Во имя красных волос!

Однажды, разбирая старые книги в кабинете отца, Дилюк наткнулся на интересный дневник. Интересен он тем, что был обшарпанным; видно, что только сила воли и, вероятно, что-то магическое, держат книгу в безопасности от разваливания на куски. А на обложке точно не печатным подчерком написано: "Что не так с красными волосами Имунлаукров". Фамилия была перечеркнута и повыше другим почерком написано "Рагнвиндров". Дилюк пристально смотрел на книгу минуты три. Известно, что много столетий назад крупнейшая библиотека Мондштадта, которая могла соревноваться только с библиотекой Сумеру, сгорела, и очень много знаний было потеряно. В том числе и о прямой связи Имунлаукров и Рагнвиндров. Сам Дилюк знает о своих предках только потому что книги об их клане хранились в поместье, а не в библиотеке. Но причём тут… красные волосы? Дилюк отложил дневник. Он прочтет его вечером. Закончив разбор книг, Дилюк поужинал и сел за дневник. Сразу же бросался в глаза фраза на форзаце: Наш Бог - маленький придурковатый комок перьев. Имунлаукр. А после этого несколько десятков подписей. Некоторые накладывались друг на друга, так как больше не оставалось места. Но сама надпись первого (?) Имунлаукра была легко читаемой, даже если язык был старо-мондштадский. Хах. Дилюк недоверчиво уставился на надпись. Он не думал, что кто-то может вот так брать и оскорблять Бога, сделавшего для Монда так много. Тем более, если его расчёты верны, этот Имунлаукр жил во времена построения Нового Мондштадта, которым его знают сейчас, а также участвовал в битве против Декабриана. Хотя, при таком раскладе, Имунлаукр бы скорее всего встретил Лорда Барбатоса. Но знает ли сам Бог о том, что его так называют? Дилюк решил продолжить читать. В любом случае, данная надпись не объясняла название дневника-книги. Хорошо. Я начал писать это, потому что... мы готовим что-то безумное. И я не знаю, выживу ли я. Но это безумие должно случиться. Амос называет это местью. Гуннхильдра здесь из-за того, что этот элементаль ветра помог её клану. Кармен... О боже, этот ребенок. Он настоящий безумец. А кто ещё будет настолько верить в свою цель, настолько надеяться на освобождение от Декабриана, что по сути, придумал весь этот план? Ему 16, а он уже... думает о том, как сделать всё лучшее для людей. Я не знаю, кому молюсь, но пусть он выживет, прошу. И этот элементаль, Венти. Кармен его так называет. Этот маленький сгусток энергии, всё время просящий яблоки, хотя у нас их не так много. Не знаю, Венти такой... милый и странный в каком-то роде. Гуннхильдра говорит, что он спас её клан от вечных морозов, дал ей надежду на будущее. Кармен всё время возиться с ним, как с ребенком, но утверждает, что именно Венти впервые поверил в его затею. Там ещё около 500 человек с нами. Против Бога, его армии… Это безумие. Это всё чистое безумие и глупость. Но мы уже зашли так далеко. Нельзя отступать. Через неделю будет битва. Дилюк потрясённо выдохнул. Этот дневник… это источник огромной исторической информации. И Дилюк уверен, что она достоверна; книжка выглядела слишком потрёпанной временем, чтобы подделать. Он, конечно же, не пойдёт к рыцарям, и, оглядываясь на первую надпись, в церковь. Надо продолжить читать. Может быть, позже рассказать Джинн. Но только ей. Дилюк перевернул страницу. Декабриан повержен. Одно предложение. Потом идёт много зачёркнутых слов, будто Имунлаукр писал их в приступе ярости. Их невозможно разобрать. В самом конце страницы: Кармен и Амос погибли. Дилюк прикрыл глаза. Так много боли в четырёх словах. И даже если сам Дилюк не был там… Он мог понять. Но Кармену было 16… Дилюк покачал головой. Вздохнул. Продолжил читать. Этот Венти… Я не уверен. Вероятно, он поглотил силу Декабриана, и стал новым Богом? Как вообще становятся Богами?? Пауза. Может ли этот Венти быть… Барбатосом? Тем не менее, Мондштадту не нужны Боги. Один уже… да. И те парящие острова – Селестия. Если Боги должны помогать простым смертным, то почему они не сделали это? А Декабриан делал только хуже. Я не особо доверяю Венти. Особенно из-за того, что у него хватило наглости сделать свою форму похожей на Кармена. Теперь он носит лицо Кармена! Будто это нормально! Кармен был нашим другом, тем, кто сражался за нас всех, за нашу свободу, почему Венти считает, что у него есть право выглядеть как он?! Потому что Венти – Бог? Я не показываю этого никому. Венти может выглядеть дружелюбным, но кто знает этих Богов. Гуннхильдра слишком сильно доверяет ему. Я – нет. И не буду, пока не появятся доказательства обратного. Это так много, чтобы переварить. Прямо сейчас Дилюк задавался вопросом, как с таким недоверием Имунлаукры стали одним из кланов Мондштадта. И как такое отношение перешло в… первую надпись. Венти- Барбатос? Теперь у него 2 имени или что? Куда-то улетел. Мы с Гуннхильдрой не знаем, где он. За стенами Мондштадта только снежная буря и горы. Похоже, прошло некоторое время между этой и следующей записью. Всё. Мы все умрём. Горы, те горы за стенами, они поднимаются в воздух. Кажется, кто-то швыряет их. Я ставлю всё своё состояние, что это Барбатос. Люди в панике и не понимают, что происходит. Гуннхильдра пытается всех успокоить, но это бесполезно. Я был прав, что ему нельзя было доверять. Прошло всего несколько дней, и вот Барбатос уже злиться. Где я промахнулся? Где совершил ошибку, и теперь он решил покончить с нами? Элементаль Венти был действительно милым. Неважно, я буду биться. Он не тронет невинных людей. Перечёркнутая надпись: Как будто у меня есть силы противостоять тому, кто режет горы. Дилюк моргнул. Везде написано, что Барбатос срезал горы и сдул снег, чтобы сделать поля для лучшего проживания людей. Но кто-нибудь по-настоящему задумывался, как это было для тех, кто жил в то время? Если смотреть под таким углом… И учитывать, что только недавно была битва против Декабриана… И летающие скалы… Да, это достаточный повод для паники. ...Может быть, я немного ошибался. Бог пришел к нам сразу после своего... Терраформирования. Он выглядел таким довольным собой. Оказывается, он срубал горы, чтобы людям было где жить. И нашел место для построения Нового Мондштадта. Венти выступил перед всеми. Он сказал, что нашел место, что камни в воздухе не упадут, что просто хочет сделать для Нового Мондштадта… Он так много сказал. И извинился. Я не совсем понял, за что он извинялся, но казалось, что за всё. Извиняются ли Боги? Зачем им это? Они такие непонятные. Дальше было написано несколько наблюдений – про меняющийся климат, таяние снега… Дилюк с тяжелым вздохом закрыл книгу. Так много информации… Он подумал о статуе Барбатоса. Получается, это лицо Кармена? Того, кто был достаточно самоотверженным, чтобы идти против Бога-тирана… Дилюк провёл рукой по лицу. На улице темнеет. Он дочитает этот дневник, но завтра. Сегодня у него есть работа. *** На следующий день Дилюк снова засел с дневником. Способные работать люди пошли с нами строить дома на новом месте. Мне не вериться в это. Новый Мондштадт… Я шел по полям… тут только недавно были холодные горы. Я еле выживал тут, клан Гуннхильдры тоже. А сейчас мне даже не нужно теплое пальто! Снег почти растаял. Гуннхильдра рассказала, как они с Венти смогли договориться с Лордом Андриусом. Так что теперь, он не Бог, потому что отдал всю силу на то, чтобы снег растаял? Как работает эта божественная штука?? Дилюк сделал паузу. Андриус был Богом?.. Венти шел впереди людей и показывал дорогу. С помощью своих сил таскал тяжёлые камни и деревья, будто они ничего не весили. Я не знаю, шли ли люди из-за страха или веры. Я сам не знаю, из-за чего иду. Я уже сомневаюсь во всём. Немного старой, засохшей грязи на странице. Дилюк поскреб пальцем, но ничего не было видно. Отхлебнул сок. Перевернул страницу. Несколько домов было построено. Хватит на рабочих. К моему удивлению, Венти тоже помогал. Даже когда кто-то из рабочих случайно уронил балку на его крыло, Барбатос не разозлился. Я не понимаю Богов. Дилюк фыркнул. Имунлаукр так часто повторяет это. Но не сказать, что он не прав. Люди так мало знают о Богах. Новый Мондштадт практически отстроен. Это было быстро. Это так… освежающе. Без гор, снега, бури, вечно серого неба. Венти объявил, что над городом Мондштадт больше никогда не будет дождя. Я начинаю немного верить этому. Дилюк перевернул страницу. Венти не плохой. Но такой раздражающий маленький засранец. Что? Как… как отношение так быстро изменилось? Дилюк для проверки перевернул страницу назад, осмотрел, не склеены ли две они вместе, не пропущено ли что-то. Но всё указывает на то, что это и в правде следующая страница. Для начала, я горжусь своими красными волосами. По ним моим спутникам в прошлом было легко найти меня в снежную бурю. Я надеюсь, что мои красные волосы будут передаваться из поколения в поколение. Но после срубки гор, когда мы с Гунн разговаривали с Венти, Гунн поклялась ими. Цитирую: «Венти, почему, во имя красных волос Имунлаукра, горы висят в воздухе?». Дилюк уставился на текст. Так он сейчас узнает смысл названия книги?.. И как предку Джинн вообще пришло в голову поклясться волосами Имунлаукра? Я тогда мало внимания обратил на это. Но во время стройки, при совещаниях… Венти и Гунн то и дело клялись моими красными волосами. Всё время. Каждый раз, когда представлялась возможность. Это начало раздражать. Позже я застал Венти… в не лучшем состоянии. Не буду вдаваться в подробности – это не мои мысли, у меня нет права их распространять. Особенно если кто-то когда-то прочитает. Мы поговорили. Насчёт Кармена, насчёт… всего. Оказывается, Венти знал, что я не доверял ему. Что-то о том, что ветер знает всё или типа того. Дилюк втянул воздух. Означает ли это, что Барбатос знает о?.. Это… повергло меня в шок, мягко говоря. Венти сразу же начал уверять, что не хочет вторгаться в личное пространство и всё это. Я верю ему. Но сейчас не об этом. Я понял, почему они клялись моими волосами. Причина, конечно, интересная. Она ещё больше убедила меня в том, что Венти – хороший человек. Хоть и маленький крылатый засранец. Наверно примерно в это время и была написана та фраза на форзаце… Но, если кто-то читает это? Я не буду говорить, почему. Дилюк недоверчиво посмотрел на дневник в своих руках. Серьёзно?! Пусть это останется только между мной и Венти. Потом почерк немного изменился. Было видно, что это всё ещё Имунлаукр, но, вероятно, старше. Прошло лет 10-12 с тех пор, как я вел этот дневник… перечитываю, и ностальгия в глаз попадает. Новый Мондштадт окончательно построен. Он красивый и живой. Город Свободы. Кармену и Амос бы это понравилось. Гунн основала клан – Гуннхильдр. По наитию Венти, я сделал тоже самое, хотя у меня не было никаких причин. Мне кажется, Венти просто хочет позабавиться. И сделать индустрию вина – то, чем я теперь занимаюсь - настолько официальной, насколько это возможно. Там ещё есть Лоуренсы. Были утверждены праздники – Луди Гарпастум и Фестиваль Вина. Конечно, есть ещё много праздников, но эти – основные. Построили статую Венти. Предполагалось, что это будет сюрпризом, но от этого мелкого засранца ничего не скроешь. Хотя ему ОЧЕНЬ понравилось. Я не думал, что глаза могут так широко раскрываться. Я женился. У нас родился сын. У него красные волосы. Франц Имунлаукр. Он никогда не увидит холодных метелей, страшных штормов. Он будет жить в стране теплых ветров. Я верю в это. Дилюк сморгнул неизвестно откуда взявшиеся капельки слёз. Читать становление Мондштадта в то, каким он привык его видеть, из первых рук… Со слов того, кто пережил всё это. Со слов своего предка. Дилюк выглянул в окно. Ясное небо, наполненное тысячью звезд. Мондштадт на фоне, со своими ветряными мельницами и статуей Барбатоса. Тихий бриз. Идиллия. Странно думать о Мондштадте как не о свободном городе. Но в руках Дилюка доказательство того, что он когда-то не был таким. В библиотеке рыцарей и его собственной есть доказательства того, что он не был свободным и 1000 лет назад. Дилюк перевернул страницу. Почерк изменился. Писал совершенно другой человек. Копаясь в вещах дедушки, нашел этот дневник. Просто хочу сказать, что подписываюсь под каждым словом, которое дедушка написал на форзаце. Почему Венти продолжает использовать волосы Имунлаукров как проклятье? Каждый раз, когда спрашиваю об этом дедушку, он загадочно улыбается и не хочет отвечать! Это так непонятно. Боги – странные существа. Дилюк фыркнул. Имунлаукр и его внук стоили друг друга. Хотя, когда я впервые встретил Венти, я не знал, что он был Богом. Я даже подружился с ним. У Венти красивый голос (что и ожидается от Бога Песен). Представьте моё удивление, когда дедушка сказал, что Венти – Бог. Я даже сначала не поверил! Но потом Венти показал шесть крыльев, и… Шесть?.. Нигде никогда не упоминается шесть крыльев. Конечно, Дилюк думал о такой вероятности, что эта информация сгорела вместе с библиотекой. Но должно же остаться хоть что-то? И с тех пор он клянётся моими красными волосами. Надеюсь, я когда-нибудь я получу ответ. И я вот думаю - наш Бог ходит среди смертных, притворяясь бардом. И большинство мондштадцев об этом не знает. Дилюк сделал паузу. Попытался проверить в своей голове всех жителей на наличие двух косичек. Вроде ни у кого не было. Ходили какие-то сплетни, что Барбатос покинул нас; заграничные торговцы нелестно отзываются о Монде как о стране без Архонта. В ответ мы говорим, что летающие скалы – наше тайное оружие, и если кто-то будет плохо отзываться о нашем Архонте… О, эти лица! Мондштадцам нужно только почувствовать теплый ветер, и они будут знать, что Барбатос не покинул нас. Не думаю, что буду писать что-то ещё. Оставлю этот дневник в библиотеке поместья, куда-нибудь подальше; может мои правнуки найдут его. Лабберт Имунлаукр. Ради любопытства Дилюк вернулся к форзацу. И тут – под парой других подписей – была видна закорючка Лабберта. Какой же всё-таки он интересный дневник нашел. Дилюк глазами прошелся по следующим страницам. Язык потихоньку переходил в более современный. - Мастер Дилюк, я принесла поздний ужин. Вы слишком долго сидели без еды, - Аделинда заглянула в дверь, неся поднос с едой. Дилюк уже хотел было отказаться, как горничная послала ему взгляд, - Это не обсуждается, мастер. Дилюк покорно вздохнул и отложил дневник. Женщина проследила за ним взглядом, но ничего не сказала. - Аделинда, ты знала, что мой предок, живший 2600 лет назад, называл Лорда Барбатоса придурковатым комком перьев? Старшая горничная уставилась на него так, будто не до конца могла понять, зачем Дилюк это сказал. Дилюк сам не мог сказать, зачем он сделал это, но он хотел, чтобы кто-то ещё участвовал в его экзистенциальном кризисе. - Я… не совсем уверена, как реагировать на это, мастер Дилюк. - Это- Ничего, Аделинда. Можешь идти. Горничная немного смущенно, хотя она хорошо скрывала это, поклонилась и ушла. Дилюк уставился на дневник. Сегодня он точно не дочитает его. Он доел, спрятал дневник, надел маску и выпрыгнул из окна. *** На следующий день Дилюк работал барменом. Намного больше мыслей, чем раньше, крутились у него в голове. Даже Кайя, как бы он не старался, не смог заставить Дилюка раздражаться слишком сильно. - Хэй, мастер Дилюк? Вы сегодня чрезвычайно рассеянный. Может вам стоит охладить свои мозги. - Не ваше дело, сэр Кайя. Капитан ещё пару секунд посмотрел на него взглядом, который даже можно принять за обеспокоенный, и заказал ещё Смерти после полудня. Ну и славно. Провожая Кайю взглядом, Дилюк думал о той фразе. Ветер знает всё. *** Через пару дней наконец-то выдался ненагруженный вечер. Дилюк открыл дневник. Следующие страницы были маленькие заметки разных Имунлаукров – из поколения в поколение. И каждый – каждый, кто был знаком с Богом, – жаловался, что Лорд Барбатос клянется их красными волосами и никто не объясняет, почему. А если писал кто-то, кто не знал Венти напрямую, пытались строить догадки. По мнению Дилюка, они все были… слишком натянутыми. Или вот: Очевидно, что Барбатос подружился с драконом. Двалин – так Венти назвал его. У него просто невероятная способность дружить со всеми. А Двалин – хороший дракон. Он дает детям покататься на его спине… Спустя несколько страниц попалась более серьёзная информация. Некоторые места были размыты, будто человек, писавший это, плакал. Лорд Барбатос сказал, что Война Архонтов окончена… Что его присутствия больше не требуется. Я не знаю, что произошло. Венти долго не было, а когда он появился, то выглядел очень измученным и усталым. Я сразу дала ему бутылку лучшего вина. Через день он собрал глав своих кланов. Меня там нет, глава – мой отец. Прошло много времени, когда папа вернулся. На все расспросы он отказывался отвечать. …Лорд Барбатос теперь является Архонтом Анемо. Так объявила Анели Гуннхильдр на главной площади. Отец и глава Лоуренсов – никогда не могла запомнить его имени – стояли сзади. Позже в тот же день Венти пришел ко мне, чтобы попрощаться. Он подарил мне росток дерева – лавра – из Сумеру и рассказал, почему клялся моими красными волосами. Я больше не видела его. Но росток посадила рядом с винодельней. Надеюсь, он вырастет в большое дерево. Лоре Имунлаукр. Дилюк вспомнил маленький лес лавров недалеко от здания. Отец говорил ему ухаживать за ним, хотя на расспросы почему, отвечал, что сам не знает, и так пожелал его дед. Наверно, прадед Дилюка тоже нашел этот дневник. Люди редко, но спрашивали, почему сумерское растение растет у Рагнвиндров, но они сами не могли дать ответов. А нужно было только разобрать библиотеку… Дилюк сокрушенно покачал головой. Надо продолжить читать. Дальше опять были маленькие пометки Имунлаукров, которые спрашивали, почему Барбатос клянется их волосами. Похоже, Венти вернулся оттуда, где бы он ни был. Мне кажется, Лоуренсы замышляют что-то темное. На всякий случай, я спрячу этот дневник как можно дальше. Нельзя, чтобы эта информация попала не в те руки. Надеюсь, следующий Имунлаукр найдет его. Лецт Имунлаукр Прямо перед тиранией Лоуренсов, если не уже в ней. А также время превращения клана Имунлаукров в Рагнвиндров. Дилюк взволнованно перевернул страницу. Лецт глубоко спрятал этот дневник. Прошло несколько месяцев с прекращения тирании Лоуренсов. Я – рыцарь Рассвета, Рагнвиндр. Я родился в клане Имунлаукр, но под гнётом Лоуренсов пришлось не высвечиваться. Я точно не понял, что произошло – мне кажется, это всегда происходит, когда в этом замешан Венти, - но я стал главой нового клана. Имунлаукров больше нет. Только Рагнвиндры. Не знаю, сколько истории сохраниться от Имунлаукров. Библиотека Монда была сожжена – последняя подлянка Лоуренсов. Но этот дневник пережил 2 тирании и пока что не был найден Венти. Успех! Быть рядом с Ванессой-освободительницей и Лордом Барбатосом в облике барда, когда тебя объявляют главой нового клана… волнительно. Но даже это не спасает от того, что Венти клянется моими красными волосами. Подписываюсь под каждым словом Имунлаукра, а также торжественно зачеркиваю эту фамилию на обложке и пишу Рагнвиндр. Самый яркий рассвет наступает после самой темной ночи. Первый глава клана Рагнвиндр. Прошло 1600 лет, а никто до сих пор не написал, почему Лорд Барбатос клянется красными волосами Рагнвиндров. Дилюку кажется, что они специально не писали. Что-то, или кто-то, чей голос подозрительно напоминает Кайю, в глубине души подсказывает, что и Имунлаукры, и Рагнвиндры прошлого узнали правду и решили поиздеваться над следующими поколениями. Потому что мондштадцы любят потешаться над всеми. Будь то из-за летающих скал, или красных волос клана… Если шутка есть, она затянется на века. Дилюк может привести уже 2 примера. И опять, следующие страницы были посвящены расспросами Рагнвиндров о красных волосах. Будто ничего, кроме этого, там нет. Но записей намного меньше. Справедливости ради, некоторые Рагнвиндры рассказывали, как они находили дневник, о своей семье, о Мондштадте. Но только очерк или заметка. Страница, на которой было намного больше грязи и что-то, напоминающее кровь. Прошло 500 лет после тирании Лоуренсов, а Мондштадт постигла новая беда. Но уже на уровне всего Тайвата. Я лишь хочу, чтобы Мондштадт выжил. Прошу, Лорд Барбатос, услышь наши молитвы, помоги нам в этот трудный период жизни. Ад вышел наружу, мы не справляемся. Пусть мои дети живут. Это всё, о чём я прошу. Трогот Рагнвиндр. Дыхание Дилюка сбилось. Он знает, что это было за событие. Катаклизм. Он устало потер лицо. Столько всего произошло в Тайвате, в Мондштадте, и так много информации записано в этом простом дневнике. Дилюк посмотрел следующие страницы – осталось мало записей. Сын Трогота рассказывает, что они с семьёй выжили – все, кроме матери. Но что это нужно воспринимать как счастье, а не как большое горе – ведь они выжили. Ведь Мондштадт выжил. Ещё запись о том, что после катаклизма Барбатоса никто не видел. Он не приходил на Фестивали Вина. Ничем не выдавал, что именно он там есть, а не его ветры. Последняя запись была его прадеда. Просто пометка о том, что Барбатоса до сих пор нет. Дилюк даже как-то разочарован тем, что никто не жалуется на красные волосы. Он осторожно закрыл дневник и положил на стол. Дилюк не пойдет с этим дневником в церковь или к рыцарям. Как он понял, другие Рагнвиндры и Имунлаукры не делились никакой информацией оттуда, и он согласен с ними. Нельзя создавать шумиху и панику. Лучше запрятать этот дневник в какой-нибудь темный уголок, куда только он имеет доступ. А сейчас – ждать и держать всю скопившуюся информацию в голове. *** Прошло несколько месяцев с тех пор, как Дилюк читал этот дневник. В Мондштадте появился очень подозрительный бард в зеленом. Непонятно, откуда он был, хотя утверждал, что путешествовал и давно не был в родном городе. Но Дилюк точно не помнит, чтобы он был в его детстве. Он пил много, очень много, оплачивая песнями и принося ему клиентов, но никогда по-настоящему не пьянел. И Дилюк не верит в совпадения. Смотря на эти косички, так напоминающие статую на площади, и имя, с которым он ходит. Венти. Дилюк не дурак. И поэтому, когда Венти – Лорд Барбатос – и чужеземка появляются в его таверне, он сразу верит им и решает помочь. Его втягивают в спасательную операцию Штормтеррора – это Двалин – и он слушает, как Барбатос играет на Святой лире, как эта самая лира разбивается; он поднимается на башню Декабриана, сражается против коррумпированного Двалина, падает, его ловит Двалин, он слышит философские речи своего Бога- А потом этот самый Бог клянется его красными волосами. В Таверне. В самый пик. Да, Дилюку кажется, это достаточный повод, чтобы достать дневник. (К счастью, все достаточно пьяны, чтобы не помнить, и там достаточно шума, чтобы не услышать эту фразу) Спустя несколько дней Дилюк находит дневник и пытается найти Венти. Получается не с первого раза. Но, наконец-то, он видит барда, отдыхающего около дерева Ванессы. - Венти. Что это, - Дилюк сует дневник прямо под нос Венти. Тот комично скашивает глаза и осторожно берет книгу из его рук. С минуту смотрит на обложку. Потом в его глазах появляется дьявольский блеск, широкая улыбка растягивается на губах. Певучим голосом Венти тянет: - Мастер Дилюк, вы не против, если я?.. - Делай всё, что хочешь, просто ответь мне на чертов вопрос. Венти торжественно кивает и открывает первую страницу. Читает – Дилюк сразу видит, как печаль и скорбь окрашивает его лицо. Поэтому он терпеливо ждёт, присаживаясь около Венти, на соседнем корне. Дилюк слышит бормотание, исходящее от Бога. Что-то о том, что «они вели дневник на протяжении веков и не сказали мне» и «серьезно, я думал, это я успешно справляюсь с тем, чтобы шутить над ними», и даже «черт побери, я так облажался». Прошло несколько часов, когда Венти закрыл книгу и передал её Дилюку. Бог смотрел на него с такими благодарными глазами, что Дилюку стало неловко: - Спасибо, что дал прочитать. Это много для меня значит. - То есть, ты не знал о дневнике?.. - Не-а. Думаю, ветры сами не хотели сообщать мне. Они тоже любят шутить надо мной. Не только мне тут быть самым смешным! - А ты…, - Дилюк заколебался, - Не против, что о тебе думают… так? - Оо, мастер Дилюк! Вы заботитесь обо мне! - Это не то, что я- - Да ладно, не отрицайте, я знаю, я знаю, - Венти снисходительно похлопал по макушке Дилюка, - Я прекрасен. И я был другом с каждым Имунлаукром и Рагнвидром, что знали меня. Ванесса самолично выгоняла меня из моей собственной церкви, хотя прекрасно знала, кем я являюсь. Это меня не беспокоит. Я просто рад быть другом своему народу. Дилюк взял Венти за шиворот и теперь держал барда на некотором расстоянии от земли. Бог смотрел на него с ликованием в глазах, будто неуважительное отношение – это то, что ему нравится. - Тогда расскажи, что за фигня с красными волосами? - Нууу… Ты же знаешь, что Имунлаукр мне не доверял – я его ни в коем случае не винил, сам бы не доверял себе. Кхм… И я знал про это примерно… с тех пор, как стал Богом. Ветер знает всё, молитвы, всё в таком духе. Но Имунлаукр не шел на контакт, а я не знал, что делать. Поэтому я поговорил с Гунн – потому что не знал ни шиша в человеческих эмоциях – и она предложила пошутить, чтобы вывести его из себя- кхм, на разговор вывести. Ведь шутки спасают в темные времена, да? Сразу на ум пришли его красные волосы, и вот… Дилюк недоверчиво уставился на Венти, всё ещё висящего. - И ты… решил, что будет круто, если следующие поколения Имунлаукров и Рагнвиндров… годами гадали, почему их Бог использует красные волосы как ругательство? - Ну… вероятно, шутка вышла из-под контроля, но я всегда говорил им правду, если они спрашивали напрямую. Посмотрите на это с другой стороны, мастер Дилюк! Теперь у вашего клана есть дневник с огромной информации, которую даже нельзя найти у рыцарей! Разве не круто было узнать о своих предках? Дилюк должен признать, в его словах есть смысл. Он наконец-то отпустил Венти на землю. Тот почесал макушку, но всё равно смотрел на Дилюка с блеском в глазах: - Так вот, мастер Дилюк… не желаете ли вы предоставить мне бутылочку хорошего вина за ту информацию, что я вам дал? *** В тот же вечер Дилюк поставил свою подпись на форзаце. Первый Имунлаукр не ошибался. Их Бог – тот ещё… комок перьев.