***
Кристоф не мог без застенчивой улыбки вспомнить ночь второго дня рождения Оливера. Чего он натворил? Ах, да, был лучше всех! Прошло около месяца после их секса, но совсем свежие воспоминания с каждым разом лишь сильнее будоражили сознание. Шнайдер, бывало, всецело отдавался этому чувства благоговения и просто наслаждался потягиванием внизу живота.***
Оливер не мог понять, как же так? Неужели, счастье снова рушится? Неужели, сейчас всё правда из-за него?.. Конечно, как ещё? Им нужно было поговорить. Всё обсудить и выяснить между собой. Ридель меньше всего хотел, чтобы это затягивалось и усугублялось. «Я и так слишком долго тянул…»***
Кристоф очень обрадовался, когда ему позвонил Оливер. Они давно не виделись и не слышались. — Алло, привет! Как ты? — Можешь приехать? Или я к тебе? Сейчас. Шнайдер замер, а потом широко заулыбался. — М-м-м, давай ты ко мне в этот раз, — протянул он. — Шнай, я не за сексом. Надо поговорить. — М… А что случилось? — он резко переменил интонацию. — Я приеду и скажу всё. Жди. Ридель бросил трубку и, накинув худи, вышел из дома, чуть не забыв ключи от машины. «Так… Lass uns gehen». Кристоф положил телефон рядом с собой на подушку и откинул уголок пледа с колена. Неприятная интрига… Очень. Шнайдер боялся, что настал момент расплачиваться перед жизнью. Не могло всё быть хорошо. Не могло. Эти полчаса ожиданий казались… «К чёрту эту печальную романтику! Полчаса как полчаса!» — Дум открыл банку пива и вернулся в постель. Нужно было хоть немного подготовиться к приезду любимого — напиться.***
Оливер нервно поглядывал в зеркала. «Что сказать? Ну, я знаю, что. А как? Нет-нет-нет, ну, почему я не продумал речь? Да ëп твою мать!» Делать что-то было поздно. Только попытаться что-то продумать. Но времени было катастрофически мало. «Прости…» — подумал Ридель, набирая номер Шная, чтобы тот пустил его в дом. Кристоф почти сразу ответил, и уже через пару минут басист стоял в коридоре. Он не разувался. Думал, почему-то, что это не пригодится. — Ну так?.. — спросил Кристоф, перебирая края майки. — Я не люблю тебя, — коротко сказал Оливер, тут же ругая себя самыми последними словами. Он не хотел, чтобы так было. Он не хотел так говорить! — А, — Шнайдер изогнул брови и коротко кивнул. — Ок. Ридель опешил. В смысле «Ок?», без гандона или что это за приколы? Басист всё же разулся и подошёл к Думу. — Может быть поговорим? Не знаю, может быть тебе над о что-то объяснить или высказать мне? Крис? — Нет, — барабанщик беспечно пожал плечами. — Дум! — Оливер потряс его за плечи. — Что за бред?! Кристоф посмотрел на возлюбленного и улыбнулся, снимая ладони Олли со своих плеч, пожимая их. — Какой бред? Ты меня не любишь, ну и пошёл я. Всё, что тут говорить? Да и не хочу я с тобой разговаривать. «Не хочу я с тобой разговаривать…» — повторил про себя Ридель. Как же так? Почему? — Шань, я не… Я люблю тебя, но это что-то другое. После секса я был рад, а потом опустошён. Не знаю, что это. Я просто хочу и не хочу тебя любить. Я… — Пан. — Что, прости? — Ридель отнял руки. — Пан-романтик. Пол неважен, ориентация тоже. Хочешь любви без секса и всего «вот этого». Да? — Я не знаю… Шнайдер пригладил волосы и над чем-то задумался, ушёл, вернулся с телефоном, включил, что-то забил. — Вот… Нежные несексуальные дружественные отношения между двумя или более мужчинами. Это исключительно тесные гомосоциальные отношения, превосходящие уровень отношений обычной мужской дружбы и отличающиеся особенно высоким уровнем эмоциональной близости… Фикипедья. — Не ферь фикипедии, там очень много непрафты… К чему это? — Да не знаю я! — вдруг сорвался Шнайдер. — Не знаю я, мать твою! Я пытаюсь найти какую-то форму отношений, при которой ты от меня не уйдёшь, сукин сын! Ридель чуть не упал от такого, но от страха колени подкосились. Неожиданно и пугающе. Оливер взял Кристофа за плечо, забрал телефон и, положив его на тумбу, тихо сказал: — Я не собирался уходить. С этими словами он крепко обнял барабанщика. — Я же говорю, что люблю тебя. Ну, просто… Без секса. — Даже по-дружески? — наигранно испугано спросил Шнайдер. — В рамках хобби. Крис, я, честно, не имею и малейшего представления об отношениях с тобой. Это что-то высокое. Необычное. Восхитительно прекрасное. Кристоф улыбнулся и мотнул головой, пытаясь смахнуть румянец. — А вообще-то! — Шнайдер отпрянул. — Вообще-то! Я обижаться буду! Пришёл вот это вот! Сердце мне разбил. Всё, я пошёл напиваться, а ты нахер. — Ну, нет! — протянул Оливер, снова привлекая к себе Кристофа. — Не надо напиваться. И сердце я тебе не разбивал. Я, знаешь ли, сам чуть не расплакался, когда сказал это. Дум сделал вид, что задумался. — Эй-эй! Не надо! — Ридель попытался улыбнуться. Шнайдер повёл своего, теперь уже, братишку на кухню. Допивать пиво. «Теперь только дружеский секс. Никаких геев. Броманс!» — ухмыльнулся своим мыслям Ридель, глядя на то, как Кристоф говорит им что-то к пиву.