***
Жаркое, июньское солнышко изнуряло утреннюю Москву своими лучами и сухостью. Погода стояла хорошая, беспеременчивая, вот уже три недели. Летняя жизнь столицы била ключом. На дорогах жуткие пробки, задерживающие людей, всё куда-то так и спешащих. Подстанция номер пятьдесят восемь вовсе не отдыхала в такое прекрасное время года. Заведующая, расхаживая по медицинскому учреждению, искала Константина Кулыгина. Бывший водитель, ныне гордо носящий звание врача скорой помощи, по какой-то неведомой причине не явился на смену, оставив своего приемника без передачи машины. —Где этот чёрт лысый?! —возмутилась расставившая в бока руки Арефьева, выходя во двор подстанции. —Ольга Кирилловна, я честно не знаю. —поджав губы, ответила Тартакова —Костя утром пораньше на подстанцию поехал, что бы машину новому водителю передать. —Так, ладно, —посмотрев на часы, произнесла начальница —ты сегодня в одной бригаде с Тимофеевой. Сейчас она подойдет и пойдёте знакомиться с новым водителем. Арефьева, едва успев договорить, круто развернулась на высоких шпильках и направилась в сторону подстанции. На пути ей как раз повстречалась Тимофеева с мед ящиком. Женщина поздоровалась, лучезарно улыбнулась начальнице и пошла дальше. Ольга некоторое время смотрела ей в след, пытаясь понять, что стало причиной столь хорошего настроения. —Доброе утро, Раечка. —отдав фельдшеру КПК, Тимофеева скоро глянула на машину, что сегодня будет их возить по столице. —Доброе, Тамара Васильевна, —спрятав грустные глаза, отозвалась девушка —доброе. Рая пыталась быть убедительной, скрыть волнение, вызванное столь резкой пропажей Кости в неизвестном направлении и на неопределенный срок. Только, от зорких глаз Тимофеевой ничего утаить не получилось. Женщина невесомо провела рукой по плечу фельдшера, направляя ту в сторону кареты скорой помощи, где их уже ожидал новый водитель. —Рая, ты же знаешь нашего Костю. —внимательно выслушав девушку, начала врач —Он обязательно вернётся, вот увидишь. Новый водитель кареты скорой помощи, с недоверием посматривал на старшую бригады, медленно приближающуюся к машине. С первого взгляда было понятно — дама с характером, да и вовсе непростым. Глаза уверенные, полные силы. Сердце мужчины будто что-то обожгло, то ли пламя непобедимой ненависти к сильным женщинам, то ли какие-то необъяснимые чувства восторга. —Здравствуйте, Тамара Васильевна. —отрывавшись от успокоения Тартаковой, представилась врач. —Я Рая. —улыбнулась девушка, подмечая то, как замешкался новый коллега в тот момент, когда Тимофеева заговорила с ним. —Николай Иванович. —отмерев, пробурчал мужчина, краем уха услышавший разговор противоположного пола —Значит так, носилки не ношу, красный свет — дороги нет, и главное — бабской трескотни в машине не терплю. Женская часть бригады, слегка опешив, повернула головы в сторону друг друга. Работая до сегодняшнего дня практически всегда с Паршиным или Кулыгиным, которые уж точно всегда помогут, они были очень удивлены. Улыбка с лица Тимофеевой пропала, а брови недовольно сдвинулись к переносице. —А то что? —не выдержав, фыркнула Рая. —А то будете пешком ходить. —усмехнулся мужчина, надевая тёмные очки —Свои двои ещё никто не отменял. —Слава богу, что докладные пока тоже не отменены. —гордо вскинув голову, ответила Тамара.***
В очередной раз поругавшись с дорогой возлюбленной, Николай уже вовсе не обижался. Он прекрасно знал её. Знал, что нужно дать время остыть. Именно поэтому и остался в машине, не пошёл вместе с врачом в квартиру, как делает обычно. Мужчина сам не заметил, как углубился в воспоминания. Почему-то их первое знакомство сейчас было такой яркой картинкой в голове. Ещё в тот день в нём что-то ёкнуло, но что — стало понятно лишь со временем. Тогда Камышов посчитал её просто несносной, хоть в глубине души всё равно понимал, что это далеко не так. Да, порой характер Тамары Васильевны бывает и вправду невыносим. Упёртая, вздорная, никого не слушающая, но в тоже время — чуткая, добрая, готовая пожертвовать собой ради близких ей людей. А может, какой человек для неё даже вовсе не играет роли. Она же врач, её призвание спасать жизни, с чем женщина прекрасно справляется. Из раздумий мужчину вырвал громкий, оглашающий звук. Казалось, он шёл со стороны дома. Николай, схватив телефон, вышел из машины. Сердце пропустило отчетливый, динамичный удар беспокойства. Оглядевшись в темноте по сторонам, он не увидел никого, кроме одиноко сидящего на скамейке старичка. —Здравствуйте, Вы выстрел слышали? —спросил водитель, подойдя к подъезду. —А это петарды. —ответил пожилой мужчина. —Уверены? —недоверчиво нахмурился Камышов. —Что же ещё? —развел руками старичок —Молодёжь постоянно балуется. За домом пустырь. —А звук как будто из квартиры был. —Да, нет. —отмахнулся мужчина —А это звук, знаете, как говорят: «От стены отскакивает». Николай хотел ещё что-то сказать, но не успел. Железная дверь подъезда отварилась и из-за неё показалась Тамара Васильевна, сразу же оперившаяся на стену. Собственное, тяжелое дыхание казалось причиняло ей невыносимую боль, так же как и все движения. —Том, слышала звук, похожий на выстрел? —смотря на окна многоэтажки, приближаясь ко врачу, он не сразу заметил кровь на её одежде. Только, подойдя практически вплотную к возлюбленной, мужчина понял, что за странный звук был и откуда он вообще взялся. Тимофеева стремительно рухнула вниз, не в силах больше стоять на ногах. Благо, крепкие руки Николая надежно вцепились в неё, не давая упасть. —Тихо, тихо, тихо. —заверещал мужчина, заглядывая в родные, карие глаза.***
Николай, заверенный Светланой в том, что одна из их бригада на помощь уже выехала, сидел подле врача, что сейчас играла роль пациента. Время до приезда Кулыгина казалось невыносимо долгим. Мужчина не мог найти себе места, бережно перебирая руку возлюбленной меж своих. Неестественно, непривычно бледная Тома изнывала от боли, пронзающей всё тело. Она была готова кричать, но не получалось. Сил не хватало даже на то, чтобы просто ответить на стальную хватку Николая, сжимающая холодную ладонь. Женщина видела страх и волнение в его глазах. Хотела заверить в том, что всё нормально, только не могла. —Том, ты как?.. —наверное, этот вопрос сейчас звучал крайне неуместно, но он обязан был спросить —Что мне сделать, скажи. Женщина, с трудом приподняв голову, потянулась за шприцами, что были в недосягаемом расстоянии. Камышов, вцепившись в её тяжёлые плечи, уложил Тому обратно. —Лежи, тебе нельзя. —хмуро сдвинул брови к переносице Николай —Ты мне скажи, я всё сделаю. —Там, на полке сумочка. —произнесла женщина, слабо указывая в сторону аптечки. Мужчина быстро кивнул, подрываясь со своего места. Все эти баночки, скляночки, сумки, приборы наводили какой-то ужас. Николай всегда искренне удивлялся, как Тома во всём этом может безошибочно разбираться. И сейчас, оказавшись на её месте, он слегка растерялся. —Эта? —спросил мужчина, стащив синюю сумку с полки. В ответ ему кивнули. —Найди шприц. —Камышов, внимательно слушая указания врача, искал необходимый ему предмет —У меня на поясе коробочка, там ампулы. Возьми одну и наполни шприц. Николай кивнул, собираясь с мыслями. Конечно, ему было безумно страшно что-то сейчас с ней делать, но сидеть сложа руки он тоже не мог. Мужчина осторожно снял с её рук окровавленные перчатки, за которые до этого так трепетно держался. Каждое движение было максимально аккуратным, стараясь не причинять ей ещё больше боли. Добравшись до ампул, водитель хмуро сдвинул брови к переносице. —А других ампул больше нет? —спросил мужчина, рассматривая осколки. —Нет… —Чёрт. —выругался Камышов, оставляя боле менее уцелевшие стекляшки в стороне —Там всё разбито, в дребезги. Ну, скажи, что мне ещё сделать?.. —Похоже, уже ничего. —отозвалась женщина, прикрывая глаза. —Так, Тома, —невесомо проведя рукой по волосам, мужчина был готов отдать всё, лишь бы оказаться вместо неё —Тома, посмотри на меня. Смотри на меня! Ты же врач, давай говори, что мне ещё сделать. —Коль, посмотри тогда креопакеты. И положи мне их на рану. —достав из сумки необходимое, Камышов показал их врачу —Да, лопни. —Прям на рану? —Да.***
Кулыгин, завидев знакомую машину скорой помощи за углом дома, ринулся к своей. Дав указание Паршину, мужчина схватил мед ящик и побежал на вызов к своим же. Внутри было какое-то странное чувство, как в тот день, когда они спасали Ольгу Кирилловну после аварии. Только, тогда их было много, аж несколько бригад. А сейчас они с Лерой одни. Если он не дай бог ошибётся, не смотря на уверенность в себе, все будут знать, что кровь врача, друга на его руках. Сев в машину, Кулыгин сразу же попросил Николая разорвать столь щепетильный контакт и просто не мешать. Ему не оставалось ничего, кроме как отпустить руку возлюбленной и подвинуться. За быстрыми манипуляции врача и фельдшера мужчина наблюдал словно в тумане. Вопросы, что Костя задавал, казались вне зоны достигаемость. Поняв то, что от Николая он ответа не добьётся, Кулыгин решил попытаться поговорить с Тимофеевой. —Том, вы кололи что-нибудь? —взяв коллегу за плечи, спросил Кулыгин —Тома, ответь мне! —Нет, —женщина помотала головой, попытавшись посмотреть на рану —я хотела, там все ампулы вдребезги. —Ничего страшного, —улыбнулся врач, хоть сам был крайне серьёзен, осматривая рану —я тебя сейчас обезболю. Лера, шприц. Полякова кивнула, ежесекундно выполняя указание Константина Николаевича. Мужчина быстро ввёл обезболивающие, а после принялся осматривать рану. Фельдшер прекрасно видела его хмуро сдвинутые брови и вдруг появившуюся на лбу складку. Тимофеева тихо спросила у него, что там, но Костя не сказал правды, лишь попытался успокоить её. —Так, Лер, давай-ка запрашивай больницу по витальным. —поочередно посмотрев на разругавшуюся за пару минут до выстрела пару, Кулыгин продолжил —Скажи, что везём врача скорой с огнестрельным. Полякова кивнула, сразу же хватаясь за КПК. Пока девушка разговаривала с диспетчером, Костя повернулся на Камышова. Он не знал, сможет ли друг сейчас взять себя в руки, чтобы исполнить свои прямые обязанности. Но всё же спросил. —Коль, ты нормально? Или за Паршиным бежать? —Я сам. —коротко отмахнулся мужчина. —Дали Склиф, —подала голос Валерия, моментально заставляя Николая действовать —нас встретят. Пообещав любимой, что всё будет хорошо, Николай вышел из салона скорой, дабы занять место исполнения своего долга. Стоило мужчине ступить на хрустящий под ногами снег, как перед ним оказался высокий незнакомец, явно чем-то напуганный. Краем глаза Николай видел, как Тимофеева дернулась, но сильные руки Кости попридержали её. —Я хотел извинится, за то что… —мужчина не успел договорить, Камышов схватил его за шиворот. —Так это ты в неё стрелял? —глаза Николая налились гневом, а руки так и потянулись дать ему по лицу. Николай, едва дрогнув в правой руке, почувствовал, как чья-то ладонь мимолетно дотронулась его бока. Ему не требовалось много времени или особых усилий, дабы понять, что это была Тома. —Коль, это не он… Камышов обернулся, посмотрел в родные, карие глаза, просящее ничего не делать. Гнев сразу же отступил, вернее затаился где-то в глубине. Разбираться нужно не сейчас, и не здесь. —Константин Николаевич, —мятежный взгляд Леры остановился на приборе, что предательски запищал —остановка. —Черт! —встрепенулся Кулыгин, буквально отдергивая Николая —Коль, нет времени. Гони!***
—Господи, что у вас там случилось? —немного с опаской спросил хирург, завидев знакомые лица работников скорой —Ваша врач ко мне буквально два часа назад привозила мальчика с аппендицитом. Врач, перехватывая каталку, посмотрел на водителя, что был с Тамарой Васильевной, и всё никак не мог сложить картинку в голове. За время практики он повидал многое, но что бы такое совпадение — никогда… Хирург перевёл серьёзный взгляд на Кулыгина. —Проникающее, пуля прошла через коробку с морфием. —ответил Кулыгин, не отрывая глаз от коллеги —В машине дала остановку, завели. —Она приходила в сознание? —Да. —кивнул Николай. —Дальше нельзя! —отрезал второй врач, придерживая скоро-помощников в дверях —Ждите в приёмном!***
Николай, расхаживая по приёмному отделению, совсем потерял счёт времени. Мужчина не знал, куда себя деть, что сделать. На вопросы и слова поддержи Кулыгина и Поляковой водитель никак не реагировал. Слишком далеко они были. В голове билась лишь одна едкая мысль — «Я должен был пойти с ней, а не думать сейчас, что я буду делать, если Томы вдруг не станет, что скажу Мите?…» Неожиданно для всех, в приёмное отделение вышел хирург. Увидев его, в мужчине всё сломалось. Сердце рухнуло в пятки. Неимоверный страх и чувство безысходности окутали Николая. И Костя, и Лера были готовы поклясться, что ощущали, как волны бушуют в его душе. —Вашей супруге очень повезло. Жизненно-важные органы не задеты. Сейчас она в реанимации, стабильна. —пояснил хирург, заметив, как изменился мужчина на слове: «супруга». —Спасибо Вам большое. Пожав руку Николаю, хирург удалился, сославшись на огромное количество работы. Камышов устало опустился на железную лавочку. Он никогда не думал, что кто-то сможет так сильно его разволновать. Особенно женщина… А Тома смогла. По грубой щетине скатилась одинокая, мужская слеза. Жива.***
Медсестра, меняющая капельницу Тимофеевой, отпрянула от неё, когда та невесомо, но неожиданно коснулась её руки. От этого звука дёрнулся и Николай, заснувший на стуле подле любимой, медленно возвращаясь из царства Морфея. Девушка что-то пробормотала и выбежала из палаты, направившись за хирургом. Два человека, что когда-то до дрожи ненавидела друг друга, сейчас молчали, смотря в любимые глаза. Ни кто не решался прервать контакт. Мужчина успел соскучатся по столь теплому взгляду, который она раньше умудрялась умело прятать за маской холодной, неприступной дамы. —Томка, как же ты меня напугала, —взяв женщину за руку, он прислонил её к своей щеке, бережно перебирая костяшки —ты больше так никогда не делай. —В тот день, когда мы познакомились, я сказала Арефьевой, что убью тебя. —Тимофеева слабо улыбнулась, а потом продолжила —Тогда мне в голову даже не могла придти мысль, что я когда-то стану думать о том, как будут умирать на любимых руках. —Не говори ерунды. —отмахнулся мужчина, деже не желая слушать её домыслы о смерти —Выходи за меня? А то мне как-то неловко, все тебя моей женой называют, а я даже предложения официального не делал. —Ты серьёзно? —недоверчиво вскинула бровь Тимофеева, пытаясь приподняться. —Как никогда. —отозвался Камышов, бережно придерживая её за плечи —Я люблю тебя. —Я тоже. —тихо ответила женщина и перед тем, как договорить, задумалась —Ну, Николай Иванович, потом не жалуется на то, какая Вам жена досталась.