Любит, не любит…любит!

Джиун и Интак знали друг друга очень давно, еще до переезда последнего в большой город, после которого он сильно изменился, стал «городским» во всех смыслах этого слова. Но эти двое виделись настолько редко, только на летних каникулах, когда Хвана отправляли в деревню полоть бабушкин огород. От чего он, конечно же отлынивал, прося Джиуна прикрыть свою пятую точку от проблем. Чхве же это совсем было не по душе, ибо он пользовался большим доверием в семье Хванов, в отличие же от их сына и не особо хотел терять это самое доверие. Но все равно каждый раз делал одолжения младшему. — Доброе утро, Джиун, - младший вышел на крыльцо небольшого дома своей бабушки, внимая смуглым лицом все лучики солнца и сладко потянувшись, оперся на забор отделяющий соседствующие дома, дом Джиуна как раз таки был таковым. Джиун слабо улыбнулся и кивнул в знак приветствия друга, теребя в руке страничку книги, какого то корейского классика. Интак никогда не понимал страсть старшего к книгам и другого рода скучным развлечениям. Он привык развлекаться по крупному и очень хотел однажды привести Чхве в город и показать как «нужно» веселиться, но прекрасно знал, что в ответ поступит сухое и непоколебимое - «нет». Джиун всю жизнь жил в деревне и его единственным другом был Интак, и то которого он видел 90 дней в году. Поэтому, он привык развлекать себя сам, читая или рисуя. Вот к последнему у него был невероятный талант, Хван не раз отмечал способности Чхве, особенно ему нравились его летние пейзажи их любимого в детстве ромашкового поля. Интак никогда не забудет, как те носились по нему весь день и под вечер младший, не увидев булыжник, споткнулся об него и получил огромную садину на коленке. Сколько он тогда слез выплакал, но Джиун не смеялся над ним, наоборот помог обработать рану и дойти до дома. Чхве Джиун и вправду невероятный, слишком добрый для этого мира и невозможно милый. Весь день эти двое не виделись. Бабушка Хвана все таки нашла и заставила Интака помогать ей с огородом. Парень конечно пожаловался, в такую то жару хотелось лишь на речку или лечь на травушку, но спорить с ней не стал и лучше не стоило, бабушка в гневе - опасная женщина. Джиун же отправился на ромашковое поле, которое было за два километра от деревни, зачитываться книгами, подчеркивая карандашом интересную цитату или высказывание над которым нужно поразмыслить за чашкой облепихового чая и через некоторое время записать в самой книге,и плести венок для своего ненаглядного с волосами цвета спелой ржи, а глазами оттенка лесного ореха, от представления которого аж запах в носу появлялся и манил к нему в крепкие нежные объятия, подальше от реального мира. Блондин аккуратно вырывает беленький цветочек от основного столбика и улыбается своим глупым мыслям в голове, ибо он решил погадать на ромашке, да-да. Чхве отрывает один лепесток за другим, бормоча себе под нос: Любит…не любит… И вот последний лепесток отрывается от желтой серединки, Джиун в своих мыслях уже знает ответ, но в ступоре молчит и крутит в руках солнышко на столбике. — Любит…хах, да нет…это же все не правда.., - Джиун отмахивается и мотает головой, отбрасывая остатки цветка и беря в руки книгу, снова окунаясь в нее с головой. Солнце потихоньку заходило за горизонт, отдавая предводительство своей сестре - луне. Небо окрашивается во множество разнообразных цветов, на которых постепенно появляются маленькие крапинки, словно веснушки. Все в природе готовится ко сну: деревья, трава, цветы, животные. Но только не Джиун и Интак. Хван наконец то закончил свои дела в огороде. Он устало зевает и тянет спину, от изнурительной работы в наклоне она изрядно стала болеть. Тут на крыльце появилась бабушка Хвана, поблагодарив его за упорный труд, она передала ему большую кружку теплого коровьего молока. То что нужно прохладным летним вечерком. Только допив всю кружку, Интак вспомнил о Джиуне и решил зайти за ним к нему домой. Но не найдя друга дома, Интак знал где его искать. Он бежит на то самое ромашковое поле, среди темных лесов, среди лиловых холмов и добегая до поля, всматривается в небольшую возвышенность, где обычно сидит Чхве. И находит. Бежит не смотря под ноги, не важно наступит ли он на закрывшуюся для сладкого сна ромашку, которая больше никогда не раскроется и не покажет свою красоту миру. У него одна цель - Чхве Джиун. Джиун заметил, что кто-то движется в его сторону еще несколько минут назад и хотел было незаметно уйти, но рассмотрев в этом темном пятне Интака, он передумал. В конце концов, он не хотел бросать начатое, ведь ради цветов для Интака, он прошел достаточно долго. Когда наконец Интак был в паре метров от блондина, их взгляды встретились. Джиун не мог сдержать улыбку, смотря на запыхавшегося(значит ли это, что он спешил к нему) шатена, в кудрях которого застрял маленький листочек. — Я не нашел тебя дома и…, - Интак хотел было договорить, но опешил, как только старший резко встал почти вплотную. Джиун аккуратно убрал листочек с пшеничных локон Хвана, надевая на него белый нимб, сделанных им из множества белоснежных солнышек, ведь Хван Интак и вправду ангел. — Тебе идет.., - с явным стеснением в голосе произнес старший, смотря прямо в глаза Интаку. — Ты весь день делал это для меня?, - шатен не мог сдержать улыбки от осознания этого. Венок из ромашек на первый взгляд кажется бесполезной вещью, но в данную минуту для Интака это было драгоценностью, ведь Джиун делал это так долго для него. Джиун раскраснелся от вопроса младшего, ибо он же правда делал это для него — Да, эм…я…я еще хотел половить светлячков..ты..ты бы не хотел сделать это со мной?, - и без того красные щеки старшего, загорелись вдвое сильнее. Джиун в своих мыслях надеялся, что этого не видно из за темноты. Но Интак видел все. Хван молча кивнул и уже глазами искал первую цель. За их спинами уже летали множество огоньков, словно звезды сошли с небес на землю. Джиун дал Интаку трехлитровую стеклянную банку и тот побежал за первым светлячком. Чхве наблюдал за этим со стороны и улыбался во все 32, он любил тихо смотреть за действиями Интака, ибо каждому заданию младший отдавался с головой. Всю ночь эти двое пробегали по полю то за насекомыми, то за друг другом. Ночь прошла быстро, настолько, что Интак и Джиун не заметили, как не стало маленьких летающих звездочек. Утреннее солнышко только начало просыпаться, но уже ярко светило, освещая поле и как бы говоря всему живому вокруг, что начался новый день. Ветерок смешал на поле и разносил далеко разные звуки: шелест травы, стрекотание насекомых и смех двух парней, которым очень хорошо в компании друг друга. Очередной звонкий смех Джиуна разнесся по полю, когда Интак стал его щекотать, зная что старший ужасно боится щекотки. Чхве свалился на мокрую траву, утянув за собой младшего. Интак оказался нависшим над Джиуном и оба резко затихли. Неловкое молчание. Каждый из них смотрел в глаза друг друга, буквально умоляя разрядить эту паузу. И Джиун нашел в себе силы. — Хван, почему сердце так колотится когда я с тобой?, - старший еле коснулся пшеничных завитков на лбу младшего, которые от лучей утреннего солнца как будто светились озаряя все вокруг, откуда на его лицо упал белоснежный бутончик. — Это называется любовь, - Интак, грязными и мокрыми руками от утренней росы на траве, аккуратно, кончиками пальцев, взял бутон и поместил его в белоснежные,как и сам цветок, волосы Джиуна. Улыбаясь своим действиям. — Значит ли это, что я люблю тебя?, - Джиун смотрел прямо в самую глубь ореховых глаз Хвана, пытаясь там найти подтверждение и одобрение своего, вспыхнувшего благодаря Интаку, огонька под названием «любовь». И нашел. — Я тоже тебя люблю Чхве Джиун. С этой фразой огонь внутри Чхве вспыхнул с новой силой, сжигая все на своем пути и проявляясь на щеках старшего маковым полем. Чхве легонько толкнул младшего в грудь, чтобы тот слез с него. От неожиданности Интак плюхнулся на траву, смотря на Джиуна. — Значит ромашка не врала, - тихо пробубнил блондин, медленно подсаживаясь к младшему и кладя блондинистую голову на его бедра. — Ромашка?, - непонимающе переспросил Хван, но Джиун как будто намеренно проигнорировал вопрос, Интаку знать не обязательно. Вместо ответа, от медленно прикоснулся к руке шатена, переплетая свои пальцы с чужими. От прикосновения по телам обоих распространилось тепло. Они возвращаются в деревню вечером, когда солнце снова готовится ко сну, освещая в последний раз крыши домов, повсюду стрекочут цикады, а лес отбрасывает лиловые тени на траву. Интак идет впереди, пиная какой то булыжник, Джиун же идет сзади и осматривает своё цветочное творение, отмечая что оно очень красиво смотрится на пшеничной голове младшего. Прям как их любимое ромашковое поле. Интак оборачивается и ловит взгляд Джиуна, старший смущается и обгоняет его, не смотря в глаза. Интак, улыбаясь, догоняет его и берет за руку, поправляя венок, которые свалился на глаза. На подходе к домам Джиун отпустил руку Интака, встав напротив него. — Ты ведь по итогу опять уедешь в город?, - лицо Чхве резко переменилось на расстроенное, уголки губ поникли. Интак с легкой улыбкой обвил румяные щечки старшего. — У нас еще целое, так давай проведем его вместе и не будем больше думать ни о чем. Джиун улыбнулся и понял, что это будет лучшее ромашковое лето в его жизни.