***
— Поехали тусить! Мы приехали в Корею не для того, чтобы все дни просрать в номере отеля! — сказала истерично Стефани. — Стеф, мы заплатили за этот номер, чтобы в нём сидеть, — ответила я, переведя спокойный взгляд со страниц книги на подругу. Я нахожусь в возрасте между двадцатью, счастливая и активная и тридцатью годами, познавшая этот бренный мир и моё место в нем. А теперь гадайте, сколько мне лет. А передо мной, сложив на талии свои руки и испепеляюще смотря на меня, стоит моя подруга, одногруппница, коллега, бесплатный психолог и собутыльница в одном лице. Мы со Стеф студентки лондонского колледжа дизайна и моделирования. Сама я из Албании, а Стефани типичная британка. Типичная, я подразумеваю — вечно бухающая, матерящаяся как сапожник, моряк и бомж, а также абсолютно, я повторюсь, абсолютно не имеющая вкуса на мужчин. А какая я? Даже не знаю, как отвечать на такой вопрос. Он всегда вводил меня в ступор. Я не могу описать себя, боясь, что не буду объективной. Наверное, я бы себя описала тихой, спокойной, интровертом со своими внутренними проблемами. Я не из тех, кто везде и всегда. Но, поверьте, наличие интровертных качеств не делает меня занудой или скучной. Представили двух полярно разных девушек вместе? Вот и никто не мог. В принципе нас обеих устраивал наш дуэт. Мы обе не знали, почему дружим, но продолжали дружить. Две противоположности, примагниченные друг к другу. Она плюс, а я минус, ну или наоборот. Меня бесило её чрезмерное желание жить, тусить и быть счастливой, а её бесили моя меланхоличность, пассивность и безучастный взгляд. Познакомились мы, кстати, в университете. Тогда она меня оттолкнула всем своим видом и манерой общения, а я — её. И стоит ли уточнять, что я никогда не представляла наш дуэт? Мы находились изначально на разных энергетических уровнях. Со Стефани мы начали дружить полгода спустя после поступления и начала учебного года. Произошло это случайно и по глупости, как это обычно и бывает. Стефани дружила с компанией крутых (по их мнению, конечно же) ребят, которые всегда ходили с высоко поднятой головой, диким неоправданным самомнением и толстым кошельком спонсоров-родителей. Рассказывать в принципе нечего. Не ожидайте захватывающей истории, где её предали. Всё банально. Одна девчонка из той компании сплетничала о Стефани, распространяя не очень приятные слухи по всему кампусу. Как и все слухи, они дошли до виновницы их порождения. Стеф не из тех, кто отмалчивается (я же говорю, что британка) и сидит в сторонке, тихо принимая свою участь местной «шлюшки». Она дерзко прижала фантазёрку и наговорила грубостей. Первая не выдержала «оскорблений» в свой адрес и началась драка. Это было эпично. И я была там. Случайно проходила мимо и засняла на камеру, чтобы втихую потом поржать или показать заинтересованным лицам. Но когда полилась первая кровь, я осознала, что стоять в стороне будет непозволительно и надо что-то делать. Я точно не из тех, кто вмешивается в ход событий. Чаще всего я просто наблюдаю, анализирую и делаю выводы. Остальные делают работу за меня — создают ситуации, которые я обдумываю. Но обстоятельства меня прижали к стенке и я (что невероятно, к слову) встала на защиту Стефани. Когда я подбежала к двум девушкам с озверевшим видом, то увидела на лице уже бывшей подруги разбитый нос, а у Стефани разбитую губу и покраснение под глазом, который к следующему дню превратился в огромный фингал и она две недели ходила в огромных солнцезащитных очках, а потом ещё неделю с толстым слоем тонального крема. Далее были ужасные разборки в деканате, где выяснили, кто начал драку и почему. Заместитель декана настаивала на том, чтобы отчислить обеих взбунтовавших студенток без разбирательств. Но на помощь пришло моё видео, отснятое втихую, где четко было видно, что драку начала наша девчушка с богатым воображением. Её хотели отчислить с примечанием не брать ни в один уважающий себя университет, но доброе сердце Стефани не выдержало и попросило замять это дело, обещав, что такое больше не повторится. Так и началась наша дружба: на драке и разбирательствах. Мы чаще общались, а потом и вовсе ходили везде вдвоем. Этакие две лучшие подружки. Помню нашу первую совместную поездку в Шотландию. Это было сплошное безумство. Тогда Стефани попробовала впервые наркотики, которые ей подсунули в её коктейль. Дамы, следите за своими бокалами. Бессовестные мужчины так и норовят нас споить и воспользоваться бессознательным состоянием. Но, к счастью моей подруги, я не любитель ни вечеринок, ни танцев до утра, ни алкогольного опьянения до посинения и следила за её уже неадекватным поведением. Тогда всё закончилось хорошо. Я чувствовала себя бэтвумен, приходящей к беспомощным людям. С этого и пошел отчет наших путешествий. Как вы могли заметить, мы без приключений не могли. Только в них меня постоянно втягивала Стефани, а я была мамочкой, которая временами читала нотации. Год назад Стеф подсела на корейские дорамы и бойз-бенды с милыми мальчишками. И два месяца пыталась уговорить меня съездить вместе с ней в Корею. Глубоко внутри она надеялась встретить таких же красавчиков, которых активно продвигают на телевидении и поп-индустрии. Я всегда хотела поехать в Азию, но не в Корею, а в Японию, но благородно согласилась начать свой азиатский трип с соседней страны. — Ты такая зануда! Я такими темпами никогда не подцеплю красивого мальчика-азиата, — продолжала Стефани. Иногда складывалось ощущение, будто у этой девушки овуляция 28 дней подряд. Ей всегда хотелось с кем-то зависнуть. Под «кем-то» я имею ввиду мужчин. — Я не зануда. Просто устала быть твоей нянькой. Ты совсем себя не контролируешь, когда выпиваешь… — «и из-за тебя и я не могу расслабиться» — подумала я, но озвучивать мысли не решилась. Стефани ранимая душа. Она обижается из-за каждого неправильно сказанного слова. Неправильного по её мнению, конечно же. — Торжественно клянусь, что буду себя контролировать! — Она приложила свою ладонь к правой стороне груди. — Сердце на другой половине, — я закатила глаза. — А, ой, да, — подруга, всё еще стоящая передо мной, поменяла руку местами и повторила, — торжественно клянусь, что буду себя контролировать и пить меньше. — Я уже сбилась со счету, напомни, в какой раз ты мне это обещаешь? — Лайла-а-а, ну пожалуйста. Без тебя мне скучно. Ты мне нужна. Я и так сходила с тобой во все музеи, которые ты хотела посетить. Теперь сделай то, что прошу я. Ты подруга моя или враг? — Стефани сделала сердитое лицо, сощурила глаза и пригрозила мне своим коротким указательным пальчиком. — Ладно! Боже, ты меня в гроб заведешь! — сдалась я под гнётом рассерженного взгляда. Нечестно, что она ходила со мной на все выставки, музеи и экскурсии по достопримечательностям города, а я отказываю ей в её способах развлечься. Мы же приехали вместе: отдыхать, гулять и веселиться. Значит везде и должны быть вдвоем. Тем более это неизвестная для нас культура. Мы не знаем, как тут могут вести себя люди. Хотя Стефани надеялась, что мужчины здесь такие же, как и в дорамах. Я тоже смотрела пару азиатских сериалов, но меня раздражала их чрезмерная медлительность. О боже, как же они любят растягивать истории на шестнадцать-двадцать часов, которые можно уложить в пять-девять. И обязательными условиями дорам являются: богатый парень, бедная девушка (да, сексизм и сказка в чистом виде), мёртвые родители главной героини (вот это вообще что за зверство?), холодные, отстранённые, но строгие родители главного героя, которые будут абсолютно против союза простушки и принца и, конечно же, первый (и скорее всего последний) поцелуй в предпоследней или последней серии сериала. Я вам коротко рассказала девяносто семь процентов дорам. Не благодарите. Стеф наряжалась перед зеркалом не меньше двух часов. Всё её не устраивало: то макияж, то одежда, то прическа и даже ногти. Она перебрала весь чемодан в поисках «того самого» платья, несколько раз рисовала стрелки и не меньше десяти минут потратила на выбор оттенка карандаша для губ. — Такими темпами сегодня мы из отеля не выйдем, — я недовольно провела взглядом по подруге, которая красила губы помадой. Сама я давно собралась и мне оставалось только дожидаться. Ждать, как малыш Хатико у вокзала своего хозяина. Но я не Хатико и мне это порядком уже надоедало. — Всё! Я закончила! — она вновь оглядела себя в зеркале, чтобы в последний раз убедиться в своей неотразимости. Стефани улыбнулась и послала воздушный поцелуй отражению. Я решила не отставать и тоже посмотрела на себя. Да, сегодня я выглядела просто изумительно. Даже сама себе удивилась, насколько моё лицо и тело прекрасно. В дни месячных мне вообще кажется, что я похожа на гоблина. Но слава всевышним невидимым силам, ну или предприимчивой мне, которая сопоставила график менструального цикла. Я ненавидела ездить в путешествия, когда внизу истекаю кровью, а живот так крутит, что искры из глаз летят и хочется забыться, а лучше сразу умереть, чтобы больше не испытывать мучительных спазмов. На мне было красное коктейльное платье выше колена с глубоким вырезом на тонких бретельках и черные челси. Да, туфли надевать я не стала, предусмотрев, что буду танцевать. Каблуки носить я не умела. У меня всегда болели ноги, да настолько, что потом не хотелось неделю вставать с кровати, пока ноги не заживут и не простят меня за жестокое обращение к ним. Может, я не умею выбирать обувь? Или строение моей стопы решило меня далеко послать с элегантной частью гардероба. Сверху накинута байкерская кожаная куртка и длинные цепочки с кольцами, как аксессуар. — А чего шубу не надела? — спросила Стеф, оглядывая меня. — Нет, выглядит супер, но лето же. — Вечер, дорогая моя. Потом ты будешь замерзать, а я ехидно улыбаться. — Блин… — она вновь посмотрела на меня, — с моим платьем не сочетается бомбер. — Так, нет! А ну на выход! — я начала выталкивать Стефани из номера, так как поняла, к чему нас могла привести ещё хотя бы минутка её размышлений. Ночной Сеул и вправду красивый. Да и люди здесь не менее красивые. Мы здесь только пять дней, но я успела оценить каждого прохожего. Девушки и парни всегда выглядели как с иголочки. И сразу становилось ясно, что народ тут сильно парится о внешнем виде. В Лондоне всем плевать, как ты выглядишь, во что одет, накрашен или нет, лысый или с волосами до земли. Да хоть начни петь, танцевать или прыгать от счастья посреди метро или улицы, все пройдут мимо тебя, как будто так и надо. Ты можешь быть абсолютным фриком из цирка уродов, но, поверьте, всем глубоко насрать. Здесь же совершенно другой контингент и мышление. По человеку сразу можно сказать, долго он выбирал себе наряд или потратил пять минут, из которых три — надеть эти вещи. Не каждый, но многие были одеты стильно, интересно и броско. А некоторых мне даже хотелось рассматривать подолгу. — Ладно, возьму свои слова обратно, не зря мы выбрались, — сказала я подруге, активно ищущей глазами красивого парня. — А я тебе говорила, — ответила она, не оборачиваясь ко мне. Стефани выбрала местный популярный клуб, куда собиралась вся молодёжь города. И, признаюсь честно, не зря он популярный. Но выбор песен я не понимаю: что-то похожее на тектоник с мотивами новых песен, но народ кайфует. Но и это явно не та песня, под которую штырит. Но, может, дело в алкоголе? Под градусом и не под тектоник начнёшь отжигать. Я выпила два бокала голубой лагуны и кровавой Мэри и успела оценить барменов. Они мило улыбались, заигрывая взглядом, но ни слова не могли сказать на английском. Стефани ушла вглубь, ближе к центру танцпола. Наверное, и мне стоит начать танцевать, веселиться. Я выпила ещё один коктейль для смелости и уверенно направилась к веселящимся людям. Для себя я приметила, что парни здесь максимально тактичные и не пристают, как в клубах Европы. Они не трутся об меня, не подступают ближе, если видят, что я не заинтересована. Не облизываются мерзко, надеясь, что им что-то перепадёт. Да, под алкоголем тектоник уже и не кажется чем-то странным и устаревшим. Волна расслабления пробежала по всему телу: руки казались не родными, а ноги стали ватными. Спирт дошел до точки назначения, показывая мне результат. Мне стало ужасно жарко. Людей будто стало больше. Стефани я уже не видела, но и не хотелось мне следить за ней, как за маленькой девочкой. — Маргариту, пожалуйста, — обратилась я к бармену. Он на меня покосился, не понимая, что я говорю. — Маргарита! — громче попросила, — Мар-га-ри-та! — да что не понятного то? Маргарита на всех языках мира маргарита! — Пина Колада! Он специально меня игнорирует? Только что он принял заказ у парня. Мне казалось, что я его сейчас прожгу своим самым злым и ненавистным взглядом. Я проклинала его всеми проклятиями, которые знала. Все порчи, которые помнила, навела на него. Клуб здесь отвратительный. Ужасный. Отзывы в интернете всё врут. Не верьте ни одному слову этих терпил в комментариях. И я ведь ничего не могла сказать, так как не знаю ни одного слова на корейском. Бармен дал Маргариту парню, который сделал заказ после меня. Нет, я ухожу! — Возьмите, — обратился он ко мне на английском. Я подняла на него уже не такие злые, а удивлённые глаза. — Это для меня? — переспросила для уточнения. — Да, вы же хотели маргариту. Они не говорят на английском, так что может не поняли вас, — какой милый парень, оправдывающий невежество барменов. — Спасибо, — наконец улыбнулась я. Да ладно, клуб не плохой. Хороший, вроде. Можно верить отзывам. — Меня зовут Лайла, а вас? — Намджун, — ответил он, улыбнувшись мне. Он снова сделал заказ уже для себя, присев рядом со мной. — Я так рада услышать знакомую речь. Тут мало кто говорит на английском, — я обвела клуб взглядом. — Да, у нас мало кто учит его. Хотя в школах его преподают, но дети выходят из неё, зная лишь "как тебя зовут", "как у тебя дела", "сколько тебе лет" и "я из Кореи", — он посмеялся, а я в ответ улыбнулась. Он милый. — Наверное, это лишь говорит об учителях английского, а не о самих учениках. — Я думаю, что те, кто действительно захочет, то обязательно выучит. Например, вы. Вы хорошо говорите. — Мне есть куда расти. — Вы очень критичны к себе…***
Я уже не помню, как именно милая беседа перетекла в то, как он крепко меня прижимает к стене коридора в мотеле и целует не переставая. Губы уже ныли от боли и усталости, но мне и ему, наверное, не хотелось останавливаться. Он был намного выше меня, хотя и я не маленькая. Рядом с ним мне казалось, что я за широкой стеной. Какой же он харизматичный, раз меня уломал на секс. — Джун… — я пыталась отстраниться от него и словить ртом хоть немного кислорода, но он будто с цепи сорвался. — Мне не хватает воздуха, — я слегка оттолкнула его. Мне правда нечем дышать. Он склонился к моей шее, оставляя бордовые пятна, на которые я утром буду смотреть и вспоминать эту ночь, истерично смеяться, краснеть и зарываться лицом в подушку, крича, что есть силы. Интересно, как там Стефани? Почему я думаю о ней, когда крепкие мужские руки обхватили меня за ягодицы, поднимая к себе на бедра? Он сильнее сжал мягкую кожу — останутся следы. Я зарылась пальцами в его чёрных волосах, продолжая целовать. Джун сел на край кровати, исследуя меня своими грубыми подушками пальцев, проходясь вдоль и поперёк. Наши сбывчие дыхания эхом раздавались по всему номеру. Он, не церемонясь, сразу снял с меня платье, жадно и похотливо смотря на мою грудь, талию и голые ноги. Джун облизнул нижнюю губу, показывая мне взглядом вниз к его паху сделать приятное и ему. Я слезла с него, опустилась перед ним на колени и растягнула джинсы, стягивая их на пол. Достав презерватив, медленно насаживала его на полутвердый член. Парень вздрагивал даже от малейших прикосновений, будто у него давно не было секса. Примкнула губами к головке, языком облизывая его и заглатывая глубже. Всем ртом я чувствовала выступающие контуры венца головки, длинной уздечки крайней плоти и венку, что пульсировала, если приглядеться чуть внимательней. Намджуну это явно нравилось по его не сдерживаемым стонам, а мне нравилось, что я его заставила испытывать удовольствие. Мне нравилось сосать его член, слышать громкие вздохи и чувствовать подрагивание органа, но Джун, докоснувшись моих плеч, безмолвно попросил остановиться. Я встала на уже немного ватные ноги, испытывая горячее возбуждение между ног. Я ощущала, как моя естественная смазка намочила красные, тонкие трусики. Его большие, тёплые руки, обхватившие меня за ягодицы, протянули ближе. Я положила руку ему на голову, пока он снимал с меня трусы и, помогая быстрее избавиться от лишней ткани, расстегнула лифчик и бросила куда-то в сторону. Мои глаза были перекрыты пеленой желания. Каждое движение, взгляд, касание отдавали горячкой. Джун поцеловал меня в живот и потянул к себе на бедра — член. Всей промежностью я чувствовала его возбуждение. Водила им туда-обратно, пока полностью не села на член. Ох, эти первые пару минут ощущения полного заполнения пустоты, ноющей до этого о мольбе быть наполненной. Как стенки влагалища растягиваются с приятной, тянущейся болью. Вся кровь прилила к моей промежности. Я откинула голову, закатив глаза от полного удовольствия. Признаться честно, у меня давно не было секса. И я точно не планировала заниматься им с таким красивым корейцем, которого знала всего каких-то пару часов. Джун не двигался во мне, давая привыкнуть мне и самому облегчить путь проникновения. Я обхватила его плечи, двигая бедрами в круговом направлении. Я чувствовала, как его член упирается мне то в одну стенку, то в другую. С его уст слетел сдавленный стон. Я уже не могла терпеть. Он будто меня мучал, заставляя его уже умолять, чтобы он начал двигаться во мне. — Джун, пожалуйста… — я сдалась. Я больше не могу. — Пожалуйста что? — этот наглый иностранец точно издевается надо мной. Он довольствуется моим неистовым желанием скакать на нем. — Пожалуйста, трахни меня уже, — прошептала я, смотря в его темно-карие глаза, которые стали черными из-за расширившегося зрачка. Парень сжал мои ягодицы, начал медленно двигать бедрами, толкаясь в меня и целуя плечи. Я, не умеющая растягивать прекрасное, двигалась вверх-вниз, пытаясь хоть как-то набрать темпа. Размеренные движения не по мне. Я любила, когда в меня вдалбливаются, вырывая из грудной клетки крики приближающегося оргазма. Я любила, когда меня брали жёстко и сильно. Я любила чувствовать мужскую мощь. Я любила даже пот от секса, когда тела справлялись с кардио-нагрузкой. Я любила мужской запах. — Быстрее! — не сдержалась, но не винила себя. Я хочу получить максимум от этого красавчика и сама довести его до такого экстаза, чтобы он сравнивал меня потом с женщинами, которые у него будут. Намджун, не церемонясь больше, ускорился настолько, насколько это возможно. Я чувствовала, как его головка упирается до предела. Если бы можно было улететь в космос, то я была бы уже в другой галактике. Он делал так, как я люблю: долбил без перерыва. Откуда в нём столько силы? Насколько у него мощные мышцы ног, что у него есть такие возможности? Всё это не важно, когда я уже перешла на крик блаженства. Мне не хотелось себя контролировать и сдерживать порывы. Я хочу быть собой хотя бы с ним. Джун замедлился и остановился, пытаясь сам отдышаться. Наверное, устал. Он приподнял моё уже податливое тело и шлёпнул по заднице, толкая на кровать. Я, как марионетка, плюхнулась на неё. Мне хотелось плакать от удовольствия. Мне никогда ещё не было так хорошо, как с ним. Он заставил меня приподняться, встав на четвереньки. Джун нажал на мою спину, вынуждая глубоко выгнуться, оттопырив попу вверх. Я почувствовала его дыхание между складок. Он лизнул мою промежность вдоль. Что он со мной творит? Почему он такой сексуальный? Почему я хочу его больше и больше? Намджун снова шлёпнул по заднице. Через секунду импульсы боли передались в мои нейроны, от чего я заскулила. Мне хотелось еще. — Ещё… — не стала прятать свои желания. Пусть эта ночь будет как последняя в моей жизни. И он исполнил моё желание, как самый плохой Санта. Мне было больно. Очень больно. Я чувствовала жжение от каждого удара. Он шлёпал, потом гладил и снова шлёпал, чтобы я не забывала этих ощущений. Я кричала уже от терзаний. Может, я извращенка? Ну и пусть в этот уикенд я буду самой грязной извращенкой. Намджун сжал между пальцами мои половые губы, обмазанные моим соком. Его шероховатый язык тщательно вылизывал меня. — Войди в меня! — я хочу его ощущать внутри себя. Я хочу его! Больше я не чувствовала языка. Холодок прошелся по всей нежной поверхности. Где он, когда так нужен? Я готова скулить от невмоготы. Джун положил руки на мою так развратно выгнувшуюся задницу и резко вошёл. Он не медлил, как в начале. Теперь этот чёртов кореец, к которым я относилась с предупреждением, трахал меня, как последнюю шлюху. И чёрт, я была в восторге. Я вжалась ртом в простыню, чтобы орать в неё, что есть силы. Я кончала. Снова и снова. Мне безумно нравился он, нравился его член и нравился секс. Я не знала, когда закончится это кроличье родео, но пусть и не останавливается. Блять, я готова платить за этот секс, лишь бы снова испытать эти ощущения. Я сжала влагалища от новой волны оргазма. Его хриплый стон отбивался от стен и доносился до моих ушей. Я люблю мужские стоны. Я люблю слышать их уязвимость. Я люблю мужчин. Он замедлился и вышел из меня, свалившись без сил рядом. Мы оба вспотели, устали и пытались отдышаться. — Когда ты уезжаешь? — прерывисто спросил Джун, прикрыв глаза. — Через три дня. — Встретимся завтра? Я тебе покажу ту любимую галерею, — эта та самая галерея, из-за которой у нас и завязался разговор. А потом я и не заметила, как оказалась под ним. Вот же соблазнитель! Соблазнитель, который умеет доставлять удовольствие. — Да, давай. А как ему отказать? Как отказать мужчине, который умеет трахаться? Тем более той, у которой давно не было члена внутри. До этой ночи.***
Утром я не обнаружила Стефани в номере. От неё была лишь записка: «Ушла гулять. Не скучай. Целую!» От этого только лучше. Значит, я могу посвятить всю себя тому парню, не думая ни о чём. Может, Стеф и сама нашла корейца, о котором мечтала? Эта хитрюга знает, в кого влюбляться. Если все мужчины этой страны так хорошо занимаются сексом, то я готова здесь остаться на неопределённый срок. Я помылась в душе, использовав все средства, предоставленные отелем. Вымыла себя до блеска, побрила все важные и не важные места, хоть и была без волос. Но а вдруг? Хочу быть готовой к новому уровню экстаза. Намджун, конечно, пригласил меня всего лишь в галерею, но я хочу надеяться, что его хуй снова будет во мне. Надев самое сексуальное белье, которое у меня с собой было, мини-юбку, белую футболку и такие же кеды, я отправилась в назначенное место. Высокий, темноволосый с загорелой кожей и крупный парень стоял в маске у одноэтажного здания. Я не очень придала этому значения, так как все местные ходили в масках. Конечно, она мешала оценить красоту мужчин, но сейчас меня интересовал только этот. Он помахал мне рукой. Чёрт, этой рукой он вчера меня шлепал по попе, оставив огромные синяки. Снова я взмокла. Когда я стала такой одержимой? Или просто он действует на меня, как афродизиак. Намджун и правда провёл мне экскурсию по галерее, увлечённо рассказывая о каждой картине и скульптуре. Мне хотелось его слушать вечно. У него был такой мелодичный, бархатный голос, заставляющий покрываться мурашками. Я восхищалась его английским. Он говорил без корейского акцента. Его речь напоминала больше американскую, но это не мешало моему британскому восприятию. Он рассказал о своих любимых художниках, картинах и причинах, почему они запали в его душу. Я наблюдала за ним, как за нереальным существом. Он идеальный. Такой, какой есть. Умный, мудрый, местами смешной и нелепый. Джун часто спотыкался или что-то ронял. Но меня это лишь умиляло. Я не знаю, какой он видел меня. Нравилась ли я ему или нет? Считал ли меня умной, смешной и милой? Или может он часто так проводил время с другими девушками? Я не знаю. И, наверное, знать не желаю. Потому что, если он не воспринимал меня всерьез, то такой ответ мне не нужен. Пусть я останусь в иллюзии, что ему понравилась, что он считает меня и умной, и смешной, и милой. И пусть в моих мечтах я буду единственной, кого он привел в эту галерею, показав любимые картины и скульптуры. Я и не заметила, как быстро пролетело время. Мне не хотелось с ним расставаться. Я не хочу, чтобы этот день кончался. Я хочу, чтобы он был со мной как можно дольше. Моя мольба была услышана и Джун повёл меня в его место силы, где он часто проводил время в одиночестве, читая книгу и попивая кофе. Мы взяли два горячих, сладких напитка и побрели в неизвестном для меня направлении. Так делать нельзя, мои дорогие. Даже если прошлой ночью мужчина вам доставил три оргазма, даже если он до ужаса привлекателен и галантен, нельзя идти вечером одной с тем, кого знаешь суммарно шесть часов. Но в тот момент моя здравая половина успешно покинула меня и я охотно пошла навстречу быть изнасилованной (хотя после вчерашнего я была бы и не против такой ролевой игры) или убитой. Но пока меня не убили, мы шли вдоль дороги, обсуждая достопримечательности этого большого города и культуру. Намджун рассказал краткую историю Южной Кореи, о традициях и менталитете. Я слушала его, раскрыв рот, ничего не замечая вокруг себя. Шла, не отрывая от него взгляда, пока не споткнулась о чёртов камень. Мне хотелось провалиться сквозь землю! Вот моя крутость, сексуальность за секунду канули в лето, когда кофе в моих руках оказалось на белой футболке. — Чёрт! — как хорошо, что он успел остыть. — Ты в порядке? — Намджун быстро среагировал, схватив меня за локоть и не дав повалиться на дорогу и расшибить себе коленки. Я оглядела пятно, которое только слепой мог бы не увидеть. Мне хотелось плакать. Идеальное свидание было испорчено камнем! — Давай зайдем в магазин? Я куплю себе другую футболку, — предложила я, надеясь, что Джун не посчитал меня неуклюжей и дурочкой, и согласиться составить мне компанию. Так и вышло. Этот душка не смог меня оставить одну и мы зашли в первый ближайший торговый центр. Я, не желая тратить драгоценные минуты, выбрала известный масс-маркет и три футболки, всунула под мышку и пошла в самую дальнюю примерочную. Намджун пошёл за мной. Я надела первую футболку и пригласила парня войти в кабинку, чтобы он мог поделиться своим мнением. Я не умела делать покупки, не выслушав все точки зрения своих подруг и даже мамы по видеосвязи. — Неплохо, — вынес вердикт Намджун, оглядывая меня с головы до ног. Меня такой ответ не устроил. Мне нужно не неплохо, а идеально. Я, позабыв, что парень всё еще в кабинке, сняла с себя футболку. Джун тихо ахнул. Я сняла лифчик заранее, так как он намок вместе с прошлой одеждой. Увидев его реакцию, я не стала прикрываться. Утреннее возбуждение вернулось обратно. Заметив его бесовские огоньки в глазах, я плотнее прикрыла шторку и спустилась на колени прямо перед его пахом. Тихо расстегнула ремень и застёжку джинс, приспуская их вниз. Я смачно облизнула ладонь и взяла его член, водя рукой поступательно. — Если нас застукают, то нам обоим грозит тюремное заключение, — томно прошептал Намджун, закатывая глаза от дрочки. — А мы тихо… — сказала я, беря в рот орган полностью. Головка уперлась мне в глотку. Я давилась членом, но останавливаться не желала. Я хочу, чтобы он кончил мне в рот. Джун взял меня за голову, намотав распущенные волосы на кулак и грубо насаживал на твердый член. Я высунула язык, стараясь одновременно и сосать и лизать его большие и красивые яйца. Пошлые, захлёбывающиеся звуки стали достаточно громкими, чтобы кто-то мог нас спалить, если бы вслушался через мелодии песни из общих динамиков. Моя слюна текла по моему подбородку, груди, падая на пол. Намджун сдерживал стоны, которые я так обожаю, прикусывая нижнюю губу. Он напряг ноги, готовясь наконец дать мне попробовать его сперму. Горячее семя потекло по моей гортани. Я сделала перый-третий-пятый глоток, прежде чем полностью вытащить его изо рта. — Ты восхитительна, — прошептал Намджун, помогая мне встать на ноги. Но знал бы он, что я хочу снова чувствовать его внутри себя, но уже в другом месте. Я вытерла все следы нашего преступления и взяла в итоге самую первую футболку, которую мерила. Мы попрощались, договорившись встретиться завтра. Теперь парень обещал доставить мне удовольствие не хуже моего. И я ему верила. Потому что знаю, на что он способен.***
— Стеф, ты где пропадаешь? С тобой всё хорошо? Я тебя уже третий день подряд не вижу, — сказала я подруге по телефону. Когда я приходила, её не было, когда уходила — тоже. Зная, как сильно она любит приключения и не всегда самые безопасные, то я начала волноваться. — Да, со мной всё хорошо. Я просто веселюсь последние дни. Извини! — запищала она в трубку, — Мы хотели вдвоём провести эту поездку. Ты без меня скучаешь? Если так, то я приеду и проведём последний день вдвоём, — предложила Стефани. Но как ей сказать, что мне без неё офигительно хорошо? Не хочу, чтобы она мешала моим отношениям с моей прекрасной находкой в виде Намджуна. — Нет, всё в порядке. Веселись. Только не опоздай на завтрашний рейс. Мы вылетаем в десять утра, — предупредила я Стеф, выучив все её минусы и даже неумение составлять грамотный тайм-менеджмент. — Да, да. Я не забыла. Целую, пока! — длинные гудки с противоположной стороны неприятно прозвенели в ушах. С мужчиной моей мечты мы условились встретиться поздно вечером. Он сказал, что заедет за мной. Но куда отвезёт, умолчал. Но любопытствовать я не стала. Пусть это будет приятным сюрпризом для меня. Я как всегда привела себя в порядок, но на этот раз решила вообще не надевать нижнего белья. Мне хотелось подразнить его. Поиграться с его мужским нутром. Соблазнить, охмурить и заставить желать меня снова и снова. Я спустилась вниз, где парень у входа в отель припарковал черный автомобиль. Его маска теперь мне кажется даже сексуальной. Хочется её сорвать и целовать в губы, пробуя языком. Он открыл для меня пассажирскую дверь и усадил на переднее сиденье. Мое чересчур короткое черное платье вздернулось вверх, оголяя мягкие бедра, но всё еще прикрывая самое сладкое. — Куда мы едем? — наконец поинтересовалась я, когда парень сел на водительское место. — В кино на открытом воздухе, — ответил он, заводя двигатель. Я оглянулась на задние сиденья, где лежал пакет продуктов и синий плед. Мы приехали почти самыми последними, из-за чего пришлось занять дальний ряд, который почти пустовал. Кажется, другие парочки тоже решили посмотреть романтический фильм семидесятых годов на огромном экране. Джун опустил крышу, превращая машину в кабриолет. Вокруг была кромешная темнота. Лишь свет от экрана немного освещал местность. И сверчки шумели, давая знать о своём присутствии во время затишья кино. Но мои мысли были не о чёрно-белом фильме. Я хотела, чтобы Намджун меня увёз в отель и довёл меня до оргазма. Но всё, что мы делали — ели корейские закуски, которые на удивления были вкусными и смотрели кино. В фильме начался немного пикантный для тех годов момент, из-за которого я прочистила горло, тихо откашливаясь. Широкая, крепкая мужская рука оказалась на моём бедре. Он поднимался выше, не догадываясь, что я голая под этим платьем. Намджун дошел пальцами до моего лобка и поднял удивленный взгляд на меня, немо спрашивая, правда ли это. — Намджун, я без трусиков и твоё сиденье полностью в моей смазке… — сексуально протянула я, вытягивая каждое слово с тяжелым дыханием. Он сильно сжал моё бедро, отчего я ещё сильнее потекла. Я люблю грубость. Особенно в постели-машине. Он нажал какую-то кнопку и крыша автомобиля встала обратно на своё место. Джун опустил своё сиденье до предела и басом проговорил: — Снимай платье. И я послушалась. Трясущимися руками от дикого желания, я сняла тонкое платье, которое даже с трудом прикрывало мои давно затвердевшие соски. Намджун весь вечер пялился на мою грудь. Он знал, что я без лифчика, но о том, что моя промежность абсолютно голая — и мечтать не мог. Тонированные окна полностью закрывали вид на то, что творится внутри этой черной машины. А творилось тут многое. Намджун снял футболку, которая бессовестно прикрывала его большую накачанную грудь и твёрдый пресс. И стянул брюки вместе с боксерами. От одного вида его члена я похотливо облизнулась, горя от желания вылизать его до блеска. Но мои планы парень немного нарушил. Он полностью лёг на сиденье. Его толстый, стоящий колом член тихо упал за ним ему на живот. Джун поманил меня пальчиком. Я хотела нагнуться, чтобы сделать ему снова крышесносный глубокий минет, но он слегка оттолкнул меня. — Сядь мне на лицо. Блять, именно эти слова я всю жизнь мечтала услышать от мужчины. Мечты сбываются. Мне даже хотелось всплакнуть, но поплачу от счастья чуть позже. Сейчас я удобно пытаюсь пристроиться на своём законном троне. Половыми губами я почувствовала, как коснулась его носа. Мне уже не терпелось почувствовать его в себе. Почувствовать его толстый член у себя во влагалище и сжимать стенки, чтобы ему было ужасно тесно, от чего он двигался бы с трудом. Его язык прошел от клитора до моего отверстия, из которого безбожно выделялась смазка. Намджун — теперь официально мужчина моей мечты — схватил меня за ягодицы и прижал к своему красивому лицу. Его язык ласкал мой клитор быстро, активно и со старанием присущим только тем, кто вымаливает прощение. Я нагнулась и взяла в рот головку, чувствуя во рту горький вкус предэякулята. Я облизнулась, готовясь, как голодная накинуться на мой любимый вид леденцов. Его пальцы, которые уже были во мне и язык, что не перестал работать, немного отвлекали от моей задачи. Я стонала с членом во рту. Джун начал двигать бедрами, трахая меня в рот. Я брала так глубоко, как могла, массируя чувствительные яйца в руке. Пошлые хлюпающие звуки, создаваемые моими слюнами и горлом и его причмокивающие звуки, всасывания моего клитора между мужских губ, которые я целовала сегодня много раз. От этой мысли новая волна возбуждения нахлынула меня, как цунами. Я отстранилась от члена с характерным звуком чпоканья и снова попросила: — Я хочу твой член в своей дырочке, — таких грязных слов я не произносила, но всё бывает в первый раз, ведь так? Я слезла с его лица. Окна уже успели запотеть от нашего частого и глубокого дыхания. Я вся извилась, пока Намджун не поднял своё кресло и не перешел на заднее сиденье. Машина не была маленькой, но для такого высокого и крупного парня подойдет лишь микроавтобус. Но за неимением его прямо сейчас, приходилось Джуну немного изворачиваться. Мне нравилось, как он с голой задницей вертится передо мной, пытаясь удобно расположиться. Я шлёпнула его по этим аппетитным булочкам, хихикая. Давно я не чувствовала себя такой озорной. Намджун сел посреди заднего сиденья, раздвинув ноги. Его большие тяжёлые яйца провисали, а член прилип к животу. — Садись, Лайла, ко мне на член, — хоть его голос тогда и звучал ласково, но я чувствовала всем нутром, что он властвует надо мной. Чёрт, и я ему позволяю. Я не против. Пусть управляет мной, но продолжает доставлять мне удовольствие, чтоб аж ноги тряслись, а язык заплетался. И я села на его толстый член, полностью беря и окольцовывая его мышцами. Мы вместе громко простонали от блаженства. Это выше всяких похвал. Всё, что он творил и творит со мной — совершенство. Я ухватилась ногами за его бёдра и начала скакать на нем, как и хотела в первую ночь. Он двигался мне навстречу, целуя мои соски, сжимая ягодицу и шлёпая. Если бы кто-то прошёл мимо, то по трясущейся машине понял бы, что здесь кто-то трахается. И мне нравилось ощущение быть застуканной в общественном месте. Мне нравилось, что в любой момент кто-нибудь может открыть не заблокированный автомобиль и увидеть, как я прыгаю на Намджуне и как он лижет мои соски, выстанывая моё имя. Из-за своих фантазий мне захотелось ещё сильнее кончить. И я, не стыдясь уже ничего, немного ударяясь головой о крышу, скакала на парне со всей силой и скоростью, на которую была способна. Я оттягивала его за волосы, крича от удовольствия. — Джун, быстрее, пожалуйста. Я скоро… — я не успела договорить, как уже кончила, задержав дыхание, кажется, на целую вечность. Я не могла сделать вдоха. Ток от оргазма меня не отпускал. Намджун продолжал двигаться, но медленнее, а потом и вовсе кончил в меня. — Ты само совершенство, — сказал он, кладя голову мне на грудь. В машине уже нечем было дышать, но нам не хотелось нарушать эту идиллию. Я запомню свой уикенд в Южной Корее на всю жизнь. И я согрешу, если не расскажу о Намджуне — мужчине моей мечты, который вознёс меня как девушку до небес. Я не знаю, как теперь жить, зная, что таких, как он, я больше не встречу. Я не встречу того, кто так искусно владеет языком и чарует своим голосом, заставляя сразу раздеться перед ним и встать на колени, смотря снизу вверх.***
Южная Корея, Сеул, десять утра. Я сижу у иллюминатора, записывая начало своей истории в айпад, запивая шампанским. И улыбаюсь во все тридцать два зуба, потому что никто такой счастливой меня не делал. Кто-то скажет, это просто секс. Нет, это больше чем секс. Это про ощущения, это про идеального мужчину рядом, это про неизвестный город, это про адреналин, что выбрасывается тебе в кровь. Это больше, чем секс. Четыре дня назад мы и не знали о существовании друг друга, жили в разных странах и в разных условиях. Наши цели на жизнь и вовсе могли не совпадать. Возможно, у него дома есть собака или кошка, а может сразу все, а я не была любителем домашних животных. Возможно, он любит весну, когда всё вокруг цветёт, снова оживая, а я люблю осень, когда всё погибает. А может, мы совершенно друг другу не подходим нравами. Может, узнав получше что-то плохое о нем, меня начали бы бесить сначала его глаза, а потом и весь он. А может, я бы его тоже оттолкнула своим иногда пробивающимся снобизмом. Но четыре дня назад мы всё же столкнулись. И эти дни точно изменили мою жизнь. Я открыла в себе новые грани, о которых боялась признаваться самой себе. — О, смотри! — Стефани отвлекла меня от моих мыслей, показывая что-то на экране смартфона. — Это корейская группа набирает обороты — BTS. Они все такие лапочки! Мне вот очень Намджун понравился. Интересно, како…. — дальше я не слышала ничего. Я взяла телефон в руки, рассматривая того самого Намджуна. Не может быть….***
— Твою мать! — крикнула я на всю квартиру. В комнату забежала Стефани с зубной щеткой во рту и розовой пижаме. — Что такое? — спросила она, плюясь пастой и ища взглядом грабителя или маньяка в моей комнате. — Я, блять, сон не досмотрела!