Im Herzen von Eden

      В прекрасный летний день, когда розовый закат окрашивает улицы Эдема в кроваво-красный цвет, немногочисленные вороны в центральном парке лениво покрикивают на проходящих людей. Благотворительный ежегодный вечер, который так же по неведомой причине называют “Балом” пустил корни в этом парке уже пятый год. В этом вечере не заложен никакой сакральный смысл, нет определенной причины выбора именно такой даты, но звезды, или боги, смотря кто кого больше предпочитает, сошлись, и именно в этот июньский день праздновал свое двадцатипятилетие парень по имени Хуа Чен.       — Сегодня в парке кое-кто собрал отборных денежных мешков, отличный шанс для нас немного повеселиться, все-таки повод серьезный, — мужчина в черном распахнул дверь без предупреждения, придержав ее плечом из-за занятых рук, — не смотри так осуждающе на меня, да, я снова купил ванильный раф тебе, и себе — врать не буду. Я же знаю тебя как себя, без сладкого ты превращаешься в настоящего большого монстра с клыками, ядовитой слюней, что стекает со рта по огромным клыкам и ты ею брызжешь на каждого, кто попался тебе навстречу.       — Ты сейчас утверждаешь, что мое настроение полностью зависит от того, сколько сахара я употребляю в день? Даже я на твоем месте лучше побоялся сам себе такое в душе сказать, а ты у нас бессмертный? — шутливо подхватил тему молодой человек в кожаном кресле, ноги его расположились на столе, по соседству с горами важных договоров и документов.       На первый взгляд мужчина сразу выделяется, для каждого человека был чем-то привлекательным, казалось, что любой прохожий, будь то бета, омега или даже альфа, свернет шею любой, кто только взглянет на этого прекрасного человека. Густые темные волосы, черные как смоль, которые небрежно заплетены в хвост на макушке, придают общему образу юношескую несерьезность. Но глаза, всегда проницательные, и глубокий взгляд, полный решимости и хладнокровия, выдают настоящую натуру альфы. Такие люди никогда простому смертному не встретятся на оживленной улице в час-пик.       Пистолет старый, с крупными и мелкими царапинами вдоль ствола и рукояти, покоился на столе рядом с документами, к тандему которых присоединился горячий стакан с кофе, который аккуратно достал из переноски и поставил внезапный гость. В отличии от документов, часть которых датируется недельной давностью, пистолет не является частью постоянного декора кабинета, а скорее дожидается момента, когда его снова будут использовать по назначению. У таких аксессуаров не может быть простого хозяина, коим и не являлся молодой человек в бордовом пиджаке, лениво накинутом на широкие плечи.       — И долго ты будешь гипнотизировать договоры? От того, что ты перечитываешь их который день ничего не изменится! Тебе вставляют палки в колеса который год, но ты никогда просто так не оставлял такие заявления в сторону компании безнаказанными, а сейчас мнешься как омега впервые на свидании, пошли чинуш к дьяволу, делов то, — напротив рабочего стола в центре комнаты располагался кожаный черный диван, на который прыгнул гость, и, не удержав стакан в равновесии, пролил часть сладкой жижи на себя и диван.       — Хэ Сюань, — устало подняв глаза от многостраничного договора в руках, альфа грозно полоснул взглядом, будко клинком, по пятну от кофе на диване, — у меня и так настроение подпорчено из-за сорванной сделки, так и ты решил испортить мое имущество, — в голосе звучали обиженные и безысходные нотки.        — Ты сам знаешь, какие жидкости пережил этот предмет интерьера за несколько лет, так же как и ты справлялся с делами намного хуже, чем упущенная покупка земли в городе. Пустяки это все, да пусть подавится этот Цзюнь У очередным участком, рано или поздно я лично проведу ему процедуру кровопускания за свои проделки, прошу заметить — бесплатно, в этом ты не сомневайся, придет время и ты станешь воистину главой Эдема, — искренне заявил Хэ Сюань, попивая остатки сладкого рафа.       Хуа Чен внимательно изучал строки договора, который лежал в кабинете уже неделю — непозволительно долго для такой важной сделки. Одна из строительных компаний предложила сотрудничество и предоставила документ для ознакомления условий и обязанностей каждой из сторон. Альфа лениво вычеркивал некоторые пункты, которые тому казались глупыми или непрофессиональными, также вписывая свои замечания и другие пункты, более выгодные для своей стороны. Офисная работа мужчину раздражала своей монотонностью, постоянное чтение документации, совещания и корпоративные проблемы доводят его в состояния монстра, от чего, как подметил Хэ Сюань, его личные ассистенты сбегали, не выдержав даже второго рабочего дня под руководством настоящего морального садиста. Только единицам удалось привыкнуть к требовательному и жестокому боссу: узнали его нрав и приловчились уворачиваться от летевших папок с бумагами и колких замечаний. К чему только человек готов привыкнуть за кругленькую сумму в месяц.       Настолько сильная аура у альфы вызывает трепет и страх у всех сотрудников одновременно, за глаза его небезосновательно прозвали Монстром. Прозвище появилось очень давно, когда Хуа Чен в подростковые годы был лидером небольшой банды на окраине Эдема, так за ним и закрепилась по нынешние дни. Монстр теперь известен далеко за пределами города, при упоминании его в разговоре суеверные стучат по дереву или крестятся, чтобы оградить себя от беды, а у атеистов сердце пропускает пару ударов и ноги подкашиваются от страха.       — Я и есть глава этого гнилого городишки, как ты не понимаешь! Только не на публике, в отличии от Цзюнь У, его лицо скоро мне в кошмарах сниться будет, такое приторно слащавое, тошно, — Монстр раздражается с каждой минутой все больше и больше, пламя внутри альфы разрослось не на шутку, от чего Хуа Чен дышал громко и напряженно.       Хэ Сюань, все это время сидевший на диванчике напротив, нервно трес в руке пустой стаканчик, витая в своих мыслях. Откровенно говоря, ему не нравится друг в последние недели. Все прекрасно понимал он, что происходил с Хуа Ченом, но мысль о постоянном негативе в голове друга не выходила из головы. Что-то однозначно было не так с альфой, постоянные срывы на подчиненных, раздражение от любых событий — все было раньше, но сейчас увеличилось во много раз. Они оба альфы, за много лет дружбы научились чувствовать эмоции друг друга по ауре, потому Хэ Сюань серьезно беспокоился.       Хуа Чен всегда был холоден к любым поворотам судьбы, в трудные моменты его инфантильность улетучивалась и на смену ей приходили приходил жесткий характер и стальная воля, которая раз за разом позволяла выйти из заварушек победителями. В этот раз все иначе, ситуация намного сложнее, чем друг ее описывает. Так много вопросов и мало ответов, их надо раздобыть как можно скорее, не стоит Монстру одному справляться с их общими делами.       Парень в черном резко встал и облокотился на рабочий стол обеими руками, нависая над ним.       — А теперь давай начистоту, что ты скрываешь? Что происходит с тобой в последнее время? — Хэ Сюань серьезно посмотрел лучшему другу в глаза, с требованием все рассказать, — мы с тобой рука об руку столько говна пережили, даже свергли Ци Жуна с территорий и по почте его приспешникам отправили тело, сколько наших тогда мы потеряли и сами выкарабкались чудом, я — первый, кто должен знать каждую деталь сделки, каждого, кто пытается помешать тебе вести бизнес!       Хуа Чен лениво поднял взгляд на альфу, но ни одна мускула не изменила своего положения, лицо все также не выражало ни одной эмоции, всем видом показывая, что друг зря сотрясает воздух.       Хэ Сюань был не из терпеливых и знал, как надавить на любого человека в мире, Монстр не был исключением.       — Нет ничего, что ты не можешь мне рассказать, и спустя двадцать лет дружбы ты решил поебать мне мозги, отделаться от меня и стать самостоятельным? Флаг в руки дорогой, но знай, никто не поможет тебе в жизни, кроме такого же отброса как ты. То есть меня, — проговорил каждое слово, будто делая удар тупой заточкой в самое сердце, — даю тебе минуту на размышления, и очень надеюсь, что ты наконец все объяснишь, что происходит в нашей компании, о чем я еще не знаю.       У Хуа Чена в глазах отражается внутренняя борьба, нагнетающая тишина длилась всего пару секунд, но ощущалась как вечность. Именно за такое короткое мгновение родилась вселенная, миллионы планет, галактики, столько времени понадобилось альфе взвесить все в своей голове. Хэ Сюань был абсолютно прав, каждое отчеканенные слово было истинно, но за жизнь Хуа Чена предавали десятки раз, но именно этому альфе он доверяет свою жизнь. Не сомневался мужчина и в том, что также готов на все ради самых близких людей, перевернуть весь город вверх тормашками, утопить главную улицу в крови, начать безжалостную войну, перерыть весь свет, все что потребуется. Как иновнично, что единственный родной человек прямо сейчас сидит напротив и допрашивает его.       Мысленно дав себе оплеуху за сомнения в друге, Хуа Чен расслабился, откинул от себя стопку бумаг на стол, и начал изливать все думы, которые терзали его больше недели.       — Ты во всем прав, но необходимо было время на проверку информации от некоторых источников, для чего необходима была полная секретность. Ты главное не бери на свой счет, — Хэ Сюань хотел было возразить, но Хуа Чен его остановил взмахом руки, — дело не требовало отлагательств, если кратко, то последние месяцы потеря прибыли не зависела от обнаглевших дилеров, которые скрывали заработки, как мы думали ранее и обсуждали неоднократно. Все намного проще, у нас завелась самая настоящая крыса, и судя по всему, довольно крупная, приближенная к самой кормушке, поедая наш груз.       Собеседник от последних слов резко изменился в лице. Его эмоции судорожно менялись от изумления, шока, и перешли в истеричный смех. У альфы глаза закатились от сравнения их детища с пиратским кораблем, лучшего сравнения придумать сложно, Хуа Чен может сгладить дерьмовую ситуацию тупой шуткой. Эта черта характера и нравится Хэ Сюаню в лучшем друге и напарнике.       — Трогательно, как ты это все обозвал, приятно найти себя в первых рядах подозреваемых! — все еще с улыбкой выпалил мужчина, — Так ты вычислил этого подлеца?       — Он прямо за этой дверью, — Хуа указал рукой за спину другу, показывая на выход из кабинета, заговорчески подмигивая тому.       Сюань выгнул свою тонкую черную как смоль бровь и инстинктивно повернул голову, будто позабыв, что находится за его спиной. Обернувшись обратно, он пристально уставился на альфу и снова разразился уже смехом, в нотках которого слышались зловещие звериные звуки.       — Я понял, мой капитан, — за мгновение его лицо приобрело серьезный вид, в глазах заблестело отражение безумия и предвкушения.       Хэ Сюань встал со своего привычного места и, отсалютовав Хуа Чену и кланяясь. Хуа Чен на издевательство друга только закатил глаза, включил любимую сонату Рахманинова, продолжил изучать договор. Наступило время коллеги исполнить так и неозвученный приговор в действие.       Два друга, два союзника — это остается неизменным вот уже двадцать лет. Когда-то два маленьких альфы строили города и разжигали импровизированные детские войны в песочнице на заброшках окраины Эдема, наслаждаясь беззаботными играми в трущобах. В то время оба радовались счастливыми моментами, любили лазить по крышам холодных домов, убегали от полиции, когда удавалось украсть немного еды в торговых лавках, и после счастливо уплетали за обе щеки сладкие булочки на крыше одной из заброшек. Там, с высоты пятого этажа открывался прекрасный вид на море, берег которого все также огибает южную границу города, но тогда море для маленьких ребят казалось бескрайним, не имеющим ни начала, ни конца.       Они не представляли, какова жизнь в центре бурлящего огромного мегаполиса, для большинства детей из детского дома не было мира вне границ кампуса, где дети росли в полных семьях, ходили в школу и веселились в парках развлечений, проводили выходные с семьей, имели карманные деньги и огромный потенциал в будущем. Для маленьких Хуа Чена и Хэ Сюаня мир — район трущоб, в который они сбегали раз за разом, находя на маленьких грязных улочках свою жизнь. Где слишком рано узнали нелицеприятную правду этой жизни. Когда полицейские отлавливали их и избивали, изливая всю накопленную злость на беззащитных детях, что не могли за себя постоять, мальчики молили взрослых о пощаде и защите, но получали только кулаком по мокрым от слез лицам.       Много трудностей друзья пережили за свою недлинную жизнь, но историй их хватит на много лет вперед. Многие люди не пройдут столько невзгод до самой старости, сколько молодые люди уже испытали на своих плечах к двадцати пяти годам. Как известно из сказок только фениксы могут восстать из пепла, но Хуа Чен и Хэ Сюань бок обок прошли все испытания, прошлись по сотням голов и восстали наперекор предначертанной судьбе.       В офисе звучала расслабляющая мелодия, наполняя своей умиротворенностью все пространство. Почти беззвучно темноволосый альфа выводил ручкой на бумаге свои мысли, и только за дверью его кабинета человек молил своего карателя о пощаде, горькие слезы текли по его прекрасным скулам. Громкий хлопок лишь на мгновение заглушил звуки прекрасной мелодии, но для человека в красном шум великого суда за стеной никак не испортил композицию.