Наложник ночи: Булочка с корицей.

Тихий дождь за окном наконец начал биться об окна, с каждой минутой только учащая свой темп. Лилит подошла к окну и закрыла его на ставни, попутно зашторивая. После душа тело было чистым и разгорячённым, жутко не хотелось ощущать холод, который окружал всё вне замка. Яркий камин приятно потрескивал и манил, чтобы кто-нибудь присел на кресло рядом с ним. Опустил свои ноги на мягкий пушистый ковёр. Откинулся на высокую спинку, подпирая свой позвоночник упругой подушкой. Королева не смогла удержаться. Укрывая ноги шерстяным пледом и вдыхая приятный запах, что остался после ванны. С пол минуты послышался нежный уху голос— «Моя Королева довольна?» Из ванной комнаты вышел остроухий драяд. Из одежды на нём виднелись лишь лёгкие объёмные брюки. С сырых белоснежных волос быстро скатывались капельки воды, но он шустро сушил их полотенцем перебрасывая его на новую и новую прядь. Довольный как кот, который напился молока. —Милый Лиам…—не открывая глаза, прошептала королева. —Моя Королева желает, чтобы я остался на всю ночь? —с явной игривостью произнёс и лаской скользнул на белый ковёр, к ногам девушки. Полотенце уверенно отлетело на соседнее кресло. —Лиам, ну я же просила…—нахмурила брови и раскрыла глаза. На неё уже снизу-вверх глядели голубые радужки, которые были глубже океана и уверенней горной реки. Хоть внешне он был хрупок и раним, в глазах его всегда читался стержень. —Не называй меня королевой! Парень звонко рассмеялся, отводя взгляд сначала в сторону, а после на рыжие пряди волос, что лежали на груди девушки. Такие же влажные, как и у него, но кажется, что этот огонь ничего и никогда не потушит. Грудь мягко поднималась и опускалась при каждом глубоком вздохе. —Хорошо, Лилит, когда мы одни буду называть тебя так…—сделал акцент на имени и широко улыбнулся. Взгляд быстрой молнией стрельнул обратно к глазам девушки. Тело мягко переместилось ближе, так, чтобы подбородок мог лечь на её колени, а руки обхватили голени. —Я чувствую себя как дома, когда нахожусь рядом с тобой. —Милый Лиам… —провела рукой по белому затылку юноши и с глубоким вздохом добавила, ощущая своё бессилие. —Как бы я хотела быть рядом чаще. Видеть твои глаза, губы, волосы… Твои грустные бровки. —тыльная сторона ладони медленно приласкала щеку наложника, и тот точно ручной зверёк прильнул к ней закрывая глаза, сдержано улыбаясь. —Я готов дарить тебе цветы, но не смею настаивать на Твоё сердце. Я наложник… А Ты Королева…—еле слышно рассуждал он, уткнувшись носом в мягкую ткань ночного платья и жадно вдыхая его запах. Тёплый и родной, такой нельзя было воссоздать, можно лишь запомнить и бережно хранить. —Ты Моя любовь, несмотря ни на что. —спокойно выдвинула Лилит, поднимая его подбородок. Наложник медленно поднял взгляд и встретился с зелёными радужками. В них била жизнь, как в шумном лесу, но точно так же там таился какой-то тянущий мрак, непонятный и гнетущий. Внешне Королева всегда держала стержень, но в глазах читалась усталость, которая подобно ночному мраку душила её. Хотелось одаривать каждый её день светом, словно тебе дали нескончаемый короб, наполненный им и сборник стихов, а её обделили таким чудом, но дали меч. Тяжёлый и острый. Лиам поднялся с пола и склонившись над лицом Лилит, мягко поцеловал её губы, обхватывая лицо руками. Хоть его глаза закрылись, он будто точно видел, что она в этот момент сменила свою маску. Маску Королевы. Лишь их губы соприкасались, в его мир словно возвращалась та самая Лилит. Хрупкая косуля, которая не знает ещё, что мир опасен и что ей делать с той железякой. Язык скользнул глубже, углубляя в меру сладкий поцелуй. Мягкие пухлые губы поддались навстречу, раскрылись. Послышался приглушённый стон. Он жаром проник в гортань юноши и яркой пряностью ударил в голову, лишая на мгновение способности дышать. «Корица» —улыбнулся он своей мысли и отпрянул от поцелуя, облизывая нижнюю губу, словно она испачкалась в сахарной пудре. Глаза снова встретились. Дыхание двоих словно стало одним, ритмичным и глубоким. Жар обдал щёки с ушами, а внизу приятно затянуло. Странно, как такое может быть если совсем недавно они давали телам разрядку. Но вот их снова тянуло друг другу. Так словно это был их первый поцелуй, словно раньше они не проводили ночи напролёт вместе, точно вернули всё назад в то лёгкое прошлое, когда впервые сердце ёкнуло при виде этих глаз на против. —Лиам…—почти жалобно пискнула Лилит. —Милая Лилит, ты позволишь мне… —Да…—перебила и вновь накрыла его губы своими. Юноша почти сразу подхватил её на руки. Такую лёгкую и уязвимую сейчас он понёс её в сторону огромного ложа. Её губы лишь немного дрогнули в поцелуе, но парень тут же крепче впился в них, чувствуя, как его шею крепко держат нежные руки. Упали и ими словно овладела мания и жажда друг в друге. Мягкие поцелуи сменялись более требовательными и влажными. Малое количество одежды быстро слетело куда-то в сторону. Волны мурашек быстро пробегали по всему телу от каждого соприкосновения с чужим. С тем чьё нутро словно бы требовало всё больше и больше соприкосновений. Хотелось раствориться друг в друге. Утонуть в водовороте и никогда из него не вернуться. «Лиам!» —оглушительно громко простонала Лилит, чувствуя, как её тело пронзают резкие укусы парня. Словно дикое животное он сначала облизывал место укуса, после влажно целовал, стараясь обхватить губами как можно больший участок бархатной кожи и следом впивался зубами. Не желая навредить, лишь желая пометить. Обозначить хоть так, что каждый сантиметр, хотя бы сейчас, его и он с упоением наслаждается этим. Тонет в чувствах, а после выныривает, перемещаясь с шеи на ключицы, с ключиц на живот, с живота на округлые бёдра. Не желая оставлять ни единого сантиметра без его метки. Медленно, но он вернулся назад, к требующей ласки груди и, встретившись взглядом с рыжеволосой, аккуратно провёл языком по ореолу вокруг вздёрнутого соска. Послышался протяжный стон, и девушка отвернулась, стыдясь, смотреть на такого Лиама, которого она по своей вине видела редко. Алые щёки. Алые от многочисленных поцелуев губы. Длинные уши, которые налились розовым цветом и порой дёргались от новых волн возбуждения, что проносились по телу. Влажные волосы, что мягкими волнами прилипали к разгорячённому телу и лицу. Сильные, но не ярко выраженные, мышцы тела, того, что не так давно казалось хрупким и фарфоровым. Сейчас же он больше напоминал лучника, нежели изящную статуэтку в коллекции. Лучника, что подбил бойкую вольную косулю. Шустрый язычок прошёлся по чувствительному бугорку, заставляя выгнуться на встречу горячей и сладкой пытке. Дёрнул его пару раз, а после обхватил губами и мягко оттянул. Тихий стон долетел до острых драядских ушей, и он оттянул вновь, а после отпрянул, смотря в смущённое лицо девушки. «Так тебе нравится?.. Или же так?..» —вздёрнув уголок губы вернулся к груди и уже зубами оттянул бугорок. Девушка ярко простонала, от приятного ощущения боли и своего бессилия. Этому человеку она готова была доверить свою жизнь, от чего отдаваться сейчас было так сладостно спокойно, но всё же держалась лёгкая неизвестность с вуалью страха. Светлая голова казалась невинной, но порой удивляла её своими желаниями в их обыденных играх. Жар обдал соседнюю грудь, а к прошлой преставились два изящных пальца, которым бы позавидовал любой музыкант. Они крепко взяли в оковы Королеву и начали крутить, давить, вдавливать, нагло оттягивать. Пока драядка лишь задыхалась своими стонами и её тело пробивала дрожь. —Это месть? —пошутила Лилит, давя в себе быстрый стон. —Разве, что чуть-чуть…—многозначно хмыкнул Лиам и облизал впадинку между. Две руки теперь пристроились к упругой коже, где были два чувствительных ореола, в то время, когда их владелец самодовольно любовался телом в его подчинении, эмоциями, что так и просачивались наружу, как бы их не пытались скрыть. —Лилит…—тихо прохрипел, отпуская из оков грудь и возвращаясь к лицу любимой. —Лиам… Я-я… Я хочу быть сверху—моля посмотрела в его глаза, не ожидая положительного ответа. —Хорошо… Желание Королевы – закон. —с хитрой ухмылкой ответил и перевалился на спину. Голубые глаза пристально следили за каждым движением, а руки с длинными пальцами, направляли. На его лице читалась стальная уверенность и самодовольство. Хоть и находился внизу, но всё же он был главным в эту ночь. Ладони крепко обхватили бёдра, когда те коснулись его. Устанавливая курс Лиам пододвинул к себе Лилит. Тихий синхронный стон и оба замерли, давая друг другу привыкнуть. Лилит воспользовавшись моментом упёрлась руками в пресс юноши и начала двигаться на нём. Плавные, мягкие движения, напоминающие неспешную конную прогулку. Её бёдра всё ещё сжимались нежными руками, но по их усилиям было ясно, что юноша начал тонуть в охвативших его ощущениях. Волосы рассыпались по обе стороны, делая иллюзию ангельских крыльев. Белые брови сдвигались при каждом толчке. Глаза закрылись, давая возможность насладиться всеми полутонами ощущений, а не цветной картинкой. Губы то растягивались, то крепко сжимались, то приоткрывались, выпуская наружу греющий уши стон. Упругая кожа под пальцами Лиама, казалась единственной нитью, что связывала сейчас его с реальностью. С каждым движением он опускался в тягучую и сладкую карамель, но каждое движение отзывалось колокольчиком в сознании, обозначая, что этого мало. Ладони крепче схватили бёдра и стали им помогать, всё учащая и учащая скорость движений. Громкие вздохи озарили королевскую спальню, когда сила и скорость увеличились. Теперь «конная прогулка» сменилась на захватывающий нутро бег рысцой. Хотелось ускорить темп, чтобы чувства захлестнули так же быстро как холодный зимний воздух, что проникал в лёгкие при прогулках зимой. Сковывал, а после отогревался и отдавал всю свою свежесть и чистоту. Следом за громким дыханием комнату осветили крики имён друг друга и часто выброшенные фразы, что повторялись, твердя об одном. Внизу всё напряглось, натянулось и оттянулось ещё ниже. Каждое движение пробивало всё сильнее и сильнее, пока одна волна не захватила обоих. Сладкое тягучее ощущение растеклось по всему телу, заставляя его расслабиться. Лилит точно домашняя кошка, легла рядом с Лиамом, который тяжело дыша приобнял её одной рукой и сказал — «Милая, милая Лилит, люблю тебя даже если вся жизнь – сон».