Чудо

Даниэль был рад, как никогда раньше. Теперь у них есть меч Михаила и, кажется, только что появился шанс на спасение мира! Но приятное чувство справедливости померкло, и теперь чувствовалась нарастающая тревога. У хранителей такое бывает – это знак, что человеку, которого они защищают, нужна помощь. Но ведь Демьян больше не подчиняется вере и Богу, а нового человека Даниэлю не приставили. Или же нет... Медлить было нельзя, и ангел, забыв о существовании двери, подбежал к окну, и, расправив крылья, улетел. Григорий что-то кричал в след, но это было не важно. Важно спасти умирающего человека. Даниэль летел по ночному Чертанову и внимательно смотрел вниз. Он даже не понимал, кого именно он ищет, но сердце будто знало и молчало. Спустя несколько минут полета он вдруг остановился над светящимся баннером и заметил измученного Азазелло, истекающего кровью. Ангела как будто окатило ледяной водой озарения. Наверное, это был самый неожиданный поворот из всех возможных. После каждой их встречи демон казался ангелу все более привлекательным. Манило к нему, хотелось видеть чаще. Даниэль никогда подобного не испытывал и не понимал, что это такое. Это пугало вдвойне. Одно его чувство, а греха два. Во-первых – он хранитель, никаких таких... недолюбовных чувств. Во-вторых – отношения между двумя парнями противны, ужасны и грешны. Слова из Библии, конечно, но они верили во все, что там написано. Конечно, ангел всеми силами отрицал свой интерес к демону, но от самого себя далеко не убежишь. Таким образом, Даниэль боролся с ненавистью к себе за непослушание перед Богом и с диким желанием увидеть демона еще раз. Но не таким. Не умирающим... Даниэль быстро спустился на землю, наплевав на крылья. Люди все равно проходили мимо умирающего парня, какое им дело до еще одного, но уже с крыльями? Даниэль присел на колени рядом с демоном. Или уже человеком? Раз Даниэль почувствовал его боль, значит Азазелло человек. Но как?.. Это он выяснит потом, сейчас должен помочь. – Ази, ты меня слышишь? Почему-то в голову пришла эта форма имени. Азазелло – слишком официально, не подходит. Азик – слишком по простому, сейчас не такая ситуация. А Ази.. по-доброму. А в ответ тишина. Ази потерял сознание, что неудивительно с такими ранами. Одной рукой Даниэль подхватил Ази за талию, другой держал ноги. Взмыл в воздух, все еще наплевав на людей, и полетел назад в гостиницу. Лететь осталось недолго, и Даниэль взглянул на Ази. Кровавые, страшные следы на месте рогов, затылок, как и одежда ангела, залит кровью, из левого уголка губы сочится кровь, а в щелках сомкнутых глаз — мокрые следы. Зачем он помогает, ну зачем? На самом деле, он прекрасно понимал зачем, но все ещё упорно отрицает. Это же прихвостень Сатаны! Хотя, кажется, только Сатана мог его так наказать, и он уже не его прихвостень. Да только за что так можно наказать?! Даниэль почувствовал нарастающую боль в глазах. Моргнул. Места под глазами заблестели от соленой воды. "Все потом, потом, – думал парень – сейчас только помощь". Вернулся он снова через окно и испуганно посмотрел на Григория. – Пожалуйста, помоги. Я один не справлюсь, а он.. он сейчас погибнет. Говорить было тяжело. И дышать тяжело. Ком встал поперё

к горла. Даниэль не знает, куда себя деть, куда спрятаться от противоречивых чувств. – Ты с ума сошел?! Он же сатанинское отродье! – Между прочим, ты ему помогал! А сейчас бросишь умирать? Он человек! Григорий не проронил ни слова. Лишь понимающе кивнул. – Клади его на кровать. Вылечим. Даниэль подошел к своей кровати и аккуратно, придерживая голову демона, уложил Ази. С одной стороны койки на коленях сидел Григорий, с другой Даниэль. Каждый взял руку Ази в свою и начал молиться. Из рук их энергия переходила Ази. Белые, маленькие сгустки, напоминающие дым, постепенно переходили к человеку и оставались в душе под молитву "...Болезнию одержимого, отпусти ему вся согрешения его...", а раны медленно затягивались. Даниэль вцепился в руку Ази довольно сильно, намеренно отдавал больше энергии. Тревожные мысли возвращаются. Почему ангел настолько хочет помочь? Почему он не отводил от Ази взгляд в их короткие, редкие встречи? Почему заплакал сегодня? Почему вообще чувствует это?! Наверное, это все потому, что он стал человеком, и в Даниэле просто играют чувства хранителя. Да, конечно, именно поэтому. А на то, что было до момента становления Ази человеком, он закрыл глаза. Аминь. Все закончилось. Даниэль смог спокойно вздохнуть, когда услышал как это делает Ази. *** Всю ночь двое из них троих делали вид, что спят под храп Старшего ангела. Даниэль не спал, потому что на полу очень жестко, а не потому, что переживал за демона. Конечно. Ази, похоже, тоже за себя переживал. Ангел пару раз слышал его всхлипы. Григорий ушел в аптеку за обезболивающим и бинтами и в магазин за Доместосом. "Лично мне нужно выпить после такого" – сказал он, уходя. Даниэль заварил две чашки чая (спасибо большое Григорию за уроки выживания для Нового ангела), присел на табуретку около кровати Ази и протянул ему чашку. – Не хочу, – металлический, ледяной тон в голосе снова прибавил беспокойства и страха. Даниэль убрал обе чашки на тумбочку и спустя какое-то время решился нарушить молчание. – Чудо Божье, что ты выжил. – Чудо – это то, что ты мне помог. Они одновременно посмотрели друг другу в глаза. Пару секунд ангельского счастья, и Ази перевёл пустой взгляд куда-то в сторону. – Он узнал, что я против апокалипсиса. Узнал и решил, что я хотел приложить его сынулю, и превратил в человека. Я исполнял каждое, каждое ебнутое поручение, все делал ради него. А он мне не поверил, – металл в голосе все еще был, но бонусом блестели глаза. – Не хочу я, чтобы все разрушилось, у меня тут жизнь, у восьми миллиардов тут жизнь! – металл пропал, а глаза блестели все больше. Снова пауза. Даниэль не спрашивал лишнего, не лез раньше времени, а терпеливо ждал, пока Ази продолжит. Ази ценит это, он благодарен. – Он сказал, что я ничтожество. Наверное, так и есть. – Нет! Ты не... – Посмотри на меня, Даниэль, – Ази оторвал взгляд от пола и посмотрел прямо в глаза ангела. – У меня ужасные шрамы на лбу. Я не могу встать, настолько все болит. Я высказал тебе, все, что на душе, хотя совсем тебя не знаю. Я разревелся перед тобой, как слабак. Ты нес меня на руках, вытащил меня с того света, отдав свою энергию, и наверняка Бог тебя за это по головке не погладит. Я... – голос сорвался – я благодарен тебе. И Григорию. Но ответь на один вопрос... Зачем? Ты мне нравишься. – Это моя работа. Ази выглядел огорченно. Вытер слезы и снова отвел взгляд. – Не говори никому, что я так... расчувствовался. Со мной такое впервые, с тех пор как я начал на него работать. – Не скажу. Обещаю. Даниэль был шокирован всей этой историей. Но больше всего он был шокирован тем, что Ази рассказал это все ему! Может он сделал это из-за того, что хотел поделиться именно с ним? А не потому, что больше не с кем. Ненависть к Сатане увеличилась до невообразимых масштабов. "Гнев — смертный грех" – подсказывал ему внутренний голос. Хоть он и так уже нагрешил, но ненавидеть ужасное существо — грешно? Невероятное желание обнять Ази застряло в горле, как ком. Хотелось прижать к груди, как кота, пообещать, что он поставит его на ноги, и успокоить, и Сатану в Ад загнать, и бессмертие Ази вернуть, и... Слишком много грехов в его мыслях. Только-только в Даниэле начинало просыпаться свое мнение, свои чувства, как вдруг что-то било его по щеке и говорило: "Живи по правилам". – У нас есть меч Михаила. Мы обязательно отправим Сатану обратно в Ад. А я... помогу тебе восстановится. – Его не победить. "Почему он пропустил слова о моей помощи?" – А я обещаю тебе, что победим. Ази снова посмотрел в глаза Даниэлю и впервые за все время их общения улыбнулся. – Доверюсь тебе, Мурзилка.