Тренер?…

Тренировки проходили в штатном режиме. Близилось Первенство России. Аня совсем не переживала, шанс попасть на пьедестал был ничтожно мал по её мнению, а значит на Первенство она едет чисто в удовольствие, так что девочка сосредоточилась не на месте, а на качестве проката. Шастун решила для себя, что чемпионкой Санкт-Петербурга она стала случайно, так что сильно на многое не рассчитывала в будущем. Это Первенство могло бы быть вообще единственным в её жизни, ведь в спорте все так быстро меняется, а помогающих в фигурном катании способностей у Анны не наблюдалось. Данный турнир-крупнейший в стране среди юниоров и проводился он Москве, а это означало, что Аня с Майей и другими девочками отправятся в настоящее спортивное путешествие. Подружки с нетерпением ждали этого дня, ведь они так редко видятся, а друг у друга были единственными верными человечками. Шастун всегда хотела сестру, но родители на это заявление переглядывались с глубоким сомнением на лицах и отнекивались. У Майи тоже сестры не было, только два брата, так что она взаимно относилась к Ане, как к сестре. *** Перед промежуточным соревнованием фигуристка перевязывает коньки, совсем скоро её выход на лёд. Сердце стучало сильно, но Анна держала контроль над своими эмоциями, так что внутренне переживала не слишком сильно. Она затягивает шнурок на правой ноге, но тот, вместо того, чтобы сблизить крючки и закрепить ногу в устойчивом положении, остается в руке с оборванным краем. О Боже. Так, без паники… почему так произошло?.. она же недавно меняла шнурки… или нет? В сумке их нет, а выступление скоро… что делать? Сказать тренеру? Нет, он ее прибьет за невнимательность к вАжНеЙшЕмУ сПоРтИвНоМу ИнВеНтАрЮ. Аня беспомощно оглядывается, сидя всё так же с куском шнурка в руке. Вдруг кто-то аккуратно прикоснулся к плечу, привлекая внимание. Девочка поворачивает голову назад и с паникой взглядывает на подругу. Майя протянула сжатый в ладони немного потрепанный от усердной работы бело-серый шнурок. - На, я уже откаталась, тут посижу, - торопливо проговорила она, пока Аня тупо смотрела на нее, не веря тому, что помощь пришла сама собой, - быстрее, его ещё завязать надо. Шастун поблагодарила фигуристку, и времени хватило ровно до момента выступления. Майя болела за подругу по ту сторону бортика, сидя на лавке в коньках, в одном из которых отсутствовал шнур. Прокат вышел неплохим, но, к сожалению, были ошибки во вращениях, хотя Аня их любила больше всего. Выйдя со льда, первым делом после выслушивания критики Шастун переобулась в кроссовки и отдала шнурок хозяйке. Арсений, это заметил и, конечно, ещё долго негодовал по поводу того, как подопечная следит за коньками, но внутренне радовался, что у девочки есть такой надежный и верный друг, как Майя. На льду фигуристки были конкурентками. Да, этого не отнять: они шли почти вровень, и разделяли их всегда всего пару баллов. Конечно, обе хотели доминировать, ведь золото предназначено только для одной спортсменки. Но даже когда одна обходила другую, звучали только искренние поздравления. И такие честные отношения складывались годами: с семи лет девчонки бок о бок тренировались. Когда-то ссорились, не могли сойтись во мнениях, но с возрастом поняли, что никого ближе и дороже у них нет, и стали лучшими подругами *** Сезон казался прекрасным сном: после лидерства Санкт-Петербурга Анна завоевала и третье призовое место на Первенстве России. Когда девочка впервые в жизни помахала в камеру и посмотрела на строчку с баллами, она была шокирована так, как никогда раньше. Третье место! Это при том, что соревновалась она с девочками постарше: четырнадцать-пятнадцать лет. А Майя от счастья даже заплакала. Она стала второй, четверной тулуп был приземлен и дал огромную сумму баллов. Шастун была безмерно рада за подругу и за себя. Совсем ещё малышки по сравнению с опытными и взрослыми соперницами вытеснили двух участниц с пьедестала, ведь те почему-то откатались плохо. Скорее всего на них сказывается перестройка организма в подростковом возрасте. Ликующая Майя и всё ещё ничего не осознавшая Аня выехали на награждение. Впервые в их жизни пьедестал находился на льду, а трибуны были полны. Первый звездный час. Шастун уже успела начитаться комментариев в интернете, написанные, кажется, за минуты, всякие статьи сми о том, что это «украденная медаль», «грибы», «завышенные баллы», что «эта девка недостойна находиться на пьедестале за счет чужих неудач и без четверного». Она также видела, как горько плакала Катя, что трижды упала за две программы и стала пятой, и с какой злобой зыркнула на неё четырнадцатилетняя Алиса, которая неожиданно пролетела мимо пьедестала всего на четыре балла. Так что, стоя на третьей ступеньке, радоваться ей не удавалось, хотя выглядела Аня улыбчивой, но немного растерянной и не понимающей вообще, что произошло. Девочка чувствовала себя не на своем месте, как будто и правда что-то своровала. Но ведь этот день должен был быть праздником для неё. Открыто показывать свою победу над собой было попросту стыдно. Решив отвлечься от мрачных мыслей, фигуристка взглянула на Майю. Та, кажется, была единственной счастливой на пьедетале: победительница выигрывала уже не впервые и вообще была сильнейшей юниоркой на тот момент, так что радовалась сдержанно. Но эти искренние эмоции Громовой… горящие глаза… Теперь ясно, почему она так нравится публике. Своей детской непосредственностью. Больше всего тренеры обеих девочек переживали за пресс-конференцию. Они ведь не готовили их к такому да и сами не ожидали, что свалится на голову такой успех. Хоть бы им не задавали дурацких или вообще скандальных вопросов. Хоть бы, хоть бы… Но всё, к счастью, прошло хорошо. Журналисты попались адекватные и вопросы задавали не обвиняющие. Майя в основном говорила, что имеет честь стоять на пьедестале с такими именитыми участницами и что очень рада тому, что смогла приземлить квад. Аня была разнообразней, вопросов ей задавали не так много, тем не менее, на удивление тренера, девочка вела себя более чем благоразумно, без волнения отвечала на всё, будто лет пять этим занимается. Буквально в тот же день обе девочки были приглашены в группу к Михаилу Сергеевичу Барину. В лучшую группу страны. Хотя по результатам неоднолетнего доминирования-мира. Майя была в эйфории своего успеха, а Аня очень сильно засомневалась, что заслуживает такого подарка судьбы. Ведь тренироваться у Барина - это значит выходить на международный уровень и быть достойным поднимать российский флаг всегда. А она, простая девочка, фигуристка среднего класса, Аня Шастун, способна справиться с такой непосильной задачей?.. Огромные сомнения. Возможно, в них особую роль сыграли и сомнения родителей, которые не уставали повторять, что спорт непостоянен, пробиваются немногие, а учеба не ждет. Единственные люди, кто в Аню верил - это Арсений Сергеевич и Майя. Надо сказать, Попов был, наверное, счастливее Майи. Это же прямой путь в большой спорт! Какую-то странную реакцию на приглашение в группу у ученицы он заметил, но слов подобрать не смог. Решил, что всё само утрясется. Раз уж Шеф взял-значит точно неспроста, значит действительно всё было не зря. Он был в этом уверен. *** По приходе на первую тренировку к Барину тот сначала подозвал к себе поговорить. Сначала Михаил Сергеевич оценивающе осмотрел её с ног до головы и зачем-то задержался на глазах, будто мог в них увидеть будущее. - Ну здравствуй, - поздоровался он, - Анна Шастун… Я Михаил Сергеевич Барин. Аня, не зная, что надо делать, тупо кивнула и промурчала робкое «здравствуйте». - Ну что, вчера на пьедестале стоять понравилось? - заговорчески спросил он. Аня всё продолжала нифига не понимать. И что надо говорить? Девочка пожала плечами. - Ну нечего стесняться, естественно понравилось, - ответил мужчина лет за пятьдесят с, на удивление, небольшой сединой. Форма его уже давным давно была отнюдь не спортивной, а взгляд выражал жесткость и непреклонность. - Так вот вчера ты стояла на пьедестале, - продолжил он, - ты была кем-то. В данном случае бронзовым призером Первенства России. Сегодня ты уже сошла с пьедестале, и ты-никто. Запомни: ты - никто и звать тебя никак, пока не стоишь на пьедестале. Шастун впитывала смысл сказанных слов, как губка, ведь привыкла и считает правильным слушать тренеров во всём. *** И вот, начались тренировки. Аня отлично помнит самую первую из них. Тогда все в группе прыгали без устали, а новенькие выдохлись ещё на середине занятия, пришлось, сжав зубы, дорабатывать до конца. Итак, всего за месяц работы в новой группе юниоров (которая, к слову, состояла из пяти человек) Шастун поняла следующее: 1. Плохое моральное состояние - не повод пропускать тренировки. 2. Нужно обязательно обозначить для себя цель. 3. Работать надо в полную силу даже если очень устал, не отлынивать ни минуты. Ведь каждый день так важен и может сыграть роль в будущем. 4. Твой максимум-это ещё не твой максимум. Настоящий максимум в тебе раскроет Барин. 5. Нужен исключительно абсолют в победе. Ни 70%, ни 80%, ни даже 98, только 100. Ане да и Майе было очень непривычно кататься под эгидой такого тренера. Сказать, что Михаил Сергеевич строгий - промолчать. Арсению очень редко приходилось повышать на ученицу голос, ругать её и мотивировать именно таким жестким образом, потому что она его и не вынуждала. Но здесь всё иначе. Никто с тобой церемониться не собирается. Если набрала вес - корова, если забыла что-то - дура, если надо включить мозги - выгонят со льда, понадобится-накричат так, что стекла в окнах затрещат, хотя Барину и не всегда орать нужно было, чтобы вселить страх перед ним. Плачь сколько хочешь, главное - делай. И это только в юниорах, а что во взрослых творится…? Аня с Майей проходили эту проверку на прочность. Майя всегда была очень эмоциональной, а на льду так тем более, и сейчас не могла сдерживать переживаний, поэтому почти каждую тренировку плакала, если Барин, желая выжать лучшее из талантливейшей юниорки, перегибал палку или когда что-то долго не получалось. Анна же боялась этого человека. Очень боялась. Да, Арсений остался с ней как второй тренер и всегда сопровождал её на всех занятиях, но Михаил Сергеевич мелкую не жалел от слова совсем. Иногда казалось, что Шастун доставалось больше всех. Девочку трясло перед каждой тренировкой, пробивало на слёзы, когда она зашнуровывала коньки и думала о том, что её ожидает. Внутренний голос кричал о просьбе прекратить это ежедневное моральное насилие, но одно слово «надо», сказанное самой себе заставляло встать с лавки в раздевалке, унять дрожь и страх и выйти на лёд всё той же сосредоточенной и стабильной Аней. На тренировке девочка хоть и робела перед таким жестким методом воспитания спортсменов, но слезу пустить себе не позволяла. Терпела крики молча и принимала к сведению все замечания. Эмоции всё время сидели где-то в горле, но наружу не выбирались. Из-за этого Аня всё время чувствовала себя как сжатая пружина, готовая вот-вот потерять контроль над ситуацией. Зато после тренировки девочка ревела в голос, не стесняясь ни Арсения, ни родителей. Когда-то же должны детские эмоции проживаться? Попову Аню было жаль, ведь он сам проходил через эту обратную сторону медали и прекрасно помнит, как это было. Но так же понимал, что этот человек привел его сразу к двум олимпийским золотам, а значит оно того стоило. Другого тренера, у которого были бы сплошь чемпионы, не существовало. *** - И-и раз, два, три холопок! - Барин скользил за своей ученицей позади и делал замечания по ходу проката короткой программы,-почему не хлопнула, а?-крикнул он, жестом показывая парню, сидящему за колонками, остановить музыку. Аня испугалась и стыдливо стала рассматривать шнурки на коньках. - Глаза подними, - железно потребовал мужчина и девочка нерешительно послушалась, - отвечай всегда на вопросы! - он был достаточно раздражен. - Я забыла,- робко ответила блондинка, приводя дыхание в порядок. - Сколько раз про эти хлопки я тебе талдычил, Арсений Сергеевич талдычил и не один раз! Включай голову наконец! - не переставал сетовать тренер. Аня уже со счету сбилась, который прокат она катает. У всех тренировки давно окончились, а её одну вместе с Арсением оставили отрабатывать короткую программу. Вымотанной девочке никак не удавалось выполнить всё идеально, учесть абсолютно все замечания… голова просто отказывалась запоминать все мельчайшие детали. Михаил Сергеевич сегодня явно не в духе и не стесняется кричать на подопечных. Фигуристка торопливо едет в центр катка, тормозит и в очередной раз становится в начальную позу: сгибает одну ногу в колене, а ладони с растопыренными пальцами помещает на талии. Звучит музыка. Девочка начинает катать программу, оставляя на льду замысловатые узоры. Она без ошибок проходит большую её часть, но на последних движениях забывает повернуться на судей. - А повернуться? - раздраженно кричит Барин, - это тоже у тебя есть в блокноте, - он подъезжает к девочке с записями в руках, где черным по белому написано «после дорожки шагов повернуться на судей» - почему ты ничего не исправляешь? И эмоций сейчас не было вообще, а мне нужен спектакль, танго…- немного убавил свой пыл тренер, - давай с начала до конца без прыжков. Аня уже сильно устала, на эмоции сил не хватает, а тренер требует от нее идеального проката и сдаваться не собирается, а давать слабину уж тем более. Он отправился к бортику и оперся на него, наблюдая за спортсменкой. Та снова встала в позу и начала программу. Она старалась сделать хорошо как могла, но снова и снова что-то упускала, забывала, ошибалась, а Барин опять и опять останавливал её, и девочке приходилось кататься заново. Это ужасно выматывало, и тренер, который пытался мотивировать ученицу работать лучше, излучал невероятное моральное давление, под которым бы уже давно сломался ребенок-не-спортсмен. Опять недокрутив вращение и опять слыша крик со стороны тренерского места, Аня просто останавливается и, подпирая спину ладонями, закидывает голову наверх, тяжело дыша. Меньше всего хотелось давать волю слезам, так некстати накатившим на глаза и норовившим утроить тренеру «спектакль», но уже с другими эмоциями. - Значит пока чисто мне все не откатаешь, - начал мужчина подозрительно спокойным тоном, - со льда не выйдешь. А что, нам с твоим тренером торопиться некуда, ты на сегодня последняя. Ане от такой новости заплакать захотелось в два раза больше, но она проглотила неприятный ком в горле, не желая со словами «твоя тренировка окончена» оказаться за бортиком с вещами в руках. Арсений сидел за бортом и мысленно болел, чтобы у девочки наконец всё получилось, иногда так же вступая в объяснение запинок. Аня снова и снова ошибалась, начинала заново, на неё обрушивался шквал критики. Но она терпеливо возвращалась на место и молча повторяла всё то же самое. Но в этот раз Шастун, совсем выбившись из сил, падает на абсолютном пустяке. Девочка резко встречается тазом с поверхностью и ударяет лёд ладонью в флисовой перчатке, вкладывая в этот слабый на самом деле удар всю злость на себя и на всю эту ситуацию. Барин, сидя на своем коронном месте - за столом за бортиком - наблюдал за картинной. Аня оперлась на колено и встала. - Раз устала, выход сама знаешь где. Либо работай до чистого проката, либо уходи, - громогласно прозвучало с тренерского логова. Арсений сам весь напрягся. Девочка по его подсчетам уже третий час катает ту же программу, а до этого то тренировалась весь день. Он переживал за неё, ведь двенадцатилетний ребенок только молча слушал, кусал губы, кивал и продолжал кататься. Попов знает эту девочку слишком хорошо… Что-то ведь должно произойти? Какой-то взрыв эмоций? Срыв? Но нет. Фигуристка лишь изредка подъезжала к бортику, отворачивалась от взрослых спиной и промокала салфетками глаза. Больше ничего. Слава Богу часам к десяти Аня справилась с задачей и выполнила весь прокат чисто. Она вежливо, но вымученно попрощалась с мужчинами и, как только за ней закрылась дверь ледовой арены, Шеф повернулся к Попову с очень удивленным выражением лица. - У меня такого ещё не было. Какая выдержка! - только и сказал он и засобирался к выходу. Арсений понял, что он нужен ребенку сейчас. Он поторопился к коридору и стал ожидать, когда ученица выйдет из раздевалки. Когда фигуристка закончила со сборами вещей и одежды, она толкнула дверь и вышла в уже наполовину освещенный холл. Аня была выжата. Нет, не то слово. Обесточена. Эмоций внутри очень много, но сил на их выражение уже не осталось. Девочка направилась к выходу из Ледового, как вдруг её остановил Арсений, ухватив за предплечье. Фигуристка долго пыталась быть «сильной», «самой со всем справляться», «уже взрослой», но будто потеряла контроль над всем и рухнула в объятия родного тренера. Слезы сами полились из глаз, а Аня моментально почувствовала злость и раздражение к себе за то, что «расклеилась». Хотелось прижаться покрепче, почувствовать себя любимой, ощутить поддержку ну хоть чью-нибудь! И Попов все это транслировал и без слов. Именно поэтому девочка так им дорожила. - У нас всё получится, - приговаривал Арсений, - мы с тобой в одной команде. Я никогда не брошу тебя, и ты никогда не бросишь меня. Ты умничка. *** С этой ужасной тренировки прошло около полугода. Надо сказать, что работа с Барином была ну очень эффективна и продуктивна. Он почти сразу стал разучивать с Аней четверной тулуп и тройной аксель. Триксель удалось приземлить и стабилизировать, так что теперь это была Анина фишка. Тулуп шёл туго, но Шастун пыталась. Правда пыталась! Только вот чувство как не в своей тарелке никак не отпускало. Все ребята вокруг были выдающимися. Майя - самородок, талант во всём, другая девочка - Катя, которая стала тогда на Первенстве безоговорочно первой и в следующем году планировала переходить во взрослый- волшебно скользила, Коля - паренек на год старше Ани - обладает богатырской силой, а следовательно выносливостью, а Саша невероятно четко прыгает. А что Шастун? Среднячок. Да, стабильная. Да, трудолюбия хватит на всю планету. Ремесленница, но не бриллиант. Но каждое даже второе или третье место подстегивали доказывать всем, что она на многое ещё способна.