***
Время течет быстро, иногда намного быстрее, чем нам хотелось бы. Но как бы быстро оно не бежало, боль так просто не проходит. И сердце разбивается так же медленно. Тягостно. Раскалываясь по частям.***
Сколько уже прошло? Год? Не так много, но и не на столько мало, как может показаться. Год с того момента, как он перестал любить. Перестал чувствовать, спокойно спать и жить. Теперь он существовал. Ради кого? Только ради неё, из последних сил надеясь на встречу. А может он это просто внушал себе, а надеяться перестал уже давно… Влад ломался. Ломался изнутри, но так и не переставал получать комплименты о своей привлекательной внешности. Странно, учитывая то, как ему было херово когда-то… Несмотря на всю ситуацию, пил он редко, курением не занимался в принципе. Морок насмотрелся за свои три века на людей, страдающих зависимостями (самыми разными, от вредных привычек, до ненормальной привязанности людей друг к другу) и повторять этот горький опыт не собирался. У Князева было по-другому. Почему? Потому что он прорабатывал проблемы. Да потому что когда хотелось перевернуть пол квартиры, сорваться на крик, начиная разбивать всё на своем пути, он не держался, а проживал все эти эмоции, как и присуще любому человеку. По крайней мере так советовали психологи. И все равно было тяжело. Тревожный звоночек прозвенел в его голове, когда Влада начали посещать мысли о селфхарме. Чтобы облегчить душевную боль, чтобы переключить внимание. Это было в самом начале, когда было еще слишком тяжело… Такие «фантазии» пугали, и при каждом новом взрыве эмоций Князев уходил в зал, начиная тренироваться до изнеможения, чтобы уж точно не сотворить ничего с собой. Тогда все ужасные мысли оставляли его, а боль в мышцах отрезвляла. Темный Князь заглушал боль спортом, а не причинением себе вреда. И вот, вновь Князев бежит в 8 утра по городу, потому что это уже стало привычкой. Без утренних пробежек он и представить не мог, как смог бы продержаться за все это трудное время. Влад бегал с музыкой, обычно просто включал плейлист. Каких-то любимых песен у него не появилось, была обычная подборка музыки для бега, которая включалась в разброс. Парень бежал, стараясь не задерживаться взглядом на чем-то определенном. Он смотрел на проезжающие вдалеке машины, прохожих, на то, как магазины были украшены к новому году, и горы снега, которые дворники сметали к бокам расчищенных дорожек. Как же он скучает по тому времени, когда в колледже они праздновали Новый год все вместе… Пребывая в мыслях, Морок не успел заметить, как песня в наушниках сменилась, и в ней уже даже раздались первые слова. Это было что-то совсем неэнергично, не то, что разгоняет кровь по венам и заставляет ноги бежать быстрее. Парень выдохнул, в воздухе тут же повисло облачко пара. Нажимая на сенсорную панельку наушника, он пытался переключить трек, но, как назло, наушник завис, и песня никак не хотела меняться на следующую. Князев как знал, что надо к новому году купить новые наушники! И бежать мне больше некуда, Не к кому, незачем Обижать мне больше некого, Обиды — мелочи. Песня и правда не разгоняла кровь по венам в желании переставлять ноги быстрее, но зато поселила в голове какие-то странные мысли, совсем не позитивные воспоминания. На улице стало холоднее, морозный ветер будто резанул по щекам. И только через пару минут мозг сам собой подкинул Владу знакомый образ девушки. Слишком знакомый. От которого почему-то по спине прошли мурашки. А может они все же были от холода… «Обижать мне больше некого…» — повторился текст строчки в голове, который он услышал в первый раз. Надо же, обычно для запоминания ему требовалось намного больше времени. И ты спросишь: че ты не звонил? Не искал? И молчал А я отвечу: просто я дибил, Но я любил, я скучал. «Бред…» — мелькнуло в мыслях. Но если бы Морок не обманывал себя, то сказал бы, что его знатно так кидануло в прошлое. А точнее, на год назад. Возвращаться к тому времени было не то что больно, скорее неприятно. Он прошел определенный путь, чтобы не чувствовать того бессилия и непонимания как когда-то. Прошел целый год, но почему тогда сердце сжимается, как в тот самый день? Почему Влад вообще вспомнил про него?.. Май. Последние экзамены успешно сданы, а ученики наконец могут выдохнуть спокойно и дышать полной грудью. Оставался самый последний и важный этап для волшебников. Выпускной. Всеми приготовлениями которого изначально хотели заниматься учителя. — Украсим для детей актовый зал. Позаимствуем столы из столовой, ну а еду пусть уж сами заказывают, — складывая руки в замок, сказал Кривозуб, радуясь, что еще один класс волшебников выпускается. Жаль только, что в скором времени придут новые недотёпы. Ладно, уж что не говори, но где-то в глубине души он все-таки осознавал, что будет скучать. Совсем немного! И то он не забудет этот выпуск только потому, что принцесса Алена выпрашивала у него тройку 30 дней подряд, говоря, что готова сделать все, что угодно! — Актовый зал? Крив Кузьмич, у детей выпускной, а вы про столы из столовой. Неужели больше ни у кого нет предложений? — директриса оглядела всех присутствующих, останавливая свой взгляд на скучающем Мороке. — Владислав. Что Вы скажите насчет праздника? — обратилась она к учителю боевых искусств, который, время от времени, рисовал что-то в блокноте. — Думаю, что все эти школьные мероприятия туфта… Ну уж извините, — фыркнул он, разводя руки в стороны, когда получил недоуменный взгляд от учителей. — Молодой человек, попрошу Вас не выражаться… — но Кривозуб не успел договорить, так как Вась-Вась уже подняла руку, как бы прося того замолчать. — Я так понимаю, у Вас есть иные идеи. Так поделитесь ими со всеми, Владислав, мы внимательно Вас выслушаем. — Василиса тоже закончила свою речь, показывая этим, что Князев может начинать говорить. — Мы дадим детям свободу выбора, — неожиданно объявил преподаватель боевых искусств. — Давайте выслушаем учеников. Уверен, они и сами в курсе того, что заканчивают колледж, — с иронией в голосе хмыкнул Морок, чиркая что-то в блокноте. — Их праздник, пусть и выбирают, где хотят отмечать. — Значит Вы это и скажите им, — Василиса улыбнулась, объявляя, что совещание закончено и все могут расходиться. Настроение Влада сделало тройной сальхов и вернулось явно не в свою исходную точку, раз душа предательски заныла. Не столько от боли, сколько от приятной ностальгии. Ноги сами собой замедлились, не собираясь нести Владислава дальше в это снежную пургу неизвестности. Но парню вдруг стало всё равно. И мысли вновь начали возвращать его в события прошлого года. В большом зале уже начал собираться народ. На столах была куча еды и напитков, разумеется, безалкогольных. Еще бы учителя разрешили выпускникам бухать, ага, размечтались. Именно поэтому Князев притащил пару бутылок с собой. Во-первых, он не сомневался, что волшебники и сами принесут с собой алкоголь, ну, а если нет, то учитель боевых искусств щедро выделит им напитки. Пусть его лучше запомнят, как лучшего педагога, который не оставил выпускников с одним соком на столах, чем как строгого Морока, который мучил их каждый урок. Да, были времена, теперь он так уже не сможет… Заведение, как и обговаривалось, выбрали волшебники. Это было что-то вроде ресторана, в котором было много пространства для танцев, караоке, барная стойка, разумеется столы и места для учителей. Влад стоял, облокотившись на стену и поглядывая на присутствующих. Не было патруля. Не было её. А ведь сегодня он весь, как на иголках. Князев решил. Либо сегодня, либо никогда.Тогда он еще не знал, что в его случае это будет монета с одинаковыми сторонами… Спустя 10 минут бессмысленного стояния, Влад все же заметил, как в зал проходят знакомые силуэты. «Ну наконец-то» — хмыкнул он, направляясь к девушкам. Они были красивые. Все волшебницы этой четверти. Именно это впечатление он помнит до сих пор. Правда сейчас Влад навряд ли вспомнит, какие платья были на девушках, но с уверенностью может сказать, что на Аленке оно было короткое, а на ногах красовались кроссовки. О том, что платье короткое, Князев помнит только потому, что Абрикосов весь праздник шастал за девушкой, прикрывая её собой. «Ну конечно, это ведь Рыжова, попробуй заставь её туфли надеть» — усмехнулся Морок, продолжая разглядывать своих, теперь уже бывших, учениц. Все их наряды переливались при свете цветных прожекторов, которые успели включить, заставляя парня щуриться. «Где же Колючка?» — пытался разглядеть он принцессу Штормграда, и та уже через две минуты подошла к подругам. Вот у кого было самое… запоминающееся платье.Было ли оно короткое? Да. Было ли красивое? Этого не понял бы только слепой дурак. Бежевое мини-платье, отсвечивающее золотым цветом, заставило Морока расстегнуть верхнюю пуговицу рубашки. Бежевые рукава-фонарики были приспущены, открывая вид на женские плечи и ключицы. Это платье тоже переливалось, и от такого количества блеска начинали болеть глаза. Что ж, если бы Князев выбирал между болью глаз от платья и усталостью от просмотра документов, то незамедлительно выбрал бы первое. — Ох, от такой красоты и ослепнуть недолго, — театрально закрывая ладонью глаза, улыбался Владислав. — Владик! Какой на тебе костюмчик, — тут же оживилась Аленка, на этот раз аккуратно обнимая друга. — Да, тебе действительно идут рубашки, — согласилась Маша, вместе со Снежкой разглядывая парня. После этого преподаватель боевых искусств посмотрел на принцессу Штормграда. — Ну да, неплохо, — уголки её губ потянулись вверх, изображая легкую улыбку. — Неплохо, Колючка, это ты нормативы сдала. А выгляжу я — сногсшибательно, — на его лице мелькнула та самая ухмылка, которая в какой-то момент стала казаться Варе симпатичной. Когда это произошло, она и сама не могла понять. — Но вы тоже ничего, всего лишь немного отстали от меня, — Морок прыснул в кулак от недовольной мордашки Ветровой и её закатывающихся глаз. И как он будет жить без этого? «Если бы я только знал, что этот день станет роковым» Бег сменился тихим шагом. Таким медленным, что парень успевал рассмотреть каждый след ботинок на заснеженных дорожках. А могло ли быть все иначе? Если бы не произошло того случая? Возможно… «Всё было бы по-другому!» Хотел выкрикнуть в отчаянии Темный Князь, но не стал. Лишь сел на скамейку, взъерошивая черные волосы, на которые успел нападать пушистый снег. Уши, как и нос, были красные, потому что теперь никто не заставлял носить его шапку, как когда-то делала Варя. Падает земля, солнце катится Упадет ночь, нам не спрятаться Там за стеной танцевали тени Кто мы с тобой? Кто мы такие? Волшебники свой выпускной отмечали, как последний. До боли в ногах, до першения в горле, до усталости в губах от поцелуев со своими парами. Первые часа два учителя ещё пытались контролировать несносных выпускников. Следили чтобы уж никто, прости Господи, не принес с собой алкоголь. Но спустя еще какое-то время, они и сами начали потихоньку расслабляться и отпускать ситуацию, давая ученикам волю. Пили все и танцевали тоже. Девчонки уже давно поснимали туфли, прыгая по танцполу в капронках. Аленка могла бы танцевать и в кроссовках, но решила за компанию с подругами избавиться от них. Если честно, то за тем, кто сколько выпивал, Влад следил только за патрулем. Все-таки эти девчонки стали родными и хотелось бы, чтобы они хотя бы стояли на ногах. В какой-то момент около Вари начал тереться один из волшебников параллельного класса. Действовал он довольно-таки уверенно, но при этом знал, как втереться в доверие. Сначала начал что-то ей говорить, после чего придвигаться все ближе и ближе, когда наконец начал делать первые шаги в виде касаний, от которых насквозь пробивало почему-то Князева. Он тут же подлетел к Ветровой, слыша, как она говорила ему: — Не надо меня трогать. — Да ладно тебе, Варь, давай потанцуем вместе. — Я устала, — чуть пошатываясь, сказала она. — Да ты чего, еще ведь… Он попытался вновь дотронуться до её плеча, но не успел, так как Морок резко придвинул Колючку к себе. Она тихо взвизгнула, когда врезалась своей спиной в мужскую грудь. Стало отчего-то тепло и спокойно. Очень странное чувство, учитывая, что она находилась в руках Влада… — Что ты не понял из предложения «не надо меня трогать»? — рыкнул он на него, смотря в его удивленные глаза. — Всё понял, — тут же, подставляя ладонь к виску, сказал парень и усмехнулся, направляясь в сторону своих друзей. — Влад? — Князев приобнял Варю за плечи, отводя на улицу на свежий воздух. Там было тепло. Последние деньки мая радовали и прекрасно подходили для прогулок. Особенно подходили для ночных разговор тет-а-тет. — Спасибо, — девушка устало улыбнулась, обнимая Владислава, отчего тот даже несколько смутился, чего не чувствовал уже очень давно, однако почти сразу же обнял её в ответ. Влад уже и не вспомнит сколько они так стояли. Может 15 минут, может час, а может и больше, но это однозначно была лучшая ночь в его жизни. Они болтали. Кажется, за весь последний учебный год они не говорили так много, как тогда. И смеялись тоже много. От улыбки болели щеки, а на душе было тепло. Догорит ночь там на берегу Уходи прочь, не уберегу Это не игра, небо на кону Лучше убегай, я твой рай не верну И Владислав решился. Без слов просто притянул и поцеловал её, стараясь вложить всю свою нежность. На ее губах остался вкус алкоголя, а это значит, что завтра Варя, возможно, будет его ненавидеть.Но сейчас она с удовольствием отвечает на поцелуй, притягивая его ближе настолько, что у парня замирает дыхание. — Будешь же жалеть, — прошептала волшебница в губы, прокладывая дорожку поцелуев от гладковыбритой щеки до скул. «Это должна была быть моя фраза» — Я уже жалею, что не сделал этого раньше, — так же тихо ответил Влад, после чего на лицах обоих появилась улыбка. Искренняя. Они вновь слились в поцелуе. Обжигающем, будоражащем. Влад придерживал шатенку за щеку, пока та обвивала руками его шею. За дверью долбила музыка, но здесь они были одни. Первым летним днем, который наступил часа два назад, в самом центре города, под алкоголем и с мыслями о том, что этот выпускной удался на славу. А на небе в тот день будто рассыпался белый бисер. Это была их самая звездная ночь. И самая последняя. Сгорела душа, догорели мосты В никуда бежал, еле-еле остыл Кончилась вина, поселилась печаль Поздно так кричать — По-моему, я все-таки идиот, — повторял и повторял Влад, как заведенная пластинка. Он не хотел идти домой, не хотел вновь избить грушу или плавать в бассейне, пока руки не начнут болеть. Он хотел к ней. Хотел увидеть Варю. И ноги почему-то сами вели его по заснеженным улицам города. Было отчего-то все равно куда идти. Да и сколько потом будет возвращаться до дома — тоже. В какой-то момент Князев заметил в паре метров от него книжный магазин. «У неё был фетиш на это», — с улыбкой, полной боли, подумал Владислав, прежде чем зайти в помещение. Там было намного теплее, чем на улице, а значит, он как минимум сможет погреться. Но хотел ли он этого? И бежать мне больше некуда, Не к кому, незачем Обижать мне больше некого, Обиды — мелочи — Хочешь сбежать отсюда? — прошептал Князев, наслаждаясь присутствием любимой девушки. — Куда? — с улыбкой спросила она, поглаживая, теперь уже бывшего преподавателя, по плечам. — На набережную. Встретим там рассвет. — Хочу, — тут же закивала принцесса Штормграда. — Но надо забрать вещи и предупредить девочек. — Хорошо, встретимся здесь через 10 минут, — улыбнулся Князев, оставляя на губах Варвары поцелуй. Варя тут же убежала, а уже через пару минут в ресторан зашел и Морок. Он забрал со стула свою черную джинсовку и направился на поиски Ветровой. Пробегаясь взглядом по толпе, он наконец заприметил волшебниц. А там, где патруль — там и Колючка. Князев направился уверенным шагом через весь зал в сторону девочек, когда услышал то, как принцесса Штормграда рассказывает своим подругам про поцелуй. Влад тут же спрятался за угол. Скорее рефлекторно, нежели специально. Правильно ли он сделал? Определенно нет. Но собственное любопытство брало тогда контроль. Оно же его и погубило…