Сможем ли мы? Айрон.

Полумрак, царивший в комнате, не позволял разглядеть убранство и роскошь комнаты, предоставленной высокопоставленному гостю людьми. Однако, её размеры впечатляли, навевая мысли о щедрости Императора. Тот, стоит отдать должное, сделал всё возможное, чтобы люди, которые ещё вчера были его врагами, чувствовали комфорт и ни в чём не нуждались. Лучшие комнаты, в отдельном крыле замка, чтоб никто не мешал отдыхать, лучшая еда, вышколенные слуги, молчаливые и услужливые, девушки, покорные и привычные к своему положению, готовые ублажать гостей круглосуточно.  — Щедро со стороны Сокджина, - молвил про себя Мин Дживон, когда впервые переступил порог своей комнаты и увидел склонившихся в поклоне трёх прекрасных служанок, которые после того как он приказал выпрямиться, начали призывно улыбаться, не оставляя сомнений в том, для чего именно их прислали к нему.  Но это было тогда, когда они только прибыли во враждебную Империю, далёкие недели назад, сейчас же герцог сидел на диванчике, утопая в мягкости подушек и внимательно всматривался в лицо напротив. В дыму, что исходил от вонючих трав, которые он сжигал в специальной курильнице, огромный орк, с выступающими клыками над нижней  губой, шрамом на всё лицо и длинным хвостом волос посреди бритой головы, смотрел так же изучающе в ответ. Картинка плыла от любого колыхания воздуха, уродуя и без того страшное лицо, но Дживон давно к нему привык, ведя свою личную тайную игру.  — Нам нужна жертва, - пробасил орк, с грохотом обрушивая огромный кулак на подлокотник стула, на котором сидел. Ни в чём не повинная мебель выдержала, но грохот от удара всё же заставил герцога скривиться.  — Я же сказал, что позже. Ты прекрасно знаешь, что я не дома и не могу проконтролировать безопасную передачу.  Гекаул, вождь диких орков, злобно оскалился и подался вперёд, вытянув вперёд лапищу, отчего Дживон мелко дёрнулся, будто тот смог бы схватить его за горло, материализовавшись из вонючего дыма. Как средство связи эти пахучие травки шаманов были замечательные: не оставляли магический след и вследствие чего его невозможно было отследить или почувствовать колыхание магпотоков, но к счастью герцога и сожалению орка, как портал для перемещения он не действовал. Привычный страх перед злобным монстром хоть и притупился со временем, но периодически давал о себе знать, особенно в такие моменты, когда Гекаул был зол, не получив желаемое. То, о чём договорённость была заключена ещё пару лет назад.  — Ты ведь не единственный дракон там… - с намёком протянул орк, дёрнув уголком губ, отчего клык над губой обнажился в оскале. Дживон тяжело вздохнул и выпрямился, готовясь объяснить тупому орку почему его требование невозможно выполнить. У него у самого всё внутри трепетало от предвкушения и нетерпения, когда он думал о результате их договора, о том, что давно терзало сердце, когда желаемое вот-вот должно было стать реальностью. Но сейчас нужно быть особенно осторожными, иначе всё, что уже было сделано для достижения цели пойдёт прахом, как и он сам, если о его участии дойдёт до Императора Мина - его кровного старшего брата.  — Я не могу передать тебе кого-то из своих людей, потому что его исчезновение на чужой территории разрушит все договорённости между Империями. Я не могу так рисковать. Зачем тебе именно сейчас надо открывать разлом? Нельзя немного подождать?  — Люди стали слишком бдительны и всё дальше движутся на мои земли.  — Так у тебя орда огромная! - воскликнул герцог, раздражаясь тому, что из-за такой мелочи Гекаул хочет подставить под удар их общий план. Каждое их действие нужно продумывать со всех сторон, чтобы не провалиться и не дать людям повод начать думать в направлении того, что разлом не открывается сам по себе. Это огромные риски, нужно действовать с осторожностью, а тут разведывательные отряды какие-то! — Отлавливай разведчиков, в чём проблема? Тебе даже армию свою выводить не нужно!  — Каждый орк на счету, нужно беречь силы для контрудара, - упрямо твердит Гекаул, начиная уставать от надоедливого и трусливого дракона. Он прекрасно знал, насколько тот амбициозен и думает только о своей выгоде, даже если в договоре было о взаимной помощи. — Люди стали слишком сильны, у них иная стратегия и, видимо, новые заклинания, потому что они проникают на территорию не оставляя никаких следов. Мои воины не могут за ними уследить, - нехотя сказал он, немного подумав, прежде чем признаваться своему вынужденному и совершенно ненадёжному  союзнику о своих слабостях.  Герцог задумался, нахмурив брови от тревожных мыслей, начинающих атаковать его радужное настроение. После слов орка появилась догадка насчёт причины его волнений, а вот возможное  решение этой проблемы ему совершенно не выгодно. На неё у него появились свои планы: новые, щекочущие воображение и заставляющие облизываться от предвкушения.   Стоит признаться, когда он осознал, что Сальдонийская принцесса, будущая жена его племянника, никакой не огненный маг, а самый настоящий стихийник было настолько сильным и ошеломляющим, что ему еле удалось удержать в себе восхищённый возглас от осознания того факта, что перед ним живой стихийник. А потом восхищение сменилось дичайшим удивлением, когда принцесса показала в поединке свои боевые способности, что совершенно невозможно для женского пола на Айрон! Было немыслимо лицезреть воочию такую комбинацию всего в одном человеке, да ещё и в девушке.  А потом его настигли злость, раздражение и зависть, накатывая волнами одна за другой, когда он понял, что забрать девушку себе не получится. Во-первых, статус делает  её неприкосновенной и нельзя так просто взять и присвоить, даже имея какой-либо предлог. Во-вторых, пришло понимание того, что она уже принадлежит по договору сторон племяннику: наследному принцу, пожри его бездна!  Эти мысли  дали его ненависти новый, особенно опасный виток. Зато потом, в тишине, полной неги после отличного секса с двумя красивыми, сытными магически служанками, Дживон задумался и понял, что это даже ему на руку! Решение как вписать принцессу в свой план, не нарушая договорённостей и не развязывая новую войну, которая и для него была не выгодна, пришло само собой, распространяя по телу удовлетворение. Ему не хотелось бы сейчас тратить ресурсы и время на решение новых конфликтов. Поэтому рассказывать орку о том, что возможно именно Элина со своими способностями может способствовать усилению своей армии он не собирался. Почему-то он и не сомневался в том, что она принимает самое активное участие во всех сферах жизни Империи, ведь держать под замком обладателя таких сил, не используя это в своих целях, просто глупо.  Дживон только хотел запудрить мозг орку наспех выдуманной отмазкой, которая  могла отвлечь того от немедленного требования получить очередного дракона в жертву,  но его отвлекли еле заметные колыхания в потоках и он закрыл рот, так и не сказав ни слова, посмотрев на оппонента с непониманием. Для чего он требует жертву, когда вот прямо сейчас открывается новый разлом?  Злость на Гекаула озарилась новой вспышкой, когда он понял, что тот может вести свою нечестную игру, не делясь с ним планами, хотя сам пару минут назад грешил тем же самым, но ведь это другое. — Ты! - воскликнул герцог, вскочив на ноги и со злостью смотря на рябь дыма, искажающее удивлённое лицо орка. — Какого демона бездны?! - зарычал он, отчего красивые черты лица исказила уродливая гримаса ненависти.  — Это не я, - боднул огромной башкой Гекаул, точно так же как и дракон вскочив на ноги и начиная озираться по сторонам, будто мог найти того, кто сидит и шаманит, открывая разлом и выпуская тварей в мир без его ведома. — Что-то произошло, что могло открыть разлом, но у меня нет ресурсов, ты сам знаешь, потому что мы говорили об этом только что! Не нужно вешать на меня это дерьмо! — зарычал он в ответ, шагнув в направлении герцога. Но потом махнул рукой, думая над тем, что нужно успокоить  свой народ и узнать про причину открытия разлома, ведь если не он его контролирует, значит появился кто-то ещё. И не известно какой силой он обладает, какие у него цели, а самое главное: какие последствия ждёт его народ. С тварями бездны сражаться на равных можно только магией, которой они не обладают, а чтоб победить физически его людей не хватит, да и слишком они неповоротливы, чтобы успевать уворачиваться от хищных когтей и клыков. Да, как еда они для тварей не интересны, ведь их еда магия, которой в орках нет и капли, но и про жажду крови у них не стоит забывать.        Не дав герцогу ответить, Гекаул ногой сбил дымящуюся кучку трав, прерывая связь и быстрым шагом пошёл в хижину шамана, который и сам вышел навстречу вождю, горя тревогой…                     *** Из забытья сознание будто выдернули и Элина резко села, отчего голова закружилась, а в глазах потемнело. Горечь подступила к горлу, заставляя закашляться от неприятного жжения. Через пару минут, когда с головокружением удалось совладать, а взгляд прояснился, принцесса смогла увидеть суетливо бегающую  вокруг её кровати служанку. Она принесла стакан воды и заботливо подложила подушки под спину, чтоб Элина могла расслабленно откинуться назад. Блаженно прикрыв глаза после утоления жажды принцесса сконцентрировалась на звуках вокруг, отмечая бесконечное кудахтание своей горничной, которое начало слегка раздражать.  — Оми! - прикрикнула Элина,  вмиг затыкая поток слов девушки. Но от этого простого действия голова будто взорвалась от боли и принцесса невольно сморщила лицо, прикрыв глаза. Это не укрылось от внимательного взгляда горничной, которая с новой силой принялась носиться вокруг. — Да остановись же ты! Что случилось? Почему я чувствую себя так, будто по мне каток проехался? — Каток? Что такое каток? - застыла служанка на секунду, услышав незнакомое слово и не понимая его смысла, но потом вновь замахала руками, начиная причитать. — Госпожа, как хорошо, что вы пришли в себя! Мы все так волновались, Его Высочество так переживал, приказал не отходить от Вас ни на шаг, а тот молодой господин и вовсе отказался покидать покои, всё кричал сделать что-нибудь, чтоб Вы пришли в себя. Но госпожа Чон сказала, что всё в порядке и Вам нужен покой. И тот другой красивый господин тоже под дверью сидел и постоянно спрашивал про Ваше состояние, - тараторила девушка, сияя от счастья, что её любимая госпожа пришла в себя.  — Оми, что со мной случилось? - вновь спросила Элина, делая акцент на каждом слове. Состояние начало потихоньку приходить в норму, даря блаженное избавление от боли. Она начала медленно двигать руками и ногами, чтобы кровь по венам начала бежать быстрее, снимая с конечностей онемением от долгого нахождения без движений. — И долго я тут валяюсь?  — Я не знаю, что случилось, но Его Высочество лично принёс Вас на руках без сознания два дня назад.  Два дня. Она была без сознания два дня! Это мысль вдруг поразила так ярко, что буквально разблокировала воспоминания, заставляя захлебнуться в водовороте эмоций. Их с Тэ «игры» со стихиями, которые, вероятно, способствовали открытию разлома и как следствие - куча тварей на неё одну и дикий страх за жизнь Чимина. Потом она вспомнила как от усталости не смогла увернуться от когтей твари и позорная потеря сил, когда та начала тянуть их, смакуя вкус, словно вкуснейший напиток через соломинку. Понимание неизбежной смерти, а потом Чимин, который неизвестно как спасший её, приобретя силы. Странные силы, незнакомы и тёмные. Пугающие, но не её. От этих воспоминаний Элину охватил восторг и удивление одновременно, заставляя поджиматься пальчики на ногах, но с тем самым ещё и страх того, кто теперь Чимин и что с этим делать? Кстати… — Оми, а где господин Чимин сейчас? Ты сказала, что он был здесь. — Да, да, госпожа, - закивала девушка, сияя словно новогодняя ель. — Они с Его Высочеством ушли в библиотеку пару часов назад и приказали оповестить их сразу же, как только Вы придёте в себя.   — Библиотека? - нахмурилась Элина, попутно откидывая одеяло в сторону, чтобы встать. От долгого бездействия и слабости ноги совсем не держали, но она всё же смогла удержаться и не рухнуть обратно на кровать. Оми всполошившись подлетела, придерживая принцессу за руку. — Что они там делают?  Впрочем, ответа от служанки она не ждала, скорее бормотала себе под нос, чтобы мысли немного пришли в порядок, давая возможность начать нормально думать. И тут же пришло понимание: ответы на практически любой вопрос можно найти в Императорской библиотеке! Она невероятно огромна и хранит в себе миллионы фолиантов, обладающих знаниями. Вероятно, что и Тэхён не понял сущность Чимина, раз они пошли в библиотеку.    Сущность Чимина… Магия, которая в нём пробудилась…  Эта мысль не давала покоя и Элина всё ещё не могла поверить в случившееся. Это казалось бредом сумасшедшего шизофреника, которому снились странные и красочные сны, которые явью быть не могут, потому что в жизни такое невозможно. И её двухдневный обморок ярчайшее тому подтверждение. Однако он же подтверждение того, что произошедшее было реальным.  Мысли кружились в вихре, сменяясь одна другой, пока Элина спешно приводила себя в порядок, умываясь и одеваясь, не без помощи Оми, конечно. Вспомнилось как Чимин уничтожил тварей её огнём, а то, что он был именно её, Элина чётко понимала и чувствовала. Магия буквально ластилась к Чимину, сама ложась в руки, как и те же твари, которые безропотно застыли, словно загипнотизированные белыми белками глаз. А потом резкая потеря сил, как-будто вода, бурным потоком утекающая сквозь открытую дамбу и темнота, накрывшая внезапно.  К моменту как Элина добралась до библиотеки, состояние пришло в норму, позволяя вновь почувствовать себя полноценным человеком. Но слишком большое количество людей, встретившихся на пути, начало терзать терпение девушки, заставляя раздражительную и вспыльчивую сторону Элины вспыхнуть с новой силой. Пока она шла по бесконечным коридорам и залам замка, успела пообщаться с парой придворных дам, обменяться приветствиями с дюжиной других, менее знакомых и испытать пару неприятных минут, разговаривая с советником отца, который вцепился в неё мёртвой хваткой, требуя поучаствовать в предстоящих переговорах с эльфами. Ему самому эта «просьба», как он думал, стояла поперёк горла, так как снова приходилось упрашивать своенравную девчонку, от которой стало так много зависеть в Империи и которая так глубоко вошла в Совет, что игнорировать её уже не получалось. Вот и проклятые, но так необходимые эльфы тоже требовали именно её присутствия. Вернее, конкретно сам принц Ахтарон желал видеть принцессу Элину, чтобы обсудить возможную помолвку. Сообщить ему о том, что принцесса уже помолвлена с драконьим принцем они не захотели, побоявшись упустить выгодную сделку и теперь Элине самой придётся разгребать предстоящий скандал с эльфами. На доводы с её стороны о том, что именно она поспособствовала переговорам, которые были безрезультатны на протяжении многих лет, а теперь, будьте добры, уважаемый Советник Императора, выполните свою часть работы, не перекладывая на неё, были нагло проигнорированы. И принцесса, в конце концов, скрипнув от злости и раздражения зубами, согласилась, в большей степени, чтоб быстрее избавиться от назойливого советника.  — О помолвке с драконом мы объявим народу на предстоящем Лунном празднике, - воскликнул мужчина Элине вслед, будто только что вспомнил о такой «незначительной» вещи, как её собственная (лично ей не нужная) помолвка. Она замерла на мгновение, сжав с силой кулаки, прикрыла глаза и сделала глубокий выдох, а потом продолжила свой путь, не проронив ни слова в ответ и даже не потрудившись обернуться.  Элина всё больше и больше чувствовала давление со всех сторон, понимая, что ещё совсем чуть-чуть и она сломается. Обязательства, обязательства, поведение, этикет, не смей показывать, что выше мужчин, но делай всё на уровне, ведь ты обладаешь такими силами! Несправедливо, конечно, но тем не менее… Удели время тому, улыбнись этому,  будь кротка, вежлива и бла-бла-бла…  — Как же всё достало! - хотелось крикнуть на весь мир, затопать ногами и разрыдаться в голос, требуя, чтоб все от неё отстали. Но она вновь брала себя в руки, собирала по кусочкам растерзанное терпение и шла выполнять все требования с высоко поднятой головой.  С появлением Чимина в её жизни, эта самая жизнь стала настолько живой и яркой, заставляющей любить и обожать каждый миг, цвести и улыбаться, прыгать от радости и тонуть, тонуть в счастье и, в тоже время всё осложнилось настолько, что казалось эту проблему ей не решить никогда. Она была самой сложной головоломкой, которая не хотела поддаваться решению, имела бесконечное количество переменных и переносов в скобки. Но Чимин ей вновь улыбался, целовал, ласкал и смотрел своим тем-самым-блядским-взглядом и мир Элины замирал, чтобы вновь начать крутиться, сияя искрами, вокруг него одного. Забывалось всё, оставляя в орбите её интересов только Пак Чимина, ради которого хотелось жить эту жизнь.  Казалось бы, что утонуть настолько в человеке - это страшно, нужно скорее избавиться от этого или, на худой конец, как-то обезопасить свою менталку, чуть отстранившись от причины этих чувств, но, чертовски огромная проблема была в том, что эта самая «проблема» испытывал точно такие же эмоции и точно так же тонул в ней самой. Абсолютная взаимность, которую всячески пытаются разрушить извне, хотя им самим в своём собственном маленьком мирке до невозможности хорошо. И за этот хрупкий мир хотелось бороться до последнего вздоха, сметая все преграды на пути.  Когда Элина практически добежала до крыла, где располагалась библиотека, успела испытать весь спектр отрицательных эмоций, накрутить себя словно спагетти на вилку и залить всё это приторным соусом, чтобы заглушить горечь. А всё вместе это ощущалось ещё хуже, отвратительным послевкусием, которая практически чувствовалась  на кончике языка.  Распахнув высокую резную дверь настежь, отчего та глухо стукнулась о стену, принцесса ворвалась в помещение, заполненное огромным количеством полок и стеллажей, на которых стояли книги, образуя полукруг, посередине которого покоился уютный островок для чтения. Небольшой диван, со множеством мягких подушек, рядом огромное глубокое кресло, стол, широкий и удобный по высоте и столик чуть меньше, для напитков или тарелок с едой, если господам захочется перекусить во время чтения. На самом деле вход сюда был строго по разрешению Императора, но у наследников были свои привилегии, такие же как и с сокровищницей - вход в эти помещения был зачарован, грозя нарушителям серьезными травмами, вплоть до смерти, но кровь, на которой всё зациклилась, была одна, позволяя наследникам Императора беспрепятственно проходить через любые заклинания в этом замке.   Элина замерла в дверях, уставившись в одного человека, которого жизненно важно было увидеть. Чимин, сидевший в кресле, вздрогнул от грохота и так же замер, уставившись в ответ. Взгляд принцессы скользил по любимому лицу, отмечая с удивлением и восхищением изменившиеся детали, а именно волосы, которые, казалось, чуть отросли, полностью закрывая уши, доставая до шеи и их цвет: платиновый блонд, так любимый Чимином в последнее время, разбавился чёрными прядками, будто тот сделал мелирование, играя на контрастах. Сейчас волосы не было убраны в привычный хвостик, в который Пак собирал волосы, чтобы те не мешались, если не были уложены, а обрамляли острые черты лица мягкими волнами, отчего тот казался слишком уютным и домашним, хоть и безумно уставшим. Под глазами залегли тени, придавая общему виду парня немного болезненный вид, а любимые пухлые губы были сухими, с парочкой трещин от постоянных покусываний. Элина знала эту его привычку: когда Чимин нервничал, задумывался или злился, он насиловал  свои губы.  Чимину хватило пары секунд, после которых он вскочил и дойдя до Элины в два шага, заключил в крепкие объятия. Он прижимал её к себе, прикрыв глаза от облегчения, а потом слегка отстранился, чтобы заглянуть в лицо девушки. Ничего не изменилось: всё то же красивое лицо, высокие скулы, губы, похожие на две сочные дольки мандарина и глаза, самые прекрасные зелёные глаза, смотрящие на него с любовью. В них легко читалась и тоска, завладевшая ей за два дня, беспокойство и то самое чувство, которое бьётся в нём самом.  — Как ты себя чувствуешь? - тревога в голосе Чимина окрасила вопрос в тёмные цвета и Элина поспешила развеять их. — Хорошо. Я будто долго спала. Физически и магически всё отлично, - улыбнулась Элина и встав на цыпочки, легко прикоснулась к губам Чимина. В первую очередь, чтобы успокоить его, а самой получить необходимое тепло и удостовериться, что он  такой не плод её воображения.  — Я так испугался… - шепчет Чимин, вновь прижимая к себе стройное тело, которое доверчиво льнёт в ответ, смыкая руки за его спиной.  — Я же говорил, что всё нормально, а ты панику развёл, - подаёт голос Тэхён, о присутствии которого забыли напрочь. — А теперь я хочу услышать твою версию произошедшего, сестрёнка, чтобы понять с чем мы будем иметь дело, а то твой… Чимин ничего толком рассказать не может.  Элина отстраняется, вновь осматривая парня и перебирает волосы, задумавшись. Но потом тяжело вздыхает и утягивает его к столу, на котором лежит с десяток книг. Некоторые из них раскрыты на определённых страницах, на других есть пометки специальным раствором, который исчезнет, как только книгу закроют, а остальные лежат сиротливой стопкой в углу, дожидаясь своей очереди или же оказавшись бесполезными. Тэхён сидит широко раздвинув ноги, в руках у него огромный старинный фолиант, в чёрной обложке из кожи, украшенный языками пламени по краям. «Жизнь и смерть» - успела прочесть принцесса, мельком взглянув на талмуд. Страницы в нём были жёлтые, с обугленными уголками и казались настолько ветхими, что могли рассыпаться прахом в любой момент.  — Что именно ты хочешь знать? - Элина удобно устраивается с Чимином на кресле, в котором мало место для двоих, но они как-то умудряются поместиться, тесно прижавшись друг к другу. Пак откидывается на спинку и притягивает девушку к своей груди, а она в свою очередь, кладёт голову ему на плечо и расслабленно выдыхает, чувствуя родной аромат и тепло любимого человека.  — Давай с начала, - машет принц, закатывая глаза на слипшуюся парочку. Он ужасно устал, хочет спать и трахаться. Его вымотали эти два дня, в которых беспокойство за сестру смешалась с постоянными думами о том, какие изменения претерпел Чимин,  обретя магию. Кем он стал? Почему это произошло и какие последствия могут иметь для них эти изменения. Не говоря уже о делах Империи, которые необходимо решать, думать, приказывать. В тот самый миг, когда к нему в комнату явились две его любовницы, Тэхён почувствовал открытие разлома и поняв, что это там же, где остались Элина с Чимином, он быстро собрал с десяток своих солдат и через портал ринулся на помощь. Но к этому моменту застал лишь умирающую сестру и Чимина, который готов был последовать за ней вслед от ужаса и чувства вины.  — Скорее всего разлом открылся из-за колоссального выброса магии, о котором мы с тобой как-то не подумали, - Элина виновато поджала губы, нехотя отлипая от Чимина. Говорить о серьёзных вещах, когда тебя отвлекают ласковые пальцы, зарывшиеся в волосы, было совершенно не удобно. — Потом я заключила Чимина в стихийную клетку, чтоб до него не добрались твари и я могла биться, не отвлекаясь на него, — на этих словах она почувствовала как хватка пальцев на боку усилилась, выражая степень возмущения Пака, отчего Элина ласково посмотрела на него, говоря тем самым, что поступила бы точно так же, если бы вновь случилась такая ситуация. — Их было слишком много, я не успевала, да и устала сильно. Одна из тварей зацепила меня и начала тянуть силы.  Тэхён с шумом втянул воздух и захлопнув книгу, кинул ее на стол. Сложил руки на груди, молчаливо требуя продолжить. Ситуация, как оказалось, была ещё хуже, чем смог рассказать Чимин, который в силу своей неосведомлённости магическим миром, пропустил всё самое важное.  Элина тихо рассказывала о событиях того дня, пытаясь не упустить ни одну деталь. Она периодически замолкала, задумываясь и самостоятельно делая выводы на основе своих знаний и ощущений, которые испытала.  — Он моим огнём уничтожил тварей. За секунду, Тэ, — принцесса подалась вперёд, опираясь на стол и внимательно смотрела на брата. А потом — я не помню, потому что потеряла сознание.  — На сколько я могу судить, он забрал твою магию, спокойно смог ей воспользоваться, но перекрыть поток после не смог. Вернее, не знал, что это надо сделать, поэтому потеряв прорву сил, ты отключилась. Я как раз поспел в тот момент.  — Я думал, что убил тебя, - прошептал Чимин, нежно лаская спину Элины, раскрытой ладонью. От этой нехитрой ласки девушка прикрыла глаза и повернулась к нему, чтобы в сотый раз сказать, что в порядке.  — В книгах мы не смогли ничего найти, хоть отдалённо похожее, - отвлёк принц Элину, которая вернулась к обсуждению.  Такого быть не может, ведь не мог же Чимин получить какую-то силу, неизвестную для их магического мира. Да и по какой причине это произошло, Элина может только догадываться, складывая в голове лишь свои предположения.  Во-первых, он её соул, родственная душа, тесно связанные между собой люди. Во-вторых, он смог пересечь портал и оказался в их мире, скорее всего не просто так, как и говорил отец, как бы ни прискорбно было это принять. А в-третьих, патовая и смертельно опасная ситуация для неё могла спровоцировать выброс эмоций, в ходе которых мир, Вселенная или кто там ещё этим заправляет, решили, что нужно наделить чужака из другого мира силой. Только вот какой - это необходимо выяснить им самим.  — Совсем? - с сомнением протянула Элина, надеясь хоть на малейшую догадку со стороны брата. Того, кто всегда имел светлую голову, острый ум и всегда отвечал на любые вопросы любимой сестрёнки. Вот и сейчас он неопределённо махнув рукой, отвернулся в сторону и тяжело вздохнув ответил: — Было одно упоминание неких жнецов, которые были как некроманты, только намного сильнее. Но никаких других уточнений нет. Думаю, нужно искать в этом направлении. Тот факт, что он уничтожил тварей, сначала подчинив их, подтверждает эти догадки, но вот то, что он забрал для этого твою силу… это не вяжется ни с чем. Такого не может быть, Элина. Тэхён замер, смотря на них с Чимином по-очереди, припечатывая к месту каждым своим словом.  — И что ты предлагаешь? - непонятное чувство свербело в груди словно предчувствие, беспечно отмахнуться от которого чревато последствиями. Но вот какими? - ещё один вопрос, который возникает в ходе разговора.  — Не знаю, Элина, - разводит руками Тэхён и встаёт, чтобы покинуть библиотеку. Организм вымотан до предела и если сестра в порядке, то можно сделать перерыв, а то голова взрывается от количества мыслей и новой информации. — Единственное, что я могу предложить - это сходить к Архимагу Киму и покопаться в библиотеке Академии. А пока вы тут думаете, я пойду.  Принц махнул рукой на прощание, и быстрым шагом покинул помещение.  Тяжело вздохнув, Элина оторвалась от созерцания закрытой двери и всем телом повернулась к Чимину, для удобства перебираясь к тому на колени. Талию мгновенно окольцевали сильные руки, прижимая ближе к себе.  — Я так испугался, - шепчет Чимин, целуя в висок. Его до сих пор не отпускает картина, в которой Элина безжизненно лежит на земле. Он уверен, что теперь это будет сниться ему в кошмарах, вновь и вновь окуная в тот ужас, который он испытал.  — Чимин, всё в порядке, честно. Ты меня спас, - улыбается Элина, жмурясь от удовольствия. Она чувствует его губы на своём лице, ощущает руки, ласкающие и крепко обнимающие и понимает, что не смотря ни на что, счастлива. Но и Чимина понимает, потому что сама в тот момент испытала нечто похожее, испугавшись в первую очередь за него. А он просто взял и перевернул её мир с ног на голову, сделав невозможное. Этот человек одним своим присутствием вновь спасает её от депрессии и чёрных беспросветных будней.  — А до этого чуть не убил, - бурчит, зарываясь носом в волосы. Они слегка выбились из наспех сплетённой косы и обрамляли лицо мягкими волнами.— Кто такой этот Ким? Твой родственник?  — Нет, это ректор моей Академии, - волна мурашек от тёплого дыхания Чимина в области шеи заставляет съёжиться и крепче обвить его плечи. Но неожиданно почувствовав укус в месте, где плечо переходит в шею, подскочила с возмущённым «Ай!».  Надув губы в притворной обиде, Элина смотрит осуждающе, но когда Чимин широко улыбается, довольный своей выходкой, не может устоять и снова льнёт к тёплой груди.  — Ректор Ким Намджун очень умный, нет ничего, о чём он не знает, поэтому он пока наша единственная возможность выяснить суть твоей магии.  — Хрен его знает откуда она появилась, — Чимин вздыхает, продолжая гладить Элину то по шелковистым волосам, то по спине, хотя шаловливые руки  иногда норовят соскользнуть на несносную задницу, которая безостановочно на нём елозит, вызывая желания, далёкие от целомудренных. Но он крепко держит их на поводке, боясь причинить боль или ухудшить состояние Элины, которая только пару часов назад пришла в себя. — Перестань ёрзать, - шикает, фиксируя бёдра девушки в одном положении, не в самом успокаивающем для него, но хотя бы нет трения о член, начинающий подавать признаки жизни от таких нехитрых манипуляций. Чимину достаточно одного кокетливого и призывного взгляда Элины, чтобы начать твердеть, а тут ещё и прямая стимуляция.  — Я вообще ничего не чувствую, может её уже и нет? — смотрит задумчиво, игнорируя возмущённое сопение в шею. Чимин пытается абстрагироваться от искушающих фантазий и желаний, решая, что лучше сразу выяснить всё, что касается его так называемой магии. Он до сих пор находится в шоке, что это с ним произошло. Его и так не хило тряхнул факт существования иного мира и проживание в нём его девушки, обладающей этими силами, а тут ещё и у него самого проявляется какая-то сущность. Хотя физически он не ощущает ничего и не видит разницы с собой прежним. За единственным исключением: поменявшегося цвета волос. И именно про него говорит Элина, отрицая его слова: — В этом мире цвет волос определяет внутреннюю суть и силу человека и просто так появиться или поменяться он не может. Его даже земной краской не перекрасишь, - рассказывает Элина, мысленно согласившись с тем, что сейчас не время, да не место. Но она так соскучилась, так хочет почувствовать настойчивые руки у себя на теле, что это становится практически невыносимым. Близость с Чимином стала зависимостью, сродни наркотической, но от которой избавляться не собирается. Наоборот, хочется ещё и ещё, смаковать каждое мгновение, стон, поцелуй, движения тел. Хочется вновь и вновь окунаться в этот водоворот чувств и эмоций, после которых наступает блаженное спокойствие и прилив сил.  Тяжело вздохнув, принцесса встаёт с бёдер парня и поправив на себе одежду, которая успела задраться и скосить в сторону от её действий, пересаживается на диван. А Чимин, внимательно следивший за каждым движением девушки, напротив, начинает заново заводиться, будто успокоившись сама, Элина передала ему свою нетерпеливость. — Как ты себя чувствуешь? — внезапно повторяет он свой вопрос, уже заданный ранее, снова желая услышать положительный ответ, а на деле — меняя тему. Чимин хищным взглядом скользит  по любимому лицу, подаётся вперёд, положив локти на колени и сцепляет пальцы в замок. От Элины не укрывается тон и подтекст, с которым был задан вопрос и она прекрасно понимает к чему он может привести. Но она лишь ухмыляется и складывает руки на груди, не собираясь идти у него на поводу. Значит, когда она хотела, Чимин её осадил, а теперь за пару минут меняет вектор, решая, что может играть её желанием? Элина слишком много раз окуналась с ним в эти игры, чтобы закалить себя и закрыться щитом спокойствия с ноткой безразличия во взгляде.    — Отлично я себя чувствую, лучше не бывает, - она расслабленно опирается на спинку дивана, смотря на парня спокойно, без былой жажды в глазах. Её прятать она тоже научилась, хотя всё внутри трепетало от нетерпения, а зуд от желания прикоснуться к рельефному телу покалывал кончики пальцев. — И это я уже говорила, поэтому давай продолжим наш разговор. Так вот… твои волосы… кстати, мне очень нравится, - слегка улыбнулась и рефлекторно облизнула губу, отчего у Чимина, заметившего этот жест, моментально потяжелел взгляд, пригвождая девушку к месту. — Я думаю, что нужно отталкиваться именно от этого и скорее всего твоя магия имеет отношение к некромантам.  Жар начал подниматься вверх по телу, скручивая тугой узел желания внизу живота, отчего Элина сложила ногу на ногу, чтобы избавиться от тянущих ощущений. Она чувствовала, что начала намокать, будто её организм имел рефлекс на этот взгляд Чимина, требуя его член в себе глубоко и динамично. И хотя внешне она старалась не показывать своё желание, но внутри у неё царил хаос из-за буйствующего либидо. Идти на поводу у Чимина и его желания, она не будет, хоть и очень хочется. Нечего было ей отказывать!  — Ммм, - неоднозначно промычал Чимин, покачав головой, будто соглашаясь с доводами девушки, хотя понятия не имел о чём она говорит. Его обуяло возбуждение, и даже если  пару минут назад он и остановил попытки Элины перевести диалог в горизонтальное русло, наивно думая, что может сопротивляться её чарам, но сейчас его накрыло с головой, отключая все иные желания и мысли кроме одной. Чимин прекрасно видел, что девушка включила вредную сучку, обидевшись на него, но его сейчас это мало волновало, ведь так же он знал, что стоит ему лишь запустить свой язык Элине в рот и она тут же с не меньшим желанием будет отвечать ему, тихо и невероятно возбуждающе поскуливая.  Чимин откинулся на спинку кресла, зеркаля позу девушки и вперился взглядом в серьёзное лицо девушки. Элина пыталась продолжить диалог, рассказывала о некромантах и их способностях, проводя параллель с его случаем. Он слушал молча, склонив голову чуть набок и казался внимательным и сосредоточенным, но на самом деле следил лишь за движением губ, между сочной мякотью которых периодически скользил юркий язычок, смачивая блестящей слюной. Элина иногда запиналась, спотыкаясь об острый взгляд, но неизменно продолжала свою лекцию, хвастаясь своей выдержкой.  Внутри кипела лава возбуждения, грозясь выплеснуться наружу с минуты на минуту и тогда Чимин не сможет поручиться за свою адекватность. Зашкаливают эмоции, которые на протяжении последних двух дней терзали беспокойством за жизнь любимого человека, теперь перетекли в иное состояние, когда хочется впитать в себя каждую её частичку, пуская по венам вместо крови. Хотелось касаться, целовать и быть настолько глубоко внутри, чтобы чувствовать каждую пульсацию сердца, чувствовать её жизнь, чувствовать её на себе и тогда, возможно, Чимин сможет успокоиться и начать рационально думать.  Он резко встал, заставив Элину замолчать на полуслове. Она замерла, следя за каждым его движением с опаской и огнём предвкушения, плескавшимся на дне зелёного омута. Он обошёл столик между ними, наклонился к девушке и прошептал:  — Я ни слова не понял, но пусть будет как ты скажешь, детка, - а после легко поцеловал застывшую девушку в губы и двинулся на выход, желая продолжить в более удобной обстановке. Он знал, что посыл его был понят и Элина привычно последуют за ним, но вопреки ожиданиям в спину прилетел возмущённый вопль: — Пак Чимин, для кого я тут распиналась?! Ты даже не слушал меня и вообще, перестань называть меня этим отвратительным и пошлым словом!  — Да, брось, - хмыкнул он разворачиваясь, чтобы вернуться обратно и нависнув над сопящей от возмущения Элиной, прохрипел низким от возбуждения голосом: —  Это отвратительное и пошлое слово тебе нравится до безумия, оно заставляет намокнуть твои нежные складочки, а соски становятся твёрдыми, требуя к себе внимания, - Чимин опустил взгляд вниз, будто желая удостовериться в правдивости своих слов и на самом деле увидев  топорщившую ткань тесного в груди платья острыми пиками сосков, улыбнулся словно сытый кот и ногтями слегка царапнул по ним, вызвав у девушки судорожный вздох.  — Так что перестань возмущаться попусту… детка, - резко отстранился, следуя лишь своим целям, щёлкнул надувшуюся от разочарования и возмущения Элину по носу, протянул руку, снова намереваясь продолжить путь до комнаты, но уже вместе с ней.  — Ты… ты… ужасен! - застонала Элина, отталкивая его руку в притворной обиде. На секунду прикрыла глаза ладонями и встала, продолжая играть по заданным правилам.  — Ага, но я тоже тебе нравлюсь и заставляю нам…  — Заткнись, Пак! - топнула ногой Элина словно капризный ребенок, не имея больше сил на сопротивление. Но если бы тут был свидетель её странного поведения, то она бы рассказала, что имеет уважительную причину вести себя так, потому… потому что ужасный, противный (вовсе нет) Пак Чимин был отвратительно прав в каждом слове и это… бесило, а в сочетании с прогрессирующим возбуждением, которое унимать никто, похоже, не собирался, просто разрывало от отчаяния.  — Ни за что, - Чимин расплылся в, до невозможности счастливой улыбке,  чувствуя себя вернувшимся в родную стихию перепалок с Элиной, по которым, как оказалось, безумно скучал. Она была до умиления прекрасна, когда злилась и раздражалась из-за его шутливых подначек, возмущённо пыхтела, напоминая всем своим видом ежа, колючки которого кололи, но если добраться до мягкого брюшка и нежно погладить, то он начнёт подставляться под ласку, требуя ещё и ещё.  — Я все ещё могу заморозить твой слишком длинный язык, - пригрозила она, использовав последний и, хотелось бы верить, действенный аргумент, чтобы воздействовать на Пака и тот перестал над ней издеваться.  — Мой слишком длинный язык тебе тоже н… - Чимин, не желавший отступать, особенно перед лицом такой глупой угрозы, не успел договорить и начал смешно мычать, выпучив глаза от шока, потому что Элина воплотила в жизнь свою угрозу, запустив в него заклинанием молчания.  Он ощупал рот, пытаясь распахнуть губы, чтобы обрушить на девушку поток возмущения, но не мог даже двинуть ими. Они будто склеились, а язык и вовсе кололо ледяными иголками онемения. Чимин мычал, а взглядом требовал убрать это, обещая все кары мира, если Элина не сделает это сейчас же. Но увидев лишь её ликующую улыбку, замер на пару секунд, концентрируясь на ощущениях, желая избавиться от раздражающей помехи и понял, что легко впитал в себя чужую магию, снимая заклинание и опасно сузив глаза, одними губами, привычно начавшими функционировать, прошептал: «Беги!». Элина замерла, уставившись в него огромными от шока глазами и не веря, что Пак легко справился с заклинанием и теперь ей угрожает. Тем более она не привыкла убегать! Но стоило Чимину сделать шаг навстречу, показывая, что он не шутит, Элина взвизгнула и как ужаленная рванула вглубь библиотеки, где огромные стеллажи с книгами обещали безопасность. Она забыла про все свои навыки от подскочившего в крови адреналина, а азарт и предвкушение накрыли с головой. Пульс долбился в ушах, соперничая с болезненным возбуждением, от которого тело зудело от желания быстрее оказаться в чужих руках. Но игра, которую затеял Чимин захватила сознание, обещая ни с чем не сравнимое удовольствие. К тому же, эти догонялки так сильно напомнили ей о тех временах, когда они самозабвенно трахались в пустых помещениях университета и в любой миг могли быть застуканы кем угодно.  Чимин чувствовал себя хищником, вышедшим на охоту. Азарт бурлил в крови, подстёгивая быстрее схватить свою добычу и вонзиться зубами в нежную плоть. Растерзать жадными ласками, съесть глазами и губами каждый сантиметр прекрасного тела, чтобы после того как первичный голод будет утолён, начать «трапезу» заново, но уже смакуя каждую минуту. Чтоб его «жертва» лежала, забывая дышать от наслаждения и не могла пошевелить ни одной конечностью от сокрушительных оргазмов.  Он шёл медленно, крался, огибая каждый книжный стеллаж и мысленно улыбался, понимая, что Элине от него не спрятаться. Увидев краем глаза мелькнувший подол длинного платья, хищно оскалился и рванул вслед, чтобы через секунду схватить взвизгнувшую от неожиданности девушку в охапку и припечатать к первой попавшейся поверхности.  — Попалась, - оскалился Чимин, а затем ураганом ворвался в распахнутый на выдохе рот. Он жадно вылизывал всё, до чего мог дотянуться языком: нёбо, внутреннюю часть щёк, зубы, особое внимание уделяя юркому язычку, что с такой же жадностью вылизывал его собственный рот в ответ. Пак чувствовал как грохочет сердце в груди, только было непонятно чьё именно, а может это они оба стучали в унисон, отбивая ритм их страсти. Адреналин смешался с диким возбуждением, от которого хотелось творить безумства, чтобы наконец достичь разрядки и нырнуть головой в эйфорию оргазма.  Тихий стон, задушенный новым поцелуем отзывался в ушах эхом и терзал желанием вновь услышать его и множество других, более громких и надрывных. Губы кололо от покусываний и посасываний, а кислород в лёгких стремительно заканчивался, грозясь коварно прервать совместную утопию.  Чимин с трудом оторвался от покрасневших губ Элины, но не сдержавшись, вновь пару раз чмокнул и прикусив за нижнюю, слегка оттянул, чтобы нутро взорвалось от болезненной необходимости сиюсекундно ворваться на всю длину в жаркую и влажную узость. Услышать вскрик от неожиданности и грубости, который через мгновение сменится стоном наслаждения. Но как бы сильно не было это желание, как бы сильно и болезненно не стоял член, упираясь в ткань брюк и пачкая предсеменем бельё, у Чимина сейчас были совершенно другие планы, от которых он не собирался отказываться. Наказание Элины за вредность и за то, что посмела его заткнуть, да ещё и таким возмутительным способом, горело пометкой номер один, в списке его желаний в этот момент. К тому же это послужит отличной прилюдией к основному меню их сегодняшней «трапезы».  Элина тонула в дымке возбуждения и мерно накатывавшегося наслаждения, но резкий разворот в руках Чимина и вот она уже лежит грудью на столе, припечатанная ладонью сверху, чтоб не рыпалась. В нос тут же ударил запах старых книг, что лежали рядом с лицом аккуратными небольшими стопками по две-три штуки. Мысль о том, что смотритель библиотеки не успел убрать за предыдущими посетителями, мелькнула в голове так же быстро, как и возникла, вытесненная жадным предвкушением. Она начала ёрзать, выпячивая зад и сильнее прогибаясь в пояснице, чтобы скорее ощутить в себе твёрдый член, который заполнит её до отказа, будет выбивать стоны и подарит долгожданный оргазм. Но ничего не происходило. Чимин лишь стоял сзади, вжавшись пахом в задницу, и держал раскрытую ладонь на спине, безмолвно требуя не шевелиться. На это Элина попыталась возмутиться, выгнувшись посмотреть себе за спину и подтолкнуть тянущего резину Пака к более решительным действиям, но услышав тихий гортанный рык: «Лежать!» и почувствовав, что ладонь переместилась на шею, а пальцы слегка сжались, возбуждающе предупреждая не сметь сопротивляться, лишь капризно хныкнула и сжала бёдра из-за нахлынувшего жара между ног.  Чимин чего-то выжидал. Хотя нет - он наслаждался видом распятого перед ним тела, покорно ждущего от него действий и готового на всё, что он ей даст. Захочет дать. Захочет взять.  Его вело. Безудержно и бесконтрольно. И хоть у человека нет животных инстинктов, но Чимин чувствовал, что поддаётся именно этому: чисто животным желаниям взять, пометить собой любым способом, подарить удовольствие своей паре и окончательно присвоить себе, заклеймив своими метками. И лишь на периферии сознания мелькнула мысль, что с ним происходит нечто странное, потому что таких эмоций и таких безумных желаний у него ещё не было. Но не успел Чимин ухватить эту мысль за хвост, как… сорвался… Он лёг на спину Элины всем весом, вжимая грудью в стол и опалил дыханием местечко за ухом. Волосы, растрёпанные и выбившиеся из наспех заплетённой косы, щекотали лицо и лезли в рот, но Чимин бережно собрал их и перекинул на другую сторону, желая почувствовать губами тёплую кожу, собрать языком мурашки, которые появились прямо у него на глазах от его практически целомудренных действий. Он увидел как Элина прикрыла глаза и неслышно выдохнула, полностью расслабляясь под приятной тяжестью его веса, но снова попыталась вжаться задницей в пах, желая хоть как-то потереться о его возбуждение. Чимин плавно толкнулся в ответ и снова замер, предупреждая.  Он погладил бока и талию, сжатые узким лифом платья, медленно спустился на бёдра, что так нетерпеливо требовали к себе внимания и продолжая дарить крошечные поцелуи щекам, уголку губ и изгибу нежной шеи, начал приподнимать подол длинной юбки, что так непривычно было видеть на той, что дома носила только такие, которые открывали прекрасный вид  на длинные, стройные ножки. А если Элина наклонялась, то  и аппетитные ягодицы могли попасть в поле зрения особенно глазастых, отчего Чимин неизменно бесился, требовал прекратить носить этот кошмар для его нервов, но так же неизменно, с маниакальным наслаждением задирал короткий подол где-нибудь вдали от жадных глаз, чтоб быстрее натянуть на свой болезненно каменный член, вредную девчонку.  А сейчас это бесконечное количество ткани начало раздражать так же, как и её отсутствие. Чимин задирал один слой за другим, но всё никак не мог добраться до желанного тела, что было надёжно спрятано от чужих и, к сожалению, его собственных глаз и подрагивающих в нетерпении рук. Но когда он услышал тихий, еле сдерживаемый смех Элины, который будто потешался над ним, раздражённо зарычал и резко оттолкнувшись от поверхности стола, выпрямиться, чтобы со злостью нырнуть под подол и рывком задрать его вверх, топя с головой затихнувшую Элину в ворохе нижних юбок.   От этого она пискнула и откинув с лица ткань, возмущённо засопела как ёж.  — Я же говорила, что не люблю крин…  — Заткнись, Элина! - тихо перебил Чимин, сопровождая свои слова громким шлепком по круглой ягодице, которая упруго спружинила и слегка покраснела в месте, где бархат кожи прятался под  чёрным кружевом земного белья. От этого контраста старинных, в его представлении, нарядов и привычного современного белья, засосало под ложечкой и он почувствовал, что вполне может позорно начать скулить. Член дёрнулся, сильнее натягивая ткань брюк, хотя казалось бы куда больше? Но с Элиной Чимин открывал в себе и своих желаниях всё больше новых граней, каждый раз думая, что больше, глубже, сильнее быть не может. Но она доказывала обратное, заставляя его чувствовать с каждым разом ярче, больше и местами до невозможного пошлее. С каждым разом Чимин открывал в себе новые кинки и желания, которым не хотелось сопротивляться, какими они ни были странными. Потому что знал: Элина поддержит, согласится, даст и нырнёт вместе с ним в самые дальние глубины похоти и наслаждения, предоставляя себя и своё тело в его полную власть и так же жадно будет брать его и от него в ответ.  Он нежно, лишь пальцами, погладил половинку, с которой сошла краснота и желая вернуть её обратно, потому что до жути возбуждало, шлёпнул ещё пару раз практически без перерыва. От этих действий Элина зашипела, а затем тихо застонала, пряча лицо в  изгибе локтя, а пальцами впиваясь в край небольшого стола. Они и раньше баловались подобным, но сейчас почему-то всё ощущалось ярче и острее. Поэтому девушка слегка повела попкой, требуя продолжения если не порки, то хотя бы каких-либо других действий. Не важно каких, главное, чтоб Чимин продолжал касаться. Она отчаянно в нём нуждалась и всеми возможными способами пыталась это показать.  — Чимин, пожалуйста…- захныкала она еле слышно, послушно продолжая лежать как было приказано. О, да! Это был именно приказ и от такого Чимина её вело ещё больше, отметая все желания сопротивляться.  — Что «пожалуйста», детка? - ухмыльнулся он, накрывая ладонью покрасневший участок кожи и слегка помяв плоть, оттянул в сторону одну ягодицу, отчего ткань белья проваливалась в ложбинку.  От этого зрелища Чимин удовлетворённо замычал, кончиком указательного пальца нырнул вслед  и еле ощутимо прошёлся вниз по расселине. Нежные складки промежности разошлись под давлением пальца, позволив почувствовать  влажность из-за обильно выделившейся смазки.  — Я же говорил, что ты течёшь, детка. Посмотри какая ты влажная и нуждающаяся, - он снова надавил пальцем, погружаясь в жар тела, но не глубоко, а лишь для того, чтобы дразняще погладить вокруг дырочки. — Так сильно хочешь меня?  — Ммгхмм… - Элина могла издавать лишь непонятные звуки, будучи не в силах контролировать собственное тело, когда этот мужчина так возмутительно возбуждал и дразнился, показывая свою демоническую сторону  во всей красе.  От неожиданного болезненного шлепка она вскрикнула, непроизвольно сжимая бёдра, желая хоть немного облегчить это болезненное возбуждение.  — Используй слова, Элина, - вновь приказал Чимин, поглаживая место удара. Эти нежные касания, в противовес резким и болезненным ударам, успокаивали горящую кожу, но в тоже время служили неким предупреждением, что если этот демон не будет удовлетворён её поведением или словами, то сладкая боль вернётся, даря новый поток мучений.  — Да! Я люблю это обращение, теку и хочу твой член глубоко в себе! - воскликнула Элина, игнорируя дрожь в теле, которая передавалась и голосу, его не получалось нормально контролировать, отчего слова выходили прерывисто, теряясь в пространстве между столом и губами.  — Значит ли это, что тебе всегда стоит быть послушной деткой и не перечить мне? - замурчал сытым котом Чимин, продолжая ласкать задницу, что так красиво была выставлена на обозрение.  — Я послушная детка, - захныкала девушка, пылая щеками от смущения, что в принципе, не мешало ей желать продолжения.  — Даааа, моя девочка, такая послушная… я собираюсь тебя вылизать, - предупредил парень, отчего Элина всхлипнула и глухо застонала, роняя голову на прохладную поверхность стола, которая приятно холодила горящую от смущения кожу на щеках. — Ты заслужила награду, как думаешь? — Н-наверно, - заикаясь пробормотала девушка, сильнее сжимая края стола, чтобы удержать себя от падения в безумство.  — То есть, ты не уверенна? - Пак медленно опустился на колени. Его взгляду открылся потрясающий вид снизу на круглые ягодицы, розовые от его ладоней и крошечные трусы, мокрые от выделений, скрывающие самое желанное. Он вновь прошёлся пальцем по ткани, проверяя такая ли она влажная на самом деле, насколько кажется и слегка надавливая погладил клитор. Элина прикусила губу, чтоб не начать стонать и невольно прогнулась в спине, чтобы усилить прикосновение.  — Это смущает, Чимин, - еле слышно прошептала она, пряча пылающее лицо, хотя тело, вопреки словам хозяйки, продолжало подставляться под неторопливые ласки.   — Серьёзно? - рассмеялся Чимин и подавшись вперёд мокро поцеловал ягодицу, слегка прикусил и пососал место укуса, оставляя краснеющую метку. Полюбовавшись сделанным, он довольно цокнул и пальцем поддел край белья, оттягивая его в сторону. — Я трахал тебя во всех возможных позах и поверхностях, в людных местах, где нас могли застукать в любую секунду и ты говоришь мне сейчас про смущение? Ким, ты - чудо!  Чимин продолжал улыбаться, но когда Элина мучительно захныкала после его слов, а промежность в этот момент сильнее увлажнилась, настолько, что капелька смазки сорвалась с половых губ и скатились по внутренней стороне бедра, он замер, восхищённо смотря на это. Насколько же его девочка была чувствительна и хотела его, что настолько возбуждалась лишь из-за слов, когда он почти не трогал её?  — П-прекрати, пожалуйста, - Элина пылала от смеси смущения и возбуждения и это ощущалось настолько мучительно, что она попыталась приподняться со стола и самостоятельно оседлать бёдра и член Чимина, раз он вместо действий предпочитал болтать и издеваться над ней. Но не успела она даже выпрямиться, как почувствовала, как самые желанные на свете губы накрывают бугорок и начинают посасывать, пуская по телу разряды удовольствия. Она вновь упала на грудь и глухо застонала, мигом переставая контролировать себя.  Чимин мягко целовал половые губы, языком надавливал на клитор, а пальцами раскрывая её для себя ещё больше. Кончиком языка прошёлся по складкам, собирая соки и покружил вокруг набухшего бугорка. Элина же забывает всё: и смущение, и стыд, и про то, что они находятся в, мать её, императорской библиотеке, куда может заглянуть в любой момент отец или же брат, и даже собственное имя. Она бессовестно стонет, чувствуя как течёт от ситуации, от потрясающих языка и губ Чимина, выгибается в спине и запустив руку в волосы парня, пропускает пряди между пальцев и сжимает в кулак, чтобы сильнее притянуть к себе и вжать лицом в промежность.  Он послушно продолжает ласкать влажные складочки языком и услышав несдержанный всхлип, когда рука, крепко державшая его за волосы, перемещается в попытке удержать дрожащее тело девушки. Он улыбается, чувствуя пьянящее превосходство и удовлетворённость от того, что его любимая настолько зависима от него, настолько чувствительна, что с трудом контролирует собственное тело. Своё болезненное возбуждение он пока игнорирует, желая сначала разрушить Элину до основания, а потом собрать заново. Он хочет превратить её в месиво, дрожащее от удовольствия, слышать стоны и крики, которые будут отскакивать от стен и оседать негой в его душе.  Когда к языку и губам присоединяется сразу два пальца, Элина готова сдохнуть. Она чувствует как пальцы Чимина нежно проходятся по стеночкам и давят на переднюю стенку, пуская дрожь по телу. Но ей так мало, она хочет в себе нечто весомее, чем пальцы.  И будто услышав её мысли, Чимин отстраняется, рывком снимает трусы, отправляя их в полёт и с протяжным рыком разворачивает к себе лицом. Он нависает сверху, смотря тёмными провалами вместо глаз и огнём, горящим на дне. Это выглядит жутко, но Элине не страшно - она плавится под ним, выгибается, желая утонуть в этой темноте.  Чимин как может  быстрее расстёгивает брюки и приспускает вместе с бельём, пару раз ведёт вверх-вниз по члену, сжав в кулаке и размазывая капельки предсемени.   Затем подхватывает её под бедра и закинув ноги себе на поясницу, входит одним слитным толчком.  Не дав времени привыкнуть, начинает вколачиваться в податливое тело. Элина обнимает его за плечи, желая пробраться к нему под кожу и остаться там навсегда. Ей необходимо чувствовать Чимина, необходимо обнимать, целовать и бессовестно стонать в приоткрытый рот, когда на поцелуй не хватает сил. Собственные ноги, сцепленные в замок на талии парня, дрожат, но она упорно не желает их опускать, чтоб не потерять настолько близкий контакт. Она вжимается пятками ему в задницу и от этого Чимин не может двигаться размашисто, плотно двигаясь глубокими толчками, чувствуя кончиком члена матку. Мажет поцелуями челюсть, а на тонкой шее рисует новые пятна засосов и понимает, что до жути хочется впиться укусами в мякоть груди. Но высокий ворот платья, со множеством мелких пуговиц в ряд, мешают добраться до желаемого. Пальцы не слушаются, мелко дрожа от напряжения, когда Чимин пытается их расстегнуть. На одну уходит слишком много времени и тогда парень разозлившись, резко дёргает края в сторону, драгоценными брызгами рассыпая пуговки в стороны. Они стучат по полу и катятся в неизвестном направлении, но никто из них не обращает на это внимания, особенно когда он разводит в стороны ткань, снимая их с плеч, но не до конца и припадает к призывно торчащим соскам влажными губами.    — Чёрт, - стонет Элина, откидывав голову назад и падая на отведённые назад руки. Наслаждение, которое окутывает словно кокон, невозможно терпеть. Оно такое огромное, горячее, что практически ощущается как боль. — Родной, я к-кончу так быстро, - шепчет она бессвязно и мечется под ним, желая уже получить долгожданную разрядку. Но ещё больше хочется, чтоб она накрыла их одновременно, чтоб умереть и возродиться вместе.  — Кончай, - выдыхает Чимин, делая особенно глубокий толчок, чтобы услышать вскрик Элины и почувствовать как вокруг члена сокращаются стенки влагалища. В него привычно бьёт магия, окутывая и наполняя силой - теперь это ощущается ещё сильнее, ещё насыщеннее, отчего хочется распластаться морской звездой на любой поверхности и жадно дышать, дышать, дышать той, что дарит ему ему эти ощущения.    Дыхание спирает от мощной волны удовольствия и Элина чувствует как магия перетекает в Чимина бурным потоком и впитывается в него без остатка и в то же время у неё у самой эйфория от оргазма и ощущается наполненность во всем теле, во всех смыслах.  Она жмётся к нему, крепко обнимая за плечи и дарит мягкие поцелуи: в шею, в плечо, в уголок губ. Чимин тепло улыбается, млея от каждого прикосновения. У него прикрыты глаза, но он продолжает лениво  толкаться в расслабленное тело. Он только что почувствовал всю гамму её удовольствия и хоть сам всё ещё не кончил, но его покалывает крошечными разрядами, наполняя теплом, любовью и энергией.  С губ Элины срывается первый всхлип, а за ним и еле слышный стон, что говорит о сверхчувствительности, пронизывающей всё нутро.  — Почему ты такой? - шепчет сбивчиво и раскрытыми губами мажет по подбородку. — Такой весь мой, такой родной и любимый, - пальцы сильнее впиваются в плечи в попытке притянуть ближе, глубже, хотя больше некуда: пространства между ними нет, руки блуждают по телам, желая никогда не прерывать эту сладкую пытку. — Так сильно люблю, - хнычет капризно, а Чимин умирает от этого: от неприкрытого желания, от этих слов, от того, насколько в нём нуждается та, которой он и сам готов отдать себя в вечное пользование. Себя, своё сердце, свои мысли и желания. Но больше всего ломает от того, что Элина говорит об этом прямо, после сокрушительного оргазма, когда мозг напрочь отключён, отдавая власть лишь телу. Она не пытается юлить, играть или заигрывать. Она неприкрыто и отчаянно нуждается в нём и ни в ком больше.  — Я тебя тоже люблю и никому не отдам, - так же тихо шепчет, сцеловывая солёные капли.  — Я так устала бороться и бояться потерять тебя, - слёзы уже текут сильнее, чертя мокрые дорожки по раскрасневшимся щекам, но Элина не пытается скрыть свою слабость. Только не перед Чимином. Он единственный, кто не осудит и не воспользуется этим, а наоборот - спрячет за своей спиной, беря все проблемы на себя. Внутри всё трепещет от урагана чувств, и они разделяют их на двоих, ведь нет сейчас никого вокруг: ни друзей, ни врагов, ни родственников, ни посторонних - только они вдвоём и пусть весь остальной мир подождёт.  — Я с тобой и тебе больше не надо бояться, я тоже теперь крутой волшебник, верно? - улыбается Чимин, бережно обхватив ладонями припухшее от слёз личико девушки.  — Я бы сказала супер крутой, - хихикает она, жмурясь от звонкого чмока прямо в кончик носа. — Не знаю, правда, какая именно в тебе магия, но… у тебя глаза чёрные, а это значит, что в тебе что-то определённо от тёмных сил. — Это плохо? - вопрос сопровождается толчком и Пак чувствует как стеночки сжимаются вокруг члена, а головка упирается в матку. Элина шипит от сверхстимуляции, но плавно двигает тазом навстречу.  — Это… от-тлично, - голос срывается, когда новая порция удовольствия прошивает от макушки до пальчиков на ногах. - Я боюсь, что папа захочет тебя заграбастать себе - такими кадрами не разбрасываются. А он - правитель, в первую очередь.  — Значит, у меня будут свои условия, - его улыбка больше похожа на оскал, в голове моментально выстраивается дальнейший план действий и в первую очередь, чтоб воплотить их в жизнь, необходимо разобраться в подарке этого мира и научиться им пользоваться. — Ты готова к новому раунду, детка?  Я всё ещё хочу кончить. — Я готова умереть под тобой, но это будет лучшая смерть, - подаётся навстречу, отдаваясь во власть похоти и удовольствия.