их последний танец

в деревне то и дело ходили легенды о юноше, что всегда танцевал. его танцы завлекали каждого, но ещё никто не смог выбраться из этой петли. его взгляд завораживал, завораживал настолько, что ноги сами пускались в пляс, и даже смерть не могла остановить эти изящные движения. он танцевал на горе трупов, у которых едва не отваливались ноги, но даже это не останавливало лиса. он танцевал и танцевал, двигался медленно, грациозно, пусть даже его ступни были покрыты алой кровью. но даже в нем был один изъян, который мог повалить на землю. и этим изъяном стало обычное окрыляющее чувство, присущее всем людям — любовь. даже танцора оно загоняло в угол, заставляло бегать по лабиринтам, стирая колени о холодный бетон. но, до некоторых времён он ни разу не ощущал такого, лишь смотрел за этим со стороны. смотрел, как глаза его партнёров затуманивались от грешной любви, изредка похоти, смотрел, как тела падают на колени, не сводя с него влюблённых глаз. и он действительно не думал, что станет таким же грязным, отвратительно покорным, до ужаса краснеющим и доверяющим каким-то людям. до одного момента. до момента, когда вдалеке, на одном из холмов он почувствовал на себе взгляд. внимательный, презрительный взгляд чужих глаз, которые точно смотрели ему в душу. уже тогда он почувствовал неладное, но останавливаться не стал. он медленно манил парнишку к себе, тянул в свои сети, пока сам не запутался в них. как и ожидалось, тот пришёл на его зов, медленно начиная вести руками. тогда и началась их смертельная игра, в которой выжить мог лишь один. пара танцевала, танцевала день и ночь. пушистый хвост то и дело невзначай касался загорелой кожи, а уши нарочно прижимались к голове, настойчиво привлекая к себе внимание. и танцор действительно считал, что такими уловками победить будет легко, но к сожалению, в этот раз партнёр оказался не так прост, как все остальные. в своей странной шапке он искусно отвечал на каждое движение, пока браслет на ноге его звонко побрякивал, а длинные волосы без конца подхватывал горячий ветер. и уже тогда в глазах фенека проскальзывал тот интерес, от которого сводило живот, а ноги сильнее проваливались в песок. прошло много времени, они достаточно сблизились, чтобы скреплять руки в замок, а иногда обхватывать друг друга руками, в надежде остаться вместе навечно. но всему был конец, они оба понимали это. танец их становился медленнее, чувственнее, губы шептали тихие слова о любви и кончине. и вот, когда головной убор молодого человека был отброшен, лис понял, что окончательно проиграл. янтарные глаза, что смотрели на него с неким теплом, теперь навсегда выжжены на его сердце. и вот, он падает на колени. песок, словно лава обжигает их. он смотрит на полюбившееся ему лицо, тихим, охрипшим голосом спрашивает имя и валится на землю, получая ответ. на губах остаётся это сладкое, терпкое слово, которое служит его пожизненным проигрышем. слово, в котором он потерял всё. всего лишь два слога, которые значили слишком много. в последнем издыхании он произносит это имя как молитву, окончательно проваливаясь в вечный сон. «сайно.»