***
Проходит первая неделя, вторая, и Лиза вроде бы как с коллективом. Девочки распределяются на небольшие группки, постоянно кто-то ругается, и до сих пор раз в день можно увидеть драку. Лиза по собственной глупости попадает в одну из них, когда шутит над Мишель. На нее накидывается Юля, а Лизе не остаётся ничего, как укусить ее, потому что ее просто придавили весом. Весь коллектив встаёт против нее, и на встречах с психологом все отчаянно кричат о том, что ей здесь не место. Только Кира молчит. Смотрит, наблюдает, иногда как будто коротко кивает, но молчит. В конце третьей недели Лиза переезжает в отдельную комнату. Теперь она не слышит дыхания совсем рядом по ночам и может спокойно делать то, что захочет. Сейчас она уже засыпает и просто смотрит в потолок. На деле, находиться здесь рядом с Кирой, оказывается не так сложно, как представлялось в первый день. Они не общаются, лишь иногда перекидываются парой фраз на испытаниях. Лиза наблюдает, как Кира действительно меняется, старается и переступает через себя во многом. Лиза закрывает глаза и слышит отдаленные голоса из соседних комнат. Кажется, Кристина нашла где-то алкоголь, и сейчас девочки веселились на полную. Лиза на эту вечеринку идти не хочет, но ее никто не спрашивал: хочет ли она, чтобы вечеринка переместилась к ней. Она слышит, как к ней приближается топот, и надеется, что этот кто-то просто пробежит мимо. Дверь в комнату с громким стуком открывается и едва не слетает с петель. Лиза подскакивает на кровати и жмется в угол, а к ней будто в замедленной съемке подлетает Крис. Лиза чувствует крепкую хватку на волосах: ее тащат на пол. Из горла вырывается короткий крик, который тут же заглушает привычка то ли просто всегда молчать и не привлекать внимания, то ли боль в животе от удара. Кристина бьёт ее наотмашь по лицу, животу, ногам. Лиза слышит, как в комнату забегают девочки, и кто-то накидывается на нее сверху. Удары прилетают не пойми откуда, вокруг крики, и Лиза пытается просто сжаться, чтобы не чувствовать больше ударов по телу. Ей кажется, что это никогда не закончится, но в один момент на нее кто-то падает. Чужое тело сильнее давит к полу, но удары теперь почти не прилетают. Над ухом Лиза слышит тихий голос: — Сожмись сильнее. Кира встаёт с нее только тогда, когда девочек отводят из комнаты охранники. Лиза отрывает руки от лица и осмотривает комнату: почти все ушли, около двери стоит Кира, растирая плечо и шею. Она оборачивается и смотрит на Лизу диким волком, а потом молча выходит за дверь. Лиза в относительном порядке: обошлось без переломов и сильных повреждений. Она лежит всю ночь, мучаясь от боли в гематомах. И вспомнинает взгляд и голос Киры. Сердце от чего-то бьётся сильнее, и Лиза боится. Боится, что все возвращается. Она так этого не хочет. Кристину и Мишель выгоняют с проекта, и Лизе, честно говоря, становится дышать чуть легче. Но она все ещё боится говорить на встречах с психологом. Как только речь заходит о том, чтобы она рассказала, а зачем она здесь, в горле встаёт комок, который не даёт словам выйти наружу. А они так просятся. На очередной групповой встрече говорит Кира: — Я просто такой человек! Я не могу, блять, по-другому. Я понимаю, что это типа, блять, нихера не правильно, но я ничего с собой сделать не могла. Мне можно все, человеку нельзя ничего. Лиза сглатывает и прячет взгляд. Весь проект одно сплошное дежавю. — Человек пытался обо мне заботится, но я это не так воспринимала и я просто его, ну… Человек тупо сбежал от меня с вещами, пока я спала. Лиза заходит в квартиру, оглядываясь. Кира залегла на дно и уже неделю не выходила на работу, говоря, что болеет. На деле же она лежала на кровати, лишь пила и иногда «веселилась» тем порошком, что остался с последней поставки. Она не отдала последнюю долю за эту поставку, и теперь ее искали по всему району. Лиза боится. Кира много раз уходила в такие долгие трипы, к ним не раз заваливались громилы и били обеих за ее долг. — Я дома, — тихо, в пустоту, нарушаемую тихим смехом. Кира сидит на полу, прижавшись спиной к дивану, и смотрит в одну точку. Иногда тихо смеётся. — Кира, — Лиза садится напротив нее и пытается взять ее за руки, — Кира, хватит. Ты себя убиваешь. Давай найдем деньги, отдадим эту долю и забудем раз и навсегда о наркоте и бухле. Она поднимает на нее пустой взгляд, который тут же наполняется злостью. — Чё ты промяучила щас? Завали ебало и иди работай, индиго, блять, — Кира мажет шершавыми подушечками пальцев по новой татуировке Лизы на шее. Лиза вздрагивает. Она глубоко вздыхает, и берет Киру за руку. — Я прошу тебя, прекрати бухать и употреблять. Мне правда больно это видеть, Кир. Ради меня, ради себя, я прошу тебя. Кира вырывает руку, и ее кулак впечатывается Лизе куда-то в плечо. — Я сказала завали ебало! Ты мне не мамка, чтобы что-то тут пиздеть! Свали нахуй! Лиза падает и получает ещё один пинок по ноге. Она уходит в другую комнату и не выходит оттуда до утра: слышит возню на кухне, громкий смех и гулкий стук во входную дверь. Лиза твердит себе, что это временно, и Кире просто нужно время. Ведь Лиза ее любит, по-настоящему. И Кира ее тоже. Наверное. — Лиза, расскажи нам, пожалуйста, о своем опыте, — обращается к ней Любовь Розенберг.— У тебя ведь тоже были тяжёлые отношения, что в них происходило с тобой? — Все просто: я была дурой, которая повелась сама не понимаю на что, — Лиза вздыхает и тщательно подбирает слова.— У человека были проблемы с головой. Я была для него никем. Он отыгрывался на мне. Я вещь, которой можно распоряжаться, как угодно. До худшего, к счастью не дошло, но я сама в этом виновата, потому что я, как наивная дура, поверила и слепо ждала, когда человек исправится. Я это уже забыла, и все давно в прошлом. Лиза видит, как Кира в первом ряду, чуть поворачивает голову к ней и смотрит в пол. У нее плотно сомкнуты зубы: желваки ходят ходуном. Она хмурится и чуть дёргает головой — нервничает. — Если бы ты это забыла, ты бы себя сейчас не винила, — говорит Любовь с напором. Лиза качает головой из стороны в сторону и чувствует, как к горлу подступает комок. — Я отпустила эту ситуацию, — голос предательства дрожит, и Лиза чувствует, что сейчас сорвётся. В груди что-то больно рвется, ее разрывает от боли. Она сжимает кулаки, впиваясь ногтями в ладонь, и тихо бьёт ими по коленям. — Лиза, нет. Эти отношения убивали тебя. — Нет, — из горла вылетает хрип, и Лиза через скопившиеся слезы улыбается. Она пытается засмеяться, потому что это всегда помогает не плакать, но сейчас она чувствует, как что-то в ней вновь восстаёт и тут же умирает.— Нет! Нет!!! Она вскакивает со стула, случайно опрокидывает его и снова царапает ногтями шею и ключицы. Она выбегает из ряда девочек, направляется к выходу, потому что чувствует, как ее нагоняет истерика. Неожиданно для самой себя останавливается около двери и смотрит сначала на Любовь. — Я любила этого человека. Сильно любила! — она переводит взгляд на Киру, которая сидит, опустив голову в пол.— Этот человек… она, — вырывается у нее случайно, и она уверенна, что это вырежут из выпуска, но сейчас как-то не до этого, — она убила во мне меня, и я не знаю, как себя найти! Лиза уходит, ее нагоняет ещё один психолог, что-то ей говорит, а она не слышит. Сердце раз за разом все больнее стучит. К вечеру Лиза замечает, что девочки смотрят на нее и на Киру косо, и понимает: они догадываются. Сопоставляют раз и два, и картинка складывается. Лиза идёт перед сном в душ и долго стоит перед зеркалом. Рассматривает себя, и сердце снова бешенно стучит. Слезы накатываются, и Лиза снова царапает предплечья, до красных следов, почти срывая кожу. Она задыхается, и старается дышать чаще, чтобы просто не сойти с ума от истерики. — Тихо, тихо, тихо, — успокаивает саму себя и смотрит на себя в зеркало. Дверь позади нее открывается, и через зеркало она встречается взглядом с Кирой. Она проходит молча в комнату и запирает за собой дверь, подходя ближе. Лиза дёргается, когда между ними остаётся метр, и снова не хватает воздуха, и снова она прижимается спиной к холодной стенке. Кира стоит напротив нее, мягко проводя подушечками пальцев по предплечьям, где остались красные следы от ногтей. — Не делай так больше. Никогда. Между ними меньше полуметра. Лиза старается успокоиться, старается дышать ровно, не выдавать себя, но так больно, все равно, так больно. — Сильно любила, значит? — Лиза вздрагивает, потому что они говорят впервые за 3 недели проекта. Впервые за полтора года.— Если бы любила, то не сбежала бы. — А мне нужно было сидеть и дальше смотреть, как ты убухиваешься и упарываешься? Ждать, пока ты в пьяном угаре, мне лицо разобьешь или убьешь? — Я бы никогда не причинила тебе боль, — голос у нее становится ниже, и взгляд мягче. Он словно… виноватый. — Ты всегда… Кира подходит ближе и дотрагивается кончиками пальцев до предплечий. Поднимается по руке выше, ведёт по голой ключице и обводит по контуру татуировку на шее. Поднимается по скуле и проводит большим пальцем по щеке. Наклоняется, и Лиза чувствует дыхание на своих губах. Все вокруг испаряется, и она снова окунается в прошлое, где, кажется, все было хорошо. — Если я сказала, что ты будешь сидеть дома, значит ты, блять, будешь сидеть дома! — в живот прилетает кулак, и Лиза сгибается пополам. Кира снова пьяна, и, кажется, она просто без причины не хочет выпускать Лизу из дома. Или она услышала, что Лиза сказала соседке, чтобы та отстала, что подаст заявление в полицию на избиение. Потому что внимательная старушка заметила синяки на руках, плече и скуле, и посоветовала бежать от тирана. Лиза сказала, что как только, так сразу, но ведь на деле она никуда не собиралась. — Хуй ты съебешь отсюда, понятно, блять?! Лиза дёргается и уводит голову в сторону. Она тяжело дышит и зажмуривается. — Не надо. Просто не надо. Уйди. И никогда меня не трогай. Кира уходит из ванной, а Лизу снова душат слезы.***
На пятой неделе во время проработки их отношений с мужчинами, Кира как бы в порядке. Лиза видит, что в чересчур откровенном танце ей достался слишком уж не очень тактичный партнёр. Она видит, как он постоянно притирается к Кире ближе, а ей просто не удается держать дистанцию. Она злостно сжимает кулаки и чувствует крепкие руки на бедрах. Лиза просто наблюдает, но со своим партнёром встаёт ближе, чтобы в случае чего сразу начать действовать. Танец поставлен, и сейчас его показывают по три пары перед самим выступлением. Лиза отходит дальше, перекинувшись парой фраз со своим партнером, и наблюдает за парой Киры. Она встаёт к нему спиной слишком близко, а он кладет руки на ее талию, сводя их внизу живота. Его правая ладонь медленно идёт вниз, очерчивает угловатую тазовую кость и идёт к внутренней стороне бедра. Лиза дёргается раньше, чем Кира, и только благодаря этому успевает перехватить ее руки, прежде чем ее кулак успевает впечататься в его скулу. Девочки перехватывает Киру и удерживают ее, а Лиза идёт к парню. — Если тебе не понятны жесты и слова девушки о том, что ей некомфортно, то какого хрена ты вообще делаешь в танцах, ублюдок? Ее рвет изнутри от злости. Она отворачивается от него и идёт к Кире, которая все ещё пытается вырваться из крепкой хватки. Кира переводит взгляд на Лизу и резко останавливается. Она снова сжимает зубы, тяжело дышит и молча выходит из зала. Лиза кивает сама себе. Может быть Кира меняется?***
На следующей неделе борьбы со страхами их ставят в пару. На удивление, у них нет друг к другу вопросов, по крайней мере внутри проекта, а потому на полосе препятствий на них нет мешков, как у других. Физрук даёт сигнал, и они стартуют. — Я иду первая, слушай меня, — говорит Кира на старте. Она останавливает Лизу перед ямой, помогает ей спустится, а потом поднимает ее наверх. Кира помогает ей сделать так, чтобы в змейке их обеих не заносило в стороны, а на высокой доске подставляет колено, чтобы Лиза забралась наверх. На высоких брусках первой снова идёт Кира, и она хватает Лизу за руку. — Кот, сейчас не торопись, аккуратно, ладно? Медленно идём. Кира выбегает из машины и бежит к берегу. По пути скидывает с себя футболку и шорты, оставаясь в купальных плавках и обычном спортивном топе. Она с разбега забегет в воду и визжит от радости. Лиза лишь широко улыбается, тоже выходит из машины и идёт к берегу. Она не заходит в воду, остаётся по щиколотку в воде. Через несколько минут к ней подходит Кира и спрашивает: — А чего это наш кот не купается, а? — Да вода холодная, я не хочу, — Лиза морщится. Кира удивлённо поднимает брови, пожимает плечами и разворачивается. Но тут же поворачивается, окатывая Лизу брызгами воды с ног до головы. Лиза отбегает от воды, но Кира догоняет ее и валит на песок. Она прижимает ее к земле, стягивая с нее футболку и оставляя в таком же спортивном топе. Лиза смеётся и извивается, пытаясь выбраться, но этим лишь помогает Кире раздеть себя до купальника. Кира встаёт с нее и подаёт руку. Лиза встаёт и качает головой: мол, все равно не пойду. Кира смеётся, подбегает, обхватывает девушку за талию и закидывает ее себе на плечо. Лиза визжит и машет руками до тех пор, пока Кира не окунает ее в воду с головой. Лиза поднимается и кричит от холода, а потом плещется водой в ответ. Они играются, словно дети, опрокидывают друг друга в воду, кричат на весь пляж, и им сейчас даже горы по колено. В этой холодной воде, на летнем закате, в далёком Подмосковье. Лиза встаёт, откидывает пальцами назад мокрые волосы и подходит к Кире. Она делает тоже самое. Лиза смотрит на нее, улыбается и стучит зубами. — Замёрзла? — Кира подходит ближе. Лиза лишь кивает. Кира проводит большим пальцем по ее щеке, придвигается вперёд и мягко целует. Проводит рукой по плечам, по краю топа, талии, бёдрам. Лиза тает под прикосновениями, и заводит пальцы в светлые волосы Киры, чуть оттягивая их назад. Второй рукой она проводит по скуле, шее, краю топа. Приходится по груди легкими пальцами, заставляя ее вздрогнуть, идёт ниже, обводит пупок, заводит палец за резинку плавок и проводит по бёдрам к спине, укладывая руку на пояснице. — Идём, — тихим стоном просит Кира, — иначе мы замерзнем здесь насмерть. Лиза первая выбегает из воды, попутно окатывая Киру холодными брызгами. Лиза залазит в машину, достает покрывало и стелет его на песок, пока Кира подбирает свои разбросанные вещи. Лиза обтирается полотенцем в надежде согреться, а Кира пытается разжечь небольшой костер. Через несколько неудачных попыток они наконец обустраивают небольшое местечко и, открыв себе по банке сидра, начинают жарить сосиски. Они сидят рядом, едят пожаренные на костре сосиски, разговаривают ни о чем и смотрят на закат. Лиза кладет голову Кире на плечо и, наверное, впервые за последнее время ощущает себя счастливой. Кира крепче сжимает руку Лизы и ведёт ее дальше. — Кот, смотри, сейчас сначала я перелезу, подам тебе руку и полезешь ты, ага? Они встают, и Кира, шатаясь, начинает идти и готовится к маленькому прыжку. Она шумно сглатывает, пытаясь рассчитать силу, с которой стоит прыгнуть. Она делает большой шаг и оказывается на следующей дощечке, но ее тут же начинает шатать. Кира почти оступается и падает, но Лиза успевает перегнуться и быстро схватить ее за руку, помогая сохранить равновесие. Дальше они только держатся за руки и нога в ногу идут по дощечкам, чувствуя, как у каждой трясутся руки. Они приходят вторыми, и иммунитет достается не им, но это неважно, потому что Лиза так спокойна, что она готова рассмеяться на месте. Вечером, перед тем, как закрыться в душе, там ее застает Кира. Лиза отходит чуть назад и смотрит на нее, чувствуя, как по телу расплывается непонятное тепло. — Круто сегодня поработали, — говорит Кира.— Спасибо, что там так подхватила, я аж, блять, чуть не… ой, ну в общем, да, ты вообще крутая. Лиза смеётся и просто кивает. Кира подходит ближе и проводит пальцами по ключицам. Лиза чувствует, как ее начинает трясти. Кира смотрит на ее губы и наклоняется ближе. Лиза сглатывает и не двигается. Кира мягко прикасается своими губами к ее, и Лиза, кажется, взрывается. Она замирает на секунду, а потом, уже не пытаясь себя сдержать, целует в ответ. Она проводит ладонями и пальцами по шее, по талии и пояснице, проводит руками по щеке и почему-то чувствует в глазах слезы. — Кира, не надо, — она мягко отстраняется и задирает голову наверх.— Я не мог… мы не мож… Мы не можем, Кир. Не получится оно так. Не надо. Кира тяжело вздыхает и уходит, оставляя Лизу наедине с ее непонятными чувствами. Лиза видит, как Кира меняется. Лиза видит, что Кира больше не хочет причинять боль. Но воспоминания их периода накатывают такой сильной волной, что больше похоже на цунами, которое что-то внутри Лизы убивает. Снова убивает ее саму. На следующий день на групповой встрече у психолога, Лиза просто наблюдает за Кирой. Она тише, чем обычно, сидит, опустив голову в пол и не реагируя на рассказы девочек. — Кира, давай поговорим с тобой, — обращается к ней Любовь.— Чего боишься ты? И если раньше Кира сначала уходила от вопроса и мало что говорила, то здесь, кажется, у нее даже нет сил на то, чтобы что-то внутри себя прятать. — Я боюсь причинять боль. Я постоянно всех калечу, — слова выходят с каким-то хрипом, и девочкам кажется, что она плачет.— Я очень люблю дедулю с бабулей, но я им никогда этого не говорила, и я боюсь говорить им о своей жизни, потому что они… они ведь не переживут этого. Я погубила человека, который меня, блять, любил, как никто никогда не любил. И сейчас я не смогу добиться у него прощения, потому что я, блять, просто… Она опускает голову ещё ниже и утыкается лицом в грубые ладони. Девочки придвигаются ближе и смотрят то на Киру, то на Лизу. Лиза двигается ближе и мягко берет ее за плечо. Кира коротко всхлипывает и, кажется успокаивается. Вечером того же дня девочки стоят вокруг большого костра, где сжигали свои страхи. Как только подходит очередь Лизы, она подходит к костру и вытягивает перед собой черную футболку с перечеркнутый словом «свобода». Это была футболка Киры. — Эта вещь — единственное, что осталось у меня с того периода. Тогда мне было плохо и больно, и мы вдвоем завели себя в такую яму. Лиза больно ударяется плечом о дверной косяк и падает на пол. Кира подходит к ней, садится рядом и больно сжимает предплечье. — Что ты им, блять, сказала?! — Ничего, ничего, я сказала, что ты уехала, правда, Кира, правда! — Не пизди мне! Лиза зажмуривается, когда над ее ухом пролетает кулак и врезается в стену. Следущий удар приходится ровно в скулу, и Лиза плачет от боли. Ей так страшно, что, кажется, сердце прямо сейчас выскочит из груди. Адреналин бурлит в крови, и Лиза сама не понимает, как встаёт и идёт на Киру. — Если бы ты перестала бухать не было бы ничего из этого! Ширяться тоже можно перестать. У Киры от ярости глаза будто наливаются кровью, и Лиза действительно, понимает, что это конец. Оправдания плещутся в голове, и Лизе хочется разрыдаться от того, что сердце болит не от страха, а от какой-то странной любви. Мозг буквально кричит ей: беги! Но сердце заставляет ноги вцепиться в землю, остолбенеть на месте и никуда не двигаться. — Я люблю тебя, Кир, люблю, правда, люблю, я прошу тебя…— шепотом, надрывающимся от боли голосом.— Я умоляю, перестань. Мне очень больно, Кир, я прошу тебя хватит. Я люблю тебя. Ее так разрывает, и грудь рвется от любви, от бешенного чувства, которое не даёт мыслить здраво. Разочарование и страх бьёт по сердцу наотмашь. Кира стоит, смотрит на нее пьяным взглядом и, кажется, напрягается ещё больше. Она надвигается на Лизу и замахивается, чтобы ударить. Лиза пригибается и, чувствуя, как ее душит собственная боль, убегает в другую комнату. Она закрывает за собой дверь и прижимается к ней спиной. Слезы катятся по лицу, соединяясь на подбородке и шее, неприятно щекотя кожу. Кира бьёт в дверь с той стороны, и Лиза захлебывается в истерике. — Ты, нахуй, отсюда никуда не выйдешь! — с той стороны щёлкает замок.— Пизды получишь, если ещё что-то кому-то вякнешь, сука! Кира уходит, и Лиза оседает на пол, закрывая рот ладонями. Ну не может быть так! Не может быть все так! Она пытается найти ей оправдание, но в голове только оглушительный звон и тупая боль. Лиза не понимает посколько она сидит так, но ощущение, что прошло не меньше трёх часов. Ноги чудовищно затекли, в теле тупая боль и пустота. Лиза поднимается с места, оглядывает комнату и резко и решительно идёт к шкафу. Немногочисленные вещи быстро оказываются в какой-то сумке и стоят у закрытой двери. Лиза осмотривает себя: на футболке кровь. Она не ищет среди своих, накиыдвает первую попавшуюся: черная футболка с перечеркнутый словом «свобода». Кирина. Лизе плевать и она подходит к двери. Она прислушивается к квартире и не слышит ничего. Бьёт плечом в закрытую дверь, она едва колышется, а стук раздается на всю квартиру. Лиза боится, ведь если Кира проснется, то… Она бьёт в дверь ещё раз, и ещё, и еще, пока старый замок не ломается под давлением. Лиза выходит из комнаты на цыпочках и осмотривает квартиру: Кира спит в гостиной очень крепко, свесив с дивана руки. Лиза проверяет, жива ли она вообще, и после того, как видит лёгкое дыхание, встаёт на пороге. В ней снова что-то умирает, что-то разрывается на части. Слепая любовь, дурное обожание так и тянет тело на диван, чтобы остаться. А больные гематомы и растерзанная в клочья душа напоминают обо всем. Лиза плачет, открывает входную дверь и навсегда уходит. Она больше никогда здесь не появится. — Я прощаю и отпускаю этого человека, и я искренне верю, что он изменился. И я его больше не боюсь. Она кидает футболку в костер и смотрит, как ткань медленно тлеет и превращается в пепел. Девочки подходят и обнимают Лизу; они поздравляют с ее собственной победой. Последней подходит Кира: она с явным облегчением смотрит на нее, кивает и крепко обнимает. Лиза утыкается лицом ей в плечо и тихо всхлипывает. Ей бы так хотелось, чтобы все было по-другому. Последним испытанием на неделе становятся звонки близким. Кира и Лиза снова в паре, и Кира добросовестно лезет в ванну с жуками и тараканами, хотя до ужаса их боится. Она через стиснутые зубы сдерживает крики и извивается по всей ванне, чтобы избавиться от мерзких ползучих насекомых. Лиза говорит с мамой быстро, кричит ей, что любит ее, а в ответ получает тихое: я тебя тоже. Кира выпрыгивает из ванны через полторы минуты и хлопает Лизу по плечу. Лиза лезет в ванну следом и глубоко вздыхает: она не боится насекомых, но ей все равно неприятно, когда под майку, штаны и топ попадает хоть что-то живое. Кира звонит бабушке и тут же начинает плакать. Просит поставить на громкую связь и позвать дедушку. Лиза одними губами говорит ей, когда та смотрит на нее в поиске какой-то поддержки: давай, говори. Кира глубоко дышит и пытается собрать три таких важных слова на языке, но паника ее захлестывает. — Я… я… сейчас, бабуль, дедуль, правда, сейчас скажу, сейчас! Лиза ловит ее взгляд полный страха и коротко кивает, чувствуя, как мадагаскарский таракан попадает под майку и неприятно царапает спину. Кира срывается и кричит: — Я… Я люблю вас, правда, сильно люблю! — и захлебывается в рыданиях.— Бабуль, дедуль, очень сильно люблю, правда! Я никогда вам не говорила, но я вас… — Мы тебя тоже, Кирюша, мы тебя тоже, солнышко, — слышится из трубки. Кира ещё быстро спрашивает, как их здоровье, и перед тем, как звонок обрывается, кричит им ещё раз: — Я вас очень сильно люблю! Лиза выскакивает из ванны, отряхивает себя и подходит к Кире. Та вцепляется в нее, обхватывает руками плечи и плачет куда-то в изгиб шеи. Лиза дрожит то ли от холода, то ли от радости за Киру и мягко гладит ее по волосам. — Я никогда им этого не говорила, и вот сказала…— Кира громко плачет, и Лиза крепко держит ее за плечи. — Я знаю, — тихо, чтобы слышала только она.— Ты огромная молодец. Они тоже тебя любят. Лиза знает, чего стоят ей эти слова, и только улыбается. Она так ей гордится.***
Они проходят рука об руку родительскую неделю. Лиза сдерживает слезы в плечо Кире, когда понимает, что к ней никто не приехал. Кира сжимает ее руку в порыве ярости и злости на своего дядю. Кира сидит на испытании, где ее дядя говорит за стеной что-то о себе. Она честно пытается его понять до тех пор, пока он не переходит на нее. — Она монстр. Вырастила из себя мужика, кто к ней такой подойдёт? Чего она хочет? Хорошего отношения? Баба должна сидеть на месте, а она никого к себе не подпускает… Кира дальше не слушает: снимает наушники, жмёт красную кнопку и выходит из комнаты. Уже в доме она закрывается в ванной и плачет. Кира поднимает тяжелую голову с кровати и осматривает комнату. Похмелье бьёт по мозгам и телу, и ей хочется, просто снова уснуть, пока боль не прекратится. Болят ноги, костяшки пальцев, голова. Она поднимается с дивана и идёт на кухню. Выпивает стакан воды и вспоминает, что перед тем, как отключится, заперла Лизу. Вина душит, и Кира глубоко вздыхает и идёт к той комнате. Дверь в ней выломана и шкаф пустой. Кира бежит к входной двери, она тоже отперта, а ключи Лизы лежат на тумбе. Она выбегает во двор, спрашивает у каждого прохожего про нее, но никто ничего не видел: прошло слишком много времени. Кира обрывает ее телефон звонками, пока в трубке не раздается: «данный номер не существует». Лиза не приходит ни на следующий день, ни через неделю, ни через месяц. Кира пьет, работает до боли в ногах, закрывает долги и влезает в новые и видит во сне Лизу. Она больше никогда к ней не вернётся. Кира слышит стук в дверь и поднимает глаза. Из-за двери голос Лизы. Она подползает вперёд, открывает замок и впускает ее. Лиза опускается перед ней на колени и берет нежно за руки. — Я монстр…— шепотом.— Я всех близких калечу. Я тебя чуть не убила. Я ведь… Я недостойна ни любви, ни понимания, Лиза. Я саму себя боюсь. Лиза обхватывает ее лицо руками и поднимает на себя. Медленно качает головой и вытирает слезы с щек. — Ты самый лучший человек, который был в моей жизни. Мы обе загнали друг друга в эту яму. Мы обе виноваты. Я больше тебя не боюсь, и ты не должна бояться себя. Лиза наклоняется и, закрыв глаза, прислоняется своим лбом к ее. Киру ещё мелко трясет, но она медленно успокаивается, вцепляясь в кофту Лизы пальцами. У Лизы что-то внутри болит, когда они обнимают друг друга. У Киры там, внутри, тоже что-то болит. Они сидят одни в просторной ванной на полу и у них обеих внутри что-то болит.***
На лидерской неделе Лиза сразу идёт в команду Киры и делает все для ее победы. Лиза так ей гордится, она видит ее изменения, и от этого так тепло на душе. Они проигрывают каких-то 7 баллов команде Леры, но Кира не расстраиваться, гордо жмёт руку победительнице, а потом обнимается с Лизой. Когда Виолетте отдают иммунитет и оказывается, что с проекта сегодня уедет Лиза, Кира почему-то едва сдерживает слезы. А Лиза улыбается, показывает всем сердечко и уходит из гостиной под общие апплодисменты. Стоя недалеко от машины все прощаются с Лизой, а она обнимает всех крепко и искренне. Девочки оставляют Лизу и Киру одних, зная, что им нужно ещё пять минут. Пять последних минут. Они пообещали не искать друг друга и начать новую жизнь. Кира крепко вцепляется в ее плечи и равно дышит в плечо. Ее сердце бешенно бьётся, и она чувствует, как у Лизы сердце тоже чудовищно бешенно стучит. Лиза обхватывает Кирины ладони и крепко их сжимает. — Порви тут всех. Жду, когда у тебя появится золотая брошь. Кира кивает и улыбается. Ее улыбка для Лизы дороже золота. Она видит, как взгляд у Киры стал мягче, и от этого на душе невыносимо тепло. Кира снова ее обнимает и шепчет на ухо: — Прости меня. Лиза улыбается и мягко кивает. Давно простила. Честно. Лиза выезжает за ворота и долго машет рукой из машины, пока Кира не исчезает из виду. Кира смахивает слезы и сжимает зубы. Они сами сделали свое «навсегда» никогда. Теперь их «никогда» стало навсегда.