Блять, кто это?

Слэш
NC-17
Завершён
248
автор
Пэйринг и персонажи:
Размер:
7 страниц, 1 часть
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Запрещено в любом виде
Награды от читателей:
248 Нравится 12 Отзывы 44 В сборник Скачать

Разговоры у костра

Настройки текста
Примечания:
      В лесу вечерело. Повсюду витала мошкара, лесные звери шумели где-то в чаще, а по воздуху распространялся приятный и крепкий аромат ночного пикника. Огонь тихо потрескивал под самодельным мангалом, в котором на шампурах переодически переворачивались смачно маринованные кусочки свинины. Удивительно, что такое удачное мясо завезли в их посёлок! Угли медленно тлели на песке, но никто из мальчиков не торопился, лишь выжидающе смотрели на сочную еду. У кого-то заурчало в животе.       — Тиш, тиш, не бузи, — шикнул Ромка, переворачивая мясо с одной стороны на другую.       Первые дни жаркого июля, выходные, которых едва ли хватает выспаться после изнурительной недели сессий, но мальчикам нипочём, сдали на четыре-три и хуй там плавал. Спасибо, что не два! Рома чуть в штаны не уссался, когда увидел четверки в качестве большинства оценок. Давно такого не было, наверное, с самого первого курса? Поступление в институт далось на удивление легко, учитывая, что бóльшая половина класса умотала в техникум. Да и вышка их едва ли похожа на институт, скорее, на настоящую шарагу. В их-то посёлке образовательных учреждений по пальцам пересчитать можно, выбора особо и не было. Это Полинка, вот, отличница, вырвалась в Петербург и живёт, припеваючи, а бывшие одноклассники слышат её голос раз в месяц, когда созваниваются. Да хер с этой Полиной, вот этой девчонки точно не было в мыслях ни у кого из присутствующих. Да уж, самой сексуальной сейчас считалась свинина, которая так откровенно жарилась на пылком огне. У Бяши потекла слюна. Сложно, наверное, без передних зубов все во рту держать?       Парни не могли собраться вместе битый месяц, профессора гоняли их чуть ли не каждый день на практике до позднего вечера, а по приходе домой не то, чтобы встречаться, даже думать не было сил. И вот, долгожданные полтора месяца отдыха! Речка, спортивные лагеря, вкусная еда и изумительные походы в ближайшие деревни на дискотеки. И почему настоящая жизнь начинается только летом? Впрочем, прошлое должно оставаться в прошлом, а сейчас Семён, Антон, Бяша и Ромка беспрерывно следили за чудесной свининой. Как-то пóшло получается, разве нет? Разговоры были редкие, за три часа до этого, пока рубили дрова и собирали мангал, они обсудили все аспекты новостей, воспоминаний, успели даже поддаться ностальгии по былым временам! А что поменялось? Сёмен учится на пожарного, в каком-то мутном потоке, где тусуются одни отморозки, как и он сам, в принципе; Антон поступил на прославленный геологический факультет, отличник, снова лучше всех сдал сессию в потоке; а Рома с Бяшей… а что с них взять? Прикладная механика — наше всё, Рому всё зазывали на спортивный факультет со всеми многочисленными наградами, вот только они давно решили открыть в посёлке свой маленький бизнес, все равно механиков как кот наплакал, жители охают и ждут завидных выпускников. А Бяша… не сколько любил механику, как любил Рому. Такого родного, уже давно знакомого, полностью пропитавшегося едким запахом табака, хотелось чувствовать его постоянно, такой желанный аромат, кажется, передался и ему.       — Переворачивай, а то сгорит, на, — шепеляво проговорил Бяша, нарушая гробовую тишину. Мальчики притихли даже больше. Казалось, каждый из них думал о своём, и мысли перебивали эту тишину.       Рома будто бы отрезвлялся от голоса Бяши, сразу делал, что он просит. Нет, конечно, они не поменялись местами, бурят всё ещё был как верный пёс или в близких кругах «шестёрка» Пятифана, всегда ходил хвостиком, поддакивал и поддерживал каждую идею. Никто бы и подумать не мог, что друзья, идущие нога в ногу, могут встречаться. Удивительно, но уже на протяжении нескольких лет им удавалось скрывать романтические отношения… да, вроде с виду не педики, ровные и правые парни, но это была настоящая любовь. Не как с мимо проходящими однокурсницами, которые лукаво стреляли глазками, могли пофлиртовать местами, позвать погулять по парку, а настоящие чувства. Глубокие, искренние, на первый взгляд, совершенно детские, но разве от этого они не становятся ещё сильнее? Мальчики прошли тяжёлый путь к принятию друг друга, своих чувств, с пятнадцати лет шла ужасная война; всё началось с прилюдных шуток про пидоров, которые все в их окружении выкупали. Ещё бы, Ромка без предупреждения бил в нос, если на него упадёт хоть тень сомнения в его ориентации; парни отдалялись, снова сходились, обижались, прятали чувства… но приняли. Тяжело, с кровью и потом, разодранными костяшками, но приняли и обрели своё долгожданное счастье. Конечно, они иногда ссорились, но у Ромки ещё никогда не было настолько стабильных и искренних отношений… да и отношений у него в принципе было не особо много. Так, мимолетные симпатии.       С опушки леса открывался чудесный вид на макушки деревьев, а немного вдалеке, если пройтись по тропинке, можно увидеть сеновал и одиноко стоящие домики, в окнах которых иногда выглядывали лица любопытных людей, старающиеся рассмотреть четыре высокие фигуры у костра.       — Сём, а чё у тебя за тёлочка появилась? Под ручку гуляете, — усмехнулся Рома, осторожно переводя взгляд с Бяши на толстяка, который, на удивление, за несколько лет вытянулся и стал более менее привлекательным.       — Бля, да не тёлка, — недовольно пробурчал Сёма, заламывая пальцы. — Как бы сказануть… любовь это, — робко подытожил парень, улыбаясь уголком губ, все резко притихли от признания бывшего одноклассника. — Кристина зовут.       — Звиняй, я и не думал, что ты всё-таки романтик, — извинился Пятифан, как-то непонятно смутившись. Вроде не в первой обсуждать с пацанами девчонок, но вот называть кого-то «любовью» никто и не пытался, слишком по-девичьи как-то.       — Такое чувство ахуенное, даже не поймёте, пока сами не почувствуете, — на выдохе сказал Сёма, расправляя плечи. — У вас ещё не было что ли ничё? Хотя бы прост бабы? Тох, ты вообще как монах что ль?       — Я… — смущённо протянул Петров, явно не горя желанием разговаривать на эту тему. Он сам по себе был спокойным парнем, особо на рожон не лез, а темы такие всё ещё вгоняли парня в краску. — С москвичкой познакомился.       Ахуели все присутствующие. Москва казалась чем-то недосягаемым, совершенно неизведанным, все слышали о столице только от родителей и знакомых, а сами никогда там не были, кризис же в стране.       — А мне мать рассказывала, что там все лицемеры и мрази, на, — усмехнулся Бяша, до этого только наблюдавший за развитием диалога, а затем, незаметно для всех, взял вазелин, изначально бравшийся для приготовления майонеза.       — Ну и она ездила туда не по любовным делам, а в бизнесе все суки, — рассудил Рома, поднимая глаза к небу, прикидывая что-то в голове. — И чё как она? Откуда-ж ей взяться?       — К отцу друзья приезжали, а она с ними. Сблизились как-то незаметно, вот каждый вечер созваниваемся, — робко прошептал Тоша, но, заметив свинину, сразу же встрепенулся. — Переворачивайте, сгорит же!       — Больше заинтересован в разговорах про свинину, чем о москвичке? — съязвил Ромка, переворачивая шампур. — Как зовут хоть?       Услышав такое же тихое «Милена», Пятифан понимающе хмыкнул, парни находили тему про девчонок смущающими, вроде как повзрослели, поняли, что и жениться можно, а вот за косички подёргать и юбку поднять уже никуда не годиться.       — А вы чего? — задал тот самый нежелательный вопрос Сёма, поднимая взгляд на Бяшу и Рому. За все время проживания в посёлке у Пятифана посметь никто не мог спросить про отношения, уж больно ярко он реагировал на это, мол, негоже ему за девчонками бегать… Полина тогда отшила его в шестом классе.       Рома отвечать не хотел. Вроде стоило бы соврать, что не нашлось ещё хорошей девушки, но после таких слов в глаза Бяши смотреть было неудобно, словно соврал или обесценил его существование. Парень бросил быстрый взгляд на своего тайного возлюбленного, намекая как-то спасти ситуацию и начать первым.       — А мне Машка во второго потока понравилась, на, — самодовольно бросил Бяша, самодовольно улыбаясь, и тем самым вызывая громкое «о-о-о» у Антона и Сёмы. — Нормальная девчонка вроде.       Мало того, что Маши этой вообще не существовало, так и Бяша сам испытал дикое отвращение к своим же словам, будто бы выплюнул их, просто потому что нужно. Противное чувство — врать, потому что по-другому нельзя. Хорошо, что расспросы на этом закончились, тема медленно перетекла с девчонок на ближайшие мероприятия в посёлке – Иван Купала.       Рома вскипел. В его руках немного погнулся шампур, свинина аппетитно качнулась на нём, привлекая тем самым внимание Бяши. Бурят скользнул взглядом сначала по еде, а затем переключился на Пятифана, который сейчас мог взорваться, как вулкан. Врезать своему парню хотелось неимоверно сильно, чтобы всё ебало раскрасилось цветными синяками. «Маша? Какая ещё нахуй Маша?» — пролетело в мыслях парня. Желваки заметно напряглись, как и каждая мышца в его теле. Бяша ему не принадлежит, но как этот дурак может говорить такие вещи прямо перед Ромой? То ли обида, то ли ненависть плескались в глазах Пятифана, в горле неприятно свело, но воды, как назло, не оказалось рядом. Парень резко вскочил с места так, что Петров даже дёрнулся.       — Не ссы, я за водой, — сквозь зубы процедил Пятифан. Своей ярости Рома точно не господин, она властвует им, крутит, как пожелает. — К пруду. Следите за свининой, — каждое предложение давалось тяжело, разжимать челюсть стало трудно, как и сжатые в кулаке пальцы.       — Я тоже хочу, — влез Бяша, поднимаясь с пенька, на котором сидел. Ох, с огнём играет, хотя сам прекрасно знает, что может отхватить по морде, но всё равно пойдёт за Ромой.       — Принесу, — отрезает Пятифан, расправляя плечи и поднимая голову, будто бы показывая свою власть, доминирование над ситуацией и авторитарность.       — Мы посмотрим за свининой, принесите побольше воды вдвоём, чтобы разбавить самогон, — попросил Бабурин, наблюдая за назревающей ссорой.       Спорить было бы неуместно, Пятифан громко выдохнул, сунул руки в карманы и зашагал к пруду, не намереваясь разговаривать с Бяшей. Удивительно, слова бывают больнее удара в челюсть на ринге, но Рома не хотел осознавать, что кто-то может сделать ему больно. Грустить из-за своего лучшего друга, по совместительству парня, не хотелось, он же всегда может рассказать и пожаловаться, не было дня, когда бурят мог не принять его, максимум постебаться.       Вечерняя прохлада позволяла остыть, успокоить пролетающие со скоростью света мысли, Рома уже не злился так сильно, скорее, разочаровывался. «Разве во втором потоке есть Маша?» — спросил он сам себя, вспоминая всех знакомых девушек, но на том потоке была только Марина.       — Ром, ты надулся из-за этого что ль? — спросил Бяша, как только они отошли на безопасное расстояние от Семёна и Антона. — Да нет никакой Маши, я её придумал! Они ни одну бабу с нашего факультета не знают, я же спизданул для прикрытия, на.       Отвечать не особо хотелось. Небольшой зной добавлял проблем, тело под майкой только горело, как и лицо, которое парень старался скрыть всеми способами. Показать Бяше, что он ревнует к несуществующей девушке? Ну уж нет, такого позора ему не нужно. Прошло несколько мгновений, как Бяша тоже начал злиться. В пятом классе он открыто агрился на всех педиков, а сейчас от одной мысли, что Рома может ревновать к девушке, ужасно коробило. Молчание было хуже пуль. Обычно Пятифан сразу же высказывал свою гневную тираду, а Бяша так же гневно отвечал, добавляя в конце громко «да я люблю только тебя, долбоёб», так все обиды вмиг улетучивались.       Парни прошли ещё немного, осталось обогнуть старое здание и выйти к ручью, но у Бяши точно не было таких же планов. Он резко схватил Рому за сгиб локтя и затащил в бывший загон для коров, но пастбище перевели, а этот маленький домик оставили для будущего магазина. Дверь неприятно скрипнула, одной рукой Бяша держал руку Ромы, а второй захлопнул дверь, предварительно закрыв на ключ, и припечатал парня к стене, глухо ударяя того о поверхность. Оба рвано дышали, такой родной запах одурманивал, Рома точно был уверен, что не хотел делить Бяшу ни с какой Машей.       — Ром, не веди себя как обиженная малолетка, — прохрипел бурят, желая выбить всю дурь из Пятифана прямо в этом жарком здании для коров. Парень был готов хоть сейчас рвать на себе одежду, даже душу разрывать, лишь бы хулиган посмотрел в его глаза и перестал вести себя так.       — Ты ахуел что ли в край? — с явной яростью прошептал Рома, поднимая свой тяжёлый затуманенный взгляд. От запретной близости становилось жарко, Бяша всегда был его слабостью, а стоило буряту случайно задеть коленом ногу Пятифана, так парня перетряхивало, как в последний раз. Касания были жаркими, на секунду показалось, что температура воздуха стала в два раза выше.       Бяша хмыкнул про себя, вглядываясь в смущённое лицо Ромы, который вжался спиной в хлипкую дверь. Интересно, как быстро они сломают её бешеными толчками? Руки аккуратно заскользили по талии парня, от этого почему-то сразу же пересохло в горле, за касаниями пробежали предательские мурашки, Рома захотел просто повиснуть на плечах Бяши.       — Может быть ахуел, — лукаво съязвил Бяша, наблюдая за испуганным взглядом Ромы. Бурята веселило, как на людях Пятифан вёл себя тоталитарно, командуя и отдавая приказы, а в сексе едва ли мог устоять на ногах. Парень усмехнулся, наклонил голову к уху и прошептал: — Принцесса уже не обижается?       Руки скользнули под майку, подушечками пальцев проходясь по рёбрам, тем самым заставляя Рому прогнуться в спине, пахом ударяясь о чужой. Бяша тут же прижался губами, стараясь передать всю серьёзность своих намерений. Да нахуй ему все Маши мира не всрались, только бы ощущать горячее податливое тело под собой, которое так искренне откликается на все прикосновения. Только Бяша знал, какой Рома чувствительный. Под подушечками пальцев чувствуются родные очертания тела, как грудь тяжело сотрясается под натиском ловких пальцев и благоговеет от соприкосновения с чужой. Под майкой блуждают руки, исследуя всё нахальнее, хотелось прижаться губами к затвердевшим соскам, но парень понял, что что-то тут не так. Да, Бяша знал, где ему больше нравятся, куда надо надавить, чтобы услышать сладкие всхлипы на ухо, но сейчас Рома молчал, зажав себе рот ладонью, но прикрыв глаза от удовольствия.       — Ори хоть во всё горло, нахуй, — прорычал на ухо бурят, раздвигая своим коленом бёдра Пятифана. — Потому что я умру, если не услышу твой голос.       Тормоза сорвало окончательно, Рома схватил Бяшу за чёрные волосы и притянул обратно, приоткрывая рот, чувствуя такой же нахальный язык, который сталкивается с собственным. Губы немеют от такой страсти, одежда начинает неприятно сдавливать, а сам Пятифан едва ли стоит на ногах. Буряту не нравится зной, не нравится стекающий пот по телу, он одним движением срывает майку с Ромы и припечатывается к горячей груди, проводя дорожку поцелуев от шеи к соскам, в каких-то местах оставляя заветные засосы, как будто помечая. Он знает, как Рома будет ругаться, отчитывать, как не сможет ходить на речку, но сейчас ему по барабану, желание полностью затмило разум, он не мог дождаться дотронуться до горячей плоти Пятифана, вылизать всё тело и вставить по самое не хочу. Быть ближе, соединяясь воедино…       Тело краснеет под натиском сильных рук, пальцы Ромы неосознанно сжимаются, ногти впиваются в мягкие ладони, что не уходит от внимания Бяши, он аккуратно поднимается, поднимает Рому на руки и несёт на первую попавшуюся поверхность, которая когда-то служила для прилавков.       — Царапай мою спину, только не себя, — рвано процедил Бяша, вновь врезаясь своими губами в чужие, руками обнимая такую родную талию, пододвигая к себе поближе. Парень почувствовал, как его плечи обвили руки Ромы, отчаянно сжимая волосы, видимо, от безысходности.       Пятифан бы с ума сошёл, если бы Бяша резко остановился, сказал, что не в настроении. Близость одурманивала, он не узнавал сам себя, требовал больше прикосновений, беспрерывного зрительного контакта, быстрых и сильных толчков в почти бездыханное тело. Он просто забывал дышать, почти тонул в бесконечном удовольствии, которое получал от члена и тонких пальцев Бяши. Кто знал, что его друг так классно трахается?       — Разложи меня прямо здесь, сволочь ебливая, — процедил Пятифан, отстраняясь от губ Бяши, который благовенно прикрыл глаза лишь от сказанных слов. Засосы на теле горели, как и щёки, которые бурят любил целовать и тискать, когда они наедине.       Руки Бяши слегка дрожали, когда он стягивал с Ромы нижнее бельё, задевая шершавыми пальцами побагровевшую кожу парня. Глазам открывается возбуждённый член, и Пятифан нетерпеливо мычит, когда ладонь бурята ложится прямо на головку, из глаз чуть ли не искры летят, Рома утыкается лбом в плечо парня, но прижимается ближе, трётся о горячую руку, призывая к каким-то действиям, но Бяша медлит, знает, как это тяжело и сладко. Он аккуратно, медленно, почти невесомо проводит пальцем по головке, опускается ниже, охватывая всю длину, вызывая громкий стон, и мысленно молится, чтобы Антон и Сёма не пошли искать их и не услышали отчаянные вопли Ромы, который всегда трахается громко, от души, выбивая все силы из Бяши.       Бурят не может больше медлить и сам спускает шорты, соприкасаясь своим членом со стояком Ромы, и сам протяжённо стонет, откидывая голову назад, что совершенно не нравится Пятифану, он грубо берёт за волосы и притягивает к себе, горячо впиваясь в губы, пока рука Бяши скользит по двум членам, соприкасая их вместе. В разы лучше, чем надрачивать в одиночестве на воспоминания с Пятифаном после вымораживающей практики. А ведь правда, у них совершенно не было времени насладиться друг другом, потрогать, ощутить, вдохнуть такой приятный запах.       Кончать раньше времени не хочется, наступил момент, когда парни уже на взводе, хватит лишь одного движения, чтобы закончить, но банкет лишь начался, грех портить такое наслаждение. Рука Бяши скользит ниже, взглядом парень будто бы спрашивает: «Можно?», на что получает глубокий поцелуй, сидеть неудобно, Пятифану приходится слезть со стола и локтями опереться о шершавые доски, разводя ноги в стороны. Сколько бы они это не делали, а смущение всегда, словно в первый раз. Бяше нравится, он улыбается несмело, боится, что Рома увидит и даст в глаз, но любовь переполняет сердце, в каждое касание он вкладывает частичку себя, стараясь передать и выразить бушующие чувства. Ладонь большая, кладя её на одну половину задницы, парень может схватить её всю, совершенно не стесняется, как и Рома, громко вздыхающий из каждого прикосновения.       — Любишь ходить с осипшим голосом? — с издёвкой спрашивает Бяша, вынимая из кармана баночку с вазелином и берёт немного оттуда. Мазь тёплая, обволкаивающая, Рома уже привык к предварительным процедурам, нужно немного подождать, чтобы наконец получить главный подарок. — Навевает на воспоминания, да?       Отвечать сил нет, Рома протяжно ахает от заполняющего его ощущения внутри, всё будто бы взрывается. Плечи Пятифана осыпают поцелуями, не пропускают ни одной родинки, каждое прикосновение отзывается приятными вибрациями где-то в животе. Бяша выпрямляется, вынимает пальцы и одной рукой поддерживающе держит Рому за плечо, а второй направляет свой член, приставляя головку.       Когда Бяша вошёл в него, мышцы Ромы напряглись, кажется, в каждой части тела, он громко простонал, не желая себя сдерживать, хотел было зацепиться хоть за что-то, но не нашёл опоры, на что бурят нагнулся и сжал его руку, прикрывая глаза и переводя дыхание лишь на пару секунд, прежде чем начать набирать скорость, выбивая из Пятифана громкие стоны удовольствия. Казалось, окна скоро начнут подрагивать от сладких звуков, рычания и нечленоразборных фраз, всё ощущалось как под хорошим дедовским самогоном, или просто Ромка торкал посильнее всякой алкашки.       Толчки были резкие, член Бяши стискивали горящие стенки, от чего он протяжно мычал, самозабвенно вдалбливаясь в Пятифана. Зацеловывал плечи и голову Ромы, повсюду гладил, беспорядочно водил по всему телу и ни в коем случае не давал упасть. Как только буряту удалось найти ту самую заветную сладкую точку внутри, Рома вскрикнул так, что подбежавшая бездомная собака гавкнула и убежала в поле, но это было совершенно не важно, Пятифан излился Бяше прямо в руку. Казалось, несколько минут пролетели слишком быстро, кульминация настигла резко, из глаз действительно полетели искры, Бяша повернул голову Ромы и впился ему в губы, кончая ему на спину. Рома едва ли мог стоять, бурят быстро натянул штаны и помог парню, поднимая его на стол, целуя в лоб и крепко обнимая. Пятифан немного подрагивал, всё ещё отходя от ослепительного оргазма.       — Ром, ты как? — обеспокоенно спросил Бяша, собирая с полу вещи парня, выворачивая их, а затем берёт свою майку и протирает пот со спермой с тела Пятифана. — Бля, наша свинина там не сгорела, надеюсь.       — Пиздец, я чуть не умер, нахуй, — пробормотал Рома, протирая лицо от пота. — Сука, так не хочу возвращаться.       Силы потихоньку возвращались, а забота Бяши заряжала энергией, Пятифан вообще любил все, на первый взгляд, милые и девичьи действия со стороны Бяши, что-то из разряда взять за ручку, намазать руки кремом во время морозов, дарить валентинки на четырнадцатое февраля. Впрочем, они могут и в романтику, и ебашить до полусмерти оборзевших ублюдков, которые быкуют на одного из них. Так было во веки веков — Бяша держит, Рома бьёт, как только драка начинается, бурят возникает будто бы из ниоткуда, даже если его не было рядом.       Рома лениво оделся, а затем упал в объятия Бяши, выдыхая ему в плечо. Ревности и следа не осталось, так ещё и сытость на несколько дней вперёд! Красота.       — Погнали за водой, на. Чё мы скажем тем двоим? — спросил Бяша, аккуратно беря Пятифана за руку и немного сжимая, тем самым вызывая несмелую улыбку Ромы, который тут же постарался её скрыть.       — Купались в пруду.
Примечания:
Отношение автора к критике
Не приветствую критику, не стоит писать о недостатках моей работы.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.