Я жду тебя на качелях

Морозный вечер седьмого января. Плавно падал снег и мягко ложился на пальто и волосы Минхо. Он привык ходить быстро, но этот конкретный вечер торопить не хотелось. Покалывание на носу, щеках и кончиках пальцев хоть и заставляло сильнее кутаться в одежду, но совершенно не портило настроение, как это было обычно, а скорее наоборот, навевало воспоминания. Минхо вытаптывал первые следы на только выпавшем снегу. Казалось, будто дорога забыла его, но он её не забыл. Когда-то именно по этой дороге в такой же морозный и снежный день Минхо и его друг устроили здесь гонку на велосипедах. Именно у этого фонарного столба, в котором после стольких лет до сих пор не заменили лампочку, они оба впечатались в сугроб. Они потом ещё долго спорили, кто победил, и ещё дольше лежали больные дома. Хотя и нахождение дома не оторвало их друг от друга ни на секунду. Они могли болтать по телефону до самого рассвета, а потом получать по шапке от родителей за огромный счёт за этот самый телефон. Вдруг взгляд Минхо зацепила витрина музыкального магазина. Если бы не Джисон, он бы никогда не догадался о его назначении. Свет внутри уже потушили, но как в любой другой день в году, там горел всеми цветами радуги там диско-шар. Вспышки отражались от стоящих в витрине, покрытых блёстками манекенов и слепили Минхо. Именно из этого магазина Минхо помогал Джисону тащить синтезатор, когда последнему надоел его рингтон на телефоне. Коробка с синтезатором трижды выпадала из рук Джисона и дважды из рук Минхо, и раз десять билась о стены в подъезде. Мотивацию этой покупки Минхо для себя до конца объяснить так и не смог, хотя много раз пытался. Джисон всю жизнь играл на гитаре, даже мог на слух подбирать аккорды, откуда вдруг у него в голове взялся синтезатор? Появился он, правда, так же быстро, как и исчез: уже через два месяца Минхо забрал пыльный инструмент себе. А гитару Минхо, несмотря на все потуги Джисона в преподавание, так и не освоил. Пальцы Минхо уже немели так же, как и от металлических струн гитары Джисона. В попытке их реанимировать, Минхо завернул в круглосуточный продуктовый. Особенность этого круглосуточного была в свежей выпечке, которую редко увидишь в других круглосуточных. После долгих прогулок на морозе сюда всегда можно было прийти и отогреть руки о тёплые булочки. Джисон, правда, всегда брал целый хлеб и съедал его так быстро, что на руках не оставалось от него ни капли тепла. Зато оставалась икота, но Джисон не спешил от неё избавляться, наоборот, сохранял её как можно дольше. Минхо не уверен, болело ли у него в рёбрах от смеха тогда больше, чем у Джисона от икоты, когда последний стал распевать ноты, которыми икал. Минхо сначала не планировал ничего брать, однако ушёл из магазина с хлебом. Сердце Минхо неприятно кольнуло, когда он увидел, что двери в его любимый секонд-хенд заколочены. По правде говоря, он редко брал одежду в секонд-хендах даже в подростковые годы, но этот был особенным. Именно в этом секонд-хенде Минхо познакомился с Джисоном, когда они прятались между вешалок от своих родителей, именно в этот секонд-хенд он устроился на первую работу, и именно с этой работы он был впервые уволен. Минхо даже сейчас в шутку делал вид, что не понимал, за что был уволен. «Ну что такого в том, чтобы в ночь с понедельника на вторник пить пиво с лучшим другом, а потом уснуть на груде одежды? Да и с какой стати секонд-хенду вообще нужен охранник?» — так говорил Джисон и ни в какую не замечал противоречий. Хотя, несмотря на противоречивую поддержку, Джисон всегда был отличным слушателем. По крайней мере часовые рассказы Минхо о танцах, недавно просмотренном аниме или котах в округе, которых надо обязательно покормить, Джисон слушал всегда очень внимательно. Под дверьми подъезда сидел кот и в сотый раз вылизывал пустую миску. Минхо не знал этого кота, хоть и выглядел он знакомо. Раньше он знал всех котов в округе и каждого кормил. А сейчас из кустов вылезли ещё пять таких же котов, и ни одного Минхо не узнавал. Зато вспомнил, что, когда он был здесь в последний раз, одна из местных кошек была беременна. «Это что, я теперь дедушка?» — усмехнулся он про себя. Хотя, даже если бы он считался их дедушкой, то они, как и он их, всё равно не узнали бы. Это та связь, которая давно была утеряна. Даже странно было представить, что один переезд и смена телефона это всё, что нужно, чтобы полностью оборвать связи с прошлым. Даже Джисона не избежала эта участь. Минхо много раз пытался вспомнить его номер, но ни разу не угадал верно, а окна квартиры, в которой так часто они раньше обедали между раундами игры в снежки, уже давно не загорались. На детской площадке теперь играли другие дети в другие игры. Минхо задавался вопросом, стоят ли там те самые качели? Договариваются ли дети встретиться на них теперь? Начинают ли дети с них все свои приключения, как это делали Минхо с Джисоном? Начинают ли с них приключения подростки? Студенты? А главное, пусты ли качели сейчас? До ответов на все эти вопросы Минхо оставалось всего сто шагов. Сердце билось непривычно часто и прогоняло чувство холода, но нагоняло тревогу. Минхо зажмурил глаза и по памяти завернул за угол. Ни разу за последние пять лет он не думал о этих качелях и вот теперь боится, что откроет глаза и не увидит их. Минхо медленно выдохнул и отчётливо представил пар, который выпустил. Пора. Раз. Два. Три. Качели стояли на месте, может, чуть более ржавые, но такие же родные, а на них сидел ещё более родной силуэт.