Проблема N.1.

Самона до чертиков бесит поведение Годжу. На самом деле в Руке его бесит все: эта надменная улыбка, эти длинные аквамариновые волосы, которые ровно спускаются по его спине к бедрам, эта, черт возьми, его одежда, которая порой возбуждает его своей через чур открытостью. Но поведение..его поведение давно переходило черту, и Гокуу каждый раз пытался придумать, как бы смыть с лица эту чертову улыбку, заставить подчиниться, заставить умолять..вновь и вновь Самону приходили все более красочные и яркие мысли, но он каждый раз откидывал их в сторону. В один раз все изменилось. Самон и Рука были главными врагами Намбы. Их сражение, если бы оно было, стало бы легендарным для всей тюрьмы, и было бы занесено в летопись (давайте допустим, что она там есть). Эту летопись перечитывали бы все поколения надзирателей японской тюряги.. Но давайте вернемся к нашим персонажам. Думаю, вас с начала фика мучает вопрос: что же такого вытворял Годжу, за что Самон считал поведение охранника 5-го корпуса неприемлимым? Я не буду раскрывать все карты, читайте дальше, узнаете. 2014 год, тюрьма Намба. Гокуу заходит в комнату охраны 5-го корпуса с недовольным и злым лицом. Еще бы: его послали к самому Руке! Ладно, ему нужно просто отнести ему эти папки от Энки и все. Вот что-что, а Самон искренне надеялся, что хотя бы сейчас Рука не будет выебываться. Стоило младшему Гокуу зайти в кабинет, как его уже встретили ехидным высказыванием. —Надо же, мальчик стал взрослым и уже сам носит папки. Губы расплылись в привычной надменной улыбке и охранник изъявил желание повернуться лицом к Самону. Пока у названного играли тысячи эмоций на лице, Рука же оставался внешне спокойным. Его глаза смотрели точь в точь в глаза Гокуу, пока тот чуть ли не взрывался. Захлопнув дверь и бросив с глухим стуком папки на пол, Мартышка подошел к охраннику вплотную и запрокинул голову вверх, чтобы смотреть в точности в его глаза. —Годжу. Спокойный, едва подрагивающий голос раздался в мертвой тишине кабинета. Рука приподнял бровь, готовясь к очередному выплеску эмоций. —Ты меня бесишь. Чего-чего, но точно не этих слов ожидал охранник. Он готов был к крику, драке, ломанию камер в этом кабинете и даже, возможно, вызова начальницы. Годжу прищурил глаза, ища что-то вл взгляде Самона. В них читалась лишь жажда мести. Но что может сделать жалкий, никчемный младший брат Энки, который даже близко ему не ровня? —Что это значит? Рука привстал на кресле, пытаясь понять, что же задумал этот мелкий. На минуту повисло молчание. Слышно было только громкое биение сердца Гокуу. Скорее всего, сейчас он принимал решение, от которого зависило все. Его место на работе, достоинство, уважение.. —Раздевайся. Годжу удивленно и широко раскрыл глаза, но сказать ему ничего в ответ не удалось, ведь в этот момент его резко развернули и распластали на столе, да так, что во время разворота он ударился лицом о стол. Лежа и не дергаясь, охранник поднимает голову и смотрит на себя через камеру. Мдаа, сейчас он выглядел не лучше Киджи—разбитый нос, из которого идет, нет, льет фонтаном кровь. Испуганное выражение лица Руки возбуждало Самона, который уже устроился сзади него, протиснувшись сквозь его ягодицы. Хахаах, вот и настал момент мести! —Самон? Нерешительно нарушил тишину Годжу, которого эта самая тишина пугала. Сейчас он начинал понимать, что действительно хочет сделать Гокуу, но не до конца в это верил. Видимо, снова придётся использовать башосен? Или кто-нибудь зайдет и спасет его от такой участи? И желательно, чтобы этим «кто-то» оказался Энки. Тогда уж его брату точно не поздоровится. —Самон? Что ты хочешь сде- Договорить ему уже не дал сам Самон, который нашел веревку и связал охранничку руки. Теперь ему и башосен не достать. Остается ждать чуда. —Годжу, хочешь испытать еще неизведанное тобой чувство? Рука молчал. Он прекрасно понимал, что имеет Гоку в виду. А еще он прекрасно понимал, что даже если он и не хочет, спрашивать его никто не будет. —Точно. У тебя же нет выбора. Резкий холод ощутил Годжу Рука, когда с него одним рывком сорвали штаны. Охранник запаниковал. Что будет? Его выебут во все щели, или что-то похуже? Хотя, что может быть похуже? Пока Руку с головой одолевали мысли, Самон успел снять со своих штанов ремень. Резко замахнувшись и даже не дав лежащему пепед ним время на раздумья, ремень рассек воздух и со всей силы приземлился на ягодицу Годжу. Названный открыл рот в немом вскрике, и, даже возможно, полустоне, уткнулся лицом в стол. Далее последовал еще один удар на эту же ягодицу, а следующий раз на следующую. Рука изо всех сил пытался не издать ни единого звука, елозя носом по столешнице. Следующий, более больной удар заставил Годжу запрокинуть голову назад и довольно-таки громко вскрикнуть-простонать. Этого и добивался Самон. Поняв, с какой силой нужно бить, чтобы выманить из охранника стоны, Гокуу принялся наносить удар за ударом, наслаждаясь стонами и громкими вскриками Годжу. Теперь уже надменная ухмылка не играла на лице Руки. Она играла на лице того парня, который сейчас стоит над ним сзади, и вправе делать с ним что захочет. —Ну как тебе, Годжу? Нравится? Ехидная усмешка долетела сквозь стоны до ушей Руки, и он зажмурил глаза, изо всех сил пытаясь побороть в себе желание застонать с новой силой. Прошло несколько минут. Ягодицы охранника были не то что красными, они были где-то в оттенках пурпурного и и бордового цвета. Годжу, тяжело дыша, развернулся лицом к Самону, который уже развязал его руки. Выдохнув, Рука сел на столе. Задница пылала огнем, и было больно даже сидеть, но охранник держался, стиснув зубы. Гокуу ехидно улыбнулся и резким прыжком прижал его к столу. В широко раскрытых глазах Руки читался страх. Самон прильнул к его шее и незаметно оставил засос. —Не одевай больше такую одежду,—мурлыкнул Самон, зализывая оставленный знак.—Ты меня этим возбуждаешь. —Это твои проблемы. Фыркнул Рука, жмурясь. Самон усмехнулся и, приподнявшись, поцеловал его в щеку. Годжу снова надел на себя эту холодную и надменную улыбку. —А в губы слабо? —Заметь, не я это предложил. Гокуу впился в губы охранника, срывая с них корочку еще не совсем засохшей крови. Сознание Годжу дико ревело от боли, но Рука принимал, что ему это приятно. Вывод: будьте мазохистом, и судьба даст вам мелкого садиста, который будет за любую оплошность шлепать вас по заднице.