***
— Ты хоть бы звонил почаще, что ли… — Ким жевал какой-то странный бутерброд, запивая всё это странного цвета жидкостью. — Ви, ты начал пить лимонады собственного приготовления? Только как ксилит достал — непонятно… — Ким закатил глаза, а Чон, сука, усмехался, — да ладно, ты когда питаться нормально начнешь? Ты вообще, я так понимаю, первый раз за день ешь, — Чонгук смотрит на наручные часы и понимает, что время почти четыре, и ему скоро на тренировку по баскетболу, и друга отругать хочется, потому что тот, с момента поступления, начал потихоньку забивать на себя и свой организм. Ким всегда был таким — забывал о приёмах пищи, иногда даже воды долго не пил, а потом удивлялся, что его так сушит, в глазах темнеет, да и вообще: «Чон, а почему всё крутится?..» — У меня просто лекции с самого утра были, понимаешь? Углубленная химия не ждет, как и твоё любимое разрезание лягушатины, — Ким забросил последний кусочек бутерброда в рот и пролистал свою тетрадь, — я так понимаю, что тебе скоро на тренировку, а мне к завтрашней лабораторной готовиться. Не против, если наши корабли сейчас разойдутся? — Нет, мне ещё сумку собрать нужно, так что… Да. Я ещё напишу, хорошо? — Чон немного с жалостью посмотрел на друга, у которого синяки залегли под глазами, ему бы проветриться нормально, поесть плотно и выспаться, желательно больше, чем 8 часов и хорошенько так отдохнуть, а тот, вместо того, чтобы о себе заботиться, Чонгуку часто звонит и просто на телефоне сидит, пока сам контрольные решает другим студентам, чтобы немного заработать себе, так ещё и свои задания успевает делать. Лучший друг, по-другому не назовешь. — Конечно, только не забывай обо мне, чмок, — экран телефона вернулся в привычный интерфейс и сразу же другой звонок: Юнги-хён. — Опа, какие важные люди снизошли до нас, рабов этой жалкой, неисправимой и потерянной смысла жизни? — Чон встал из-за стола и подошел к кровати, на котором валялся рюкзак. — Ты скоро там? Тебя нет, а тренировка скоро начнется, нам ещё с первокурсниками играть, — Юнги тяжело дышал в трубку, видимо, уже пробежал парочку кружков и решил передохнуть, а передохнуть для него- достать Чонгука своими звонками. — Да, я уже сумку собираю. — Чон… — младший, зная, что старший его не увидит, улыбнулся так жалостливо, ещё бровки домиком так, что вообще зайчик, — я вообще-то- — Да знаю я, знаю, не больше 10 минут, тут ведь от кампуса до зала недалеко идти, не парься ты так. — Жду.***
Чонгук был третьекурсником, который полюбил баскетбол. Он старался уделять чтению и спорту одинаковое количество времени в день, но иногда так получалось, что в зале с Юнги и Хосоком они задерживались до поздна, и охраннику приходилось разгонять не слушающихся парней палкой, чуть ли в жопу им её не вставляя. В этот день у них должен был быть какой-то матч с первым курсом, просто проверить, на что способно сейчас подрастающее молодое поколение. И Чонгук… Не то, чтобы прям переживал, он был спокоен, как удав, потому что Юнги-хён тянул всех в этой команде. Кстати, с Юнги-хёном они познакомились случайно. Чон как-то зашел в спортивный зал, чтобы посмотреть, что это за место, возможно ли тут свободное посещение, и вообще, есть ли какие-нибудь кружки спортивные, а увидел… Он никогда не сможет забыть. — Хей, солнышко, — Хосок, на тот момент Чон не знал, что это — парень, за которым Юнги-хён бегал весь первый и половину второго курса, лишь бы добиться хоть слова, хоть взгляда, хоть жалкого, мимолетного прикосновения, а в итоге получил любовь всей своей жизни, обнимал Юнги со спины, и остальное Чонгук уже не услышал, видел только, как Юнги засмущался и сжался, словно котёнок. — Эм… — Чону было неловко от того, что он застал такую милую сцену, и чувствовал, что подглядывает за чем-то личным, поэтому не стал больше тянуть кота за яйца, — я хотел узнать, тут можно заниматься? Или хотя бы кружки какие-нибудь есть? А то я целыми днями за книгами сижу, мне бы размяться немного, — Юнги тогда весь всполошился и встал перед Хосоком, словно защищая его, напрягаясь. — Мы в баскетбол играем. По понедельникам, средам и пятницам. В шесть. Иногда в субботу, — Юнги скрестил руки на груди и сузил свои глаза. — От-тлично… Ты только не злись, ладно? Я не подсматривал, у меня этого в планах даже не было. И, если тебе это так нужно, то я не буду трепаться, если вы это держите в секрете, хорошо? Мне некому, — Чон понял, что сейчас очень согрешил и соврал, и вообще обманул по-крупному, потому что первое, что он расскажет Тэхёну — о Юнги и Хосоке. Ким всё равно это сразу забудет, а эмоциями от увиденного поделиться хотелось. Чон часто думал, если у него будет парень, то как он будет себя вести в публичных местах, даже если этот спортивный зал сейчас занимала два влюбленных сердца, всё равно… Ему так был здорово от мысли, что люди любят. Это потом Чонгук уже узнал, что Юнги не фанат вообще подобного за пределами их общажной комнаты. А Хосок очень тактильный, любит прикосновения и больше похож на кота, когда начинает ластиться. Он никак не мог привыкнуть к тому, что Юнги-хён, такой с виду скрытный, хмурый и чаще всего закрытый в себе парень обнимает, целует незаметно, пальчиками так скромно касается своей жизни, и так любяще, так трепетно… Чон не завидовал. Ему не хотелось. Ему не хотелось. Ему не хотелось. Заходя в спортивный зал, Чонгук часто вспоминал эту историю. Ещё не открыв дверь, он слышал чей-то громкий смех и гул, доносившийся аж из-за плотных дверей спортивного зала. Чон, заходя в помещение, увидел Юнги, который общался с каким-то парнем, Хосока, сидевшего на скамейке, и радостно показывая какой-то девушке что-то в своем смартфоне. Вроде бы всё как обычно. Должно было быть. Чонгук не сразу понял, что в зале, а конкретно в том, кто в нём находился, было дело. Студент направился к раздевалке и боковым зрением он заметил, как с трибун спускался молодой человек, парень, бог, древнегреческий бог, но не такой накаченный, высокий, не такой… Он был лучше, в миллионы, миллиарды раз лучше всех богов вместе взятых. Его светлые, почти белые волосы спадали на миловидное лицо, закрывая немного глаза, которые, Чон, был уверен, подведены какой-нибудь яркой подводкой. Сам парень был одет в белоснежную майку с глубоким вырезом по бокам, и его рёбра, татуировку, пока что неизвестно, что там, но Чон знал одно — там слово, было очень, очень видно, а эти… Это нельзя было назвать черными джинсами. Они просто идеально подчеркивали бёдра, между которых хотелось оказаться не только туловищем, но и головой. Чонгук застыл, словно вступил в огромный шар жвачки, и она обволакивала его, не отпуская, заставляя смотреть на эту диву, которая с небес сошла. Парень, проходя мимо Чонгука, бросил быстрый взгляд на фаната литературы и подмигнул. Можно собирать Чонгука с пола, если там что-то осталось… — Хей, Чонгук, — блондин, уходя, обернулся на голос, и, незаметно для Чона, улыбнулся, — ты давно тут? Чего застыл? Иди переодевайся, у нас игра скоро, — Чонгук моргнул, и блондин, который сошел с картины, внезапно затерялся в толпе студентов, а может, его и вовсе тут не было. Игра была быстрой, можно сказать, Чонгук с Юнги даже не пытались, отдавая всё это время Хосоку, который в баскетболе совсем недавно, и ему было всё это интересно. Первокурсников они, конечно, победили, и даже согласились на реванш, который будет на следующей неделе. Чон был доволен, но хотелось бы равных себе соперников, с которыми можно было бы тягаться. Парни решили, что пора возвращаться в кампус, потому что здание скоро закрывается, а потом уже неизвестно каким образом ты доберешься до своей комнаты, хоть через окно лезь. Гукки: я закончил, мы победили, чего-то стоило ещё ожидать? Парень быстро накатал СМСку лучшему другу, от которого незамедлительно пришел ответ: Резчик по лягушкам: я рад, ты молодец! теперь иди домой и отдыхай Чон улыбнулся тёплой улыбкой, за которую Тэхён бы отдал всё, чтобы сейчас её увидеть, но он никогда об этом не узнает. Студент поправил сползающую лямку рюкзака с плеча, и направился к выходу из зала. Он остался тут последний, потому что какое-то время он стоял в душе и залипал на кафель, думая о том блондине с неизвестной татуировкой. Выйдя из здания, он начал шариться в спортивном рюкзаке, дабы найти ключи, которые он постоянно теряет, и сзади он почувствовал какое-то движение. — Ты неплохо играешь, — Чон обернулся вправо и увидел того самого блондина, но уже в кожанке, что была накинута на его немного худощавые плечи, а в руке тлела сигарета. — Спасибо, — Чонгук старался не подавать вида, что его колени начинают потихоньку трястись, и это не от холода или от интенсивной игры, которая была очень скучной, а от бархатного голоса блондина. Все его движения, начиная от того, как тот подносил сигарету к губам, как делал затяжку, задерживал медленно убивающий организм дым в теле, и выпускал его, были изящными, без излишеств, отточенными. Чон не знал, что ещё сказать. На каком языке он вообще говорил?.. Он вообще говорил что-то? — Ладно, ты, наверно, устал, больше не буду тебя задерживать, — парень выбросил окурок в мусорку, светло улыбнувшись, идя по направлению к выходу из кампуса. А Чонгук даже не понял, что сейчас произошло какое-то подобие комплимента в его сторону. Но ещё больше он не понял, что Чимин хотел с ним познакомиться.***
После той ситуации прошел достаточный промежуток времени, чтобы Чонгук успел спросить всех на его факультете, факультете Юнги, факультете Хосока, факультете Тэхёна, который учится, кстати, на другом конце города, но он спросил всех, кто был в его зоне доступа, а это около… Ста? Человек. Наверно, всё-таки есть какие-то плюсы от того, что ты популярный, так к тому же и умный. Но все его старания прошли зря, потому что он ничего и никого не нашел, ни одной подсказки или хотя бы намека на существование этого блондина с загадочной татуировкой. Возможно, Чонгуку он тогда действительно привиделся, и он бы продолжал так думать, если бы не встреча с Ким Сокджином. Это был момент в столовой, когда между парами парни собирались обсудить дела насущные, поговорить о предстоящих тренировках, да и просто поговорить о жизни. Только Чонгук ходил понурый и его не интересовало ничего, даже надвигающаяся защита курсовой работы. Тэхён в этот период переживал за парня и часто ему писал, но Чон словно завис в своём мире, и этот пузырь никак не хотел лопаться. — Чон, если ты таким же будешь на игре, то будешь сидеть в запасе, понял? — Юнги затолкал в свой рот какие-то листья салата, потому что Хосок настаивал, чтобы Мин питался хотя бы иногда чем-то кроме чипсов и газированных напитков, — я хочу поесть мясо. Оно же полезно для меня, да? — Юнги посмотрел с какой-то мольбой на свой предмет обожания, а в ответ получил лишь ухмылку: — Если бы ты действительно хотел мяса, а не какие-нибудь свиные ребрышки или стейк медиум прожарки, то, возможно, я бы подумал над этим… — Привет! — за их столик подсаживается высокий парень, немного худощавый, старается прикрыть это водолазкой, поверх которой толстовка и завершающим этапом была объёмный худи, — Шуга, Хос, привет! Чонгук, рад тебя видеть, — баскетболист немного нахмурился, потому что видел это скопление счастья и радости первый раз в жизни, — эм… Тебя все знают, это не удивительно. Я — Сокджин, приятно! — он протягивает Чону руку вперед, и Чонгук незамедлительно её пожимает. В этом комочке не ощущалось никакой подлянки или стёба, так что Чон немного расслабился, — я, вообще-то, пытался вас долго найти, у меня есть три дополнительных приглашения на одну крутую вечеринку, поэтому я подумал, что вы пойдете со мной. Чон, ты присоединишься к нам? Было бы обидно, если бы ещё один билет пропал. Чонгук любил оторваться по полной, когда жизнь давала возможность. Он не был против алкоголя, курения, возможно, употребления чего-то посерьезнее, если человеку эту не вредит, хоть ему самому это было не интересно. Но Чон, из-за своей любви к учебе и к рвению доказать прежде всего самому себе то, что он может учиться исключительно на отлично, пропускал подобные мероприятия, ссылаясь на плохое состояние, болезни или ещё что похоже… Фантазия любителя литературы иногда преподносила классные отмазки. — А у кого будет вечеринка? — Чон отложил вилку с рисом и пододвинулся поближе к Сокджину, чтобы не пропустить ничего важного. — У Пак Чимина, ты его знаешь? — Чон отрицательно помотал головой, — ну, в общем, он очень продвинутый музыкант и танцор, в какой-то момент, его увлечение переросло во что-то реально крутое, он начал сотрудничать с многими агентствами и добился многого. Его брат, Намджун, подбросил мне билеты, — на этом моменте Джин немного засмущался, но Чонгук старался не обращать на это внимания, — во-от… Ну так что! В эту субботу, в девять, я сброшу адрес?.. Как вам идея? — Лично я не против, — Юнги дожевал наконец-то свой салат, который в горло не лез. — Я тоже, _ кивнул Хосок, — мы давно никуда не выбирались за пределы уника. Чон? Все трое посмотрели на Чонгука. Какая-то шишка устраивает вечеринку у себя наверняка в шикарном доме, где будут крутые звёзды и туда придут простые ребята ноунеймы с факультета литературы, физики и астрономии? План надёжный, блять, как швейцарские часы.***
На самом деле, обговорив это всё с Тэхёном, оказалось, что он тоже будет. Непонятно каким образом он там окажется, каким образом ему вообще билет достался, если это такая частная вечеринка, но это неплохой шанс наконец-то увидеться с лучшим другом, которого ты не видел уже около месяца, а все эти вопросы можно решить потом. Парни решили добраться до этого дома на такси. Подъезжая, Чон никак не думал, что это будет… Ну. Такой огромный дом. Таких масштабов он никак не ожидал, но, видимо, парень добился того, чего хотел, и это похвально. Дом и правда выглядел шикарно: панорамные стекла на втором этажа, огромный балкон, вход сопровождался цветами неизвестной красоты, наверно, как и сам хозяин этого дома. Большая терраса, на заднем дворе слышались крики и смех, видимо, тут и бассейн был. Чонгук усмехнулся про себя. Ему казалось странным, что он здесь, в тот момент, когда должен учить конспекты и хотя бы написать введение к курсовой работе. — Какой крутой дом! — Джин был сама наивность, но он был хотя бы искренним и светлым, словно жизненные проблемы и всё дерьмо обошли его стороной. Чонгуку нравился этот парень. — Да, не могу не согласиться, — Хосок взял Джина под руку и те ушли внутрь дома, бросая двух парней на съедение незнакомцам. На самом деле, толпа и люди здесь были приветливыми, все подходили к ним, здоровались и уже начинали что-то рассказывать, импульсивно делиться прошедшим днём, интересоваться, как у парней проходит студенческая жизнь, и парни с охотой начинали отвечать на симпатию, направленную на них. Чонгук не заметил, как его глаза накрыли маленькие холодные ладони. Сразу можно было понять, кто это. — Ким, чёртов, Тэхён! — Чонгук обернулся и крепко обнял своего лучшего друга, прижимая того к себе так крепко, что, кажется, послышался треск рёбер. — Хей, Гукки, ты мне так позвоночник сломаешь, — Ким похлопал друга по спине и смущенно улыбнулся незнакомцам, которые наблюдали за этой сценой с улыбкой на лице, — я так рад тебя видеть… — Я тебя тоже, Ви, — Чонгук обернулся к Юнги, который приподнял свою бровь, и посмотрел на идущих к ним Хо и Джина с напитками, — этой мой самый лучший друг, надёжный товарищ и поддержка в жизни — Ким Тэхён, любитель препарировать лягушек, — секундная пауза и все начали смеяться, а Ви легонько ударил друга в плечо, мол, не шути так, дурак. — Рад, что вы веселитесь. Этот голос. Этот… Чонгук узнал даже запах, напоминающий сладкие персики из того вечера, и воспоминания моментально ударили по его мозгам, аж больно стало. Студент, даже не оборачиваясь, увидел слева этого бога, на котором была рубашка в стиле 90-х, черные, зауженные брюки, которые, как и в тот раз облегали его шикарные бёдра, а на голове красовалась красного, жгучего цвета бандана. Чон Чонгук мог поклясться в этот момент, что его сердце сделало кульбит, пролетело вокруг Земли тысячу раз и вернулось обратно в тело парня, потому что по-другому никак нельзя объяснить эту боль, похожую на пропуск удара, который должен был произойти, но его не было. Юнги бросил взгляд на Чонгука, а потом посмотрел на того серьезно, ибо литературовед смотрел в пустоту с выпученными глазами. Как у него глаза ещё не высохли? — Я рад, что вы пришли сегодня, спасибо. Надеюсь, что вы хорошо проведёте этот вечер и, возможно, ночь… — голос медленно проникал под легкую футболку, проходясь по позвоночнику, словно пальцы, заставляя изгибаться, вставать на колени, молить о пощаде, да и просто сдаться в его владения, мол, делай, что твоей чистой душе угодно. — Спасибо, что пригласил нас, хоть мы могли вообще сюда не попасть! — Хосок заряжал людей улыбкой и толкнул локтем Джина: «это всё этот парень». — Хорошо проведите свой вечер, — Чимин медленно качнул головой в знак благодарности этим людям за то, что те пришли к нему и проведут вечер у него и, незаметно для всех, коснулся кончиками пальцев руки Чона, пробегаясь ими до локтя, и растворяясь в этом смехе и криках людей, и появилось ощущение, словно его и не было. Чонгук не стал ждать. Не стал думать, хоть ему очень хотелось сейчас просто застыть на месте, как это могло бы быть, и даже жестокий удар Юнги-хёна по голове баскетбольным мячом не смог бы его разбудить. — Вы не против, если я ненадолго… Юнги, — Мин поднял бровь, потому что этот парень почему-то всегда хотел соблюдать формальности, а сейчас так просто избавился от приставки, — Чимин. Это… Это тот Чимин, который был тогда у нас на игре. Я… Мне нужно… — Хей, — локоть Чонгука крепко сжала маленькая ладошка, — иди. Он много говорил о тебе. Ты тут, наверно, не просто так, — Тэхён похлопал парня по плечу и ясно улыбнулся, давая понять, чтобы тот не медлил. И Чон, кивая Ви и Мину, направился внутрь дома, куда, как ему показалось, шел Пак Чимин. Дом был забит людьми, которые только приходили, потому что вряд ли кто-то хотел уйти со столь потрясающей вечеринки, а она действительно была такой: хорошая музыка, есть, где развлечься, и люди, как думал Чонгук, тут были хорошими и общительными, поэтому смысла покидать этот дом он не видел, тем более сейчас. Поднявшись на второй этаж, он увидел, как этот… Пак Чимин направляется на балкон, который огорожен прозрачным забором. Его украшали цветы, стояло несколько шезлонгов, хоть солнце уже перестало так хорошо греть, и была красивая полукруглая качель, на которой могли бы уместиться два человека. Чонгук наблюдал за создателем вечеринки, в этот момент ему удалось рассмотреть его полностью: атласная рубашка цвета слоновой кости, сверху пару пуговиц расстегнуты или вовсе отсутствовали, брюки были черными, слегка потрепанными в некоторых местах, но так, возможно, было нужно, а ноги украшали бежевые челси, полностью дополняя образ. Единственное, что так бросалось и не вписывалось в этот образ — красная бандана, но как она не вписывалась, так и дополняла его, словно эта деталь должна быть тут, и нигде больше. — Не стой там, выпей со мной, — это был не вопрос, а больше утверждение. Чонгук очнулся и выползал словно из сна, в котором находился больше ста лет, — я хочу хорошо провести этот вечер. С тобой, если позволишь… — Чимин обернулся к Чонгуку и крышесносно улыбнулся своей самой обворожительной улыбкой. Чон делал медленные шаги, крепко сжимая стаканчик непонятно с чем, он даже не помнит, чтобы ему кто-то давал алкоголь в руки, — приятный вечер, согласись? Кажется, сегодня все действительно веселятся и отдыхают, — Чимин по-доброму улыбнулся и посмотрел вниз, где люди бесились, танцевали и полностью погружались в происходящее. — Да, кажется, всем хорошо сейчас, — «О да, Чон, особенно тебе». Студент оказался рядом с Паком, кладя одну руку на перила и направляя свой взор на белоснежные волосы, окутанные красной банданой. Пак был немного ниже Чонгука, у парня была фигура модели, словно высечена из мрамора, и кожа была светлой, практически бледной, но такой искрящейся благодаря этим ночным огням. Чонгук как-то… Не мог смириться с тем, что в этой жизни есть настолько красивые люди. Чимин обернулся к парню и вздохнул, смотря прямо в темные глаза Чона, и второй всем своим телом почувствовал, как этот взгляд пробирается под кожу, крепко сжимает мышцы и не даёт расслабиться. — Мне стоит объясниться, — Чимин слегка улыбнулся и наклонил голову вправо, — я знаю о тебе благодаря Тэхёну, вы с ним лучшие друзья, — Чонгук нахмурился, не понимая, как такой тихоня Ким связан с этой звездой Паком, — Ким Тэхён сейчас работает кем-то вроде преподавателя, а мне нужна была подготовка к экзамену. Возможно, мне и не нужно было это, но нужно родителям, так что я решил, что закончу медицинский, дабы они были спокойны, — Чимин улыбнулся шире и склонил голову ещё больше, почти касаясь плеча, из-за чего выглядывала его молочная кожа, из-под которой выбивалась вена. Чонгук сглотнул и постарался не акцентировать на этом внимание, старался не думать о том, что ему хочется поцеловать и вдохнуть запах именно кожи Чимина, оставить там свои следы и, позже, рассматривать эту картину, как они выглядят на этой коже, — и мы как-то разговорились. Он сказал, что у него есть лучший друг, Чон Чонгук, — своё имя Чон никак не ожидал услышать из этих уст просто так, неожиданно сладко и томно, немного тихо и хрипловато, словно Чимин пробовал это «Чон Чонгук» и пытался понять вкус, — который занимается литературой, обожает читать книги, так ещё и баскетболом относительно недавно занялся, — Чимин и Чонгук посмеялись на этом моменте и их смех так идеально подходил друг к другу, — изначально я просто заинтересовался тобой и хотел познакомиться, но Тэхён показал твои фотографии, сделанные во время игры, поэтому я… — Чонгук первый раз увидел, как Чимин чувствовал себя неуверенно и скованно, словно что-то мешало. Всё то время, что они были рядом, Чон видел в нём только прямоту и излучение непередаваемой стойкости, которое исходила изнутри, а сейчас он казался, слегка смутившись и задумчивым, — хотел увидеть тебя, поэтому я тогда пришел и заговорил с тобой. Чонгук не понимал, зачем это делает. Не понимал, что им двигало, не хотелось даже думать о последствиях. Он пододвинулся к Чимину так быстро, незаметно для обоих, придвигаясь близко к лицу и всматриваясь в эти шоколадные глаза, перемещая взгляд на пухловатые губы, а над верхней красовался, словно глянец, какой-то алкоголь, и, не устояв, Чонгук накрыл верхнюю губу Пака своими, смакуя приятный клубничный вкус у себя на языке. Чонгук внутренне отмахнулся от всех своих криков, и пытался концентрироваться на ладонях, которые легли на его немного влажное из-за атмосферы лицо, запуская правую в чернильные волосы Чона, а вторую оставляя между челюстью и шеей. Чонгук стал посмелей, обнимая двумя руками Пака за талию, крепче прижимая его к себе и, развернув, пододвинул к перилам, чтобы не упасть, на всякий случай. Чимин делал всё потрясающие: ходил, говорил, смеялся, но ещё, Чонгук выяснил это относительно недавно, беловолосый парень прекрасно целовался. Сминая его губы, он чувствовал вкус ягод и запах сигарет, при этом это так переливалось и смешивалось, что одно не мешало другому. Поцелуи медленно переходили в более настойчивые, цепляющиеся, когда эти двое уже начинают кусать губы, почти до крови, а руки начинают блуждать по телу, и Чонгук в этот момент второй раз за вечер вырывается из сна. — Я… Ты, — Чонгук сглотнул, приоткрывая рот и облизывая нижнюю губу, которая изрядно припухла от приятных поцелуев. — Да, — Чонгуку больше не нужно было ничего объяснять. Он взял Чимина за руку и направился к выходу с балкона, а Пак перенял свою инициативу, и довел обоих до своей комнаты. Пак Чимин хоть и имел шикарный дом, потрясающую территорию и, в общем и целом, недвижимость, его комната выглядела простой и достаточно элегантной, наверно, именно такое и хотел сам Чонгуку: темные, вперемешку со светлыми оттенками обои; просторная кровать, на которой поместится ещё и собака, и будет ещё место; небольшой балкончик с гамаком… Это выглядело со вкусом, но Чон не придавал сейчас этому большое значение, потому что: — Раздень меня, — туманный из-за выпитого алкоголя разум Чонгука просто не давал парню переварить и отфильтровать сказанное, и студент просто сделал. Он невесомыми поцелуями покрывал, как и хотел, мраморную кожу шеи, в каких-то местах оставляя свои цветы, раскрывающиеся бутоны, а руками расстёгивал рубашку, медленно снимая её с тела, Чонгук отодвинулся, чтобы взглянуть на Чимина, у которого был слегка заметный пресс, умеренные мышцы на руках, выступающие рёбра и идеальное тело без изъянов. Она наконец-то смог увидеть татуировку: это было слово «nevermind», шрифт выглядел замечательно, а то, как она идеально легла на рёбра? Словно её место именно на теле Пака. Чонгук хотел расспросить парня напротив об этом слове, но его осекли, — на колени, Чон Чонгук. Студент литературы никогда бы не подумал, что будет слушаться кого-то, потому что любил власть и любил управлять процессом, но когда это делает он, Пак Чимин, то темноволосый, в принципе, не особо против. И, встав на колени, он быстро расправился с ремнём и дошел до ширинки, постепенно опуская бегунок вниз и приспуская брюки. Чимин тяжело дышал, потому что Чонгук целовал тазобедренные косточки, приподнявшись, он достал до пупка, и поцеловал кожу вокруг него, чему Пак улыбнулся, но эта усмешка быстро сползла с лица и превратилась в томный вдох, когда Чонгук спустил нижнее бельё вниз и прошелся ладонью по вставшему члену. Чон не ждал, когда ему дадут разрешение, он сразу же заглотил член, утыкаясь носом до лобка, останавливаясь так на несколько секунд, дабы дать Чимину схватить себя за волосы, простонав так нежно и так больно это «Чон», чтобы вытащить член со смачным звуков изо рта и посмотреть снизу вверх на Чимина. — Прости, я тоже люблю командовать, — Чонгук увидел, как правая бровь парня приподнялась, и Чон толкнул Пака назад. Беловолосый вскрикнул, но за ним оказались мягкое покрывало, а сверху его накрыло накачанное тело, уже без футболки. Чимин тоже был под градусом, плохо начинал соображать, но он чувствовал всё в разы чётче. Чонгук покрывал его тело звездами, укусами, букетами цветов, не забывая о стояке Чимина, сжимая орган то у основания, то надавливая на уздечку, чтобы Пак не сделал всё раньше времени, — мне нужна смазка и презервативы. — Мгх, в том ящике с-сверху, — Чимин выдохнул и прикрыл свой рот, указывая рукой куда-то вправо. Чонгук качнул головой, больше для себя самого, и достал всё нужное, выдавливая смазку на пальцы, хорошенько размазав её между ними. Чон спускался поцелуями ниже, кусая внутреннюю сторону бедра, приставляя указательный палец ко входу, а вторую руку кладя на возбужденный член, из которого сочилась естественная смазка. Чон, наблюдая за реакцией Чимина, неспешно проталкивал палец внутрь, не забывая уделять внимание губам, которые манили и притягивали. Не почувствовав какого-то сопротивления, Чон протолкнул второй палец, услышав первый сладкий стон прямо на ухо, и литературовед еле сдержался, потому что сам только что не кончил от этого тонкого голоса себе в штаны. — Чонгук… — Чимин положил ладони на плечи, то сжимая, то разжимая пальцы, оставляя следы-лунки, а в каких-то местах просочилась капелька крови, — ещё, ты почти- Чонгук, сразу поняв, чего хочет этот ангел, протолкнул пальцы дальше, задевая простату, задерживаясь на этом месте, и массируя её, получая тысячу «спасибо» Пака, чему парень только посмеялся. — Ты такой прекрасный, ты знал? — прошептав это на ухо Чимину, Чон протолкнул третий палец, и ответом ему служило громкое «да» прямо в губы, которые темноволосый перехватил и остановил поцелуем, смакуя вкус радости и пошлости прямо на языке, кончиком проходясь по деснами и верхнему ряду зубов, не забывая левой рукой двигаться на члене, надрачивая уже быстрее. Чонгук, поняв, что парень растянут хорошо, вытащил пальцы, получая отрицательное мычание и такое жалостливое лицо, что парень как можно быстрее разорвал упаковку с презервативом и надел резинку на свой твердый член. Чимин перед ним лежал такой расплавленный, теплый и жаждущий Чона. Его волосы намокли, а бандана съехала, открывая всю красоту лица. Руки немного сжимали простынь, а колени сдвинулись, но Чонгук поцеловал правую коленку, так же оставив нежный укус на левой и Чимин, под этой любовью и заботой раздвинул ноги, словно приглашая Чона к себе. Чонгук со своими партнерами часто забывал о ласках и любви, нежности и внимании, но Чимину хотелось подарить всё это, чтобы беловолосый кричал о том, как ему хорошо. Подставив член к разработанной дырочке, Чонгук посмотрел в глаза Чимину, взглядом спрашивая о том, можно ли ему войти, и Пак, не дожидаясь этого, взял член в свою ладошку и пододвинулся ближе к темноволосому, медленно насаживаясь, параллельно издавая самый приятный стон, что ласкал уши и был как колыбельная. Чонгук уткнулся лбом в плечо Чимина, держась на двух руках, которые расставил по боком от лица, и, медленно приподнявшись, парень сделал пробный толчок, не заметив сопротивления, Чон постепенно задавал ритм, оставляя и разбрасывая метки по телу Чимина. Парень под ним метался по кровати, сжимал то простыни, то волосы Чона, получая на этот жест такой манящий и расслабленный стон, а внутри чувствовалась наполненность. — Чонгук, пожалуйста… — Чимин уже как панда полностью держался за Чона, обхватив его и руками, и ногами, поэтому темноволосый откинулся назад, сажая Пака к себе на бёдра, проходясь по простате, от чего хозяин дома вскрикнул, неаккуратно сжав плечо Чона, — ты так глубоко во мне… — О, Боже, кто ты такой, Пак Чимин? — Чонгук насаживал Чимина, плавил и разбивал его, одновременно даря ему всё, что было у литературоведа в душе, ему хотелось отдать весь мир, принести к его ногам и заботиться, заботиться, заботиться. — Прошу, так хорошо!.. — Чимин ахнул и откинул голову назад, пальчиками правой руки проходясь по груди Чона, а левой держась за ногу, чтобы не упасть назад, но его и так держали крепкие руки, которые исследовали его тело: проходились по выступающим позвонкам, оглаживая каждую косточку, то сильно сжимая поочередно ягодицы, слыша на это громкой «да-а», — Чонгук, Чон… Чонгук, я- — Да, я тоже. — Нет, я хотел ска- Чимин не успел договорить, потому что гребаный Чон Чонгук начал проходиться исключительно по простате и сжимая руку на члене Пака в такт надрачивая своим толчкам. Чимин, не сдерживая себя, выкрикнул имя, которое хотелось выбить у себя на груди, и, в дальнейшем, возможно, в сердце. Чонгук так хорошо любил его сейчас, так хорошо заботился и принимал всё, что давало ему тело беловолосого парня. Чонгук, сделав ещё пару толчков, приподнял Чимина, хоть на нём был презерватив, и кончил, кусая нижнюю губу. Чонгук аккуратно положил Чимина на кровать, снимая резинку с себя и, увидев, что в комнате есть выход в ванну, выкинул её в мусорку. Выйдя из ванны, он увидел только спящего, расплавленного парня, который мирно сопел. «Как же быстро уснул…» — Чонгук взял полотенце, предварительно намочив его, и обтёр Чимина от спермы, останавливая свой взгляд на засосах, которые медленно, но верно меняли цвет. Чон улыбался своим мыслям, проводя кончиками пальцев по взмокшим волосам парня, который сейчас мирно спал, и, как надеялся Чон, видел самые прекрасные сны.***
Солнце светило в глаза из-за незакрытых штор, поэтому Чимин поморщился, когда открыл глаза, издавая грустный стон. — Доброе утро, — хриплый голос заставил так сильно и так радостно улыбнуться, а обернувшись, теперь всё стало реальностью, а не догадками в голове, — ты так хорошо спал, я не хотел тебя будить. Прости, если заст- Чонгук почувствовал теплые губы, что сминали его, а правая рука пробежалась по загривку, и, чтобы не портить момент, он просто ответил на это, радуясь внутри всему, что происходит сейчас. — Доброе, Чон Чонгук, — Пак так красиво улыбался, и в целом его красота была не по человеческим меркам. Это было что-то за гранью, что-то нереальное, и Чон был счастлив от мысли, что именно он видит это, — я хочу, чтобы ты сейчас остался здесь, со мной, а все вопросы мы решим потом, хорошо? Только не уходи. Чимин улыбнулся и моргнул от того, что Чонгук убрал прядку волос за ушко, бархатисто улыбаясь в ответ. — Я рядом. Всё хорошо.