэнь Цинцю запустила пальцы в его мягкие кудри.       — Прошу, принцесса Лю, подождите, вам ни в коем случае нельзя вставать! Боги, что со мной сделает принцесса Шэнь!       Распахнутая дверь ударилась о стену, и в пятне света возник силуэт опиравшейся одной рукой о дверной косяк и сжимавшей меч в другой Лю Цингэ. Казалось, путь от кровати до выхода отнял её последние силы. Перед глазами Шэнь Юань вновь предстали окровавленные повязки и бледная, как воск, кожа принцессы Байчжань.       Весь замерев, Ло Бинхэ вскинул голову и крепче прижал к себе Шэнь Цинцю.       Шэнь Цинцю оказалась между молотом и наковальней. Неужели так чувствовала себя оригинальная принцесса Цинзин в самом конце, когда перед ней встал выбор: погибнуть, или позволить мятежникам во главе с вернувшимся из Бездны демоническим принцем захватить столицу и свергнуть Императора? Пусть в итоге решение Шэнь Цзю не спасло город от разорения, а Юэ Цинъюаня — от страшной смерти, к её чести, она предпочла первое.       Однако теперь любой выбор окажется неправильным. Будь на её месте оригинальная злодейка, не стала бы и задумываться; она смеясь играла человеческими жизнями, не заботясь ни о чьих чувствах; Шэнь Юань так не могла.       Лю Цингэ, ради Шэнь Цинцю готовая броситься в пекло, шагнула к ним, пошатнулась, едва не упала, но насилу выпрямилась, и яростно воззрилась на Ло Бинхэ.       Неизвестно, сколько продолжалась эта битва взглядов, прежде чем Шэнь Цинцю, не выдержав, попросила:       — Встань.       Ло Бинхэ остался недвижен.       — Пожалуйста, Бинхэ. Дай мне руку.       Этот нехитрый трюк сработал. Нехотя Ло Бинхэ поднялся, и Шэнь Цинцю повела его к пошатывающейся Лю Цингэ. Протянула ей изящную ладонь.       — Шимэй должна быть в постели.       — Он заставил тебя согласиться? — прямо спросила принцесса Байчжань, крепче сжав рукоять меча.       — Я всё объясню, но давайте сначала вернёмся внутрь.       Перед выскочившим во двор Мин Фанем предстала принцесса Цинзин, ведущая под руки опаснейших воинов своего времени, непримиримых врагов, его шишу и шиди, принцессу Байчжань Лю Цингэ и принца демонов Ло Бинхэ. И без того окружённая ореолом величия, принцесса Шэнь приобрела в его глазах едва ли не божественный облик; в воображении Мин Фаня возникла она, парящая в чжане над землёй и наставляющая неразумных на истинный путь. В религиозном экстазе он едва не упустил момент, когда должен был открыть дверь палаты.