Sleep, sugar

Дэлис не помнит, когда в последний раз ему удавалось урвать хотя бы четыре часа сна. Что уж говорить о большем? Морской тролль раздраженно отбрасывает очки на кучу измазанных в масле и дегте тряпок, ничуть не заботясь об их состоянии, массирует холодными пальцами виски, концентрируясь на пульсирующей в них боли, и молчит - в этом весь Этернис. Севил тоже молчит. Продолжает разбирать детали, сортируя инструменты и заказы по степени срочности - в общем, как и всегда, когда в улье есть высшекровка, имитирует бурную деятельность. Разве что нервно дергающиеся крылья выдают его обеспокоенность состоянием гостя. Дэлис анализирует. Дэлис просчитывает варианты. Дэлис моделирует в голове предполагаемое поле боя. Дэлис хмурится. Чувствует подвох, но никак не может найти его. Все его инстинкты вопят об опасности, которую он не может просчитать. Page not found. Critical error. Он погружен в себя настолько глубоко, что уже не имеет значения, где он, и что он тут забыл. На границе сознания, правда, мелькает одинокий вопрос - почему? Почему приплывает сюда, будучи истощенным и слабым, словно только что выкрутившаяся личинка? Почему? Ответ находится вне зоны действия полномочий молодого адмирала. Севил сидит на корточках перед высшекровным. Севил наблюдает за калейдоскопом выражений, сменяющихся на лице Этерниса ежеминутно. Севилу нравится подобная открытость. Механик не считает морского тролля красивым. Потому что тот не попадает ни под один канон красоты: острые, почти хищные черты, едкая улыбочка и пронзительный взгляд - подобный набор создан, чтобы отталкивать, нежели привлекать. И тем не менее, Эшес понимает, что сейчас и почти в любой другой раз, стоит высшекровке приплыть к нему - он любуется Дэлисом. Занятый размышлениями, лоублад не сразу поднимает взгляд, а когда все-таки делает это - то почти мгновенно попадает под прицел грязно-фуксиновых глаз. Дэлис смотрит до наглости прямо, а тонкие губы, растянутые в улыбке - Севил уверен - только и ждут удобного случая ужалить едкой тирадой. Севилу не нравится цвет глаз тролля. Севилу не нравится грязь, до конца не исчезнувшая из его радужки. Но куда сильнее Эшес ненавидит отпечатавшееся на дне зрачков Дэлиса состояние пред-обреченности. Этернис всегда, всегда, всегда был как натянутая струна. И сейчас, при таком зрительном контакте подобное впечатление лишь усиливается. - Ты долго будешь рассматривать, бабочка? - по десятибалльной шкале едкость вопроса не дотягивает и до четверки. Кажется, морской тролль действительно опустошен, но Севил, к сожалению, помнит их негласное правило - никакого сочувствия. - А что, нельзя? - едва он встает в полный рост, накатывает ощущение слабости, а ноги так и вовсе кажутся ватными - это заставляет лоублада тихо выматериться себе под нос и поймать еще один проникновенный взгляд. Дэлис молчит. Дэлис рассматривает Севила. Подмечает малейшие детали: три пятна на штанах, развязавшийся шнурок на левом берце, синяки под глазами и глубокий порез на правой руке - но продолжает молчать. Дэлис осознает причины популярности Севила. Мужественные черты лица, накачанная фигура, в конце концов, крылья - Эшес - самая настоящая экзотика. Крайне привлекательная. Дэлису не нравится лишь одно: факт того, что он сам рассматривает лоублада. Взвешивая все "за" и "против". "Это всего лишь усталость", - апатично рассуждает высшекровка, закрывая глаза. Именно поэтому, когда его подхватывают, словно принцессу, на руки, Этернис не закатывает скандал, но делает в собственном сознании зарубку о медленных пытках для некоторых. Севил самодовольно улыбается, не встречая сопротивления. Лоублад старается как можно аккуратнее преодолеть несколько метров, отделяющих их от восставанны - подвижные уши чутко улавливают постепенно замедляющееся дыхание у высшекровки, а руки - расслабление мыщц. Было бы идеально, если бы Этернис заснул уже сейчас, но. Дэлис обладал феноменальным талантом разрушать наиболее удачные варианты будущего одним движением век. Как, например, сейчас. - Поставь меня. В последний раз я не приносил сюда сменную одежду, так что придется раздеваться. - несмотря на всю плачевность собственного состояния Этернис даже сейчас умудряется говорить так, словно он, Севил, один из его матросов на плацу. Пожав плечами, Эшес, по возможности аккуратно поставил Дэлиса на ноги. Тот почти мгновенно потянул края водолазки вверх, отходя от Севила на пару шагов. - Может, отвернешься, наконец? - едкий, скорее приказ, нежели вопрос застал Севила врасплох. Лоублад настолько глубоко погрузился в собственные мысли, что даже не сразу смог сфокусировать свой взгляд на собеседнике, который довольно красноречиво сложил руки на груди, насмешливо улыбаясь Эшесу. Если бы не факт этой улыбки, Севил бы наверняка послушно отвернулся, но постоянные перепалки в стиле "кто тут самый пошлый" и собственная привычка не оставлять за Дэлисом последнее слово были сильнее врожденного чувства такта. - А что, стесняешься? - лоублад тут же отобразил позу Этерниса, сверкнув хищным оскалом. Высшекровка закатил глаза и, не удостаивая ответом, просто залез в восставанну. - Разводы от слизи на брюках будут на твоей совести, так и знай, - сонно пробурчал он, откидывая голову в изголовье емкости с восстанавливающей слизью. Севил только сейчас заметил, насколько похудел тролль, и как осунулось его лицо от постоянного недосыпа. Почему-то именно сейчас высшекровка не казался ни озлобленным хищным зверьком, ни надменным аристократом, ни жестоким военным. Черты несколько смягчились, а горизонтальная морщина на лбу, выдающая вечное умственное напряжение, так и вовсе исчезла. Дэлис спал. В кои-то веки спокойно: никуда не торопясь, ничего не выгрызая. Севил подошел чуть ближе, опускаясь на одно колено возле восставанны. Шершавая ладонь, едва-едва касаясь, погладила спящего по щеке. - Sleep, sugar, - прошептал лоублад, медленно поднимаясь и уходя вглубь улья. Работу еще никто не отменял.