***
— Сегодня я сзади поеду. — Ага, щас, только если на мне, — ухмыляется Арсений, но его слова наполнены уверенностью и Дима понимает, что спорить бесполезно. Арсений опять первый устраивается на самом удобном сидении, а Серёжа весело следует за ним и занимает место впереди. Серёжа записывает кружочки с Арсением, показывает ему смешные мемы, Арсений приглашает его «к себе» и они включают какой-то ролик на ютубе, у них там своя тусовка. Когда наступает ночь, они рассаживаются по своим местам, устраиваются по удобнее и пытаются заснуть. Но Серёжа, как всегда, не спит дольше всех — на самом деле бдит. И когда наконец слышит характерное посапывание Антона и лёгкий храп Димы, тихо перебирается к Арсению. Арсений тоже не спал. — Иди ко мне, — шепчет он Сереже, пока тот пытается лечь. Они лежат в обнимку, прижавшись друг к другу всей поверхностью тела и пристально смотрят друг другу в глаза. Серёжа зарывается рукой в его мягкие, как пух и тёмные как смола и ночь за окном волосы и невольно сравнивает их с ангельскими крыльями. «Такие же совершенные» Наклоняется к пушистой макушке и утыкается носом в мягкость его любимой черной ночи. Вдыхает любимый запах и если бы его попросили описать его, он бы не смог. А даже, если бы смог, то не сказал — это только его запах, слишком родной. Арсений улыбается, а Серёжа едва касаясь пухлыми бархатистыми подушечками пальцев, будто шедевры искусства в музее, которые нельзя трогать, исследует лицо Арсения. Их лица так близко и Арсений ощущает на своих губах прерывистое дыхание мужчины. Серёжа гладит шею, усыпанную родинками, в автобусе темно, но ему не надо видеть их, он выучил их наизусть. Арсений одной рукой держит голову Серёжи, поглаживая пальцами выбритую часть головы. Волосы немного отрасли и он ощущает щетину, но она не колется, она мягкая. Арсений любит волосы и хвостик Серёжи, он любит гладить его, как милого котёнка и наблюдать за его довольной улыбкой, за закрытыми от удовольствия глазами и слушать издаваемые им звуки, действительно похожие на мурчание, как и сейчас. Второй рукой ласкает его спину, вкладывая всю свою любовь и нежность в эти касания. Он улыбается, когда Сережины пальцы нащупывают его губы и прижимает к себе ещё сильнее. Серёжа только на людях кажется грубым и совсем не романтичным, и только тут, рядом с Арсением, в тайне ото всех он может по-настоящему быть собой. Ему сложно описывать любовь к нему словами, поэтому он выражает её так — дрожью в теле, мурашками по коже и замиранием дыхания. На маленьком сидении неудобно им двоим, но сейчас это неважно, сейчас они этого не замечают. Они слишком увлечены своей любовью. Каждый тур, каждая ночная поездка в этом автобусе проходит именно так. Это стало даже не традицией, а привычкой. Наступает ночь, засыпают все и Серёжа пробирается к Арсению. Они уже не могут уснуть, не понежившись перед этим друг с другом. Как и всегда, как и сейчас. Но эта ночь такая особенная, такая нежная и спокойная, что они просто забывают обо всём и засыпают в обнимку.***
Дима ежится от солнечного луча, пробивающегося сквозь шторки. — Пять утра? — недовольно шепчет сам себе он. Достаёт сигареты из кармана и будит Антона, хлопая его по ноге. — Поз, че надо? — Пошли покурим. — Щас? Ну пошли, — с тем же недовольством говорит Шаст, но соглашается ради Димы. Дима берёт в рот сигарету и оглядывается, чтобы проверить не встал ли кто ещё, когда замечает Серёжу, лежащего на месте Арсения, а не на своём. Они переглядываются с Антоном и тот улыбается. Готов засмеяться и разбудить парней, чтобы потроллить, но Дима, понимая это, останавливает его. — Пусть спят, — оба выходят на улицу, забывая о ситуации. Они остановились на какой-то заправке. Утро, ещё сумерки, почти нет машин и придорожное кафе рядом. Арсений просыпается первым, сразу же гладит щёку мило сопящего на его плече Серёжи и только потом осознает. — Блять! — почти кричит Арсений. — А-а-а-рс, — Серёже явно это не понравилось, — че ты орёшь? — Мы с тобой так заснули. А пацанов нет, значит они нас видели. Лежащих в обнимку. — Блять. — Вот и я о чём. — Ну скажем, что нам просто холодно стало, — хихикает Серёжа. — Гениально. Ничего не будем говорить, вдруг не заметили. Да и что тут такого? Ну лежали вместе, ну и что? Мы же не трахались тут! — Тише, тише, что ты завёлся так, — Серёжа гладит его по руке и он тут же успокаивается. Дима с Антоном возвращаются в автобус с четырьма стаканчиками и пакетом с какой-то выпечкой. Оба незаметно ухмыляются, видя что они снова расселись по своим местам. — Как спалось? — подозрительно весело спрашивает Антон. Не дожидаясь ответа, предлагает им кофе: — Мы вам кофе взяли, будете? — Лучше бы энергетик взял, — ворчит Серёжа. Пытается сделать вид, что недоволен ранним подъебом, на самом деле недоволен, что им с Арсением пришлось оторваться друг от друга. А ведь минуту назад ему было так тепло в этом холодном автобусе. Споров больше никогда не было. Заднее сидение всегда предназначалось для Арсения. А Дима с Антоном часто специально оставляли их одних.