Поступок, достойный благодарности

Лололошка стоит около одного единственного опрятного дома, среди заброшенного поселения. Он нервничал, из-за такой безлюдности и тишины, которую перерезали лишь звуки мяуконья и лая. Морально собравшись и постучав в дверь, которая принадлежала единственному целому дому, послышались быстрые шаги босых ног по холодному деревянному полу, а после и скрип открывающейся двери. Из открывшейся маленькой щели, выглянул уставший и невыспавшееся лицо, которое было сложно разглядеть и понять кто стоит за этой щелью в двери. Но через пару секунд, тот человек тепло улыбнулся, выпрямляясь и открывая дверь на распашку. Глазам комиссара предстал тот самый волонтёр, в домашней одежде, волосы были не уложены, так что небрежно торчали в разные стороны, под глазами мешки, ярко выраженные на милом уставшем личике, которому намного больше подходила улыбка, ему явно плохо спалось в окружении звуков животных представителей кошачьих и псовых . На самого парня была натянута коричневого цвета с нарисованым на нём черепом, бежевого цвета . Рукава у неё были короткими и из-за большого размера, кофта была припущенна, оголяя плечи. Доставала кофта до половины ляжек, закрывая нижнее белье. Она была достаточно помятой. На прекрасных и тонких ногах красовались слегка сморщеные тёплые гольфы, из-за холодной погоды на улице, согревая носителя, и не придавая при этом неудобств. Наконец, неловко почесав затылок и прикрыв глаза волонтёр начал диалог-"Ох, Лололошка, привет, я и не ожидал, что ты придёшь, так быстро, да и в такую рань, прости, я не успел подготовится к твоему приходу, да и я только встал" - брюнет был прав, мяса было много, да и принёс тот его всего через день после того разговора. По виду, мясо было даже свежо, а куски были достаточно большими и сочным. Добродушно впустив гостя, предворительно забрав тяжесть, ради вежливости, попутно мысленно спрашивая, как он донёс эту невыносимо тяжёлую корзину, он всё же донёс мясо до ближайшего стола. Тяжко вздохнув, спуская с рук тяжесть, волонтёр повернулся к предводителю сияния, который уже собирался выпроваживать себя, но, заметив это, волонтёр окликнул того, подзывая и веля идти за ним. Дойдя до закрытой двери, волонтёр рывком в миг, отворил дверь, приглашая зайти и распологаться. Заходя, была видна одна кромешная тьма и лишь пробирающиеся лучики света, которых не смогли сдержать шторы, освещяли бардовый пол и тумбочку в углу комнаты того же багрянного цвета. А попытки разглядеть интерьер или что-то из своего тела представляющее в комнате, не увенчались успехом, оставалось лишь надеяться, что он не споткнётся обо что-то разбив это, или того хуже, не разшибёт себе лоб. М-да уж, Лололошке стоит заканчивать смотреть кровавые фильмы и детективы, а то таким темпом параноиком станет. Отойдя от двери, Дейв споткнулся об что-то на чувство деревянное и сразу отправился в свободное пару-секундное падение, которые сопровождалось кровавыми мыслями о том, что он сейчас останется инвалидом, если вообще моментально не умрёт. По счастливому решению судьбы, Лололошка упал не на деревянный край стола или тумбы, а на что-то мягкое, вроде игрушки или кровати. Разжимая руки, выпрямляя их в полёте и ничего не видя из-за тьмы в зажмуреных глазах, в которых пролётали разноцветные пятна из-за слишком сильного сжимания их от мгновенно срабатывающих рефлексов. Ноги под напором слегка скользкого пола, разошлись в разные стороны, а тело выгнулось, поднимая задний корпус показательно вверх, после чего, верхняя часть комиссарской формы устремилась вниз, оголяя торс с грудью. Прозвучал звук щелчка двери, характерный тому, как закрывают дверь на замок, следом же и звук включения света, сопровождающиеся яркой вспышкой, равномерно распространившаяся по всей комнате, оставляя боль в глазах от резкого света. Находясь всё в том же положении, Ло открыл левый глаз в котором всё ещё мельком ребили разноцветные пятна. Тот начал обходить комнату, пока не дошёл взглядом до брюнета стоявшего у двери, глаза у него были как по пять копеек, а взор бегал по полуоголённому, прекрасному телу, в развратной позе, лежавшее на большой, красной, как и вся комната, кровати. Лицо было красное до такой степени, что пуще уж некуда. Роме в миг стало стыдно, лицо покрылось выдающемся на бледновадной коже, румянцем, а нос уткнулся в пространство между руками, стараясь не показать свой стыд. Позже подняв голову в ту же точку где был волонтёр, никого ни оказалась. В попытках стать и выпрямиться, пятая точка уткнулась в что-то твёрдое и достаточно длинное. На мысли пришли всягие грязные и похотливые мысли, но не проверив им и отбросив их, тот повернулся на сто восемьдесят градусов и увидел стоящего сзади волонтёра, в которого мягкой, упругой жопой, он сейчас вдавливался. В его твёрдый член, с перелившийся в него кровью. Не успел и ничего предпринять, как того толкают на мягкую кровать, нависая над беззащитным телом. Одним рывком сорвав всю одежду обножая оба тела, Мас принялся расматривать идеальное тело, он чуть-ли не поперхнулся слюнями, пока пожирал нижнего глазами, схожие на те, что у голодных волков. Брюнет поедал того минут десять, не желая оставлять ни кусочка для других, а забрать всего Дейви себе, не отпускать и не отдавать, чтобы он был лишь его, лишь его собственностью. Ложа свои тёплые руки на холодное тело, которое не спасала даже утеплённая форма комиссара в эту холодную зиму. Руки обходили разные уголки тела, выделяя для себя самые чувствительные места, которыми оказались грудь и слегка выпирающие рёбра. Насладившись сполна, тот протянул руку до ящика, лазяя в нём и стараясь что-то найти. Через пару минут, тот достал тюбик смазки. Он же не хочет, чтобы его благодарность превратилась в пытку, ведь так? Мас практически ничего не знал ничего об таких моментах, тем более с людьми противоположного пола, но ради него он постарался, почитал о таком и узнал о двух точках, доставляющие приятные ощущения у партнёра, а брюнет был намерен попасть на хоть одну из них. Аккуратно выдавив мазок прохладной жидкости, он не хотел тратить слишком много времени на такие вещи и вообще тратить его, а приступить сразу к делу, но совладав с собой, тот растягивал мальчишку с такой нежностью, как было возможно и фанатик Лоренс бы не смог, хотя, кто его знает. Он делал всё до такой степени нежности, что даже казалось боль и дискомфорт просто прошли мимо, не намереваясь влезать, как обычно, практически всегда бывает. Лололошка не особо осознавал в каком он положении, до тех пор, пока член чуть привышаемый средних габаритов не стал постепенно входить во внутрь. Глаза от такого округлились, а стон, который, так крепко держался за зубами резко вырвались, будто резкий удар током, но в отличие от него, очень приятный. Член постепенно входил, медленно но уверенно, останавливаясь давая привыкнуть к таким ощущениям, приятные, необычные, нежные и конечно же новые. Брюнет дойдя до конца, стал увеличивать темп и искал "заветный" бугорок нервов. Пару раз пройдясь в поисках, волонтёр неожиданно увидел ещё более жалкое и без защитное тело, которое не сдержавшись выкрикнуло оглушающий стон ставя себя на грань к тому, чтобы мгновенно кончить на своё же тело, с которого бы стекала тёплое семя. После такого, голос то-ли сел, то-ли порвались связки, но в любом случае в последствие место сладких, громких стонов, вырывались лишь хриплые и приглушённые. Тем не менее, Мас старался ещё пару раз попасть по ней, что у него и получилось, хоть и не при каждой попытке. Продолжалось это до тех пор, пока брюнет не кончил во внутрь Ло, а тот уже кончил минут десять назад от таких нежностей. Провалившись в сон, Ло даже и не думал, что с ним будут делать пока он будет спать. Он был слишком выматан, но благодарность тому явно понравилась. Почти в след за ним, прежде времени накрыв одеялом оба тела, Мас пошёл смотреть сны про животных и милого парня Лололошку.