Так значит, у тебя есть крылья?

Венти улыбался широко, светился радостью и Сяо почти задыхался от света и тепла, что исходил от него; на несколько мгновений, замедленных, переставал дышать, когда солнце освещало две неаккуратные косички и съехавший набок берет или слышался звонкий — точно колокольчики на ветру — смех. Сяо опускал глаза, сам брал в свои холодные руки тёплые пальцы и, кажется, заражался той жизнью и светом, что без конца Венти отдавал в мир. Во взгляде Венти чувствовалась тяжесть, горький опыт пережитых лет и Сяо хотелось его уберечь от всех-всех-всех несчастий, только бы эта улыбка продолжала освещать Тейват. — Знаешь, — Венти болтал ногами, сидя на крепкой ветке; слишком высоко от земли и слишком близко к краю, чтобы позволить себе подобное легкомыслие. Сяо сидел у самого ствола, демонстративно-расслабленно, пусть и был готов в любой момент сорваться вниз, чтобы Венти защитить. От падения или вражеской стрелы. Даже если в защите Венти не нуждался, — Когда мы с Мораксом пересекались чаще, чем раз в несколько столетий, у него иногда вылезали наружу драконьи черты. Венти почему-то был весел. Слишком весел: пусть за те три — беспокойных! — дня которые Сяо провёл в Мондштадте, кажется, не выпил ни капли. Вином не пахло и сейчас, но всё же глаза Венти искрились радостью. Вполне искренней, хотя в словах скрылся подвох. Сяо кивнул настороженно; этот самый «подвох», чётко слышный в интонации, обычно, не предвещал ничего хорошего. И даже если проделки Венти в большинстве своём были безобидны, а после — грели сердце и непроизвольно заставляли улыбнуться краешком губ каждый раз, как всплывали в памяти, Сяо, почему-то, каждый раз желанием участвовать не горел. — Рога там всякие, — Венти приставляет к голове указательные пальцы, пытаясь изобразить рогатого дракона. Выходит не очень-то похоже и Сяо не сдерживает смешок. Венти продолжает как-то задумчиво, — Или клыки. — Он действительно иногда меняет облик, — промедлив, отвечает Сяо, не решаясь озвучить имя. В голове тут же всплывает образ и, теряясь в своих мыслях, Сяо пропускает заинтересованный взгляд Венти. Заинтересованный и хитрый. Сяо искренне не понимает, зачем вдруг Венти заговорил о Мораксе. Может и сам со старым другом встретиться, соседи как-никак. — А ты?.. — Венти спрашивает, наконец, в лоб, не церемонясь. — Ты же тоже не человек?.. Сяо не отвечает, хмуря брови, до складки на лбу. — Я имею в виду, ты Адепт, защитник Якса, это мне известно, — Венти смотрит Сяо в глаза, — Но у тебя же есть истинная форма?.. — Птицы, — выдавливает Сяо, будто бы эти слова даются ему с трудом и опускает взгляд, пытаясь разглядеть землю отсюда. Из-за густой листвы не видно. — Так значит, у тебя есть крылья? — Венти, кажется, сияет. Сяо мрачнеет. — Есть, — отвечает он просто, думая, не спрыгнуть ли ему сейчас вниз. Хочется уйти и он знает, что Венти поймёт: Венти никогда не настаивал на долгих прощаниях и даже долгих встречах; воспринимал внезапные уходы как должное. Быть может, списывал на долг Якса, быть может, проявлял милосердие Бога свободы, позволяя Сяо уйти когда и куда вздумается, Сяо, если честно, не задумывался. Сяо просто ценил эту черту Венти. И потому, что ценил, злоупотреблять не хотел. — У меня тоже есть, — Венти улыбнулся широко, смотря сквозь листву в небо. А Сяо резко поднял голову, смотря прямо на Венти. — Крылья?.. — Сяо звучит удивлённо. А Венти просто кивает в ответ. — Крылья, — произносит он легко, — Хочешь увидеть?.. Сяо кивнул рассеянно, как загипнотизированный, а после вдруг закивал часто, соглашаясь. Ему было интересно. Он скрестил ноги в нервном жесте и вцепился обеими руками в ветку, так, что и не сразу заметил протянутую ладонь. Переплетая пальцы с пальцами Венти, Сяо скользнул вслед за ним вниз. Их подхватил мощный порыв ветра, плавно опуская на полянку в отдалении, не скрытую от солнца тенью раскидистой кроны дерева. Неподалёку прыгали несколько слаймов, целой стайкой; и совсем близко, за небольшой скалой, судя по звукам, расположился лагерь хиличурлов. Его собственные — Сяо — крылья не вызывали трепетных чувств, скорее напоминали о прошлом; том прошлом, которое, к несчастью, ни стереть, ни забыть и копьём из памяти не вырезать. Свои крылья Сяо не использовал давно; отказался за ненадобностью — по собственной прихоти и доброй воле, по большей части. В это хотелось верить. Крылья Венти вызывали в нём неясный внутренний трепет; трепет перед божественным. Крылья Барбатоса — Анемо Архонта — от одного предвкушения хотелось упасть на колени, взгляд опустив на свои же руки. Венти же пока только стягивает плащ, небрежным комком бросая на землю и возится с застёжками на рубашке. Венти бормочет невнятную просьбу о помощи — или у Сяо просто-напросто закладывает уши, так, что он мычит, соглашаясь. Пальцы норовят сорваться с каждой немудрёной, простенькой застёжки и Сяо злится сам на себя, когда, наконец, Венти спускает рубашку с плеч. Сяо поджимает губы, сдерживая рваный вздох, когда видит перед собой бледную кожу. Каждый раз как первый. В свете солнца тень под рёбрами выделяется особенным изяществом. Венти улыбается хитро в одно мгновение, а в другое — уже разводит руки в стороны и сосредоточенность скрадывает всю его весёлость. Сяо чувствует себя как в эпицентре бури; и без чувства стихий ясно, насколько воздух вдруг отяжелел от энергии. Сяо не может уловить: бежит ли анемо к Венти, который, кажется, чуть подлетает над землёй или исходит от него самого, бежит по венам от сердца, чтобы вырваться из кончиков пальцев. Дышать становится тяжелее. Косички Венти загораются на концах изумрудным и свечением сначала появляется контур, а после и силуэт будущих крыльев. Пока что незримые, неуловимые, но уже впечатляющие. Насколько Сяо может судить, огромные, раза в два больше такой хрупкой фигуры Венти. Сначала появляются перья у самых лопаток и Венти болезненно цокает. Постепенно перья показываются из-за плеч, будто бы нарастая сразу с костями в пределах светящейся формы из чистой анемо энергии. И Сяо забывает как дышать, когда видит первое перо. Венти больше не щурится. Глаза его светятся анемо. Перья светятся чистым белым, будто бы сотканные из облаков в солнечный день, созданные из чего-то непостижимого, недоступного разуму простых — и не очень — смертных. К перьям хочется прикоснуться, и Сяо не скрывает радости, когда получает не разрешение, почти что приглашение. Перья мягкие на ощупь, светятся неярко. Созданные будто из чистой энергии: обдают прохладой и свежестью; и где-то в груди, кажется, всю тяжесть сносит ураганом, снимая с плеч груз кармы. С плеч будто скинули гору Аоцзан, с запястий и щиколоток скинули оковы. Одно прикосновение — будто глоток сил. Сяо одёргивает руку, когда чувство лёгкости становится настолько ярким, что почти невыносимым. Лёгкость уходит, утекает — так же, как и появилась, одним сплошным потоком. Венти почему-то хмурит брови, но будто бы лишь на мгновение. Когда Сяо внимательно заглядывает ему в лицо, то видит только яркую улыбку — и лёгкую усталость. Должно быть, перевоплощение вышло утомительным. — А свои покажешь? — Венти говорит шёпотом. Сяо молчит долгую минуту, чувствуя, будто бы мир сжался в одну точку, где-то на кончике носа Венти. — Только если сам хочешь, конечно. Я не хочу настаивать или чтобы ты… Чувствовал себя обязанным. Сяо согласно мычит, потирая плечо. — Мы можем вернуться в город и зайти в «Хороший охотник» — предлагает Венти в спешке, складывая крылья. — Нет, — отвечает Сяо, медленно стягивая майку, — Я хочу. Венти не успевает ничего ответить. Крылья Сяо разворачиваются быстро и резко. Они короткие и будто бы обугленные; серо-чёрные. Слипшиеся между собой перья с бурыми пятнами, торчащие местами голые кости: Венти хочется вскрикнуть в ужасе, но он лишь улыбается мягко, плохо скрывая лёгкую тревогу. Сяо смотрит прямо перед собой. Не шевелится. — Я посмотрю?.. — Венти сложно удерживать улыбку на лице. Венти уверен, что крылья должны выглядеть не так и капли свежей крови на спине у Сяо только подтверждают. Венти пальцем стирает кровь между лопаток, чувствуя, как напрягается Сяо, — Всё хорошо. Это я. "Это я", почему-то, расслабляет. — И как тебе мои крылья? — Спрашивает Сяо внезапно. Венти не видит: Венти слышит, как он кривит в горькой усмешке губы. Тогда Венти проводит ладонью по крылу. — Прекрасные, — шепчет, — Они прекрасные. — Лжёшь, — Сяо выдыхает. - Ты их прекрасно видишь. — Вижу, какими они должны были быть. — Венти перебирает перья, — Жаль, что мы не полетаем. Сяо взмахивает крыльями на пробу. Они едва шевелятся. Одно из перьев приземляется Венти на ботинок. — Не полетаем, — отвечает он с каким-то сожалением и резко убирает крылья. Венти снова видит кровь между лопаток, не решая коснуться. Сяо поворачивается и видит, как глаза Венти вновь загораются двумя изумрудами, а вокруг закручивается воздух. — Нет. Пожалуйста. Сяо почти умоляет: пусть Венти это и не нужно. Он останавливается. — Хочешь коснуться ещё раз? — Венти хмыкает, вновь веселея. Быть может, сможет развеять нахлынувшую на Сяо грусть. Сяо хочет. Венти садится на траву, скрещивая ноги. Сяо садится рядом, позади, сначала неуверенно касаясь перьев и поражаясь вновь огромному, восхитительному размаху. Перебирая перья, он не чувствует вновь того же прилива сил; привык, кажется: энергией не обдаёт. Он пропускает крылья между пальцами, будто бы запоминая их текстуру, утопая в мягкости. Незаметно вдыхает едва уловимый аромат цветов, свежести и прохлады: кажется, так пахло на одном из Мондштадтских утёсов. Касается основания и лёгкого пушка там, где крылья врастают в спину. Движения Сяо всё увереннее. Тоска Сяо всё сильнее. — Хочешь, я подарю тебе крылья? — спрашивает вдруг Венти так, что Сяо вздрагивает. Сяо молчит и гладит чужие перья. Венти принимает молчание за отказ. Сяо крылья уже однажды подарили.