Всё, что нравится и дорого, говоришь?

–Да что б тебя чёрт побрал! — вскрикнула девушка, резко смахнув с парты тетрадь с математическими заданиями, которые ей никак не удавалось решить. –Горите в аду, недоделанные задачи! Ай осталась после уроков перерешивать неудачную контрольную по алгебре. К её несчастию, этот предмет был единственным, что она она не понимала, но старалась разобраться. А толку всегда было ноль. Девушка озлобленно смотрела на тетрадку, криво лежащую на полу. –Дьявол! — быстро выкрикнула Ай, стукнув кулаком по парте. –Ещё раз! — и подобрала с пола предмет. Она всматривалась в переписанный пример, смотрела на задание-оригинал, и снова в тетрадь. Что-то писала. Казалось, всё идёт хорошо, хорошо… Но внезапно опять загвоздка и несостыковки. Ай приостанавливается, поднеся конец карандаша к подбородку, задумавшись. Она смотрела, смотрела, но пришла к выводу, что ничего не понимает всё равно. –Я сдаюсь, — швыряет она карандаш вперёд и поднимает руки так, будто сдаётся в плен. В плен точной науке. –Тиба-чан? Что за шум? — вдруг раздаётся чей-то голос сзади. Девушка испуганно оборачивается и видит перед собой Юкимию, стоящего в проходе, который решил заглянуть, проходя мимо. «Надеюсь, он всего не слышала…» –Юкимия… Всё хорошо, — как ни в чём не бывало говорит Тиба. –Ты что-то пишешь? –Эх, контрольную по алгебре переписываю. Я… Полнейший чайник в этом деле. –Может, тебе помочь? — улыбнувшись, предложил Кэнъю. –Не напрягайся, разберусь. Тиба поняла, что это прозвучало неубедительно и, видимо, парень это тоже понял. –Мне не сложно, — сказал он, приближаясь к парте. –Так, что тут у нас? — принаклонился он, чтобы посмотреть на задания и, пробежавшись по ним, выдал: –Элементарно. –Н-неужели? — растерянно выдала Ай, ведь ей это таковым не казалось. –Ага. Давай объясню, — сказал Кэнъю, беря стул и садясь. –Есть чем писать? –А, да… — неловко потёрла затылок девушка. –Погоди. Она зашла вперёд парты, подняла карандаш с пола и положила перед Юкимией. –Так вот что здесь было, — усмехнулся парень, намекая на услышанный им шум, беря пишущую принадлежность. –Смотри, — начал он пояснять. Тиба подвинулась ближе, от чего парень замер на секунды. –Вот это, — указал он грифелем карандаша на одно из выражений, –нужно поставить сюда, тогда всё совпадёт и сократится. А дальше остаётся только сложить. –А почему надо именно сюда? Юкимия объяснил всё подробнее. И так с каждым примером. С каждым его словом к девушке всё больше приходила ясность всех действий. Голос парня так спокойно и негромко всё пояснял, что Тиба аж вслушивалась в каждую ноту его мотива. Она так заслушалась, что оторвалась от мыслей про алгебру, смотря на привлекательное лицо Кэнъю. –Ну вот и всё. Понятно? — отвлёкся от своей речи Юкимия, но подняв глаза на Ай, увидел взгляд её лавандовых глаз на себе. –А? А, да-да, всё поняла, — очнулась Тиба, делая вид, что не смотрела на него, а слушала пояснения. Но Юкимия уже всё увидел, поэтому слегка улыбнулся. –А ты, Юкимия, так хорош в математике… Не знала. –Пустяки. Просто она не напрягает сильно глаза. –Точно, у тебя же проблемы со зрением. –Не будем об этом. Ты всё успела записать? –Да. –Ну что, пойдём тогда. –Ага. Тиба убрала карандаш в портфель, а тетрадь по пути на выход из класса оставила на учительском столе. Они вышли на улицу. На дворе стоял февраль. Погода была тёплой, а воздух свежим, с ветерком, приятно-обдувающий лицо. Вокруг не было ни души. Все уже либо дома, либо гуляют в парках. –Какая приятная погода, — вдохнула февральский воздух Ай. –Согласен. Тиба, в честь такого, приглашаю тебя на прогулку, — сказал с улыбкой Юкимия, подставляя свою руку. –В честь тёплого вечера? — усмехнулась девушка, и, радостно улыбнувшись, взяла Кэнъю под руку. Так они и направились. «А Юкимия… такой хороший. Манеры, внешность, сильный, умный. Не зря по нему столько девчонок сохнет», — думала девушка, счастливо и неловко ухмыляясь самой себе. Пока эти двое шли по улицам, видели много счастливых парочек, идущие либо как они, либо держась за руки. –Почему сегодня все так ходят? — непонимающе спросила Тиба, глядя вслед одной из пар. –Так сегодня день Святого Валентина, — сказал Юкимия. –Забыла? –Точно! А кто бы мне напомнил? — хитро спросила Ай. –Тебе ничего не подарили? — удивился Кэнъю. –В отличие от тебя. А ну-ка, признавайся, сколько конфет получил? — любопытно спросила девушка, на что парень задумался, подняв подбородок. –Не помню, но много. Я половину в агентство отправлю. –Нечестно! –Не расстраивайся, кое-кто тебе точно что-нибудь подарит. –Ну-ну, — не веря этим словам, бросила Тиба. Пройдя ещё немного, Ай и Кэнью не заметили сразу, как они забрели на дорожку, где с одной стороны цвела сакура. Её нежно-розовые лепестки легко и плавно уносились ветром на асфальт и водоём. Тиба, увидев цветущую вишню, восхищенно ахнула: –Сакура!… Неужели, расцвела! Как же она мне нравится… –Тогда, пойдём медленнее, чтобы насладиться. Они пошли дальше, попутно осматривая округу, захваченную беловато-розовыми лепестками вишни. Водная гладь отдавала апельсиновым оттенком из-за света оранжевого неба. Оторванные ветром и упавшие на поверхность воды листки были беспорядочно разбросаны. Коричневатый асфальт принял желтоватую палитру из-за солнечных лучей. Пара всё больше сбавляла темп шага. Настолько каждый раз цеплялся глаз за красноватые верхушки сакуры. –Каждый. Каждый год я поражаюсь этому растению всё больше, — восхищённо и заворожённо сказала Ай, протягивая руку в строну цветущих вишен, словно желая прикоснуться к ним. Её рука расслаблялась, и девушка неосознанно вырвалась из-под руки Юкимии. Парень улыбнулся, взглянув на Тибу и её ребяческое поведение. Казалось бы, что такого в сакуре, которая цветёт каждый год одинаково? Но, походу, девушку это никак не заботило. Она радовалась и любовалась цветению так, будто видит его впервые. «Интересная… Редко видел её такой. А чувства? Какие у неё они… Сейчас?» — думал Кэнъю. Он размышлял над этим, невольно рассматривая черты лица и характера Ай. Казалось бы, вот недавно она сидела злая и замученная непониманием предмета, слегка рассеянная. Но вот уже сейчас она идёт, на шаг обгоняя его, счастливая, беззаботная, наслаждаясь красотой и вдыхая сладкий вишнёвый аромат. Её лавандовые глаза в свете солнечных, медленно уходящих лучей, казались почти прозрачными с сиреневым оттенком. Её нежно-нежно, совсем бледного розового цвета волосы растрёпывались под действием ветра, попадая на оранжевого-красный фон неба, что ярко освещал отдельные пряди неоновым лимонным цветом. Складки школьной формы приобрели слабый охровых отлив. «Похоже она счастлива прямо сейчас. Она выглядит также, как выгляжу я после победы на матче, но только ещё и очарованная чем-то. Простой сакурой». Тиба остановилась, а вслед за ней и Юкимия. Девушка сняла свой портфель и начала там что-то искать. –Что случилось? –Я кое-о чём вспомнила, — сказала она, не отрываясь от поисков. –Опа, нашла. Ай достала блокнот с коричневой, будто сплетённой обложкой и чёрную ручку. Кэнъю заинтересовался и подошёл ближе. Тиба открыла книжку, раскрывая в нём листы бледно-кофейного цвета. Она, посмотрев ещё раз на сакуру, принялась выводить её очертания на бумаге чёрной пастой. Сначала она определила общий контур, нарисовав только силуэт с помощью одной сплошной линии. После в ход пошли детали. Тёмная, тонкая веточка, а от неё и отростки ещё тоньше. Дальше пошла прорисовка самих цветов, бутонов. Ай выделяла каждую мелочь, начиная от распределения цвета и заканчивая прожилками. В итоге получилась отдельная, самая очаровательная веточка сакуры с отдельными от неё улетающими лепестками. За всем процессом Юкимия следил внимательно, удивляясь её ловкости рук и технике. Посмотрев на результат, он восхитился: –Вот это да… Как чётко и ровно. Какая поразительная веточка вышла, как похожа. –Результат не столь важен, как сам процесс. –Да, согласен. Но в искусстве я никогда такого не узнаю. –Ты плох в нём? –Да. От него сильно глаза напрягаются. Мне больше по душе науки. –Мы с тобой разные в этом плане. Тебя устраивает решение, а меня успокаивает рисование, — улыбаясь, сказала Тиба. –Я до этой поры не знал, что ты занимаешься этим, хоть и общаемся мы давненько, — неловко посмеялся парень. –И блокнот я этот впервые вижу. Что-нибудь ещё рисовала? –Я рисую всё, что мне дорого и что нравится. Везде ношу его с собой, — прижимая записную книжку к груди так, будто это драгоценность, пояснила Ай. –Видеть и изображать — это классно. Любой момент кажется более значимым и запоминающимся в наброске, — на лету схватывал Юкимия. Он засунул руки в карманы брюк, медленно уйдя вправо и повернувшись лицом к величественному, романтичному небосводу, и продолжил: –По мне, даже простая повседневная вещь в скетче может оказаться значимой, ассоциироваться с событием. Ай восхищённо глянула на Кэнъю, потом опустила взгляд и снова подняла его на парня, смотрящего на Солнце и на небеса. В его круглых очках отражались малиновый и оранжевый цвета. Его дыхание было умиротворённым, словно сам Юкимия стал частью этой природы. Лицо освещено тёплым светом. Кудрявые тёмно-каштановые волосы стали чуть светлее. А стоял парень на фоне чудесной цветущей вишни, от которой то и дело отделялись ветром её розовые листочки. Ай смотрела на него так секунд двадцать, но неожиданно ей в голову пришла идея. Она открыла блокнот на предшествующей после недавней работы странице и потихоньку, но заинтересованно и быстро, начала выводить черты Юкимии, пока он смирно стоял. Она сдержанно зыркала на него раз за разом, а потом увиденное переносила на бумагу. Каждую прядь его волос, тени, блики, особенности — всё, что было на Кэнъю в данный момент. Осталось только одно: фон, что так подходил Юкимии. Сакура. Как эти два феномена были красивы по отдельности. Но вместе, растение и Юкимия Кэнъю будто являлись дополнением друг друга, делая себя ещё более привлекательными. Закончив последние штрихи, Тиба решила подписать работу: что это за момент? Кто это? –Ой, что-то я засмотрелся, — наконец оторвался от созерцаний парень, проморгав глаза. Ай, услышав его слова, резко закрыла блокнот, не хотя, чтобы он это увидел. –Что-то не так? — непонимающе спросил Кэнъю, увидев выражение лица девушки. –Нет, всё… Хорошо. Но её выдавали глаза. Всё и правда было хорошо, но в каком плане? Тиба прямо сейчас зарисовывала друга, чувствуя во время процесса желание и привязанность. Привязанность к этому человеку. И даже небольшой страх лишь при одной мысли, что она может его потерять. Дорогого ей человека, что понимает её на полуслове, а иногда и вовсе без них. Это чувство её настораживало, но и успокаивало, это знание того, что у неё есть кто-то, на кого можно положиться. –А что, работы покажешь? — вспомнил Юкимия, спросив об этом, по-доброму ухмыляясь. –А? Да, смотри, конечно, — протянула ему свою вещь с рисунками Ай. Кэнъю принял блокнот, беря его осторожно и аккуратно, будто ему в руки дают бесценное сокровище. Он открыл его, начиная с самого начала. Вещь была подписана. С первой же страницы он увидел красивый цветок лаванды и увидев его, одновременно с этим подумал о глазах Тибы, что было такого же цвета, что и лепестки этого цветка. Листая дальше он видел повседневные события, такие как школа, природа, окружающая Японию, городские лавки, ночные и утренние улицы, и ко всему этому снизу были соответствующие подписи. –Читать то, что снизу, можно? –Ну… Если хочешь, конечно. Юкимия, просматривая скетчи ещё по разу, также читал и описания к ним. Было что-то по типу: «Ночная торговая улица», «Случайные прохожие», «Водоём в парке Уэно» и подобные тому пояснения тому, что нарисовано. Подпись к рисунку «Водоём в парке Уэно» была дополнена чувством от художницы: «Люблю сидеть возле него, любуясь на водную гладь. Особенно, когда на ней лежат лепестки сакуры в период цветения». Юкимия посмотрел на водное пространство, возле которого они стояли, и понял, что это и есть та самая небольшая речка. Листая дальше, он увидел рисунок целого дерева цветущей вишни, видимо, того года. «Сакура в парке Уэно в период цветения. Февраль. Невероятное зрелище. Могу бесконечно наслаждаться ею. Наблюдая за ней, мне почему-то вспоминается Юкимия. Откровенно не знаю, почему. Наверное потому что он любит весну. А может потому, что он мне симпатичен, как и красивейшие цветы этого дерева», — гласила подпись к этой работе. Кэнъю в удивлении приподнял брови и кинул на автора этих слов невинный, хотящий всё разъяснить, взгляд. Но Ай стояла, повернув голову в сторону речки, по которой скользили закатные лучи и мирно плыли каноэ. Парень смотрел на неё немного, потом переведя взгляд обратно в изображение и подпись к нему. «Я… Симпатичен ей. Так ей ещё и поэтому нравится сакура?», — то ли вопросительно, то ли с уверенностью и счастьем подумал Юкимия. Девушка оторвала глаза от воды и, увидев озадаченное, но счастливое и ухмыляющееся выражение лица парня, заглянула в блокнот и, увидев, какую работу он открыл, раскрыла глаза в изумлении и неловкости. Она совсем забыла, что у неё имеется такое. По факту, признание. «Чёрт, я же думала, он никогда это не увидит! Я совсем забыла!» Тиба тихонько взяла книжку за край обложки, потянув её на себя, желая вернуть вещь себе и скрыться от стыда. Но Юкимия держал скетчбук, специально не отдавая его, украдкой посматривая на старательное и покрасневшее лицо девушки. –Юкимия! Наглец, отдай! — всё же вырвалось у неё, ведь она хотела уже наконец забрать блокнот себе, а он не отдаёт. –Закрой глаза, — вместо выполнения просьбы, интригующе и с ухмылкой говорит Юкимия. –З-зачем?! — сгорает от стыда Тиба. –Увидишь. –Не неси чепуху! Лучше отдай блокнот! -Ай. –Ладно! Давай! — всё же зажмуривает она глаза. Через секунды три подул лёгкий, тёплый ветерок, что взбудоражил локоны волос обоих. Кэнъю полез в сумку за тем, что он хотел ей предложить. Он достал маленький футляр. –Ну что, долго ещё?! — нервно спросила девушка. В один момент, она и вовсе подумала, что парень ушёл, оставив её, поэтому она встревожено переспросила: –Ю… кимия?… –Ещё чуть-чуть, — довольно и также захватывающе протянул он, аккуратно беря её руку. Почувствовав это, Тиба чутка вздрогнула, а по телу пробежался холодок от волнения. –Готово, — сказал Юкимия, намекнув, что глаза открыть можно, но руку её не выпускал. Ай открыла глаза и, посмотрев на руку, увидела на мизинце серебряное кольцо. –Ч-что это? Кольцо? — не верила увиденному девушка. –Да, серебряное. Я, увидев его, подумал, что оно подчеркнёт твои прекрасные руки и подойдёт к твоим глазам. –Серебряное?! С ума сошёл! Н-не стоило!… Но Юкимия, ничего не сказав, нежно поднёс её руку ближе к своим губам, поцеловав тыльную сторону ладони. От этого жеста Тиба растаяла, посмотрев на парня смущённым и даже влюблённым взглядом. Какая в эти секунды была атмосфера… Такой романтичности и ясности девушка ещё не видела и не ощущала. Тёплая рука парня придерживала её ладонь, а его горячие губы касались её гладкой кожи. –Это в знак. В знак моей безграничной симпатии к тебе. Сейчас я в этом твёрдо убедился, — пояснил Юкимия, отстранив свои уста и внимательно заглянув в глаза Ай. Его оранжевые очи доброжелательно, нежно и глубоко заглядывали прямо в душу Тибы. Она это чувствовала, как под его взглядом всё окружение уходит под землю, оставляя наедине только их двоих. –Ну что, понравился тебе подарок на день влюблённых? — поинтересовался парень. –Так это… И был тот обещанный мне подарок от «кого-то»? –Именно. Но это ещё не всё. –Что ещё?! –Раз всё взаимно, то почему бы нам не стать официально парой? — смело, но легко предложил, или даже утвердил, Кэнъю, зная, что она должна согласиться. –Т-ты… Дурень! Юкимия, прекрати! — всё ещё смущалась и ломалась Тиба. У неё в голове всё не укладывалось. То она совсем забыла, что у неё написано в скетчбуке, и это увидел Юкимия, то следом же за этим признание! Откуда?! –Ничего не прекращу. Я хотел быть с тобой ещё два года назад, но… Всё как-то боялся, — усмехаясь, почесывал он затылок. –Даже перед игрой так не волновался. Но вот только сейчас надумал, да и то колебался. –А вот я… Не хотела тебе признаваться… –Я верю, что у тебя есть стержень, но эти признания… Сколько я уже их слышал раз, но ни разу не отвечал. Их смелости я всегда поражался. Но с теми девушками, обычно, были подруги. Я же, когда смотрел на тебя, всегда хотел подойти, намекнуть, а товарищи вечно мешали мне своим присутствием. Они знали о моей влюблённости, говорили уже наконец признаться, ходя за мной и наблюдая за моими действиями, поэтому я и не собирался так делать. Да и ты тоже обычно была с кем-то. Но сейчас, когда мы одни, я наконец достиг своего. Ведь, как известно, Юкимия Кэнъю хорош в борьбе один на один. –Юки… мия… Как же ты так… незаметно любил меня? А это кольцо, — сказала она, посмотрев на мизинец, –ты его приберёг для сегодняшнего дня? –Хах, нет, я его всегда с собой носил. Вдруг бы, да представился случай, — смеялся своей нелепости парень. –Ты всё время скрывал от меня такое?! Какой же ты глупенький, Юкимия! До смешного! — возмущалась девушка, кинувшись в объятия парню. –Какой же ты… всё-таки простой. –Теперь-то… Всё будет хорошо. У нас вместе. Я буду смотреть за тобой, попутно захватывая мир, пока у меня есть время. А как только оно исчезнет… –Кэнъю, осуществи мечту настолько, насколько это возможно. Я в тебя верю. Как только зрение тебя подведёт, то уже ничего не поделать. Но прошу, пока этого ещё не произошло, смотри на меня также, как и прежде. Как ты всегда смотрел на меня своими добрыми и тёплыми глазами. –Обещаю, что ты и после лишения зрения почувствуешь на себе мой взгляд. –Я надеюсь. Они постояли в обнимку ещё минуту, но тут Тиба придумала, что бы хотела подарить Юкимии. –А я… Тоже хочу сделать тебе подарок. –Да? Мне и сейчасшнего более чем достаточно. –Не упрямься! –Так, ну хорошо. Что там у тебя? — заинтригованно произнёс он. –Оно у тебя в руках. –Блокнот? –Да, оставь себе. Пусть этот позорный момент запомнится тебе, но не мне! –Ты стыдишься своего тайного признания? –Я стыжусь, что это увидел ты! И сержусь на себя, потому что совсем забыла про это! Так что, забирай и делай с ним, что хочешь, — посильнее прижимала Ай книжку к груди парня, чтобы он её принял. –Бери же! А ещё… Я подумаю насчёт твоего предложения. Ну всё, мне пора! До встречи! — сказала Тиба и убежала в ту сторону, откуда они шли. Юкимия проводил её взглядом, улыбаясь и думая, какая она стеснительная, но и понимал, что она ещё явно не привыкла к такому обращению. «Ей нужно время, которого у меня чертовски мало. Но ради неё, я готов пожертвовать им». Он посмотрел на блокнот и понял, что ещё, возможно, не всё посмотрел. Кэнъю открыл его на странице с сакурой, потом перелистнул на страницу с её веточкой, а дальше он увидел… «Юкимия! Бестолочь! Кольцо! Вот же придумал! Ещё бы обручальное подарил!… А эти слова… Давно любит?! Как же так?! Засмущал меня до предела! Встречаться? Стать парой? И кто бы мог подумать, что этим «кое-кто» окажется он же сам! А блокнот… Стойте… Там же… Я опять забыла! Твою мать! Что б тебя, мои память и несобранность!» — думала обо всём подряд Тиба, пока бежала. До неё дошло снова, что она упустила очередную свою оплошность… –«Я рисую то, что мне дорого и нравится», говоришь… — процитировал девушку парень, посмотрев на сакуру. Сакуру, на фоне которой стоял Юкимия Кэнъю, задумчиво и заворожённо смотрящий на закат, и запечатлённый в рисунке Ай Тибы до единой детали. «Юкимия Кэнъю в день Святого Валентина. Он дополняет сакуру, которую я так люблю, а вместе с ним — ещё больше».