Льдинка на языке

      Покажи десятку-другому людей фотографию девушки, вышедшей сейчас из подъезда и легкой пружинящей походкой направившейся к автомобилю, припаркованному во дворе, и спроси, «как вы думаете, кто она?», ответы были бы самыми разными, но при этом одинаково банальными. Модная фуражка на аккуратно уложенных темных волосах, неяркий макияж, пальто из светлой шерсти, джинсы, сапожки, маленькая сумочка… Она — студентка последних курсов. Или менеджер в каком-то из бесчисленных офисов огромного города. Или молодая жена и мама очаровательного малыша. Кто угодно, только не воплощение соблазна, обольстительная танцовщица, сводящая с ума посетителей дорогого клуба, куда двери открыты далеко не всякому. Фрейю, скандинавскую богиню любви, она сейчас не напоминала абсолютно ничем. Поэтому Этери, ожидавшая ее в беседке, возле которой стояла машина девушки, назвала ее настоящим именем. — Евгения, добрый день. — Добрый, — Евгения взглянула на идущую к ней женщину со смесью удивления и недоверия. Сейчас она наверняка пыталась вспомнить, не виделись ли они раньше, а, если виделись, то когда. Напрасный труд: со сцены в танце не так-то просто разглядеть лица зрителей, а столик, за которым обычно сидит Этери, и вовсе остается в темноте. — Позволите занять немного вашего драгоценного времени? Взгляд девушки, быстро смеривший Этери с головы до ног, по-прежнему оставался удивленным и недоверчивым. «Она уже наверняка поняла, что раньше мы не встречались, и теперь разглядывает мою прическу, мой макияж, мое пальто, мою сумку и мои сапоги, пытаясь сообразить, кем я могу оказаться», — женщина мысленно улыбнулась. Как все предсказуемо. Что ж, именно это удивление не позволило Жене ответить «Извините, но нет. Я очень тороплюсь», и закончить едва начавшийся разговор. — Слушаю вас. — Не буду ходить вокруг да около, — Этери заранее обдумывала первые фразы, и решила, что знакомство с этой девушкой — тот случай, когда честность, как в поговорке, будет лучшей политикой. — Вы меня не знаете, но я знаю вас — не лично, конечно. Знаю в определенном образе, который настолько поразил меня, что я захотела с вами познакомиться. Вокруг не было любопытных ушей, этот осенний московский двор в послеобеденные часы вообще был пуст, если не считать их двоих, но некоторые имена и названия все равно не стоило озвучивать там, где кто-то мог услышать их, хотя бы гипотетически. «Остров желаний», Фрейя и ее танцы — это не для посторонних. Удивление и недоверие во взгляде Жени сменились иронией. — Я вам хочу сказать, что обеспеченные дамы уже искали моего общества, хотя и куда реже, чем обеспеченные мужчины. Правда, они — и мужчины, и дамы — обычно подходили в клубе к кому-нибудь из администрации, шептали на ухо, совали пачки денег, спрашивали, а можно ли после того, как вечер закончится, подойти и познакомиться… Пока я не запретила подводить ко мне и знакомить. Вы подошли к делу нестандартно, даже разузнали, где я живу, и как меня зовут, но вас я тоже разочарую. Фрейя не продается. Даже если вам кажется, что вы найдете ко мне тот самый особенный подход. Этери была готова к такому ответу, и потому не стала ни злиться («Ты что себе позволяешь? Ты хоть знаешь, кто я такая?»), ни пытаться как-то уязвить девушку («Милочка, не с твоим родом занятий ломаться и рассказывать, что ты не такая и ждешь трамвая. Все вы продаетесь, вопрос только в цене»). Вскинула брови, тоже изобразив удивление — правда, картинное. — А разве я вас покупаю? Или для вас «познакомиться» равно «переспать за деньги», «взять в содержанки» и всему такому прочему? Женя пожала плечами: — Вы можете водить меня в лучшие рестораны Москвы, покупать совместные туры в Новую Зеландию, поражать мое воображение, присылая за мной карету, запряженную зебрами и заказывая мне в спа-салоне ванную из черничных маффинов — все, что фантазия подскажет и финансы позволят. Но конечная цель всех этих дорогущих подарков все равно одна — потрахаться в коридоре. Ну, или в спальне, если дойти успеем, сжигаемые страстью. Слова про сжигаемых страстью она произнесла с нарочитыми придыханиями и закатив глаза. — Я даже не обижусь на эти упражнения в остроумии, — теперь Этери улыбнулась не про себя, а вполне открыто, и тоже с иронией. — Потому что представляю, какие персонажи вас добивались, как настойчиво, и чем они пытались вас поразить. Но не говорите мне, что вы не знакомитесь и не встречаетесь ни с кем, никогда и ни при каких обстоятельствах — не поверю. — Не буду говорить, — кивнула Женя. — Это действительно будет неправдой. Знакомлюсь. Встречаюсь. Но с теми, кто знакомится с Женей, а не с Фрейей. Они не пытаются купить. — А как я вас назвала, когда окликнула? — выражение лица Этери стало торжествующим. — Разве Фрейей? Девушка задумалась на несколько секунд. Потом впервые посмотрела на женщину с неподдельным интересом и весело расхохоталась. — Черт. Подловили, подловили. Хотя бы ради этого стоит попытаться — выкладывайте ваши предложения. Я так понимаю, они ведь не ограничиваются этим разговором во дворе. И да, как вас зовут-то, леди, ценящая мое… гм… творчество? — Этери, — женщина, снова улыбнувшись, протянула ей руку. — Как насчет вечера пятницы в моей компании? Кареты, запряженной зебрами, и ванны черничных маффинов не обещаю, но надеюсь, вам понравится. — Очень приятно, — Женя пожала протянутые тонкие пальцы. — Договорились. Давайте телефонами обменяемся.

***

«Кофейня? Женщина, весь облик которой говорит об уровне доходов сильно выше среднего, пригласила меня в кофейню? Серьезно?». Женя, конечно, не высказала этого вслух, но, когда они встретились в пятницу, и девушка увидела место, выбранное Этери для совместного вечера, этот вопрос, полный насмешливой иронии, прямо-таки читался у нее на лице. Впрочем, Этери была готова к тому, что с насмешливой иронией («меня чем только не пытались поразить и очаровать, и вряд ли вы меня удивите») она столкнется еще не раз.       Тем более что вскоре насмешливой иронии у Жени поубавилось: кофейня была маленькой и уютной, кофе и пирожные оказались очень вкусными, а Этери вела себя… непривычно. Настолько, что окружающая обстановка потеряла значение. Не пыталась пустить пыль в глаза рассказами о том, что недавно она летала в Милан за покупками, а через неделю отправляется по делам бизнеса в Гонконг. Не лезла в душу с расспросами «как ты вообще докатилась до развратных танцев в клубе, милое дитя?». Не пожирала девушку вожделеющим взглядом. Вообще ни слова не произнесла о своем личном, и ничего не спросила о Женином личном. Они говорили об абсолютно нейтральных вещах: кино, музыка, любимые книги, домашние питомцы — разговоры из тех, что называют «обо всем и ни о чем». При этом ни разу у них не возникло неловкой паузы, ни разу не пришлось мучительно соображать «какую бы еще тему для беседы придумать, чтобы не сидеть в тишине?». В какой-то момент Женя почувствовала, что ей… тепло, что ли. Тепло и хорошо, и она совсем не прочь еще как-нибудь встретиться с этой женщиной, которая — во всяком случае, пока что — не пытается ее купить. И, когда они вышли из кофейни, совершенно искренне сказала: — Большое спасибо вам за вечер, Этери. Я уже сто лет ни с кем не сидела вот так вот, просто болтая обо всякой всячине. — Вам тоже спасибо, Женя, — женщина улыбнулась в ответ. — Мне тоже было очень приятно провести с вами время. — И, вы знаете, — Женя заколебалась на несколько секунд. Если сейчас она скажет то, что хочет, не будет ли это выглядеть для Этери легкой победой? Ой, да наплевать, как это будет выглядеть! Главное — то, что ей сейчас хочется сказать вполне искренне. — Вы знаете, я не прочь встретиться еще раз. По лицу Этери было видно, что она обрадовалась. Но никакого выражения торжества или превосходства («легко же ты сдалась, неприступная Фрейя») — просто радость. — А вы знаете, я тоже. Давайте через пару дней? — А давайте, — махнула рукой Женя. — И да, если можно, называйте меня на «ты». Чтобы я не чувствовала себя слишком взрослой и слишком скучной. «Я надеюсь, первое впечатление не окажется обманчивым, эта женщина не будет такой же, как многие до нее, и еще удивит меня чем-нибудь».       Первое впечатление не оказалось обманчивым. Этери не была похожа ни на кого из тех, кто раньше пытался добиться Фрейи, чтобы то ли потешить свое самолюбие, то ли утолить свою похоть, то ли то и другое вместе. И уж тем более она не была похожа на сверстников Жени, которые уже вовсю ухаживали за девушками, но еще смутно представляли, что с этими девушками делать. — Это странно, — как-то сказала Женя подругам (их у нее было не так много, самых близких — всего две, Настя и Стася, но зато обе были из тех, кому можно доверить практически все). — У меня появился человек, который за мной вроде как бы ухаживает, но при этом не волочет меня в постель. — Так разве же это повод для расстройства? — пожали плечами девушки. — Радуйся, что появился. Особенно если тебе с ним хорошо и интересно. — Очень хорошо, это и странно. В моей жизни было не так много людей, которые за богатством родителей и внешней красотой могли и хотели увидеть меня настоящую. А тут все по-другому. Она не делает каких-то сверхъестественных вещей, остается искренней настоящей, что ли, и это подкупает. — Она? Ммм, Женечка. Нам нужны подробности. — Девчонки подсели поближе к Жене, надеясь услышать историю куда занимательнее обычных прогулок по городу. Подруга не была любителем вываливать подробности личной жизни на всеобщее обозрение, но если уж она завела об этом речь, то оно определенно того стоило. — А больше вам ничего не нужно? — рассмеялась Женя. Подробности им подавай, а ты и сама толком пока не понимаешь, что происходит между вами.       Вам хорошо вместе проводить время, Этери явно заинтересована продолжать общение. Со своей стороны Женя чувствует то же самое, и все же неудачный опыт прошлого просит ее не торопиться. Не хотелось бы увлечься человеком, а как только он получит желаемое, остаться ни с чем. Но Жене казалось, что Этери не такая, иначе к чему столько усилий?       В городе поздняя осень. Ветра усиливаются, но это не мешает замечать прекрасные мелочи вокруг и наслаждаться жизнью. При очередной встрече, в предвкушении которых Женя теперь радовалась, словно в ожидании особенного подарка, девушка наблюдала за женщиной внимательнее, но так и не нашла, за что зацепиться собственным сомнениям. Зато ее внимание не прошло мимо. — Что случилось, Жень? Почему ты на меня смотришь так, словно видишь впервые? — Ничего. Просто я много думала о нас. — И что надумала? — с улыбкой спрашивает Этери. — Жалеешь, что не случилось кареты с зебрами или переизбытка сладостей? Женя смеется, так громко и от души, что это хочется слушать постоянно. Несмотря на обеспеченную жизнь и ту ее сторону, которую Женя демонстрировала далеко не каждому, девушка оказалась совершенно не избалованной, умеющей тонко чувствовать и быть искренней. — Нет, мне с тобой хорошо и без экзотики. Просто, кто мы друг для друга? Этери не спешит с ответом, а вместо этого она сжимает ее ладонь в своей. Женя чувствует, что замерзла, когда теплые женские пальцы касаются прохладной кожи. — Просто два человека, которым хорошо вместе, — отвечает она. — Этого мало? — Разве так бывает? — недоверчиво глядит на нее Женя. — Не для всех. — Этери крепче сжимает пальцы девушки в ладони, замечая, как та передергивает плечами. — Да ты замерзла совсем у меня. Здесь неподалеку моя квартира. Я предлагаю, не мерзнуть в вечерних сумерках, а поехать ко мне. Дома мы сможем продолжить наш разговор в тепле и за ужином. — А поехали, — легко соглашается Женя. Нельзя бесконечно откладывать важные разговоры, которые однажды вполне могут потерять свой смысл. В квартире очень тепло. Мягкий приглушенный свет создает дополнительный уют, и Женя с удовольствием сжимает в руках кружку горячего шоколада, который медленно потягивает в ожидании ужина и осмотра квартиры. — У тебя очень уютно. — Нагулялась? Садись, сейчас будем ужинать. — Этери улыбается, расставляя тарелки и приборы. Эта простая сцена обычной жизни заставляет Женю подумать о том, что она хотела бы как можно чаще видеть такие простые проявления заботы. Похоже, она по уши влюбилась в человека старше себя. И покорила ее эта женщина не богатствами мира, золотом или именитыми лейблами, а простым и человеческим отношением.       После ужина они располагаются в гостиной. Янтарный виски, который могут себе позволить только очень обеспеченные люди, плещется в бокале, мерцая от комнатного света. Женя делает глоток и чувствует, как кубик льда касается ее губ. Виски обжигает горло и придает еще больше смелости, чтобы начать разговор. — Расскажи о себе, — требовательно просит Женя. Раз уж они начали сближаться, неплохо было бы узнать друг друга лучше. — У меня несколько рекламных агентств по всему миру. Я очень часто бываю в разъездах, потому что предпочитаю контролировать все и всех. — Это я и так уже знаю, — усмехается Женя, салютуя своим бокалом. — Не только у тебя есть связи. Чем ты живешь помимо работы? Как ты оказалась в том клубе? — Люблю путешествовать, но не банальные поездки к морю или в горы, а что-то более масштабное, — отвечает Этери. Никаких особых тайн, которые стоило бы скрывать, у нее нет, и рассказывает она запросто. — Иногда все же выбираюсь отдохнуть и хорошо провести время, желательно там, где меня никто не знает, или вероятность этого очень низкая. Так я к вам и попала, а потом появилась ты, и у меня стало как минимум на одну причину больше приходить в этот клуб. Женщина пьет из своего бокала, проводит кончиком языка по губам, а Жене в один момент становится жарко. — Твоя очередь. Как ты оказалась в этом клубе? Жене рассказать о себе не так легко, даже учитывая то, насколько они с Этери сблизились. Так что пару минут она собирается с мыслями. — У меня с подросткового возраста были непростые отношения с отцом. Он не поощрял мою тягу к танцам, да и в принципе не испытал радости, когда однажды я объявила о том, что хочу связать свою жизнь с этим. Мы часто ссорились, однажды дошло до того, что отец просто поставил условие: если я всерьез намереваюсь всю жизнь, как он выразился «кривляться» перед мужиками, то он отказывается меня содержать. Мы тогда серьезно повздорили, я собрала вещи и на время переехала к подруге. Я не собиралась отказываться от своих желаний. — А ты целеустремленная девочка, — в голосе Этери нет ни тени иронии. — Очень, — посмеивается Женя. — Дома ждали, что через месяц-другой я вернусь, полностью изменив свое мнение. А я мало того, что не вернулась, так еще умудрилась начать зарабатывать этими кривляньями. Я была хоть и начинающей, но все же очень благодарна, что владелец заведения дал мне шанс освоиться и кое-чему научиться у местных девушек. Позже я уже смогла найти себе преподавателя и развиваться в других направлениях, а там и публика полюбила Фрейю. — Как отреагировал папа? — Мы несколько месяцев не разговаривали, мама была между нами кем-то вроде посредника, а потом он понял, что я настроена серьезно и уступил. Я тогда же поступила в университет на заочку, факультет международных отношений. Отец купил мне квартиру в городе, потому что до этого я жила в семейном особняке за городом, и я смогла начать самостоятельную жизнь. Зарабатывала на тот момент я уже достаточно. Единственное условие, которое отец оставил, чтобы мое лицо особо не светило. И я не наделала глупостей. Все-таки серьезный уважаемый человек, у которого куча партнеров по бизнесу. Поэтому на мне всегда плотный макияж, и именно поэтому я прошу ни с кем меня не знакомить. — В повседневной жизни ты действительно ничем не напоминаешь свой образ со сцены. Я и сама при первой встрече была поражена такой огромной разнице. — И, тем не менее, ты пошла дальше, чем другие, — поддразнивает девушка, глядя на свою собеседницу с лукавством. — Просто я тоже не бросаю свои цели на полпути, — улыбается Этери. Бокалы опустели, и Женя поднимается, чтобы налить им еще. Голова слегка начинает кружиться, но девушка не спешит себя останавливать. Она наполняет оба бокала больше, чем наполовину и добавляет еще по паре кубиков льда. Девушка оборачивается, разглядывая хозяйку квартиры со спины. Даже расслабленная и в стенах своего дома она излучает уверенность, и Жене нравится все, что она видит. Она приближается, оставляя бокалы на столике, и склоняется к сидящей женщине, почти касаясь губами уха и понижая свой голос до соблазнительного шепота. — В повседневной жизни я выгляжу так же, как все остальные. И только с теми, кто этого стоит, я могу быть любой. — И как, я прошла проверку? — так же на несколько тонов тише отвечает Этери, но оборачиваться не спешит. Чужое дыхание касается кожи, вызывая волнение в теле, но сегодня женщина не намерена давать себе волю. — Более чем. — Тогда иди ко мне. — Женя обходит стоящий диван, и подсаживается совсем близко к Этери. Легкий звон бокалов друг об друга и несколько больших глотков. — Так кто мы друг для друга, Этери? — Женя опускает ладонь на колено женщины, обтянутое брюками, и чуть сжимает. Она чувствует, как пьянеет, только непонятно от чего больше — от алкоголя или от близости той, что все это время держала на расстоянии вытянутой руки. — Это ты мне скажи, Женечка. — Этери накрывает ее ладонь своей. — Мне всегда не хватало настоящего человека в жизни. Интересного, умного, которому будет наплевать на мое финансовое состояние и внешность. Его буду заботить я и мой внутренний мир То ли алкоголь снимает все барьеры, то ли на Женю так действует сама атмосфера близости и доверия, царящая между ними этим вечером, но сейчас она откровеннее, чем когда бы то ни было с момента их знакомства. — Ведь у меня две жизни, которые не пересекаются, и мне важно жить с этим в гармонии. Потому что танцую я не только ради денег, танцы приносят мне и огромное удовольствие. И мне важно, чтобы человек, который будет рядом, уважал это, и поддержал меня. А я не знаю, к какой из этих жизней принадлежишь ты, и эта невозможность расставить все по местам меня временами жутко бесит. — Ты говоришь правильные вещи, — кивает Этери, однако девушке явно недостаточно просто согласия. — Правильные, но это не отвечает на мои вопросы. Кто мы? Подруги с разницей в возрасте? Или у нас романтические отношения? Если так, то почему мы до сих пор даже не целовались. — Это легко исправить. Покажи мне ту вторую часть своей жизни. — Хриплым голосом произносит Этери. Поцелуй ведь не обязательно подразумевает дальнейшее продолжение? Только у Жени свои планы, ей хочется гораздо больше, чем один только поцелуй. Она охотно перебирается на колени сидящей женщины и устраивается к ней лицом. Обнимает за шею одной рукой, пробегая по коже кончиками пальцев, а в другой продолжает сжимать свой бокал с остатками виски. — Познакомлю тебя с Фрейей. — Женя выглядит соблазнительно, когда чуть сдвигается на ее коленях и призывно улыбается, глядя из-под длинных ресниц. Она гладит руками свое тело сквозь тонкую водолазку, касается лица и вплетает пальцы в волосы. Пожалуй, про поцелуй здесь просто никто не вспомнит. Этери наблюдает внимательно, не позволяя себе ничего упустить, и чувствует, как жар в собственном теле распространяется с немыслимой скоростью. Держать себя в руках просто станет бессмысленно. Женя, словно читая ее мысли, зажимает между губами кубик льда из бокала, и склоняется ближе к шее женщины, чтобы поцеловать. У нее горячие губы и поцелуй обжигает, но прохлада льда мигом отрезвляет затуманенное желанием сознание. Этери прерывисто вздыхает, отклоняя голову и давая больше доступа. Касается ладонями спины девушки, поглаживая, а после они ползут еще ниже, сжимая стройное тело, скрытое одеждой. Женя поощряет эти действия и прижимается губами к ее шее еще раз, а потом еще и еще. Кубик льда тает при соприкосновении с горячей кожей и капли катятся по шее Этери, исчезая в вырезе ее кофты. Мокро становится везде. — Жень, остановись, пока еще можно, — хрипло шепчет Этери. Каждое слово сейчас дается с трудом. Она мягко отодвигает девушку от себя, несмотря на протест в собственном теле. — Зачем? — Затем, что ты пьяна, я тоже. И я не хочу, чтобы на утро ты пожалела, о том, что было. И Женя неохотно соглашается, что торопиться им некуда. Но сидеть на коленях продолжает, просто крепко обнимая Этери, пока та не предлагает пойти спать.       На Рождество Этери зовет Женю в Исландию на знаменитый геотермальный курорт Голубая лагуна. В декабре наименьший поток туристов, и можно спокойно насладиться купанием в горячих источниках. Женю не смущают даже суровые декабрьские морозы в этой местности, поэтому она с удовольствием соглашается, еще не зная, что в поездке ее ждет сюрприз. — Ехать из заснеженной России в другой холод, конечно, не самая удачная идея, — смеется она. — Но с тобой — хоть на край света. — Поверь, тебе понравится, — загадочно отвечает Этери, пока они забирают свой багаж с рейса и движутся в сторону ожидающей машины. — Я по глазам вижу, что ты что-то задумала. — Может быть, Женечка, — женщина многозначительно улыбается. За окном проносятся фантастические пейзажи и природа, которой не увидишь в России. Морозный воздух холодит щеки, но два человека, что держат друг друга за руки, способны растопить вокруг себя любой холод. Морские скалы и рыбацкий городок. Люди, говорящие на разных языках. Местная кухня и небывалой красоты небо. Тело, окруженное заботой, теплом и массажем с обертываниями, становится изнеженным и легким. Женя ощущает небывалый прилив сил и впервые за долгое время по-настоящему наслаждается отпуском, который есть с кем разделить. Они много времени проводят вместе, и говорят обо всем, как в самом начале знакомства, но так и не касаются самого главного. Пока в самый канун Рождества Этери не предлагает Жене прокатиться в красивое место на машине, которая приезжает за ними. — В Исландии есть прекрасное место, для тех, кто любит приключения. — И что это за место, ты, конечно, не скажешь? — посмеиваясь, спрашивает Женя. — Скоро сама все увидишь. Разве ты не готова со мной к приключениям? — Готова! Они останавливаются у комплекса, представляющего собой большие стеклянные купола. На улице темнеет и очень холодно, но сопровождающие тут же предлагают теплые пледы, горячий шоколад из настоящего исландского шоколада и зовут пройти внутрь одного из таких куполов. — Я не обещала тебе звезд с неба и золотые горы, про которые ты не раз слышала от других. Но здесь, на краю света я хотела показать тебе это прекрасное явление, которое обязательно стоит увидеть своими глазами. — Женя не может сдержать восторга, глядя на северное сияние. Небо над ними мерцает, а внутри нее сердце заходится от радости, что встретился в жизни человек, который хочет ее радовать просто так. — Вау, еще никто не обещал подарить мне красоту этого мира, — и посреди длинной холодной ночи, Этери прижимает Женю к себе, чтобы поцеловать медленно и растягивая удовольствие того самого долгожданного поцелуя, от которого кружится голова. И пусть Женя уже не раз целовалась, но в наблюдении за таким природным явлением даже прикосновение к другим губам кажется необычным. — Я уж думала, ты никогда не дашь мне себя поцеловать, — притворно ворчит Женя, но женщину из объятий не выпускает. — Помнишь, ты спрашивала, кто мы друг для друга? — Помню. — Мы два человека, которым хорошо вместе в любых обстоятельствах. И если ты готова разделить со мной эти чувства, я предлагаю тебе пойти дальше и позволить нашим отношениям стать чем-то большим. В свою очередь я готова разделить с тобой любовь к танцам, и все остальное. Что скажешь? — Что ты невыносимый романтик, — Женя смеется. — Столько времени не давала нам сблизиться, чтобы провернуть все это. — Не похоже, что ты недовольна, дорогая, — с улыбкой замечает Этери. — Да я невероятно счастлива, — Женя прижимается к губам женщины, целуя напористо и неторопливо. У них будет еще много времени для того, чтобы попробовать друг друга.