Лес и Небо

Он отвык впускать в свою жизнь кого-то. Понял, что чего-то хорошего в этом мало. Люди приходят и уходят, не скупясь оставить как можно больше шрамов там, где не видно. Они ещё долго будут отзываться тупой болью и кровоточить, но он стерпит. Время лечит? Кто знает. Это оказалось просто: закрыться и плеваться ядовитыми словами во всех (но в первую очередь – в свою же душу). Но что-то изменилось... – Земля вызывает Леви, приём. Чего так задумался? – доносится справа, и он наконец-то отмирает. Эрен Йегер... Вот что изменилось. Появление этого парня в своей жизни Аккерман не считает чем-то очень внезапным и ошеломляющим. Но день, когда Эрен подсел к нему в классе, протянул руку в приветственном жесте и в ответ на то ли безразличное, то ли выражающее отвращение выражение лица, улыбнулся ещё сильнее, чем до этого, ощущается почему-то именно так (наверное, потому что впервые кто-то не отвернулся, а, наоборот, с ещё большей уверенностью пошёл навстречу). А его глаза... глубокого зелёного цвета... Такие обычно сравнивают с драгоценными камнями, морской тиной и ещё много чем, что Леви не в силах вспомнить. Но сам бы сравнил их с густым хвойным лесом. Ели в нём пугают остротой своих иголок, но стоит прикоснуться – они отозвутся лишь мягкостью и теплотой на кончиках пальцев. Без карты он бы точно туда не сунулся – заблудится сразу. Сколько раз Аккерман видел в них своё отражение? Всё равно, кажется, не сможет найти выход (или вовсе не захочет его искать). – Ничего. Пей чай уже, иначе придётся заваривать новый. Вообще, нет. На самом деле, думает лишь об одном. Он любит. Он так чертовски любит его, даже страшно. Можно ли любить так сильно? Возможно, местами грубо, что кажется и нет ничего. Но Эрен знает, что есть. Видит, чувствует. И если его глаза – бесконечная зелень леса, то Леви – голубой небесный свод. Такой же изменчивый, как и сам Аккерман. Йегер уверен: если небо начнёт падать, лес его удержит и поднимет обратно.