Пацан доигрался

Если очень долго крутить хвостом перед кем-то, то вполне возможно под этот самый хвост получить. Если забыть о границах дозволенного, то можно и самому оказаться за той самой границей. Вот просто как нехуй делать. Филипп слишком поздно понимает, что проебался. По всем фронтам. Не надо быть гением, собственно. Хотя… чего ещё он ожидал, когда ввязывался в эту игру? За что боролся, на то и напоролся, что называется. Только теперь его уже не спрашивают, чего и как он там хотел. Трое взрослых, самодостаточных парней в рот ебали — в прямом и переносном смысле — его желания. И в глотке у блондина пульсирует не только чей-то налитый возбуждением член, но и звучное «Доигрался…» Так, а чего ты, собственно, ожидал? На что рассчитывал, позволяя себе сверкать обнажёнкой в стиле дешёвого порно перед Кириллом? Какие надежды теплил, раз за разом доводя Марка до трясучки своими касаниями? О чём думал, позволяя себе пошлые шуточки в компании интеллигентного и сдержанного Игоря? Представлял, что они будут дрочить по тихой грусти на все эти выходки? Вот это проёб, Филипп Сергеевич! Вот это поигрался так поигрался! Три пары рук вроде и ласкают, но ласка у них какая-то… совсем уж не ласковая. Словно кто-то спустил с цепи разъярённых псов, кинув короткое «Фас!», словно кто-то провернул тумблер ощущений на максимум. Огаджанов не может видеть из-за плотной повязки на глазах, может только чувствовать, как трое парней силой берут то, что он так долго им обещал. Но… Обещал ли..? Эрекционное кольцо плотно сдавливает член у самого основания, кончить ему сегодня точно не дадут. — Не все дойдут до финала… — хриплый выдох над ухом голосом Егорова. — Победителями, — заканчивает за него Игорь, подтверждая мысли самого Фила. И Огаджанов даже не пытается оспорить это. Ему бы выжить! Какое уж тут нахуй победить! О какой победе вообще может идти речь, когда в тебя, почти без подготовки, врывается чей-то — и ты в душе не ебёшь чей! — член, когда в глотку тебе проталкивают ещё один, в то время как длинные булановские пальцы, узнанные по обилию вен на них, пошло оглаживают щёку изнутри. В такой ситуации можно лишь хрипло скулить, ибо даже на стоны не хватит дыхания, не то что на вскрики. Как эта шальная мысль пришла в три совершенно адекватные головы — загадка. Просто в очередной из вечеров после очередных посиделок на центре доведённые до края парни не сговариваясь выдали: — Выебать бы его от души. — Чтобы не выёбывался. — Блядь заправская. А дальше всё как-то само собой сложилось. Кирилл привёз Огаджанова домой, остальные подтянулись следом, попутно прихватив в аптеке весь необходимый «набор джентльмена к чаю». И понеслась. Скрывать друг от друга тот факт, что все трое давно хотели натянуть Филиппа по самое не балуйся, было бессмысленно. А возникшее одним махом желание натянуть на три члена разом — это уже что-то вроде профилактики блядского поведения. Ибо нехуй! Кирилл берёт грубо, жёстко. Кирилл берёт так, как берут своё. И ни Марк, ни Игорь не смеют спорить с ним в праве первенства. Егоров за столько лет дружбы натерпелся больше остальных. Да и потом, картинка воистину возбуждающая: горячий, властный, похожий на непокорного полубога. Обдрочиться же. Даже если ты натурал, коих — как оказалось на деле — в комнате не оказалось. Впрочем, все трое парней были со своей перчинкой. И у каждого касательно Огаджанова были свои фантазии, которые эта ночь уверенно пообещала воплотить в реальность. Фрот, анал и минет. По сути — все трое делали с Филиппом то, что он делал с ними. Только вот они не дразнились и не шутили. Они получали то, что хотели получить. И пока Егоров с садистским удовольствием проверял растяжку Огаджанова, Марк нагло обхватил сразу два — свой и Фила — члена пальцами, сжимая, двигая ладонью грубовато, не заботясь о том, что кольца могут доставить скорее дискомфорт, чем удовольствие, а Игорь занялся излишне болтливым ртом одноклассника. Прекрасно же! Идеально! Хотел поиграть, Филипп? Так чего же ты сейчас так дрожишь, почему пытаешься вырваться из ласковых рук своих любовников? Наслаждайся! Небольшая комната быстро наполняется запахом секса, запахом страсти и порочного удовольствия, в то время как сгорающий кислород поднимает температуру, накаляя обстановку до предела. У Филиппа кружится голова, а тело ломит от непривычного напора. Нет, он безусловно не ханжа, многое за свой с хвостиком десяток лет успел попробовать, но чтобы вот так! Сразу трое, по всем фронтам! Это не то перебор, не то слишком хорошо. Он ещё не понял. Его буквально выгибает на простынях, когда член Кирилл удачно проходится по бугорку простаты, когда Марк умело ласкает пальцами перевозбуждённый, требующий разрядки член, когда Игорь чуть пережимает горло, не давая сделать полноценный вдох. Изнасилование на грани удовольствия? Почему бы и да. Ведь если не можешь сопротивляться — поддайся искушению и получай удовольствие, отпусти своих демонов. Филипп не очень понимает, когда позволяет себе это сделать, когда страх и паника перерастают в заинтересованность и увлечённость процессом. Однако его любовники этот момент улавливают на раз-два, удивляясь подобному. Не то чтобы они очень-то пеклись о моральной стороне вопроса, о том, как после всего этого Содома будут смотреть в глаза друг другу и самому виновнику сея торжества, но… одно дело — грубо наказать за провинность и совсем другое — подарить и получить удовольствие. Они ведь не за этим рвались. Или всё же..? Даже если бы сейчас, в эту самую минуту в квартиру ворвались ГНРовцы, спецназ, ИГИЛовцы и иже с ними, всем четверым было бы откровенно похуй. Во-первых, во процессе подобных игрищ ты как-то и не задумываешься о том, что происходит вокруг, во-вторых, все участники были слишком увлечены друг другом, а в-третьих, они бы попросту не услышали ничего. Никто же и подумать не мог, что если насадить Филиппа его округлой, соблазнительной задницей сразу на два ствола, тот станет стонать, как последняя блядь. Никто же не думал, что в какой-то момент этот развратник сам потянется головой за членом, который до сих пор уверенно и властно врывался в его глотку. В идеале было бы, что называется, пустить Филиппа по кругу, заставить играть в рулетку-угадайку. Но Игорь вполне себе хватало взаимного минета, в то время как Кирилл с Марком поняли, что именно двойное проникновение прельщает их более всего. От изначальной задумки не осталось и следа. Ну… разве что тот факт, что трахались тут четверо, а кончить всё ещё было позволено только троим. В конце концов, должен же был Фил понять, что поступать так, как он поступал с друзьями на протяжении продолжительного промежутка времени, как минимум непозволительно. А как максимум, может привести к подобному. Ощущать, как в тебе уверенно движутся сразу трое, ощущать, как собственный член погружается во влажный, тягучий плен умелых, на удивление ласковых губ, ощущать, как три пары рук всё ещё ласкают грубо и жестко — так хорошо, что аж плохо. Филипп понятия не имеет, чем кончится эта история, но он покорно принимает свой проигрыш, он покорно сдаётся на милость победителей, отдаваясь им, подчиняясь их желаниям. Ведь, наверное, отчасти этого ему и хотелось. Хотелось раздразнить зверя, ощутить на себе хватку хищника, утонуть в страсти. Его эго с ума сходило от осознания того, что его хотят, что его жаждут. И сейчас, в эту самую минуту, эго ликовало. А сам парень только и мог, что стонать, вздрагивая всем телом. Ему даже двигаться не приходилось — его любовники прекрасно справлялись с этой задачей сами, в то время как Фил смог-таки распределить всех троих, угадать, кто-где-чем занят. Вот окольцованные венами ладони оставляют яркие, алеющие маками, шлепки на бёдрах, а вот горячие, на удивление мягкие пальцы без единого украшения ласкают гиперчувствительные соски, оглаживая, сжимая, пощипывая, в то время как заботливые руки с чуть сухой кожей оглаживают напряжённый пресс, царапают покатые бока, пуская стайку мурашек по коже. Грязно. Развратно. Идеально. Кто срывается первым, а кто приходит к финишной черте позже других — не важно. За этим троица даже и не следит. Зачем? Просто в оконцовке три ладони грубо дрочат Филиппу, доводя до финала и его. Позволяя оргазму окончательно затуманить и без того опьяневший разум. Но это не удовольствие, это ещё одно доказательство того, что Фил проиграл. Проиграл всем и сразу, не оставив себе ни одного пути к отступлению. И пока Игорь первым уходит в душ, Марк закуривает на кухне, наплевав на запреты, а Кирилл стирает с Огаджанова «остатки пира», успокаивая раскрасневшуюся кожу влажным полотенцем, в головах всей четвёрки наконец рождается вполне себе логичный вопрос: а что же дальше?