Аромат Франции

Спустя 4 дня дом наполнился радостными восклицаниями и счастливыми лицами. Все поднимали бокалы шампанского за здоровье Тилля, поздравляли, целуя в щёку, и немного по-ребячески пели: «Alles Gute zum Geburtstag!» (С днём рождения тебя!) –Ну что, старик, — начал Рихард, обнимая одной рукой свою спутницу Марго Босье, — какие планы до юбилея? –Ты у меня решил спросить о планах на целых 3 года вперёд? — с ухмылкой проговорил Тилль, будто для него это было иронией. –Ну да. –Не хочу думать о таких долгосрочных вещах, — он сделал глоток игристого и продолжил: — главное, что сегодня мы собрались все вместе. И не важно, куда занесёт нас жизнь завтра или через год. Рихард кивнул головой в сторону веранды, давая понять, что нужно отойти. Тилль поцеловал в лоб весёлую Эллин, которая была счастлива видеть ребят снова и увлеклась разговором, поэтому даже не заметила, как мужчина оставил её. В нос ударил ледяной воздух с примесью дыма от сигареты гитариста, который, немного съёжившись от холода, спросил: –Почему ты до сих пор ей ничего не рассказал? –Ты про группу? –Конечно про группу, про что же ещё? На лице Тилля проскочила незамеченная ухмылка. –А зачем? –Как зачем? Тебе нравится ей врать, пока она ведётся на эти сказочки про «доброго поэта» и безгрешную жизнь? Я заметил, как она смотрит на тебя. Словно оленёнок на волка, который вот-вот его сожрёт, но интерес к неизведанному и таинственному затмевает разум и беззащитное животные не понимает, что через пару секунд его тело разорвут. Тилль ничего не ответил, делая долгую затяжку и выпуская дым, сливающийся с падающим снегом. –Ничего не можешь сказать… Я понял. Хотя нет. Я ничего не понимаю, Тилль! — Рихард перестал сдерживать своё напряжение и недовольство, — куда делся наш друг, который делился с нами всем происходящим, всеми секретами?! Где Тилль, который желал встречаться каждую неделю, чтобы просто поговорить о жизни, а не устраивать показушность раз в полгода по праздникам?! Мутный, уставший взгляд был уставлен прямо на лицо, выражавшее все эмоции в один миг. –Хорошо, у тебя появилась девушка, ты её любишь. Я могу признать, что времени на нас стало меньше. Но почему ты не можешь ей рассказать правду, если вы постоянно находитесь вместе? Что в этом плохого? Почему мы должны притворяться дурачками и не заводить тему о группе, если это и есть наша жизнь?! Твоя жизнь! Тилль, Rammstein — это твоя жизнь! –Успокойся, — без грамма экспрессии проговорил мужчина. –Успокойся?! Ты мне говоришь просто «успокойся»?! Да ты просто безжалостный эгоист. Тебе плевать не только на эту бедную девушку, но и на нас всех! –Не говори так. –А что? Задело? Потому что это правда! –Рихард… Всё не так, как ты думаешь. Тилль слегка покачнулся, хватаясь за висок. Гитарист обеспокоено подошёл ближе, беря его за плечи. –Эй, всё нормально? –Да… Давление в последнее время скачет. –Прости, наверное я перегнул палку. Тилль попытался улыбнуться и, обняв Рихарда, похлопал по спине в знак дружбы и уважения. –У тебя сегодня день рождения, а я пытаюсь тебе тут вправить мозг. Ладно, сделаю это в другой раз. Пошли, старичок, пора хорошенько гульнуть. –Да… И Рихард. –М? –Не бери инициативу в свои руки. Придёт время — и она сама всё узнает. На Тилля упал осуждающий взгляд. Но после тяжёлого выдоха прозвучало: –Как знаешь. Дело твоё. Песни и танцы заполнили огромное пространство. Эллин одаривала улыбкой каждого, кто присутвовал сегодня на этом празднике, но в особенности, виновника этого торжества. Она давно не видела его таким счастливым, не размышляющем о чём-то неизвестном. От Тилля веяло беззаботностью и лёгкостью. Даже Рихард не понимал, куда спустя несколько часов делся серьёный, непоколебимый мужчина, куривший с ним на веранде. Но это уже было не важно. Главное — семья была снова вместе. Все веселились, танцевали и наслаждались моментом. –Друзья! Минуточку внимания, — перебил музыку Рихард. Скулы Тилля нервно заиграли, предчувствия неладное. Но глаза гитариста словно проговорили ему: «Не бойся. Я не выдам твой секрет». Мужчина что-то шепнул Марго, которая ненадолго ушла, и повернулся в сторону спутницы Тилля: –Дорогая Эллин. Девушка приятно улыбнулась. –Думаю, наш не поющий друг, — он проговорил это с особой интонацией, смотря на Тилля, — не балует тебя серенадами под окном или балладами на ночь, поэтому… В его руках оказалась электрогитара, которую принесла Марго. –Я хочу тебя побаловать своей песней. Эллин удивлённо вскинула брови и что-то хотела спросить, но мелодия уже пошла из колонок. Губы Рихарда пафосно зашевелись. Чёрные волосы небрежно спадали на лицо. Слегка приглушённый свет создавал впечатление того, что начинающий рок-музыкант выступает перед немногочисленной толпой фанатов в каком-нибудь местном клубе. Эллин вслушивалась в каждое слово. Для неё было удивительно слушать, как этот человек поёт на английском, его голос немного поменялся, в нём чувствовались уверенность и собственный стиль. –Angel Ангел, You’re my pot of gold Ты — мое счастье, Dewdrop in the meadow Росинка на лугу, Prism in a halo Призма внутри нимба, You glow Ты светишься… Именно на этой части припева Тилль взглянул на Эллин, которая завороженно смотрела на гитариста. Её кудри должны были быть уложены в красивый низкий пучок, но как всегда выбились и непослушно торчали в разные стороны, от чего создавалось впечатление светлого свечения вокруг головы. Тилль иронично усмехнулся, — делая глоток коньяка, не отрывая взгляда от пританцовывающей девушки. Но песне не сужденно было длиться вечно, и вскоре старания Рихарда одарились громкими аплодисментами. Поцеловав Марго и сняв гитару, он закурил сигарету. –Не знала, что ты музыкант, — проговорила подошедшая Эллин. –Не удивительно. –И как давно ты этим занимаешься? –Первый альбом выпустил в 2007. –Эта песня оттуда? –Нет, планирую впихнуть её в следующий. –У меня нет слов. Это очень круто! Рихард приятно улыбнулся. –Надо же чем-то разбавлять свою скучную жизнь бродячего артиста. Они оба рассмеялись. Гитарист начал искать глазами Тилля и, положив ладонь на плечо Эллин, проговорил, перебивая музыку: –Время подарков. Подмигнув, он двинулся в глубь дома и вернулся с небольшой чёрной коробочкой. Тилль оказался окружён всей командой и улыбался, охваченный предвкушением. –Открывай. Картонная крышка полетела на диван, и огромная рука достала два билета на Сейшельские острова. Мужчина удивлённо взглянул на остальных ребят. –И это ещё не всё, — сказал Пауль и вынул из кармана такой же билет. Его примеру последовали и все остальные. –Ты думал, соберёшь нас всех вместе на своём дне рождении и всё? Через неделю мы летим к теплому морю, подальше от этих холодов. Но лицо Тилля выражало странные эмоции. –Ты не рад? — подошла к нему Эллин, гладя по спине. –А?.. А! Рад конечно! Просто слишком неожиданно. –Ну и отлично, — проговорил Рихард и поднял бокал шампанского, — выпьем же за это! Огромная гостиная снова наполнилась музыкой. Кто-то танцевал, кто-то курил на улице, пытаясь протрезветь. Но Эллин болтала с Марго, поедая клубнику в шоколаде. А Тилль снова был в компании гитариста. Хоть они и все были близки, но с Рихардом по-особенному. Несмотря на множество ссор, эти двое мужчин всегда находили компромисс и помогали друг другу в любых ситуациях. Экспрессивность, открытость и эмоциональность одного дополняли сдержанность, заземлённость и хладнокровность другого. –Что она тебе подарила? –Ничего. Пока ничего. Рихард двусмысленно улыбнулся и сказал, подталкивая локтем Тилля: –Ууу, да тут у кого-то намечается бурная ночка. Он лишь глубоко вздохнул, крутя в руках стакан коньяка. –Знаешь, с ней я понял, что секс не так уж и важен. Точнее, если раньше в отношениях для меня он стоял на первом месте, считался базой, лишь бы удовлетворить свои потребности, то сейчас это стало чем-то другим. Словно высшая точка познания друг друга, где ты больше думаешь о ней, а не о себе. Секс — это больше про ментальное, чем физическое. –Брат, ты уже напился или настолько сильно влюбился? Тилль усмехнулся. –Можешь считать меня дураком. Но я счастлив, что наконец-то это испытал. Хоть и так поздно… –Не бойся, уверен, что 60-летним дедом она тебя тоже будет любить. «Любви все возрасты покорны», как писал… –Пушкин. –Точно. Всё-таки никак не могу привыкнуть, что ты у нас теперь любитель мировой классики. Эллин! Девушка повернула голову в сторону Рихарда, который спросил: –Каково это жить с душнилой? Тилль рассмеялся, а она лишь улыбнулась и наигранно закатила глаза, возвращаясь к болтовне с Марго. Настала глубокая ночь. Пара провела гостей, благодаря за проведённое вместе время. Дом наполнился приятной тишиной. Без лишних слов Эллин взяла Тилля за руку и повела в спальню. –Подожди здесь минуту. Тилль присел на кровать, не понимая чего ожидать от этой непредсказуемой девушки. Вернулась она с чем-то большим и прямоугольным за спиной. Протянув это Тиллю, она позволила снять подарочную упаковку серебристого цвета. И в руках у мужчины оказался его же портрет. Каждая деталь была прорисована настолько чётко, что казалось это была фотография. Чёрные волосы и костюм создавали контраст с зелёными глазами и таким же фоном, на котором были нарисованы тёмно-бордовые розы. Но приглядевшись, Тилль заметил ещё одну деталь: в зелёных глазах были шипы. Он поднял взгляд на Эллин, которая немного нервничала, ожидая реакции. –Это шикарно… Девушка улыбнулась и крепко обняла мужской стан. А Тилль в знак благодарности подарил ей поцелуй. –Когда ты успела это сделать? –Начала ещё во Франции, потому что понимала, что не успею за неделю пребывания здесь. Конечно, было не очень удобно, приходилось постоянно прятать холст, чтобы получился сюрприз. –Он получился. И ты как всегда не перестаёшь меня удивлять своими метафорами. Розы, шипы в глазах. –Объяснить? –А давай, но думаю, что я всё правильно понял. Оперевшись о мужчину, она начала водить пальцем по картине и говорить: –Ну смотри, весь твой силуэт тёмный, таинственный, неприступный, поэтому рассказать о тебе настоящем могут только глаза. Но и они скрываются от других строгим взглядом, острым, как эти шипы. Но стоит лишь немного глубже в них заглянуть, как открывается целый мир, полный этих прекрасных роз, чьи бархатные лепестки полностью раскрывают твою суть. –Мои предположения были верны. Ещё раз спасибо. Он чмокнул её в щёку. –Если честно, я так устала, что готова прямо сейчас отключиться. –Ложись, — он укрыл её тёплым одеялом, — я выйду покурить. –Ага… Возвращайся поско… рее… «И действительно сейчас отключится», — подумал мужчина и вышел на веранду. Ночной воздух ещё сильнее холодил тело, но отрезвлял ум. С очередным выпуском сигаретного дыма на свободу пронеслась последняя мысль Тилля за сегодня: «Прости меня, ты этого не заслуживаешь…»