искусство связывания

Иногда Гахён кажется, что вся её жизнь — чья-то затянувшаяся шутка, потому что иначе описать происходящее она не может. Точнее, описать случайную находку в шкафу её девушки, потому что найденная вещица абсолютно точно не может лежать в шкафу каждого человека. Верёвка. Грёбанная веревка. Не то чтобы Гахён любила копаться в чужих вещах, скорее наоборот — ей это до жути не нравилось. Просто Хандон попросила достать из шкафа пиджак, чтобы успеть его погладить, потому что сама она была слишком занята важным разговором по телефону со своими родителями. А Гахён — просто послушалась. — Нашла? — спрашивает Хандон, заглядывая в комнату. Она бегло окидывает взглядом сидящую на диване Гахён с верёвкой в руках и её губы растягиваются в улыбке. — Мам, я перезвоню чуть позже, ладно? Ещё несколько раз промычав что-то нечленораздельное в трубку — очень похожее на скучающее «ага» и «да» — Хандон сбрасывает вызов и убирает телефон на стол. Скрещивает руки на груди и выжидающе смотрит на Гахён. — Ага, пиджак ты так и не нашла, — Хандон смеётся и плюхается на диван рядом с Гахён, сразу же её обнимая. — Я просто удивилась немного, — тихо отвечает Гахён и растеряно вертит в руках моток. — А зачем тебе верёвка вообще? В голове Гахён было несколько вариантов, самыми вероятными из которых оказались желание сделать косплей на Дазая и интерес к шибари — притом, что за Хандон никогда не было замечено интереса ни к одному, ни к другому. — Да так, — Хандон неловко передергивает плечами. — Мало ли, вдруг пригодится. Гахён глупо моргает, стараясь собраться с мыслями. Это странно. Правда, очень странно. Она откидывается на спинку дивана и поворачивает голову так, чтобы видеть лицо Хандон, на котором не отображается ни единой эмоции. Гахён приходится рассматривать её лицо долгие несколько секунд, чтобы заметить лёгкий румянец на щеках. — А если серьёзно? — спрашивает Гахён. — Я не буду смеяться, если ты мне расскажешь. Тем более, кроме нас здесь никого нет, поэтому… Гахён недоговаривает, слишком увлечённая игрой с пальцами Хандон — это действие всегда расслабляет. — Мм, я уже не помню для чего её покупала, — медленно говорит Хандон. — Но в последнее время думала о том, что была бы не против, если бы ты меня ей связала. — Я тоже была бы не против тебя связать, — бездумно отвечает Гахён. Смысл сказанного доходит до неё слишком медленно, и когда это наконец происходит, её хватает только на то, чтобы уткнуться лбом в плечо Хандон и тихо завыть. Господи, ей так стыдно, так стыдно. — Вау, я рада, что наши желания сходятся, — Хандон нервно заправляет выбившуюся прядь волос за ухо и успокаивающе гладит Гахён по спине. И это при том, что сама сгорает от смущения, просто скрывает это чуть лучше. — Только не сейчас, — спешно добавляет Гахён и заглядывает в глаза напротив. — Думаю, это всё нужно обсудить. И я не думаю, что у меня с первого раза получится правильно, — Ли делает короткую паузу, пытаясь вспомнить подходящее слово. — Правильно завязать узел. Я даже не уверена в том, что это должен быть именно узел! В глазах Гахён легко читается паника и волнение, в то время как в глазах Хандон — веселье. Хандон успокаивающее гладит Гахён по голове и отрицательно качает головой. — С чего ты взяла, что мы будем заниматься этим прямо сейчас? — спрашивает Хандон, всеми силами стараясь сдержать смех. Гахён часто такая наивная — просто прелесть. Гахён хмурится и закусывает нижнюю губу, снова смущаясь. Это так неловко — говорить о своих желаниях прямо и признавать незнание каких-то вещей, которые могут оказаться важными. — Гахён-а, ты такая милая, — Хандон улыбается и тыкает Гахён в щёку. — Давай я тебе сначала покажу как эти узлы вообще завязываются. Хандон очень хорошо объясняет — подробно и терпеливо, явно преодолевая и своё смущение тоже. Она бездумно вертит в руках верёвку и рассказывает о мелких нюансах и технике безопасности, подробно разъясняя каждый пункт. — Смотри, сначала нужно сложить верёвку вдвое, вот так, — Хандон несколько раз показывает, как нужно делать и завязывает самый обычный узел. — Не сложно, правда? Давай сюда руки. Гахён несмело протягивает руки к Хандон, прижимая запястья друг к другу, и чуть вздрагивает, когда жёсткая верёвка обхватывает их. Это оказывается неожиданно приятно. — Ну как? — спрашивает Хандон, поглаживая руки Гахён от кончиков пальцев к плечам, чтобы она могла расслабиться. Это всего лишь показ и не что-то страшное, но почему тогда так волнительно? — Немного странно, но неплохо. Я могу попробовать тоже? — в голосе Гахён сквозит неуверенность, которая слабеет одновременно с узлом на её запястьях. Хандон ведёт себя чуть смелее — она ложится на спину и доверительно вытягивает руки, сложив их так же, как и Гахён минутами ранее. Её глаза слегка приоткрыты и она едва сдерживается, чтобы не начать нетерпеливо ёрзать. Гахён собирается с мыслями слишком долго, но в конце концов у неё это получается. Она действует осторожно и неторопливо, боясь ошибиться, но Хандон, кажется, всем довольна. Она наблюдает за сосредоточенным выражением лица Гахён и не может сдержать рвущийся наружу смех — настолько комичной ощущается эта ситуация. — Смешно тебе? — недовольно спрашивает Гахён и облегчённо выдыхает, когда заканчивает с узлом. Осматривает свою работу со всех сторон и гордо приходит к выводу, что она — молодец. И, конечно, Хандон с этим спорить не будет. — Нет, ни капли, — врёт Хандон и даже не краснеет. Для неё всё происходящее уже давно не ощущается неловким. — Мне всё нравится. — Ещё бы тебе не нравилось, — бормочет Гахён себе под нос. — Но мне нравится тоже, — добавляет чуть громче. — Тебя развязать? — Да, думаю, на сегодня тебе достаточно, — со смешком отвечает Хандон и легко чмокает Гахён в губы. Гахён молча развязывает узел и уносит верёвку на её законное место — в шкаф, — пока Хандон также молча наблюдает. Она потирает запястья и довольно щурится, когда пальцы Гахён аккуратно на них смыкаются. — Тебе разве не нужно погладить пиджак? — шепчет Гахён, нарушая момент. За что и платится — Хандон щёлкает пальцами по её лбу. Несильно, но ощутимо. — Спасибо, что напомнила, — язвительно отвечает и закатывает глаза. А Гахён всё мало и своим громким смехом она нарывается на ещё один щелбан. — Не доводи до греха, солнце. — Так я уже, — Гахён резко выпрямляется. — По понятиям многих людей уже тот факт, что мы, две девушки, любим друг друга — самый страшный грех. Потому что в нашем обществе разрешено только ненавидеть. Хандон несколько раз задумчиво кивает, соглашаясь со сказанным. Гахён, конечно, бывает глупой, но умные мысли посещают её достаточно часто. Особенно в моменты, когда она оказывается в невыгодной для себя ситуации. Явно же получить второй щелбан не хочет. — Хитрая ты, — Хандон вздыхает. — Но умная, ужас. — И я тебя люблю, — хихикает Гахён и посылает воздушный поцелуй. Вся жизнь Ли Гахён — всё ещё глупый ситком и самая настоящая шутка, но как же ей это, черт возьми, нравится!