Потерянное и найденное

Ветер свистел и завывал среди пыльных башен мусора одинокого мира под названием Земля. Эти башни возвышались над поверхностью словно гигантские деревья какой-то неправильной формы, олицетворяя собой давно забытые воспоминания человечества, устремившегося в космос. Звезды будто с насмешкой смотрели на разрушенную планету, прекрасно зная, что их первозданная красота никогда не будет так же осквернена. Вдоль одной из поломанных дорог катился маленький робот, который пытался чистить этот мир настолько тщательно, насколько мог, собирая в свою коллекцию осколки воспоминаний людей. Днями его работу освещало солнце, по ночам же он отбрасывал одинокую тень от света тех самых далеких холодных звезд. Последними его находками были солнечные очки, которые наверняка принадлежали какой-нибудь известной при жизни на Земле личности; чудом сохранившийся в целости бокал из-под шампанского, который, скорее всего, использовался для свадебного празднования; маленький плюшевый мишка, и его владелица, какая-нибудь маленькая девочка, наверное, плакала, когда потеряла его в суматохе; и, наконец, старый потрепанный цилиндр, который, вероятно, был выброшен сразу же после покупки нового. Валл-и не знал в достоверности ни одной из этих историй, но вещи казались ему интересными. Робот складывал все найденные вещи в своем фургоне, где обычно по ночам восстанавливал свою энергию, и у каждой вещи было свое место на полках, скрытых от безразличной реальности мертвого мира. Солнце и луна сменяли друг друга, встроенный календарь уже давно отключился, так как число запрограммированных в нем лет закончилось. Коллекция Валл-и росла. Заржавевшие ключи, обувные коробки, засохшие маркеры, крошечные солдатики, что угодно, что привлекало взгляд робота, находило свой новый дом у него в фургоне. Музыкальную шкатулку он нашел в один из знойных рабочих дней. Солнце нещадно палило, проникнув сквозь слой пыли и грязи и отсвечивая на бронзовых боках коробки с декоративным замком, который, похоже, был сделан не из такого устойчивого от коррозии металла, как сама коробка. С удивленным свистом Валл-и поднял загадочную находку, недолго поизучал замок и бережно приоткрыл крышку, словно боясь, что оттуда кто-то выскочит. В ответ ему из-под крышки полился звук. Мелодия, которой не было слышно на Земле около семисот лет. Крышка откинулась полностью, являя оптике робота маленькую танцовщицу, начавшую кружиться в бесконечном танце. Было невероятно, что механизмы за столько лет не испортились и не забились пылью. При виде этого зрелища Валл-и издал несколько удивленных звуковых переливов, а когда танец закончился, тут же забеспокоился и завертел коробочку, наконец обнаруживая кнопку повтора. Танцовщица снова закружилась в своем однообразном танце, и Валл-и еще несколько минут не давал ей покоя. В маленьком ящичке снизу музыкальной шкатулки позже робот обнаружил несколько клочков бумаги и безделушки, имеющие ценность только для того, кто их туда положил. Золотая полоска, которые он не раз видел раньше, была связана в цепочку, и на ее конце находился синий камешек; несколько засушенных цветков и пара фотографий. На одной была улыбчивая женщина с длинными волосами, с другой щурился мужчина со счастливой улыбкой. Бумаги, наверное, можно было бы прочитать, если бы не время, так повлиявшее на них, да и Валл-и никогда не умел читать что-то сложнее, чем свое имя. Робот забрал шкатулку с собой, не пряча ее в отсек в «животе», куда обычно складывал находки. Он заводил ее снова и снова, и вскоре научился насвистывать эту мелодию, под которую танцевала маленькая балерина. Бумаги и безделушки он оставил внутри, и еще одна история сохранилась во времени, пусть даже и осталась неузнанной. Уплотняя неинтересный мусор, в чем и была его миссия на этой планете, и складывая его в высокие пирамиды, Валл-и день за днем задавался вопросом, сможет ли он однажды выстроить эти пирамиды до небес, чтобы отдать эти бережно собранные за многие годы истории людям, и возможно, у кого-то даже окажется недостающая часть от какой-либо потерянной истории. Он никогда не заполнит все пробелы своей коллекции, не узнает детали прошедшей жизни человечества, не увидит имён и лиц, но мир никогда не утеряет эти напоминания в виде вещей от тех, кого давным-давно нет на этой планете.