It can't come quickly enough

It can't come quickly enough And now you've spent your life Waiting for this moment And when you finally saw it come It passed you by and left you so defeated

      Поле битвы закрыло мрачной пеленой серое небо, по которому изредка проносились с высокой скоростью тёмные, более тяжёлые облака, которые большинство здесь увидели в последний раз.       Настолько быстро проносились эти тучи, что в какой-то момент могло показаться, что ты оказался пойман в ловушку Цукуёми. Как в том кошмаре из детства, который даже в мелочах вспоминать не хочется. Хотя это не так, ощущения схожи.       Но стояла мёртвая тишь.       Не было слышно ни вздоха. Ни завывания ветра. Ни предсмертных стонов.       Ничего.       По всей местности оказались разбросаны потерянные катаны, мечи, кунаи. И тела.       Много тел.       Кровавые до ужаса. Одинокие, они медленно умирали или погибли уже давно.       И к их судьбе близился он.       Его пришибли к стенке единственного стоящего здесь заброшенного здания какой-то, казалось бы, банальной техникой врага. Но он уже не смог сопротивляться ей.       Саске, обессиленный, почти исчерпавший всю чакру, содрогающийся всем телом от многочисленных ран и потери крови, добил своего врага пламенем Аматерасу. На большее он не был способен. Последняя техника.       Кажется, при столкновении с твёрдой бетонной поверхностью он сломал себе пару рёбер. Лёгкие на несколько секунд покинул весь воздух. По их истечении он начал с дрожью дышать через рот.       И уже чувствовал, что что-то теряется.       Саске не бился один с врагами. Он помогал другим шиноби, с которыми случайно столкнулся во время своего возвращения.       Возвращения в Коноху.       И по тому, как один человек из группы тех шиноби под выкрики главного отделился, убегая прочь в сторону Конохи, он понял, наблюдая издалека, что к ним позже должно будет прибыть подкрепление. На того информатора тут же попытались напасть, и именно в этот момент Учиха вступил в бой, защищая того.       Долгожданное возвращение.       Которое может закончиться здесь же.       В попытке подняться на ноги он опёрся на ладонь, собрав все оставшиеся силы, но от боли заныло всё тело. Саске сжал челюсть, зажмурился, пытаясь перебороть это, вспоминая ту причину, по которой ему нельзя умирать. Тщетно. Он, сумев лишь немного подняться, упал на колени.       Из груди вырывались непонятные хрипы, стоны боли.       Только вот одно сердце болело не от травмы какой-то.       Сердце забивалось и по-своему болело, казалось, не от потери крови, травм и прочих напряжений, а от обычного страха оставить их.       Оставить одних уже навсегда.       Свою семью.       Они так ждут его возвращения.       Учиха выпрямил сначала одну ногу, затем вторую. Болезненно припал спиной к ледяной стене. Посмотрел на небо своими чёрными глазами. Так отчуждённо, равнодушно, случайно. А на них уже наворачивались слёзы.       Вспомнилась его любимая, которой он причинил столько страданий в своё время, но которая до сих пор его любит. И дочь, которая должна расти и быть счастливой в его любви и в любви Сакуры.       Он не был готов к гибели. Надеялся, что ничего серьёзного с ним не случилось, что это от почти критичной потери чакры да ран он так слаб, и ему стоит лишь отлежаться. Обычное явление. Проснётся, а перед ним взволнованное лицо Сакуры, которая заглядывает в его очи. Было бы хорошо. Но сейчас это было, как тогда, на войне. Сознание уже мутнеет. Взгляд уже расфокусирован на чём-либо.       И Саске мысленно извинялся перед ними, чувствуя пощипывание в глазах.       Слеза скатилась по щеке.       Подхватила кровавые капельки на лице, окрасилась в противный цвет и соскользнула в небытие.       Глаза ещё не закрылись и ни разу не дрогнули, ещё всматривались в бесконечное серое небо, но Учиха будто перестал замечать всё.       До него донёсся визгливый, такой громкий крик, который заставил его вновь вернуться в осознанное состояние.       Саске узнал его даже на грани сознания.       Из последних сил повернул голову в сторону, моргнул и попытался всмотреться вдаль. Бежит, его розоволосая надежда. Судя по фиолетовым отблескам, активирует Силу сотни. Услышала, значит, доложенье, волнуется. Просто так бы ни за что не побежала, если бы не было приказа. О нём, видимо, тоже упомянули. Впереди всех бежит: далеко за ней какая-то кучка смазанных на фоне неё, такой яркой даже в этой ситуации, шиноби.       Тяжёлые веки закрываются.       Он слышит вновь её тоненький голосок уже ближе, в котором дрожат слёзы, но который уже не выведет его из этого транса, и не может ничего сделать.       Он слышит её рыдания взахлёб.       И отдалённые ощущения.       Тепло. Неприятные покалывания по всему телу. Ощущение, что прижимают к себе, будто объятия, но какие-то тяжёлые. Что-то холодное и влажное капает на кожу.       И последняя мысль, которая его так волнует.       Уж лучше остаться разбитым. Но только бы не умереть.