Почти как раньше или ромашка с секретом

Читать под Billy Idol - Bitter taste, Bruno Mars - Runaway Baby, My Chemical Romance - Na Na Na, Weathers - Happy Pills В канун Рождества Диего задержался в участке. Все остальные уже разъехались по домам к своим семьям и праздничным ужином. Второй же оттягивал момент как мог, ведь в отсутствие Апокалипсиса, дома его ждала только изведшаяся от скуки Лайла и их бесконечные склоки из-за того, что номером 2 в постели и отношениях Диего становиться не собирался. “В Рождество нельзя работать, а время надо проводить с семьей”, когда-то рассказывала Диего мама. Но, признаться, он уже триста раз пожалел, что не оставил Лайлу в своем прошлом также, как руки Элисон и сэра Реджинальда Харгривза оставили в прошлом его способности, извечную беготню и даже привычный шрам у виска. Новый мир обесценил все. И даже работой в участке Диего не мог насладиться сполна. Особенно в этот вечер, который должен был быть посвящен семье, от которой у него остались лишь воспоминания. Задерживаться дольше было опасно, — Лайла и так уже крышей со скуки ехала. Мало ли что учудит, если поймет, что Диего предпочел тишину участка ее обществу. Он уже накинул куртку поверх черного свитера и двинулся к выходу из кабинета, когда входная дверь скрипнула и открылась. Из коридора послышались торопливые шаги, будто кто-то очень спешил, а еще через пару секунд в его кабинет ворвался настоящий ураган в красной шапочке Санта-Клауса и огромных, на поллица, очках в форме снежинок. - Сюрприиииз! - в кабинет подуло морозной свежестью и запахом каких-то травок, будто рядом кто-то жег благовония. Диего даже не успел ничего ответить, как обладатель звучного, немного с придыханием, голоса, уже прошелестел через весь кабинет, облокачиваясь на его стол и смахивая на пол целую гору отчетов. - Ккклаус? - Диего видел его впервые после того, как они все с руганью разошлись кто-куда в этом новом мире, и был настолько удивлен, что даже заикнулся. Как в детстве. И лицо не сдержал, округлив глаза. Огромную белую и пушистую шубу и бледно-розовый шарф, болтающийся на шее, Четвертый надел явно не для того, чтобы согреться. На улице стоял крепкий мороз, а шуба была расстегнута — под ней виднелся зеленый топ, оголяющий пупок. Широкие джинсы, которые Клаус будто прихватил из семидесятых, держались не то на ремне, не то на честном слове гораздо ниже талии. Но выглядел Клаус, раскрасневшийся от бега, довольным жизнью и не замерзшим. Даже его волосы до плеч лежали красивой волной, будто в этом мире братец наконец-то начал следить за собой. - Что ты здесь делаешь? - наконец-то Диего смог взять себя в руки. Удивление удивлением, но появление Четвертого никогда не сулило ничего хорошего. Тем более в канун праздника. Недосып явно влияет на твою наблюдательность, - Клаус фыркнул, отлип от стола также быстро, как на него облокотился, и вытянул в стороны руки. В одной руке оказалась бутылка чего-то крепкого, по цвету напоминающего виски. В другой — небольшая коробочка, перевязанная зеленой лентой. - Конечно же я пришел тебя поздравить! Диего округлил глаза еще больше. Конечно же, все рекламы сулят, что Рождество - это время волшебства и чудес, но он совершенно не привык к тому, что чудеса приносят к нему под нос. Да еще и в руках Клауса, самого безалаберного из всей семейки. - Ппоздравить? - чертово заикание вернулось, как только Диего вспомнил, что подарков ему не дарили уже много лет. Все это звучало чертовски подозрительно. - Признавайся, что ты выкинул? Клаус вздохнул и поставил бутылку на стол, предусмотрительно отодвинув подальше от края стола и своей активной жестикуляции. И очки снял, положив туда же. Глаза у Четвертого оказались подозрительно проницательными, будто в душу смотрели, когда тот оценивающе смотрел на недельную щетину Диего и круги под глазами. А еще удивительно трезвыми, даже дымкой травки не затянутыми. Будто и не его брат стоял перед Диего вовсе. - Признаюсь, вчера я случайно проходил под окнами твоего уютного дома, который весь так и кричит о сносе или капремонте, - Клаус улыбнулся немного застенчиво, прямо как в раньше, когда заваливался к Диего в комнату, показывая свой очередной отпадный кружевно-сетчатый наряд или яркий макияж. У Второго аж свело скулы от воспоминаний и сказанного сразу. - И так уж вышло, что я услышал, как одна наша общая знакомая со взрывным темпераментом говорит кому-то знать свое место, ведь именно на это он и подписывался. - Опять лезешь в чужие жизни? - Диего тут же принял оборонительную позицию. Даже если Клаус и слышал, как они с Лайлой ругались, он терпеть не мог, когда другие лезли в его дела. Даже если самому справляться уже осточертело. - Окна были открыты, - Клаус даже пожал плечами, будто извиняясь за подслушанное. - И я решил, что тебе не помешает развеяться. Праздник все-таки. Так что держи. Диего все еще хмурился. Четвертый явно чего-то не договаривал, а значило это обычно только одно — проблемы. Только Лайла проблем вызывала не меньше, даже больше. Открыть подарок ведь ничто не мешает? Перед глазами буквально на секунду появилась мама. Диего вздохнул и протянул руку, забирая у Клауса коробочку, которая легко помещалась в ладони. Клаус тут же расцвел, будто это ему сделали подарок, и уселся на ближайший стул, вытягивая вперед длинные ноги и складывая ладони перед ртом в предвкушении. Диего даже заметил у того на ладонях татуировки, которые исчезли после перемещения в эту реальность. Свежие что ли? Но потом все его внимание захватил подарок. Ленту он развязал быстро, но приподнять крышку также быстро не смог. Слишком уж странной оказалась сама коробочка. На крышке была нарисована огромная улыбающаяся ромашка, а сама коробочка, вдоль и поперек была разрисована глазами и расписана всякими отрывочными фразами, точно обои в детской комнате Клауса. Назначение такого украшения Диего не понял, но его захватила волна ностальгии и он даже перевернул коробочку пару раз, рассматривая надписи. Никакого порядка в них не было, но он узнал несколько из них. На левой стороне обнаружилась любимая строка Клауса из песни “Bitter taste”, а рядом с “Hello, Goodbye”, прямо как тех обоях, две точки. Когда Клаус впервые притащил траву домой и предложил разделить косяк с Диего, именно о ту стену они тушили самокрутки, когда их чуть не застукал отец с Лютером. Диего улыбнулся, еле-еле. Чуть ли не против воли. Но снова взял себя в руки, нельзя было показывать Клаусу сентиментальности, Второй старался выглядеть серьезно и мужественно почти в любой ситуации. Поэтому он просто открыл коробочку. Внутри оказалось штук десять косяков и какие-то таблетки. А сверху всего этого добра лежало две марки с ромашками, такими же, как была нарисована на крышке коробочки. Вот подвох и обнаружился. Клаус, как в старые-добрые, просто искал себе партнера для трипа. А он-то думал, что после всего произошедшего и кучи передозов, брат изменился. - Спасибо, но курить с тобой я не буду, - сказал Диего, захлопывая крышку и тут же поднимая взгляд на Клауса. - И вообще мне пора. Четвертый, который до этого улыбался от уха, пока Диего рассматривал коробочку, резко приуныл, но с места не двинулся. Только руки от лица убрал. Диего успел заметить, что татуировки и правда были свежими, настолько ярко выделялись на руках “Привет” и “Прощай”. - Пора на цепь? На Рождество? Брось, Диего, это же семейный праздник, а не тюремный, - Клаус показал пальцем на бутылку на столе. - Выпей, выкури косяк, расслабься в конце концов. Диего уже почти вышел из кабинета, всем своим видом демонстрируя, что разговор окончен, но фраза про цепь неприятно резанула слух и он остановился, разворачиваясь к Клаусу всем корпусом. Тот был удивительно прав, Диего уже давно заметил, как чутко тот подмечает эмоции и состояния окружающих. Только вот, что у Диего оставалось, кроме этой цепи? Шаг, два, — и вот он уже приподнял Четвертого за его необъятную шубу и, как-то не заметив сопротивления или удивления, врезал ему по скуле. Слабее, чем ударил бы Лютера, но все-таки ощутимо. Клаус же только расплылся в еще более широкой улыбке, как будто вместо удара ему достался поцелуй. - Знаю, знаю, я напомнил неприятное, но Диего. Я не Лайла. Я знаю тебя с детства. И, ставлю все свои клинические смерти на то, что такое положение вещей тебя не очень устраивает. - И что, ты решил, что если мы тут с тобой накуримся, а я уйду от Лайлы все внезапно встанет на свои места? Внезапно мозгоправом заделался? - Диего что было силы тряхнул Клауса, так и нависая над ним. Коробочку с дозированным счастьем он выронил еще перед ударом. - Вообще-то я получил лицензию и как раз им и работаю, - все еще с улыбкой добавил Клаус, так и вися в руках брата. - Но я ничего такого не предлагал. Только отпраздновать вместе Рождество. Как раньше. Здесь. Ведь домой ты идти явно не хочешь. “Да и я совершенно не хочу проводить этот праздник в одиночестве. Даже без призраков”. Такое откровение было для Диего, как удар под дых. Черт бы побрал Клауса и его дурацкую проницательность! Он будто бы видел его насквозь, а Диего еще и сам ему проговорился, так легко слив свое собственное желание уйти от Лайлы, которое он не исполнял, потому что… - Не бойся, я не кусаюсь, - Клаус рассмеялся, что совсем вывело Диего из себя. Он снова ударил его - на этот раз куда-то под шубу, ощутимее. Заставляя Клауса шумно втянуть воздух. Только болтать тот не перестал. - Заодно вспомнишь, как это быть собой. Может даже снова чего-то захочешь. Диего занес было руку для еще одного удара, но ударить не смог. Кажется Клаус сейчас понимал его больше, чем весь окружающий мир, хотя он ни разу не говорил о своих проблемах вслух. Будто бы в него вселился дух мамы, а Диего просто испугался, что опять поверит в чудо, которое рассыплется на глазах. Кажется ему и правда не помешает расслабиться. Ладно. Но всего на пару часов. “Чего я вообще хочу?” Клаус, на скуле которого уже начала расплываться краснота от удара, - явно синяк будет, - просиял и потянулся за бутылкой. Диего так и не заметил, как от драки и ссоры они перешли к разговорам по душам. Как пару глотков виски и один косяк на двоих почти опустошили бутылку и заставили снова заинтересоваться содержимым подарочной коробочки. В какой-то момент на Диего оказалась шапочка Санта-Клауса, а сам Клаус начал дымить сигаретой, уже лежа на его рабочем столе и смотря в потолок. Диего сидел рядом, прямо на полу, облокотившись спиной на столешницу, то и дело забирая из пальцев Клауса косяк для затяжки. Вначале он молча слушал, как Клаус рассказывает о своей жизни. О том, как тот решил не спиваться и не возвращаться в пучину отчаянья, как невероятным образом за пару месяцев умудрился получить лицензию психолога (явно незаконно!) и открыть свою практику. Как помогал чужим семьям не рушиться, и довольно успешно, но каждый раз, проходя мимо зеркала, ловил себя на мысли, что живет чужую жизнь. - Никогда бы не подумал, что в моей голове может быть так тихо. Без всех этих призраков и наших семейных родео, - смеялся Клаус, окутывая комнату дымом. Диего почему-то уже даже не заботило, что они провоняют травой весь полицейский участок. - Вот я и подумал, что возможно просто скучаю. И, вуаля, я тут! Даже татуировки снова сделал, а то без них чувствую себя голым самозванцем! Диего молча кивал. Пару часов уже давно прошло и ему бы думать о Лайле и возвращении домой, - телефон уже раз 13 звонил, после чего Диего в итоге саданул его о стену, заставив замолчать навсегда. Но думал он о том, что ощущения у него схожие. И в зеркале каждый раз будто не он, а какая-то копия. Бледная и на него не похожая. В какой-то момент алкоголь закончился и Диего достал из стола конфискованный у одного задержанного скотч. Потом Клаус включил музыку, скинул наконец-то свою безразмерную шубу с громким “наконец-то стало жарко” и начал подпевать солисту совершенно невпопад. Прямо как в караоке на свадьбе Первого. И вот тогда-то, когда Диего поймал себя на том, что тоже подпевает, дико фальшивля, в голову Второго закралась страшная мысль, что все в его жизни покатилось к чертям потому, что он предпочел любовь спасению мира и тому, чтобы быть героем. - Воу-воу, полегче, - судя по тому, что Клаус свесил к нему со стола голову и всмотрелся в лицо своими блестящими от выпитого глазами, озвучил мысль Диего вслух. - Во-первых, апокалипсис никто не отменял, а во-вторых, может и не любовь то была вовсе, а привычка быть на вторых ролях? - И как ты умудряешься быть настолько трезвым… - только и смог пробурчать Диего, давя в себе очередной импульс врезать Четвертому. - Так, стоп, какой апокалипсис? Вместо ответа Клаус только выдохнул ему в лицо очередное облачко дыма, а Диего, сам не понимая, почему, еще до того, как дым рассеялся, Клауса поцеловал. --- Проснулся Диего от громкого воя сирены. Находился он не в участке, а в мотеле напротив, через окно было видно пожарные машины, людей, пытающихся потушить то, что осталось от полицейского участка, будто развороченного взрывом и сейчас догорающего. Наверное надо бы встать и бежать туда, но голова у Диего была такая чугунная, а перед глазами все так плыло, что даже от идеи встать с кровати он отказался. Вместо этого повернулся на бок, тут же утыкаясь лицом в лежащего рядом Клауса. Глаза распахнулись широко сами по себе, Диего подскочил на кровати с громким “твою мать” и зашипел. Поднес руку к голове, трогая пальцами рассеченный висок. События прошлой ночи возвращались к нему калейдоскопом кадров. Как он поцеловал Клауса, как тот ответил. Как они смеялись, что даже если и эта любовь не та, то силенок у Клауса Диего задоминировать не хватит. Как Второй в итоге признался Четвертому, что ему не хватает геройств вместе с семьей и хорошо бы вернуть хаос как раньше. Как уже Клаус его целовал, а потом достал один из его ножей и резанул по голове. Как они вместе ржали над тем, что хотя бы в зеркале уж точно теперь как раньше. Как Диего клал марку с ромашкой Клаусу под язык, а вторую пробовал сам ровно в тот момент, когда Четвертый-таки начал рассказывать, что этот мир ждет Апокалипсис аккурат к Новому Году потому, что местный Харгривз и его жена что-то там напортачили и выпустили в мир вирус, который, сюрприз!, действует только на местных. А значит им ни по чем и можно снова стать героями. Как какие-то ублюдки ворвались в полицейский участок посреди ночи и пытались забрать Клауса, потому что он что-то там слишком много знает. Как Диего воткнул одному из них бутылку в глаз, как в конце-концов им пришлось бежать, так много было этих противников, у всех почему-то лицо Лайлы, но это Диего списывал на эффект марки. Как он подорвал участок со всеми этими ублюдками гранатой, как после они с Клаусом, все в саже, со смехом целовались в каком-то переулке. Диего прижимал Клауса к стене и шептал тому в губы, что ну в этот раз они уж точно спасут мир, а Клаус почему-то плакал, утверждая, что от счастья, и обнимал Диего, что было силы. Как он потом поддерживал Клауса под руку, когда у того заплетались ноги, и они куда-то шли, горланя во весь голос “Счастливого Рождества, до Апокалипсиса осталось шесть дней!” Как они вернулись ближе к участку, попали в этот мотель после и сняли номер - Диего не помнил. Но на фоне всего остального эта информация важной и не казалась. Второму только и оставалось что шумно втянуть воздух, вспомнив все произошедшее. Только вот если не считать головную боль, сухость во рту и похмелье, — почему ему дышалось настолько легче? А потом руки Клауса обвились вокруг его талии, а сам Клаус прижался к нему сзади, жалуясь на то, что щека у него болит так, будто по ней проехался грузовик. При этом говорил он явно с улыбкой. И Диего в итоге развернулся к нему, заключая в кольцо крепких объятий. - Видишь, теперь как раньше. Я обкурился в хлам, а у тебя скоро образуется сексуальный шрам на черепушке, - рассмеялся Клаус. - Как раньше, только лучше. И даже к концу света подготовиться успеем, - возразил Диего, увлекая Второго обратно в кровать. - Не горит. Догорал только полицейский участок. И пока пожарные и приехавшие полицейские извлекали из-под завалов удивительным образом сохранившийся в целости и сохранности телефон Диего с заполненным ящиком голосовой почты, Диего вопреки всем законам логики наслаждался рождественским утром, не вылезая из постели. И даже не узнал, что и коробочка от подарка Клауса тоже выжила в пожаре. Что доставший ее пожарник заглянул на оборот крышки и прочел то, что Диего так и не увидел, но в итоге все равно узнал, только другим способом. С обратной стороны улыбающейся ромашки было выведено кривым почерком Клауса “Только потеряв, мы понимаем важность потерянного. Я устал всех терять. И тебя не потеряю”. И то, что эта коробочка станет уликой против Клауса в поджоге и захвате Диего в заложники по мнению общественности и обозлившейся Лайлы, в Рождество Диего тоже не узнал. И даже не подумал, что такая мелочь сможет осложнить предотвращение Апокалипсиса. Потому что в Рождество о проблемах не думают. Да и время это надо проводить с семьей, а не в делах и работе. Чем Диего собственно и занимался. Прямо как мама когда-то наказывала.